Со мной никогда не расправлялись наемные убийцы, поэтому я не знаю, что чувствуют за мгновение до того, как тебя убивают, но держу пари, что это сродни ощущению, которое испытываешь в подземке, когда понимаешь, что вот-вот заиграет группа мариачи.
Хорошие аналогии подобны консольным мостам: их трудно построить. Так что, если эта техника дается вам нелегко, вы не одиноки. Когда комик и автор бестселлеров Нильс Паркер работал с нашими студентами, оттачивая их комедийные навыки, он поделился полезным советом: соединительной тканью аналогии почти всегда становится эмоция или мнение комика, связанные с наблюдением, которое он описывает. Как только вы уловите эти эмоции или мнение, найти вторую половину аналогии будет гораздо легче.
Большие семьи → необычные, вышедшие из моды ← Водяные матрасы.
Круто садиться за руль пьяным → самонадеянность ← Не можешь завязать шнурки на своих ботинках, но думаешь, что справишься.
Разговоры с отцом → утомительные и трудные ← Шьямалан.
Оглушительная музыка в метро → сенсорная атака ← Смерть от наемных убийц.
Другими словами, чтобы создать яркую аналогию, начните с вопроса о том, что вы чувствуете или думаете о своем наблюдении, и добавьте индивидуальности. Аудитории нужно понять, почему вы чувствуете или думаете именно так. Иначе говоря, наблюдение должно быть «в стиле» того, что они уже знают о вас. Поклонникам Малейни кажется вполне логичным, что он (или, по крайней мере, его сценический образ) испытывает социальную неловкость, близкую к страху смерти.
Затем попытайтесь найти что-то более универсальное для сравнения – то, что, по общему пониманию, вызывает те же эмоции или мнение. Ключевое понятие здесь «общее понимание»: подобные шутки работают, потому что большинство согласно с тем, что водяные матрасы – нечто странноватое и допотопное, а фильмы М. Найта Шьямалана как бы разваливаются на части в третьем акте. И большинство, по крайней мере в крупных городах, испытывает тошнотворный страх перед шумными музыкантами в метро.
Короче говоря, чтобы построить эффективную аналогию, найдите сходство между тем, что вы думаете о конкретной ситуации, которую описываете, и мыслями и чувствами большинства людей по отношению к тому, с чем вы ее сравниваете.
Как мы узнали ранее в этой главе, ложное противопоставление (псевдоконтраст) – основной принцип комедии, поэтому важно выстроить наблюдение таким образом, чтобы слушатель ожидал чего-то другого.
Комик и писатель Дэвид Найхилл на семинаре с нашими студентами особо подчеркнул, что проще всего создать псевдоконтраст, следуя «правилу трех»: перечислить два обычных или ожидаемых элемента, а затем добавить неожиданный третий элемент. Человеческий мозг постоянно ищет закономерности. Одно из первых знаний, которые мы получаем в детстве, заключается в том, что «В» следует за «A» и «Б», поэтому, обрабатывая первые два элемента (A и Б), мы предполагаем, куда будет двигаться шаблон дальше (В). Но если сказать четырехлетнему ребенку: А… Б… – укуси меня! – это вызовет удивление и, как следствие, рассмешит. По крайней мере, четырехлетнего ребенка.
Комики часто используют этот прием. Вот как это делает Эми Шумер:
Да! Как дела, Денвер?! Большое спасибо за то, что пришел на мое шоу. Для меня это так важно. Не знаю, в курсе ли вы, ребята, но за прошедший год я стала очень богатой, знаменитой и скромной.
И Тиффани Хэддиш делает неожиданный финт в конце:
Я наконец-то вступила в пору зрелой женственности. Я – взрослая женщина: пережила приемные семьи, пережила бездомность. Черт возьми, пережила даже тур по болотам с Принцем из Беверли-Хиллз [Уиллом Смитом], когда была под кайфом.
В каждом монологе первые два элемента устанавливают шаблон, а третий элемент его разрушает. Представьте только, как бы все это выглядело, если бы реплика, рассчитанная на смех, была зарыта посередине?
Я стала очень богатой, скромной и знаменитой.
Я пережила приемные семьи, пережила тур по болотам с Принцем из Беверли-Хиллз, когда была под кайфом, черт возьми, даже пережила бездомность.
Внезапно юмор становится менее очевидным. Когда смешное затеряно в середине, теряются псевдоконтраст, эффект и юмор.
Каждая отличная шутка или комический монолог начинается с забавной предпосылки. И дальше уже нет предела тому, насколько вы сможете ее растянуть. Спросите себя: если это правда, что еще за ней стоит? Другими словами, если первое смешное наблюдение, которым вы поделились, правдиво, что из него следует? И если верно и второе наблюдение, что вытекает из него? С помощью этой техники можно построить целые миниатюрные вселенные. Каждая деталь предоставляет еще одну возможность довести реальность до новых крайностей.
Ярким примером служит стендап Эллен Дедженерес «Ощущение близости», представленный в 2018 году. Обратите внимание, как яркий и конкретный мир, который она описывает, становится все более абсурдным по мере развития шутки:
Прошло пятнадцать лет с моего последнего стендапа, и, когда я задумала возвращение в этот жанр, у меня в гостях как раз оказался мой друг. «Я снова буду выступать в стендапе», – сказала я ему. Он удивился: «Ты серьезно?» «Да, а почему ты спрашиваешь?» – теперь уже удивилась я. И он ответил: «Ну, думаешь, ты все еще близка зрителю, способна установить контакт?» – «Да, я думаю, что близка. Я же человек». На что он заметил: «Я имею в виду, что твоя жизнь сильно изменилась». – «Я знаю, но все равно думаю, что смогу наладить с ними контакт». Тут как раз Бату, мой дворецкий, вошел в библиотеку и объявил, что завтрак готов, и я сказала: «Мы продолжим разговор в другой раз».
И вот я сижу на солнечной террасе, завтракаю и… проглотив третий или четвертый кусочек ананаса, которым меня кормил Бату, вдруг говорю: «Бату, я не голодна, у меня пропал аппетит. Мой друг расстроил меня не на шутку». И Бату предлагает: «Ну тогда я приготовлю вам ванну, мэм». На что я отвечаю: «Не нужно объявлять об этом каждый раз. Просто приготовь ванну».
И вот я нежусь в ванне, смотрю в окно на сад… как Татьяна ухаживает за моими розами… и, вылезая из воды, обнаруживаю, что Бату забыл положить полотенце на край ванны. Опять! Выходит, я должна устроить заезд на коврике через всю комнату, чтобы добраться до полотенца. А помещение немаленькое – можете себе представить, насколько велика моя ванная. Это как… [обводит руками зал] коврикоскейт. Я устремляюсь вперед, а потом вдруг останавливаюсь и думаю: «О боже… Есть контакт!»
В заключительной строчке Дедженерес делает особенно умный ход. Она использует предпосылку к своей шутке в качестве коллбэка (о чем мы скоро узнаем). Она так ловко погрузила аудиторию в созданный ею мир, что мы на мгновение забываем, откуда что взялось. Она начала с небольшого несовпадения, затем усиливала его, усиливала, усиливала, пока не добилась смеха, просто напоминая аудитории, насколько далеко отошла от изначальной предпосылки.
Часть 3: спонтанная шутка
Большинство комиков тратят месяцы или даже годы на написание и репетицию своих сценических номеров. Очевидно, что немногие из нас могут позволить себе такую роскошь. И даже если мы овладели принципами создания качественного юмора, в реальном мире нам, как правило, приходится придумывать шутки на месте. И вот несколько хитростей, которые стоит иметь в рукаве, чтобы удачно сострить на лету.
Мы склонны полагать, будто комики обладают сверхчеловеческой способностью все время быть спонтанно смешными. Зачастую они оправдывают эти ожидания. Но верно и то, что многие шутки, которые кажутся спонтанными, на самом деле были написаны, обработаны, переписаны (и неоднократно), отрепетированы и рассказаны перед бесчисленными аудиториями несчетное количество раз. У большинства комиков в заднем кармане не одна-две, а целый каталог смешных заготовок, к которым они могут обратиться при необходимости.
Вы можете сделать то же самое, начав каталогизировать собственные фирменные истории. Пусть это будут любимые байки, вызывающие смех в любой ситуации – на коктейльных вечеринках, в зале заседаний или на свидании со своей второй половинкой, которая слышала их миллион раз[67].
Это не значит, что вы должны тупо рассказывать одни и те же истории снова и снова. Великие истории сохраняются, потому что они в некотором роде универсальны – не только для людей, но и для обстоятельств. Так что, если вам нравится рассказывать какую-то историю, убедитесь, что вы нашли способ связать ее с текущей ситуацией, и постарайтесь не повторять ее перед одной и той же аудиторией более пары раз, иначе рискуете показаться фальшивым. Можно сразу предупредить о том, что вы часто обращаетесь к этой истории: «Я обожаю эту историю, потому что…» или «Вот что я всегда думаю о…». Если вы признаете свою любовь к той или иной истории, окружающие примут повторение как часть вашей индивидуальности. (И тем больше причин мудро подходить к выбору историй, поскольку они становятся частью вашей личности.)
У Сета Херцога одна из самых тяжелых работ на планете. Помимо выступлений в комедийных шоу на традиционных площадках, таких как театры и благотворительные мероприятия, он разогревает публику в «Ночном шоу с Джимми Фэллоном». Его задача – развлекать и расслаблять большие группы незнакомых людей, которые с нетерпением ожидают в промороженных кондиционером студиях начала «настоящего» шоу. Короче говоря, этот парень кое-что знает о том, как быстро вызвать смех.
Херцог говорит, что самый короткий путь к спонтанному юмору заключается в том, чтобы найти что-то особенное для