Comitia (комиции) обычно собиралась на Марсовом поле, большом открытом участке с парками и площадками для военных упражнений, за пределами официаль-мой границы города на северо-западе. По-видимому, это происходило потому, что на выборы приходило больше голосующих, чем на утверждение законов, и было невозможно разместить такое множество избирателей в пределах форума. Возможно, хотя точно и не известно, что кандидатам давали возможность обратиться к собранию перед тем, как председатель давал распоряжение: «Делитесь, граждане» (Discedite, Quirites) — то есть определяйтесь с выбором.
После этого члены каждой трибы направлялись в свою секцию септы (saepta), временного комплекса из деревянных загородок. Во время голосования каждый член трибы в свою очередь выходил из загородки, пересекал узкий приподнятый трап, известный как «мостик», и приближался к рогатору (rogator), чиновнику, назначенному для наблюдения за ходом голосования в каждой трибе. Затем избиратель клал письменный бюллетень в корзину под надзором других чиновников, известных как «стражи» (cusrodes), которые впоследствии подсчитывали бюллетени и сообщали результат председателю. Каждая триба голосовала как отдельная единица, а их решение оглашалось в порядке, предварительно установленном по жребию. Количество избирателей в каждой трибе значительно варьировало, и даже беднейшие члены четырех городских триб могли без труда принимать участие в голосовании. С учетом того что теперь большинство римских граждан жили далеко от Рима, только состоятельные члены некоторых других триб имели возможность и желание отправляться в Рим на выборы. Голоса этих людей имели очень важное значение, как и голоса бедняков, теперь живших в Риме, но по-прежнему числившихся в одной из сельских триб. Несмотря на разницу в численности триб, представленных на выборах, голос каждой из них обладал равным весом. Аристократ должен был приложить все усилия, чтобы заручиться поддержкой собственной трибы (в случае Цезаря, триба Фабиев) и оказывать всевозможные услуги своим сородичам. Исход выборов решался не общим большинством; они прекращались, как только достаточное количество кандидатов на имеющиеся посты получало голоса 18 триб. Эта система в буквальном смысле воплощала принцип «кто первый, тому и почести» [18].
Цезарь имел хорошие перспективы. Он получил известность в судебных слушаниях и заслужил отличия в сражениях на Востоке. Даже слухи о Никомеде и его скандальных похождениях с женщинами по меньшей мере помогали сделать его имя широко известным, как и характерный стиль одежды. Хотя его семья не принадлежала к «внутреннему кругу» сенатской знати, Юлии Цезари в недавние годы занимали ряд ответственных должностей. Некоторые из них принадлежали к другой ветви семьи, но это все равно означало, что имя оставалось на виду у общественности. Родственники его матери добились больших успехов: они дважды побеждали на консульских выборах за последние пять лет, а еще один стал претором в 70 г. до н. э. Поскольку ежегодно избиралось 20 преторов, это была самая доступная выборная должность. Наделение италийцев правами гражданства привело многих сыновей состоятельных местных семейств в Рим в поисках карьеры, но патриций и член старинного римского рода не имел оснований опасаться таких конкурентов. Избрание Цезаря было важным моментом, так как политические реформы Суллы гарантировали, что все квесторы автоматически зачислялись в списки сенаторов.
Квесторы осуществляли ряд финансовых и административных задач, но в большинстве служили уполномоченными при губернаторах провинций, которые в свою очередь были либо бывшими консулами, либо бывшими преторами. В этой роли Цезарь отправился в Дальнюю Испанию (Hispania Ulterior), самую западную провинцию Иберийского полуострова [19].
До своего отъезда из Рима в 69 г. до н. э. Цезарь испытал две личных утраты. Смерть его тетки Юлии последовала вскоре после кончины его жены Корнелии. Аристократические семьи проводили публичные и очень пышные похороны, пользуясь возможностью прославить достижения всего своего рода, напоминая избирателям о том, что они совершили, и намекая на будущие свершения. Актеры, облаченные в регалии консулов, преторов и т. д. и носившие посмертные маски выдающихся предков, образовывали часть похоронной процессии, которая сначала направлялась на форум, где у ростры произносилась заупокойная речь. По свидетельству Полибия:
«...тот, кто произносит речь над усопшим, сначала говорит о его заслугах, а потом перечисляет все подвиги и успехи остальных предков, чьи образы присутствуют в процессии, начиная с самых древних. Благодаря этому память о тех, кто совершил великие дела, остается бессмертной, а слава тех, кто сослужил хорошую службу своей стране, остается в людской памяти как наследие для будущих поколений» [20].
На похоронах Юлии Цезарь говорил с ростры о ее выдающихся предках, о происхождении Юлиев от богини Венеры и о связи ее матери с царской династией. Для слушателей все это было полезным напоминанием о его собственном наследии. С другой стороны, он включил в состав процессии символы побед Мария и, возможно, даже актера, который изображал победителя кимвров и тевтонов. Сулла запретил отдавать публичные почести своему сопернику, но лишь немногие зрители выразили свой протест и были освистаны остальными. Хотя Сулла одержал победу в гражданской войне, его решения не пользовались популярностью даже среди многих представителей римской элиты, на что указывает широкая общественная поддержка восстановления трибуната. Для многих римлян Марий оставался великим героем — человеком, отомстившим за оскорбленную римскую честь в Африке, а затем спасшим Италию от угрозы с севера. Цицерон, осуждавший роль Мария в гражданской войне, часто и с энтузиазмом восхвалял его победы над Югуртой и кимврами в своих речах, зная о том, что слушатели будут полностью согласны с ним. Жест Цезаря в целом встретил теплый прием, а подчеркнутая близость к великому герою была очень полезна для его собственной популярности [21].
Пожилые женщины из знатных семейств часто удостаивались пышных общественных похорон. Решение Цезаря удостоить Корнелию такой же почести было весьма необычным, и, по словам Плутарха, он был первым римлянином, сделавшим это для столь молодой женщины. Поступок Цезаря оказался популярным, так как многие люди восприняли его как признак искреннего горя добросердечного человека. Хотя римлян принято считать суровыми и флегматичными, на самом деле они часто бывали очень сентиментальными людьми. Похороны, как и многое другое в жизни аристократа, производились публично и имели политический характер. Ни один из близких мужских родственников Цезаря не умер во время его юности, и в некотором смысле похороны его тетки и жены предоставляли замечательную возможность для саморекламы. Цезарь воспользовался этой возможностью и постарался выжать из нее все, что мог. Это не обязательно означает, что его горе было неискренним, так как политика и сантименты в Риме существовали бок о бок. Его брак с Корнелией был успешным, возможно, даже счастливым. Впрочем, ни один из наших источников не намекает, что утрата жены стала причиной его волокитства; более чем вероятно, что он уже имел несколько романов, пока был женат на ней. Мы также не знаем, выставил ли он на похоронах регалии ее отца Цинны, как сделал недавно с регалиями его союзника Мария. Марий пользовался гораздо большей популярностью среди населения, поэтому связь с ним для Цезаря имела гораздо более важное значение.
Цезарь отбыл в Дальнюю Испанию весной или в начале лета 69 г. до н. э. и скорее всего совершил путешествие вместе с губернатором Антистием Ветом, под руководством которого ему предстояло служить. У губернаторов было принято самому выбирать квестора. Возможно, что это произошло с Цезарем и эти два человека уже были ранее знакомы. Они определенно хорошо поладили, и впоследствии Цезарь взял сына Вета в качестве собственного квестора, когда отправился управлять Дальней Испанией после своего преторского срока семь лет спустя. Одной из главных задач квестора был надзор за финансовыми делами провинции, но он мог выполнять функцию полномочного представителя губернатора по целому ряду поручений. Большую часть времени губернатор разъезжал по главным городам своей провинции, выслушивая петиции, разрешая проблемы и верша правосудие. Вет посылал Цезаря в некоторые места для осуществления этих задач. Цезарь хорошо справился с работой и более двадцати лет спустя напомнил местным жителям о том, какие услуги он им оказал. Пост квестора предоставлял возможность заводить клиентов среди видных людей из числа жителей провинций. Нам сообщают, что первый эпилептический припадок случился с Цезарем во время его службы в Испании, хотя неясно, случилось ли это в 69 г. до н. э. или во время его собственного губернаторского срока в 62—61 гг. до н. э. Другой инцидент, возможно, связан с его квесторской службой, хотя Плутарх относит его на более поздний срок. Он произошел во время посещения Гадеса (современный Кадис). Утверждается, что Цезарь увидел в храме Геркулеса статую Александра Великого и был чрезвычайно расстроен, поскольку совершил так мало в возрасте, когда царь Македонии уже завоевал полмира. Еще более тревожным был сон, в котором он изнасиловал свою мать Аврелию. Явно расстроенный этим переживанием, Цезарь посоветовался с гадальщиком, который предложил такую интерпретацию: «Он обречен править миром, поскольку мать, которую он изнасиловал, представляла Землю-мать, родительницу всех людей». Светоний утверждает, что это объяснение побудило Цезаря преждевременно покинуть провинцию из желания поскорее вернуться в Рим и возобновить свою карьеру. Если это правда, то скорее всего он действовал с разрешения Вета, поскольку впоследствии никто не критиковал его и не намекал, что он оставил свой пост. Вероятно, финансовый отчет Цезаря к тому времени был уже составлен, и, таким образом, он выполнил свою главную обязанность. В целом он хорошо справился со своей работой, но деятельность квесторов редко привлекала внимание избирателей по возвращении в Рим [22].