– И ты, Ренье? Ты ведь тоже ученый, – горько сказал Тактакор.
– Но я еще и сьор. Я казнил всех, кто знал о бастарде моей дочери.
– Знаю, – поморщился Император. – Зря.
– Я не хочу, чтобы шпионы Намира проникли в святая святых Нарабора. И увидели, чем я там занимаюсь. Намир умен. И много знает. Его не обманешь, Тактакор.
– Просто удивительно, как представители миролюбивой расы могли переродиться в таких, как Намир? Он ведь чистокровный. Выходит, не в крови дело?
– В условиях жизни. Характер у всех разный, одни слабы духом, другие сильны. В ком-то верх берут лучшие качества, но чаще худшие… К тебе, кажется, пришли, – Ренье кивнул на вспыхнувшую кнопку. – Сегодня Линар и Гота прерывают свое затворничество. Мы должны их встретить. И будь любезен, надень мантию и корону. Не упрямься. Проведи ритуал. Сядь во главе стола. Не хочешь пить вино – не пей. Но будь императором. Иначе львы из Калифаса начнут уже сегодня рвать империю. А их пятеро, не забывай. Младший, принц Чанмир еще ребенок, но отец его отлично дрессирует.
– Хорошо, идем, – обречено сказал Тактакор. – Я буду держать империю в руках, насколько хватит моих сил.
Ренье помог другу облачиться в мантию и сам надел на облысевшую голову императора сияющую корону.
Свадебный пир продолжается. А это означает, что вечные пробудут в столице еще несколько лун. И Мрак его знает, что они еще успеют натворить.
5
Ранмир аль Хали был в скверном настроении. Рана затянулась, но эскулапы были категоричны: с поединками надо повременить. А что, Мрак его возьми, еще делать на свадьбе?! Больше всего раздражал сияющий Линар. Вот ведь как бывает: он шел к алтарю, будто на казнь, а теперь не отходит от жены. И чем она его только взяла?
И вдруг он поймал на себе взгляд граты Готы, вот уже семь лун как Готы Закатекас. В нем было столько ненависти и презрения! Ранмир невольно вздрогнул. Ну, конечно! Она построила вокруг обожаемого мужа стену и внимательно следит за тем, чтобы Линар был спокоен и счастлив. Гота давно уже наблюдает за Ранмиром аль Хали, а он этого даже не заметил!
Он подумал, что ни одного мужика не опасается так же, как этой ледяной северной бабы. Властолюбивой, упрямой, а теперь еще и влюбленной!
Он усмехнулся и поднял кубок:
– За счастливую пару! Огонь в их дом!
Принц Линар охотно поддержал тост. А его жена лишь пригубила вино. Ранмир заметил, как она положила свою ладонь на руку мужа и нежно погладила. Кажется, северная принцесса не прочь снова утащить добычу в спальню. С какой завистью смотрят на Готу придворные дамы!
Линар и так-то хорош, а когда с его лица сошло страдальческое выражение, и складка на высоком лбу разгладилась, а глаза засияли, и вовсе превратился в кремовый торт. Всем женщинам хочется его съесть. Но аппетит у граты Готы оказался отменный, она, ни с кем не собирается делиться.
– Мы не должны были допустить этого брака, – Ранмир увидел, как старший брат стиснул ножку золотого кубка. Костяшки пальцев побелели.
– У аль Хали не нашлось, кому на ней жениться, – кивнул Ранмир на Готу. – Твои сыновья еще не достигли брачного возраста.
– Она доставит нам немало неприятностей, поверь. Линар не представлял опасности. Но Гота потащит его на трон империи.
– У него нет никаких прав, – усмехнулся Ранмир.
– Его тетка императрица, – возразил наследник Дома аль Хали. – Закатекасы об этом позаботились. Но еще грата Чикита – твоя бывшая невеста. Надеюсь, ты действуешь?
– Она дала свое согласие.
– Молодец! И хватит уже шататься по борделям и нарываться на драку. Я уж молчу про твою выходку. Когда ты пошел биться с наемниками без всякой защиты. Ты так веришь в себя? – насмешливо спросил Намир аль Хали.
– Я Первый Меч империи!
– И первый ее дурак. Тот наемник хотел тебя убить. Именно тебя, Ранмира аль Хали!
– Откуда ты знаешь?!
– Пока ты бился за титул Первого Меча, я отыскал весь сброд в Калифасе, гнусных бродяг, воров, насильников и убийц, и отобрал из них самых сообразительных. Теперь у меня есть маленькая армия. О, нет, они не собираются сражаться. Они, скорее, невидимки. Пронырливые, ловкие, циничные. За тобой приглядывают, Ранмир. Твои враги – мои враги, брат.
– У меня тоже есть сир Шаи! Он один стоит твоей армии!
«У тебя, как же», – мысленно усмехнулся Намир. «Знал бы ты, откуда он взялся, этот сир! И чем занимался до того, как поступил к тебе на службу. Но Шаи и впрямь находка». Но вслух Намир небрежно сказал:
– Этот твой наушник? Сомневаюсь. Все, что он может, это собирать дворцовые сплетни. А угроза прибыла с севера. Сир Гор нелегально пробрался в столицу. У него к тебе особые счеты.
– Женщина?
– Попробуй узнать это сам. И – убей его! – сверкнул глазами Намир. – Тебе надо было сделать это сразу вместо того, чтобы тащить Гора во дворец, этого дерзкого головореза и бродягу. Займись этим немедленно.
Брат нечасто говорил с Ранмиром в таком тоне. Обычно наследник Дома аль Хали был сдержан. Но по слухам, вот уже несколько ночей Намир проводит с женой. Грата Виктория выглядит уставшей, но губы ее упрямо сжаты. Намир пытается вырвать у жены ее тайну. Но видать не получается. Вот он и срывается.
Ранмир усмехнулся: «Дурака я и тебе не прощу, хоть ты мне старший брат и господин. У меня свой кодекс чести, в то время как у тебя – никакого. Но с сиром Гором надо что-то решать, в этом ты прав, Намир».
Первый Меч империи занялся этим накануне отъезда из Игниса. Праздник, в общем, удался. Если бы не рана, и если бы не Олола, сьор Ранмир посчитал бы, что славно развлекся. Но зеленоглазую сирру для особы поручений Ранмир так и не смог забыть. Давно уже его так ловко не водили за нос. Сьор аль Хали даже представить себе не мог, что какая-то сирра создаст ему столько проблем. Просто исчезнет, дав понять, что быть любовницей сьора из Дома вечных не такая уж и честь.
Но сначала Ранмир решил разобраться не с сиррой, а с сиром. Сиром Гором. И велел позвать леди Кенси. Она нашлась не скоро. Ранмир уже начал терять терпение: да что они себе позволяют, эти благородные шлюхи императорского двора?! Но тут ему доложили, что леди Кенси пришла.
– Прошу меня простить, мой сьор, – Иньес, кажется, так ее звали, низко присела.
Леди была уже зрелой женщиной, но умело пользовалась косметикой. «Если она так долго готовилась для встречи со мной, я ее, пожалуй, прощу», – усмехнулся Ранмир, разглядывая тщательно уложенные волосы и умело подведенные глаза. Лицо и декольте благородной леди сияли свежестью, несмотря на то, что дело близилось к вечеру. Жара изнурительна для благородных, и губы у леди должны были за день потрескаться, а лицо покрыться сетью мелких морщинок. Значит ванна с молоком буйволиц и горным медом, а потом массаж в четыре руки, причем самых искусных при императорском дворе рабынь. Свободные не умели так отдаваться процессу, берегли себя. А вот рабы, которым терять нечего, выкладывались так, что потом им требовался эскулап.
– Сир, которого я тебе поручил, еще во дворце? – Ранмир перешел сразу к делу. Леди будет разочарована, но сегодня он не сможет ее осчастливить. Дела важнее.
– Скорей бы он уже убрался, – в сердцах сказала леди Иньес.
– А я думал, он делает все, чтобы тебя отблагодарить.
– Как же! Это самая тупая и неблагодарная скотина, какую я видела в своей жизни! Простите, сьор.
«Поэтому ты так разрядилась. Сир Гор не замечает твои прелести», – Ранмир встал и налил леди вина:
– Успокойтесь. – «Как там делает этот сладкий красавчик Линар?» Ранмир взял леди за кончики пальцев. Попытался отвесить галантный поклон. Но рану в ноге тут же прострелило, и Ранмир скривился вместо того, чтобы чарующе улыбнуться.
«Да, ухажер из меня никакой», – разозлился он. «Лучше как раньше: силой».
– О, сьор! Вам лучше сесть, – леди тут же подставила ему свое плечо и помогла опуститься в кресло. – Жаль вы не убили этого наглеца. Который осмелился бросить вызов самому Ранмиру аль Хали. Сир Гор так и сыплет проклятиями, когда я упоминаю ваше имя. Говорю ему: «Ты обязан жизнью сьору Ранмиру. И немножко мне. Потому что мой личный эскулап тебя выходил. Моли Огонь, чтобы он пылал в очаге Великого Дома вечных, разгоняя Мрак еще сто тысяч солнц». И что бы вы думали, отвечает мне эта пьяная скотина? «Во Мрак вашего сьора! И весь их поганый дом! И тебя туда же, су…»
– Можешь не продолжать, – улыбнулся Ранмир. Леди Иньес оказалась забавной.
Он еще раз с удовольствием ее оглядел. Да, леди готовилась.
– Ты замужем? – спросил Ранмир.
– Вдова, мой сьор. Когда сын стал лэрдом и отправился в удел, чтобы преданно случить короне, я решила перебраться в императорский дворец и поступить в свиту граты Чикиты. Обязанности мои несложные, зато я время от времени неплохо развлекаюсь, как тогда на площади, и не вижу своих детей. У меня еще две дочери, и обе замужем за лэрдами, в своих уделах, – леди махнула веером и улыбнулась. – Зятья всегда несносны, а у моих к тому же отвратительные провинциальные манеры. Императрица из рода Закатекас, а двор в Чихуане самый изысканный. Грата Чикита и в Игнисе сумела создать что-то подобное. У нас блестящее общество, императора мы почти не видим, да и хорошо. У меня полно сирр для особых поручений и служанок, которые достаточно проворны, чтобы я не передавала им просьбу императрицы дважды. И я умею хранить тайны. Вы можете не беспокоиться: никто не узнает о вашей слабости.
– С чего ты взяла, что я слаб? – грозно посмотрел на нее Ранмир.
– Вы нуждаетесь в уходе и ласковых женских руках.
– Кстати, о женщинах. В свите императрицы есть сирра Олола, ты ее знаешь?
– Конечно, мой сьор. Ее должны были убить, но вместо этого отправили в Чихуан.
– Откуда ты знаешь?! Что ее должны были убить?!
– Я должна была отвлечь Ололу вместе с другой леди, чтобы императрица незаметно подлила яд в кубок с вином, которое принесли Ололе. И мы очень удивились, когда увидели, что она жива, хоть и выпила кубок до дна. Императрица почему-то передумала и сама открыла Ололе портал в Чихуан.