Вот так и стоял наш герой с выпученными от ужаса и отвращения глазами, с банкой сливок в одной руке, с полосатым жезлом в другой и широко, очень широко расставленными ногами. Вниз смотреть Медяков боялся, но и тронуться с места не решался, ощущая ужасный дискомфорт.
Водители проезжающих машин, видя застывшего в столбняке хоть и общественного, но все же инспектора ГАИ, притормаживали и спрашивали, не нужна ли помощь. Но в ответ лишь слышали матернейшие пожелания следовать как можно скорее и дальше.
Наконец, тихо-тихо переставляя ноги, Медяков таки добрался до будки, затем спустился в кювет. Там была приличная лужа, в которой Медяков и совершил необходимые водные процедуры, а также постирался. И еще несколько часов ждал, пока все его пострадавшее белье, подвешенное к кровле будки с тыльной стороны, не просохнет на солнце и ветерке.
Вы думаете, у Медякова с той поры пропала всякая охота к халяве? Как бы не так. Но вот сливки он больше не пил. Совсем.
Виталий МедведьТри истории
История первая
Вышли мы как-то в очередной раз из бассейна, а Мост и говорит: «Во! Самое время пойти сделать массаж, насладиться нежностью рук и отдаться удовольствию…».
И пошел. В китайскую баню. К китайскому массажисту Яше.
– За один час маленький китаец делает из любого европейца кровавое месиво, – вот что сказал Мост, когда пришел от массажиста Яши.
«Сутулый! Плохо! Нада лечить! – так у них начался интернациональный разговор с Яшей. – Ложись!»
И Сережа лег…
Услышав все подробности китайского массажа, к китайцу Яше немедленно метнулся Валерка.
– Жирный! Плохо! Нада лечить! – сказал китаец Яша. – Ложись!
Валера под кушеткой массажиста Яши насобирал полкило эмали со своих зубов…
Неделю уговаривали меня братья по оружию, так называемые коллеги, посетить чудотворца, «поднимающего на ноги дэцэпэшников». Так о Яше отозвалась банщица.
Не удивительно, скажу я вам… Но – по порядку.
Оно, конечно, как в том анекдоте: «Ну, ужас… Но не УЖАС, УЖАС». Возможно, что я просто помоложе и покостлявее.
Пришел я после Валеркиных рассказов в сауну.
– Мне к массажисту вашему, Яше.
А банщица и отвечает:
– Яша занят, давайте я вас к китайцу Антону отправлю, он помоложе, у него руки покрепче, посильнее.
– Не-е-ет, – говорю, – спасибо! Мне не надо посильнее, мне и Яши, думаю, многовато будет.
Китаец по имени Яша – ростом в 165 сантиметров. Глаза такие узкие, но добрые.
– Здравствуй, – говорит. И сразу: – Ложись!
А что плохо, так и не сказал.
Лег я. Почмокал он, глядя на мою спину.
– Криво вот тут, – говорит, – плохо!
О, думаю, плохо! Это уже хорошо. А сколиоз – фигня, и без китайцев знаем.
Потом берет этот китаец свой твердый, сухой, маленький палец и тычет мне точно в то место, где у меня всегда мышцу зажимает. Тык, тык…
И спрашивает ласково: «Больно?».
Я зубы сжал, чтобы банщица на крик не прибежала, а Яша понимающе кивает и говорит: «Ага! Цуцуть!» – и тык мне в другое место…
Как он эти места видит, я не понимаю. Но в четыре места ткнул и – как в морском бое – все разы попал. Убил. Потом минут пять ручками своими махонькими спину мне порастирал. Чё, думаю, мужики кипишились? Кайфно…
Взял потом китаец скребок, из рога оленя сделанный («Олень-рог. Надо лось, но лось нету. Олень»), и давай мне, как рубанком, кожу со спины снимать. Где мышцы живут – там терпимо, горячо только, но он, жопа такая желтокожая, до позвоночника добрался и давай по костям ездить. Шкряб, шкряб. Шкряб, шкряб.
Чувствую, уже спинной мозг потек.
А Яша спрашивает нежно: «Больно?». И сам себе отвечает: «Цуцуть!».
Знаете, какое офигительное чувство, когда тебе перестают с позвоночника кожу пластами срезать и на лопатки переходят? Не описать! Руки эти нежные целовать хочется.
Берет потом Яша свои твердые маленькие пальцы и начинает все мои мышцы по моим же ребрам катать. А мышцы-то у меня только после вчерашнего километрового заплыва – размятые, эластичные. Хрен тебе, думаю!
И тут – опа! Какая-то сволочная мышца какой-то бугорок на ребре нашла и цепляет… Яша обрадовался, про всю остальную спину забыл и за бугорок принялся. Туда-сюда. Туда-сюда.
– Спазм, – говорит. – Плохо!
И снова туда-сюда. Как на домбре играет.
А у меня ощущение, что бугорок на кости от этого растет и мышца об его острые края рваться начинает.
Но я и это пережил.
Берет потом маленький китаец Яша БОЛЬШУЮ банку, прикладывает к моей спине и выкачивает оттуда весь воздух. Мне показалось, что у меня вся кожа со спины – как у шарпея – под банку заползла и там плачет.
Оказалось, ни фига, не вся! Ибо Яша еще одну банку поставил. А потом еще десяток.
Потом Яша взял и в том месте, где у меня «Спазм. Плохо», кожу три раза иголкой проткнул и банку сверху поставил. Кровь выкачивать… А меня мужики предупреждали же, что он кровь сосет, вампирище, я даже не вздрогнул.
Не дождешься, думаю, вьетконговская рожа, моего комиссарского стона.
Минут пять Яша кровь покачал. Недовольный остался. Красная кровь… Молча вылил и банку помыл.
А банки кожу в себя втягивают…
И тут ка-а-ак ткнет мне иголкой в другое место (где у меня мышцу сводит)! Черт его знает, в какой он там нерв попал. И не больно вроде, но у меня все тело выгнуло, и глаза выпукнулись неадекватно… И там давай кровь качать. Покачал пять минут, обрадовался!
– Черный! Плохо! Черный!
Собрал со спины в банку и мне показывает… Точно! Если в первой банке кровь была чистенькая, красненькая, то здесь – бурая кровяная сопля плавает. Удивительно…
В общем, через какое-то время взялся Яша банки с меня снимать.
Я вам скажу: оргазм – фигня, секс – отстой! Вы попробуйте, как Яша банки снимает!
И только я растащился, как Яша на четвертой банке решил, что зря живым меня отпускает, и банку, прежде чем снять, у меня по спине повозил. По всей. Кожа там, под банкой, перекатывается. Цвет такой у нее нежный. Спелый баклажан называется… И следующую банку Яша тоже повозил… И следующую… А места для возни все больше… Банка – она же не дура, – она через минуту от спины с чпоком облегчения отскакивает, и тогда Яша тоже удовлетворенно говорит: «Фатит. Хорошо».
А какая банка сразу не отскакивает – так он ее возит, пока не чпокнет.
Я понял в эти минуты, что чувствует дождевой червяк, когда его на крючок надевать начинают. И хочется из рук выскользнуть, и крутишься, ползешь, но тебя китаец за банку поймал и держит.
А кое-где Яша в синюю шишку тыкает своим маленьким китайским пальцем и говорит: «Шишка. Черный. Плохо».
Это значит, что там кровь застаивается. «Лечить! Плохо».
Ну, банки на груди я перенес уже со смехом, шутками и прибаутками.
А уж когда Яша сказал: «Молодец! Поняла?! Молодец!» – я так вообще духом воспрянул. Мужиков-то он не хвалил! Ругал только.
Но… вот смотрю сейчас на себя в зеркало. Черный синяк! Плохо! Надо лечить!
Послезавтра опять пойду…
История вторая
Жили-были у нас рыбки. Много. В зале. В двухсотлитровом аквариуме. А рыбки – они ж в туалет где попало ходят… Захотелось им – бац – и сходили. Свиньи, а не рыбки.
В общем, долго ли, коротко ли, а пришло время, в связи с таким зоологическим парадоксом, рыбкам воду менять.
Суббота. Десять утра. Рыбкам воду поменяй и лежи-отдыхай.
Я по-взрослому литров эдак 170 слил, оставшиеся тридцать – по ведрам-банкам. Туда рыбок и распихал.
А тут супружница. Заходит такая…
– О! Ты рыбкам воду слил? Давай тогда столик из-под аквариума вот в этот угол переставим?
Ну, логично. С рыбками я бы столик вряд ли осилил, а так он килограммов 80 всего – перетяну…
Я – кряк – аквариум снял. Кряк – столик на мокрую тряпку поставил и в указанный женой угол поволок. Поставил и – ну дурак, ну – кричу: «Жана любимая, так?». А любимая с кухни зашла, руки полотенцем вытираючи:
– Ага! А что-то у нас та стена теперь пустой кажется… Давай-ка мы из детской стенку сюда переставим, а то им все равно нужно новую покупать.
Ну, логично. Пустые места заполнять надо, а то там феи заведутся.
Я, значит, в детской шкафы все разобрал и самый длинный – мужики знают, тумба метр восемьдесят ростом, – ухватил и, гордый собой, из детской в зал потянул. Ничего, что в спине хрумкает и ноги дрожат. Зато ты же понимаешь, что дура выше тебя и толще, а ты прешь!
В зал приволок. В угол поставил. А я же художник! Почти что дизайнер! Ну и собирал бы все.
Не-е-ет. Я опять…
– Жана любимая, так?
Угадайте ответ… Пра-а-а-вильно!
– Нет, что-то здесь как-то не так. Давай вон туда?
Я – кряк – опять тумбу в обхват и в другой угол.
И там не так…
– А давай со столиком из-под аквариума местами поменяем.
– А давай! Кряк…
В итоге мы ВСЕ углы перепробовали. Благо их четыре было.
И поставили в тот, в который я с самого начала шкаф принес.
В общем, к восемнадцати нуль-нуль я шкафчики все собрал. И лег. Ибо что-то полежать захотелось.
Но чувствую, что-то не то. Не так что-то. И тут понимаю: рыбкам воду наливать надо! Двести литров…
Теперь, если вторая половина предлагает, например, собаку вывести погулять, я сразу думаю, не придется ли мне разом в Чернигов в «Стройматериалы» за бойлером ехать. Или еще за чем…
История третья
Вы наверняка слышали сомнительной правдивости историю про озорную девочку, дочь нерадивых родителей, которая забралась в вольер к верблюду? Нет?!
Как любая нормальная хищница, маленькая женская личинка подкралась к животному сзади. Платьишко, бантики, смешной рост… Верблюд даже не счел ее за опасность, иначе бы он использовал задние ноги. В этом случае ребенок бы уже тягал за хвост огнегривого льва и синего вола, исполненного очей. А так миниатюрному чудовищу удалось неожиданно повиснуть на хвосте у дромадера.