– А с Кирой ты помирись! – посоветовал бес Жан.
– И не подумаю! Дрянь неуклюжая! Такое дельце мне сорвала!
– Жанна, ну будь ты хоть капельку к ней справедлива: девчонка упала всего один раз, а ты – два!
– Ни к кому, кроме себя, я никакой справедливости проявлять не желаю!
– Ну, положим, к себе ты тоже не справедлива, а любвеобильна, милосердна, сверхзаботлива и всегда все себе прощаешь. Какая уж тут справедливость!
– Конечно, себе я все на свете прощаю, а как же иначе? А Киру эту, хоть она и предательница, я все равно ненавижу.
Ох уж эта Жанна, все бы ей кого-нибудь ненавидеть! Впрочем, с этого дня Кира тоже проходила мимо Жанны быстрым шагом и опустив голову: видно, была сильно на нее обижена. Однако Жанна никому и никогда не прощала обид, особенно тех, которые наносила сама. Она лишь выжидала момент, чтобы отплатить непокорной Кире. И дождалась, такой случай ей вскоре представился.
Получив ошейник с поводком и приучив к нему Кутьку, Кира на время своих визитов к сестрам стала оставлять щенка в саду. То ли она не хотела показывать его Жанне в наказание за ее грубость, то ли боялась, что он опять испачкает ковер, а Жанна теперь этого не простит ни ей, ни Кутьке. Она цепляла поводок за решетку ограды, давала щенку в зубы искусственную косточку и говорила: «Не скучай, маленький! Я скоро вернусь!» Иногда Кира возвращалась и не очень скоро, но Кутька все равно не скучал: поводок у него был длинный, как у взрослой собаки, и щенок носился по снегу, гоняясь за воронами, норовившими выкрасть у него косточку. И он, и вороны могли часами предаваться этой забаве. Подловив такой момент, Жанна с веником под мышкой подкралась к щенку, отстегнула поводок, схватила Кутьку за ошейник, вынесла его за ворота и выбросила на дорогу. Потом она закрыла калитку, замела свои следы веником и ушла в дом с чувством удовлетворения от исполненного злодеяния.
Кутька был очень доволен, что избавился от поводка, и принялся бегать взад-вперед по улице. Но потом стало темнеть, и Кутьке на пустынной улице стало скучно и страшно. Он подлез под воротами, проник обратно в сад и побежал к дому, в котором скрылась любимая, но легкомысленная хозяйка. Постоял на крыльце, позвал-полаял, но хозяйка не появилась, и дверь ему никто не отворил. И Кутька, понурясь и принюхиваясь к своим и чужим следам на снегу, снова побрел к воротам. Щенок был маленький и глупый, он снова и снова уходил и приходил по своим же собственным следам, пролезал под воротами на улицу, возвращался и скулил… А потом куда-то совсем пропал.
Когда Кира вышла из дома Мишиных, она не нашла Кутьку на привычном месте. Остался только шикарный Кутькин поводок: одним концом он был по-прежнему прикреплен к ограде, а другой конец валялся в снегу. Кира стала разглядывать Кутькины следы, но следов на снегу было так много, что не было никакой возможности установить, куда же это отправился щенок и что с ним стало.
Кира выскочила на улицу и принялась громко звать Кутьку. Пошла в одну сторону, никого не нашла, вернулась, покричала около дома, в другую сторону побежала… И только совсем избегавшись и отчаявшись, она вернулась к сестрам. У самых дверей их комнаты она наконец заплакала: она верила, что сейчас ей помогут.
– Ку-ку… Ку-ку… – начала она, войдя в комнату.
– Ты чего это раскуковалась, Кира? – удивилась Юлька. – Что ты хочешь сказать?
– Я хо… хочу, я хо-хочу…
– Да не хохочешь ты, а плачешь! Ой, да что с тобой, Кирочка? Говори скорей, что случилось?
– Я хочу сказать, что Кутька пропал! – наконец выговорила Кира и громко зарыдала.
– Так бежим скорей его искать! Некогда рыдать – время уходит! – скомандовала Александра.
Гуля и Юрик, сидевшие у Юлианн, еще не успели уйти по домам. Все быстро оделись и вшестером вышли на поиски. По дороге, не теряя времени, они вызвали тех друзей, у кого были мобильные телефоны, и попросили дозвониться до остальных крестовских ребят, у кого таких телефонов не было. Позвали всех, кто был свободен и мог прийти на помощь. Впрочем, и те, кто свободен вовсе не был, а как раз делал уроки или помогал старшим по хозяйству, тоже сумели извернуться и примчались на подмогу. Вскоре остров был поделен на участки, и начались обширные и тщательные поиски. Продолжались они допоздна, дети облазили весь остров, звали Кутьку до хрипоты и ангины, но щенок так и не нашелся.
«ПРОПАЛА СОБАКА, ЩЕНОК НЕОПРЕДЕЛЕННОГО ВОЗРАСТА И НЕИЗВЕСТНОЙ ПОРОДЫ ПО КЛИЧКЕ КУТЬКА, СЕРЫЙ И ПУШИСТЫЙ, В КРАСНОМ ОШЕЙНИКЕ С ЗОЛОТЫМИ БУКВАМИ “К К”. НАШЕДШИХ ПРОСИМ ВЕРНУТЬ ЗА ПРИЛИЧНОЕ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ. ЗВОНИТЬ ПО ТЕЛЕФОНАМ…» – И дальше в два ряда шли номера телефонов, простых и мобильных.
Вот такие объявления были развешаны по всему Крестовскому острову. И каждый день кто-нибудь по этим телефонам звонил, но, к сожалению, это были свои же крестовские ребята, интересовавшиеся, не нашелся ли Кутька?
– Кирочка, говорят, у тебя щенок пропал? – участливо обратилась к Кире Жанна, встретив ее на площадке второго этажа дома Мишиных. – Бедный Кутенька! Неужели его беспризорные собаки украли и разорвали?
– Н-не знаю… – сказала Кира, и тут же из-под ее уже несколько дней не крашенных ресниц хлынули слезы.
– Ах ты, бедняжка! – Жанна обняла ее за плечи и повела в сторону своих апартаментов. – Пойдем ко мне, поговорим. Кто знает, может быть, я смогу тебе помочь!
В своей пещере Жанна усадила Киру в кресло, дала ей стакан воды, погладила по волосам, а потом сказала:
– Главное, узнать, жив ли сейчас Кутька? Если он жив, то найти его уже будет легче.
– А как это узнаешь… – безнадежно сказала Кира.
– О, есть много способов!
– Вы можете погадать на него? – догадалась Кира, и в заплаканных ее глазах промелькнула надежда.
– О нет! Зачем гадать, когда мы можем узнать это совершенно точно? Надо только обратиться к настоящему экстрасенсу-специалисту.
– А вы знаете таких специалистов?
– Конечно знаю!
– Но это, наверное, ужасно дорого стоит!
– Пусть это тебя не беспокоит! Собака – друг человека, а я – твой друг, так чего не сделаешь для друзей, верно?
Кира неуверенно кивнула.
– Прямо сейчас мы отправимся с тобой к одной моей знакомой, которая нам наверняка поможет.
И они отправились к Агафье Тихоновне Пуповзоровой. Которая, конечно же, уже заранее была предупреждена о визите, для чего Жанне понадобилось только на минуточку забежать в ванную – «носик попудрить» и позвонить по мобильному телефону.
Агафья Тихоновна встретила их радостно.
– О, Жанночка, жабка моя незабвенная, какими судьбами? Как давно я тебя не видела! Как соскучилась по тебе! – Эти нежные излияния были рассчитаны специально на Киру.
– Я тоже соскучилась, – вежливо ответила Жанна. – Но мы к тебе по делу, дорогая Ага. Вот у этой девочки, любимой подруги моих падчериц и моей, случилась беда, у нее…
– Ни слова, Жанна! О беде человека надо узнавать от него самого! Как тебя зовут, девочка?
– Кира…
– Пойдем, Кира, в другую комнату, и там я тебе все про твою беду расскажу.
– Вы хотите сказать, что я вам про нее расскажу?
– Нет, я сказала именно то, что хотела сказать. Прошу сюда!
Ага завела Киру в свою спальню, где было темно и душно, усадила в какое-то мягкое, обволакивающее, будто покрытое периной, кресло, сама села в такое же кресло напротив, зажгла на столике между ними свечу и уставилась в глаза Кире. Она долго молчала, потом вздохнула и сказала:
– Да, это большая беда! Она гораздо больше, чем ты думаешь!
– Как это – больше, чем я думаю? – прошептала испуганная Кира.
– Да очень просто. Ты думаешь, что твой щенок потерялся и найдется. Ничего подобного, он вовсе не терялся…
– Его украли, да?
– Да. Но украли его не люди, а беспризорные собаки. Они выкрали твоего щенка оттуда, где ты его оставила…
– Ой, мама!
– Подожди-ка, я посмотрю, откуда именно они его утащили… Ага… я вижу заснеженный сад с большими деревьями… красивый и богатый трехэтажный дом… Да, они утащили его из этого сада!
– Правильно, я оставила Кутьку в саду у друзей! – воскликнула Кира.
– Ш-ш-ш! Не отвлекай меня, пожалуйста! Так, большая собака несет маленькую в зубах, а другие хотят вырвать у нее щенка… Ах, бедная моя девочка! Пропал твой щенок! Они разорвали его на пустыре!
– Ой, не надо! – жалобно воскликнула Кира. – Я не хочу, чтобы это было так! Пожалуйста, не надо!
– Ну уж что было – то было, закат догорел! Это произошло… на пустыре возле строящегося дома-башни… Да, именно там. Ну ничего, ты достанешь себе другого щенка, только и всего!
– Не надо мне никакого другого щенка! – закричала Кира, вскакивая с места. – Вы не знаете, что это был за щенок! Кутя, Кутенька мой!..
– А ну сядь на место! – рявкнула на нее Ага. – Никаких истерик в моем доме! Сидеть, кому сказано!
Кира испуганно упала обратно в кресло, утонула в нем и залилась горькими слезами. Ага дала ей выплакаться, а потом спросила тихо и таинственно:
– Так ты хочешь вернуть именно своего щенка?
Кира всхлипнула и кивнула.
– Ну что ж, это можно будет устроить…
– Как? Вы же сами только что сказали, что он умер…
– Умер-шмумер, лишь бы бегал! Для некоторых магов, которые людей сотнями воскрешают, какого-то паршивого щенка оживить – раз плюнуть. Вставай, пошли к Жанне!
Они вышли в гостиную. Жанна с немного скучающим видом сидела и ждала результатов сеанса.
– Ну что, – спросила она, – удалось что-нибудь выяснить?
– Да. Собаки разорвали. Плюнуть бы и забыть, но вот девочка уж очень переживает. Надо бы помочь, мокричка моя подпольная!
– Я ее понимаю, Ага, – кивнула Жанна. – Это был удивительный щенок! Кило обаяния на четырех лапах!
– Кило двести… – поправила ее Кира, вздыхая.
– Неважно, невелик недовес! – оборвала ее Ага. – Так что делать-то будем?
– Я не знаю…
– А о чем речь? – спросила Жанна.
– Да вот решить не может – старого воскрешать или нового покупать?