Цезаря воспитывали так, чтобы он чувствовал себя особенным человеком. В этом не было ничего необычного, но, будучи единственным сыном в семье, чья мать отличалась незаурядным характером и пользовалась всеобщим уважением, он, несомненно, с самого начала имел сильно обостренное чувство собственного достоинства. Римское образование было чрезвычайно практичным, и его главная цель заключалась в том, чтобы подготовить ребенка к исполнению своих обязанностей в зрелом возрасте. Для мальчика из аристократической семьи это подразумевало общественную карьеру и возможность приумножить славу своего рода. В будущем ему предстояло стать главой собственной семьи, или paterfamilias, ответственным за воспитание следующего поколения. Примерно с семи лет мальчики начинали проводить больше времени со своими отцами и сопровождали их в разных делах. В том же возрасте девочка смотрела, как мать управляет домашним хозяйством, дает поручения рабам и (по крайней мере, в традиционных семьях) шьет одежду для своей семьи. Мальчики видели, как их отцы встречаются с другими сенаторами; им было разрешено сидеть перед открытыми дверями сената и слушать дискуссии. Они начинали узнавать, кто и почему пользуется наибольшим влиянием в сенате. С раннего возраста они наблюдали, как вершатся государственные дела Римской республики, и ощущали себя частью этого мира, надеясь принять участие в его делах, когда они станут достаточно взрослыми. Неформальные узы взаимных услуг и обязательств связывали римское общество в системе, называвшейся патронажем. Патрон был богатым и влиятельным человеком, к которому менее состоятельные люди, или клиенты, обращались за помощью в таких делах, как распределение должностей, выдача контрактов, содействие в деловых или юридических вопросах или даже просто насущные просьбы о пропитании. Взамен клиент брал на себя обязательства содействовать патрону всевозможными способами. Каждое утро клиенты собирались, чтобы официально приветствовать своего патрона. Количество клиентов, особенно знатных или просто незаурядных, повышало престиж гражданина. Могущественные сенаторы могли числить среди своих клиентов целые поселения или даже города в Италии и провинциях. Патрон, принадлежавший к числу менее выдающихся сенаторов, в свою очередь мог быть клиентом более влиятельного человека, хотя в этом случае название «клиент» не использовалось. Сенатор проводил много времени со своими клиентами, разбирая их дела, что гарантировало ему необходимую поддержку и преданность в будущем. В значительной мере римская политика вершилась в неформальной обстановке, так сказать, по-семейному [14].
В то же время мальчики продолжали формальное образование и иногда посещали одну из примерно 20 школ, где преподавали грамматику, либо получали аналогичное воспитание вместе с другими детьми в доме родителей или одного из родственников. Цезарь учился дома, и нам известно, что на этом этапе его жизни его наставником был некий Марк Антоний Гнифон. Происходивший с эллинистического Востока и получивший образование в Александрии, Гнифон был рабом, но впоследствии получил свободу, вероятно, в благодарность за обучение детей. Он пользовался большим уважением как преподаватель греческой и латинской риторики. Этот второй этап обучения сопровождался углубленным изучением литературы на обоих языках, а также риторской практикой. Литература занимала одно из центральных мест в образовании, и аристократы имели преимущество, так как могли приобретать копии манускриптов в том мире, который еще не знал книг, печатного станка и больших тиражей. Многие сенаторы имели обширные библиотеки, доступные для их соратников и молодых родственников. Кальпурний Пизон, будущий тесть Цезаря, собрал очень большую коллекцию книг, в основном по эпикурейской философии, остатки которой были обнаружены в руинах его виллы под Геркуланумом.
Существовал также обычай приглашать в гости ученых и философов, что способствовало культурному развитию молодых аристократов. Для Цезаря, как и для многих других, было недостаточно просто читать великие литературные произведения, и он вдохновлялся на сочинение собственных трудов. Светоний упоминает о его поэме, славящей Геракла, а также о трагедии под названием «Эпид». Качество этих незрелых произведений вряд ли было высоким, хотя, вероятно, не лучше и не хуже, чем у других молодых аристократов, впоследствии совершавших великие деяния, поэтому они были запрещены императором Августом, приемным сыном Цезаря [15].
Существовали обязательные темы для запоминания наизусть, такие как содержание Двенадцати Таблиц, составлявших основу римского законодательства. В 92 г. до н. э. был издан эдикт о закрытии школ с преподаванием риторики на латыни, где говорилось о превосходстве греческого языка даже для обучения человека, которому предстояло произносить речи на латыни. Возможно, эта мера отчасти предназначалась для ограничения слишком широкого распространения ораторских навыков в публичной жизни, поскольку в такие школы скорее всего брали учеников из незнатных семей. Владение определенными навыками публичной речи имело жизненно важное значение в римской политической жизни, поэтому предпочтение отдавалось практическим навыкам, а не чисто академическому обучению. Цицерон, который был на шесть лет старше Цезаря, вспоминал, как в 91 г. до н. э. он «почти каждый день» ходил слушать лучших ораторов, произносивших речи в народных собраниях и судах. По его словам, «Я писал, читал и декламировал с огромной энергией, но не собирался ограничиваться только риторическими упражнениями». Вскоре он стал наблюдать за деятельностью одного из ведущих юристов того времени. Судя по всему, на Цезаря особенно повлиял ораторский стиль его родственника Цезаря Страбона [16].
Физическая подготовка осуществлялась с такими же утилитарными целями. В эллинистическом мире телесное совершенство само по себе считалось высокой целью и не рассматривалось как одно из требований, необходимых для того, чтобы гражданин мог достойно исполнять свои обязанности перед государством. Юноши упражнялись в гимнасиях обнаженными, и во многих городах эти учреждения способствовали развитию гомосексуальных связей. И нагота, и гомосексуализм были глубоко чужды римлянам. Их упражнения предназначались для развития силы и выносливости и имели отчетливый военный оттенок. На Марсовом поле (Campus Martius), где собиралась армия, когда Рим был еще маленьким городом, молодые аристократы обычно учились бегать и владеть оружием, особенно мечом и копьем, а также плавали в Тибре. Каждый из них должен был научиться ездить верхом. Варрон, близкий современник Цезаря, говорит о том, что сначала он предпочитал езду верхом без седла. Обучение этим навыкам частично происходило под руководством отца или другого родственника мужского пола. Публичность физической тренировки имела большое значение. Мальчики сходного возраста, которым со временем предстояло стать соперниками в политической борьбе, тренировались на виду друг у друга и уже на этом раннем этапе жизни начинали завоевывать репутацию. Цезарь был довольно хрупкого сложения и не особенно силен, но его воля и решимость с лихвой окупали недостающие качества. Плутарх сообщает, что он был прирожденным всадником и приучал себя скакать с руками, сложенными за спиной, направляя гарцующую лошадь только прикосновением коленей. Впоследствии его искусство в обращении с оружием тоже удостаивалось высоких похвал. Римляне считали, что каждый хороший командир должен уметь владеть мечом, копьем и щитом не хуже, чем командовать легионами [17].
После жестокой расправы над Сатурнином и Главсией осенью 100 г. до н. э. римская общественная жизнь до некоторой степени вернулась в нормальное русло. Репутация Мария пострадала из-за его более ранней связи с мятежниками, несмотря на то что он возглавил республиканскую армию, выдвинутую против них. Ходили слухи, что у него было искушение объединиться с Сатурнином. Согласно одной скандальной истории в ночь перед последним столкновением он принимал у себя дома и радикальных лидеров, и делегацию из сената. Марий якобы симулировал приступ поноса и воспользовался этим предлогом, чтобы внезапно выходить из комнаты каждый раз, когда он хотел поговорить с другой группой посетителей. Но, несмотря на сомнительную роль Мария в этой истории, ему просто недоставало искусства ведения политической игры, чтобы с наибольшей выгодой использовать свое богатство и воинскую славу. Ежедневные встречи с друзьями и соратниками и оказание услуг многим гражданам налагало на них определенные обязательства, но не заставляло чувствовать себя «униженными и оскорбленными», что составляло одно из важнейших занятий любого сенатора, но Марий не был искушен в таких вещах. По свидетельству Плутарха, лишь немногие люди обращались к нему за содействием, даже после того как он построил себе новый дом рядом с форумом и объявил, что теперь посетителям не нужно далеко ходить, чтобы увидеться с ним. Мы не знаем, как часто молодой Цезарь встречался со своим знаменитым дядей в 90-е годы до н. э., но сомнительно, что он многое узнал от него о том, как добиться влияния в сенате [18].
Законы Гракхов и Сатурнина вызвали сильное противодействие, но в конечном счете насильственная смерть этих радикально настроенных трибунов была вызвана страхом перед тем, до каких высот власти и влияния они могли бы подняться благодаря своим действиям. Как правило, римская элита предпочитала, чтобы некоторые крупные проблемы, стоявшие перед Республикой, оставались неразрешенными, вместо того чтобы кто-то один получил все почести за их решение. Многие из этих проблем были связаны с основополагающим вопросом о том, кому достанутся богатства, завоеванные римским оружием. Чиновник, предлагающий новое распределение земель, государственную раздачу зерна для городской бедноты или наделение членов всаднического сословия судебными полномочиями, мог надеяться на широкую поддержку. Успех радикальных трибунов в прошлые десятилетия ясно продемонстрировал это, но их насильственная смерть показала, как трудно сохранять популярность в течение долгого времени, не пытаясь примирить разные группы интересов.