Юмор от Императора Александра III
В последние годы этот император становится всё популярнее — в особенности среди политиков. Первым ввел Александра III в моду в наше время, пожалуй, Никита Михалков, сыгравший его в фильме «Сибирский цирюльник» как царя монументального образцового, идеального и, что важно, не лишенного чувства юмора. Ведь там, по существу, царская роль состоит из репризы. «Если бы я всегда вас слушал, государыня, у нас вообще не было бы детей», — говорит он супруге вполголоса.
Это только на полотнах Ильи Репина и Валентина Серова получается, как в сказке. Они, быть может, глубже и точнее реальности. Но это — метафора царствования. На самом деле, Александру пришлось царствовать в кризисное время — между великими реформами и революциями. Он проводил свою линию — искал потенциал развития в монархии с твердой опорой на дворянство, церковь и крестьянство. Как труженик, он сродни Николая Павловичу, своему деду. Хотя того мало кто считал «душевным» человеком. А Александра Александровича иногда считали тугодумом. Всё, конечно, куда сложнее.
Русский видом и душой
Настоящий политик, стратег. Наверное, не стоит преувеличивать масштабы его триумфа над революционным движением, которое громко заявило о себе, в 1905 году, всего лишь через 9 лет после смерти императора… Но свою версию России, свой стиль он успел создать, а это немало.
Когда-то Василий Жуковский написал о Николае I:
Грянем песню круговую
Про царя на русский лад.
Царь наш любит Русь родную,
Душу ей отдать он рад.
Прямо русская природа;
Русский видом и душой,
Посреди толпы народа
Выше всех он головой.
На коня мгновенно прянет,
Богатырь и великан,
В ратный строй командой грянет —
Огласит весь ратный стан.
К его внуку это подходит еще больше.
По аристократическим меркам того времени он считался далеко не красавцем. Это мнение преследовало Александра с детских лет. И отец, и другие близкие называли его то «бульдожкой», то «мопсом» — и звучало это явно не комплиментарно по отношению к наружности сына и брата. Отец писал о нем матери: «О, как я хотел бы задушить поцелуями этого милого дурнушку». Конечно, мальчишка всё это чувствовал. В семейную поговорку вошла и его «медвежатость», иными словами — мужиковатость. Неудивительно, что, став молодым богатырем, он махнул рукой на моду и создал собственный стиль — на русских дрожжах. Недаром он был воспитан на русской (не иностранной!) приключенческой литературе — на Лажечникове и Загоскине. А там — зипуны да сапожки, квас и мед. Недаром любил русскую старину и еще подростком восхищался Грановитой палатой, а не Зимним дворцом — и, скорее всего, считал, что именно так вели себя цари и великие князья прежних лет, не отделявшие себя от богатырской дружины.
Александр III
Он был форменным богатырем на вид, хотя и несколько смущался своей грузности. А богатырство — это всегда и сила, и юмор. Так уж повелось со времен «Илиады». Мы же до сих пор говорим: «Гомерический смех». И русские богатыри постоянно иронизировали и подначивали друг дружку. У меня почти нет сомнений в том, что Виктор Васнецов писал своего Илью Муромца с императора. Художники ценили его куда выше, чем вся остальная творческая интеллигенция, так уж повелось. Да и он отдавал живописи предпочтение даже перед изящной словесностью, хотя то были времена литературоцентризма. Но Илья Муромец у Васнецова хмуроват. Александр III стал таким только на закате недолгой жизни, утомленный хворями. А в молодые годы он был улыбчив и не статуарен.
Было дело под Мечкой…
Царь, которого прозвали Миротворцем, будучи еще великим князем, успех понюхать пороху на самой настоящей войне. Это была та самая русско-турецкая война, которая принесла свободу болгарскому народу.
Он честно завоевал своего Георгия 2-й степени. За сражение на реке Лом и отбитие атаки на Мечку. В той кампании будущий император командовал Рущукским отрядом и лично участвовал в рекогносцировках. За всю историю этого славного ордена Александр III был единственным монархом, получившим столь высокую его степень на поле боя. Он понюхал пороху, проявил себя как отважный и распорядительный командир, но убедился и в том, что армия существует для того, чтобы избегать войны, избегать кровопролития. Каждый год в ноябре, откладывая все дела, цесаревич, а затем и император собирал для дружеского ужина своих боевых соратников «по делу под Мечкой».
Действующая армия — это не только постоянный риск, но и тоска по дому. А Александр Александрович был сентиментален (не случайно он так любил Чайковского!) и писал жене такие письма с фронта:
«И несмотря на всё это, нам дают только «чёрный хлеб в обед и ужин!» и что странно, что мы, несмотря на это, совершенно сыты, веселы, довольны и поём во всё горло «в крови горит огонь желанья» и т. д., но в особенности с эффектом и чудной интонацией мы ревём совершенно пиано «лобзай меня, твои лобзания мне слаще» и т. д., но как противно и неприятно, когда некого лобзать, как в Болгарии. Прочтя начало этого письма, ты конечно подумаешь, что процесс размягчения мозга уже начался у меня, но нет, это ещё слишком рано, и я ещё держусь!»
И держался он не неделю-другую, а целую кампанию. А сколько в этом письме подтрунивания над самим собой. И чувствуется та атмосфера добродушной иронии, которую создали супруги. Прежде всего — он, молодой глава семьи.
Солдатский хлеб цесаревич ел не ради потехи и не на учебных сборах, а на войне. И боевые товарищи погибали не его глазах. Может быть, именно поэтому за 13 лет правления Александра III Россия не вступила ни в одну крупную войну. Исключение — конфликт в Афганистане, на Кушке, когда российские интересы схлестнулись с британскими. Но разве это война по нашенским-то меркам? Небольшой вооруженный конфликт, кстати, победный для русского отряда и завершившийся вполне успешными дипломатическими переговорами Александра Александровича с англичанами. Да, он умел быть дипломатом. И к этой теме мы еще вернемся.
Его считали грубоватым. Да, он не стеснялся в узком кругу называть Бисмарка «обер-скотом», в французское правительство — «сбродом сволочей». Считать на этом основании императора парвеню — форменное ханжество. Без таких искр казарменного (почему бы и нет?) юмора наша речь становится пресной. В доверительной переписке Александр Александрович вообще предпочитал стиль простой и колоритный, со множеством просторечий.
Он взошел на престол в трагические дни, после гибели отца. Великий князь Александр Михайлович Романов вспоминал:
«Сформировав совет министров и выработав новую политическую программу, Александр III обратился к важному вопросу обеспечения безопасности Царской семьи. Он разрешил его единственным логическим способом — именно переехав на постоянное жительство в Гатчинский дворец. Гордость Царя была задета: — Я не боялся турецких пуль, и вот должен прятаться от революционного подполья в своей стране, — говорил он с раздражением. Но Император Александр III сознавал, что Российская Империя не должна подвергаться опасности потерять двух Государей в течение одного года».
Конечно, недруги упрекали его в трусости: заперся в Гатчине, значит, испугался. Но он с каждым днем всё явственнее чувствовал и показывал себя хозяином земли русской.
Это любезно, но деньги награбленные
Многие шутки и репризы, в которых принял участие император, вошли в классику жанра. Вот генерал Михаил Романович Драгомиров запамятовал, что 30 августа — день именин Александра III. Спохватился он только 3 сентября и, чтобы выйти из положения, послал императору телеграмму с таким текстом: «Третий день пьем здоровье вашего величества. Драгомиров». На что Александр не долго думая, ответил: «Пора и кончить. Александр». Эти приёмы по-прежнему в нашенском арсенале.
Веками ходили и ходят слухи, что отцом императора Павла Петровича был граф Сергей Васильевич Салтыков.
Взойдя на престол, Александр III спросил у двоих историков, чьим же сыном на самом деле был Павел I.
— Скорее всего, графа Салтыкова — ответил первый историк.
— Слава тебе, Господи, — воскликнул Александр и перекрестился, — значит, во мне есть хоть немножко русской крови.
Другой историк ответил иначе: — Отец Павла Петровича — император Пётр Фёдорович.
На что Александр III отреагировал тоже весьма остроумно: Ну, слава Богу, мы законные!
Разные версии этой истории и в наше время помогают лекторам и острословам.
А чего стоит такая шутка про собственных министров: «Когда докладывает Дурново (директор Департамента полиции), я всё понимаю, а он ничего не понимает, когда докладывает Витте (министр финансов) — он всё понимает, зато я не понимаю, а когда Кривошеин (управляющий Министерством путей сообщения) — не понимаем ни он, ни я».
Когда Бухарский эмир прислал крупную сумму в императорский благотворительный комитет, император начертал: «Это любезно, но деньги награбленные». Так острит сильный лидер, уверенный в себе и успевший разочароваться в людях, подобно отцу и деду.
Расскажем и ещё одну хрестоматийную историю. Когда кузен императора великий князь Николай Николаевич задумал жениться на Софье Бурениной, дочери лавочника-меховщика, которая, к тому же, как и ее жених, увлекалась столоверчением. Император, по традиции, должен был одобрить этот брак. Он согласился, при условии, что у госпожи Бурениной не будет никакого положения при дворе. И тут она проявила характер и взбрыкнула. Получив нечто вроде ультиматума, Александр III заявил, что он в родстве со всеми европейскими дворами, а с Гостиным двором еще не был и быть не хочет. Это была истинно царская шутка. А неравный брак распался вскоре после помолвки.
Он производил сильное впечатление на подданных — в особенности на крестьян, видевших в нем подлинного царя из сказки. Ведь в те годы массовая культура еще не заменила фольклор…