– А вот тут и начинается самое интересное! Фразы, которые Крысин превратил в свои «универсальные шаблоны», звучали так: «Красной нитью через все повествование проходит…», а дальше следовало дописывать смотря по обстоятельствам. Это может быть «судьба героя», «героическая борьба», «тяжелая (счастливая) жизнь», ну и так далее.
Вторым «крылатым крысинским выражением» было вот такое непростое предложение: «В своем произведении автор мощно и ярко описывает, показывая в мельчайших деталях, профессиональную деятельность…». Дальше тебе уже понятно – дописывается, кого именно.
Первая попытка такого «автоматизированного» способа литературного сочинения прошла просто на ура. Тема подходила как нельзя лучше: сочинение по произведению Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева «Малая Земля». Это личные воспоминания Брежнева о войне. Точнее, об эпизоде войны.
«Малая Земля» – это плацдарм, захваченный нашими при высадке десанта под Новороссийском. Без всяких дураков героическая операция. Брежнев там провоевал все время этого десанта. Написал под старость лет воспоминания об этом. Ну а наши дебилы из пропаганды, не зная никаких рамок, решили превратить это творение в шедевр. Ну и, естественно, ее в школе изучали.
И вот пишем сочинение. «Красной нитью через все произведение проходит руководящая роль Коммунистической партии и лично товарища Генерального секретаря Леонида Ильича Брежнева». Звучит? А то! Попробуй не поставь пятерку. Да и второе легло, что называется, строка в лыко: «В своем произведении автор мощно и ярко описывает, показывая в мельчайших деталях, профессиональную деятельность политрука полка Леонида Ильича Брежнева». И тут какие могут быть вопросы? Словно диктор из телевизора или с передовицы газеты «Правда». «Ура! Система работает», – прокричал Сергей и полностью уверовал в свою гениальность. Дальше было, правда, не так гладко…
Представь. Класс пишет сочинение по роману Достоевского «Преступление и наказание». Сергей слагает строку, выводя в тетрадке: «Красной нитью через все произведение проходит убийство…».
– Блин! Кого он там убил-то? – Крысин повернулся к соседке по парте: – Слышь, кого там этот Раскольников грохнул?
– Старуху-процентщицу.
– А… ну да, ну да… А чем убил?
– Топором.
– Ни фига себе. Как Мосгаз прямо.
Он продолжил: «Красной нитью через все произведение проходит кровавое и жестокое убийство старушки». Слово «процентщица» было сложным – сплошные то ли «е», то ли «э», и оно, естественно, исключилось. Дальше – больше. Следовало написать про профессионализм. Сережа опять к соседке по парте:
– Слышь, а кто там еще-то был в книжке?
– Соня Мармеладова и Порфирий.
– Они кто? Кем работали?
Девушка слегка покраснела, замялась и ответила:
– Порфирий был следователем. И вообще, отстань! Дай писать спокойно.
– А… понятно. Спасибо, – ответил Сергей и стал рассуждать: – Ментом, значит, был. Он-то, наверное, этого Мосгаза и поймал. Ну тут все ясно. А то великий Достоевский у них… Писал чувак детективы про маньяков и ментов, так бы и говорили, а то «классика, классика». Про маньяка и я, может, прочитал бы.
И он начал выводить любимое предложение:
«В своем произведении автор мощно и ярко описывает, показывая в мельчайших деталях, профессиональную деятельность Сони Мармеладовой и следователя МУРа товарища Порфирьева».
Сережа стал вспоминать детективные фильмы и фразы из них. Всплыло в памяти немногое, но одно все-таки отыскалось и было однозначно в тему: «леденящее кровь убийство». А еще он вспомнил надпись на доске почета, рядом с отделением милиции: «Они стоят на страже закона и порядка».
Сережа добавил эти высокохудожественные слова в свой нетленный текст, прочитал и удовлетворенно улыбнулся – высокий слог поражал.
«Красной нитью через все произведение проходит кровавое и жестокое, просто леденящее кровь, убийство старушки-пенсионерки, ветерана труда».
«В своем произведении автор мощно и ярко описывает, показывая в мельчайших деталях, профессиональную деятельность Сони Мармеладовой и следователя МУРа товарища Порфирьева. Эти люди стоят на страже закона и порядка».
В этот момент Федор Михайлович Достоевский наверняка перевернулся в гробу. Он даже и не предполагал, что написал кровавый триллер с элементами порнографии. Ну а как еще можно понять «показанную в мельчайших деталях профессиональную деятельность Сони Мармеладовой»? Ведь Соня вообще-то работала проституткой.
На разборе итогов учитель не стал ругать Крысина, а, задумавшись, просто спросил:
– Сергей, ты правда читал роман?
– Конечно! Даже два раза!
– Два раза?! Н-да… Я впервые сталкиваюсь с такой интерпретацией Достоевского. Конечно, Федор Михайлович по-разному воспринимается многими людьми. Но так?! Н-да… Ну ладно, садись. В этот раз тройка.
Сергей был счастлив и горд. Ну а как еще?! Он, в отличие от всех, не прочитал ни строчки про этого маньяка и, не напрягаясь, написал на тройку. Ничего! Тройка – это нормально. Главное, не двойка, и не надо переписывать. А тройка… Ну что «тройка»? Вон отличники и те в этот раз только по четверке получили. И учитель сам сказал, что Достоевский – это трудно. Так что ничего! Система работает!
Дальше было сочинение по «Войне и миру» Льва Николаевича Толстого. Первое из трех. Да, да, сынуля, по «Войне и миру» писали аж три сочинения. Первое было про князя Андрея Болконского и Пьера Безухова…
– Слышь! Подскажи, а что написать-то про Болконского? Я читал, конечно, но там много всего. Вот ты про что пишешь?
– Я про дуб.
– В смысле про дуб?
– Ну там есть, когда… ну типа Болконский разговаривает с дубом… Ну там много всего… сложно.
– А… понял. Спасибо. – Для Сережи все стало ясно и прозрачно. – И чего там сложного? Ну разговаривает чувак с дубом. У меня вон батя, как нажрется, тоже с телевизором разговаривает. – И Сережа уверенно вывел фразу. Подумал минуту, расцветил ее красками и опять спросил соседку:
– Слышь? Не хочу про дуб. Посоветуй, про что написать.
– Ну напиши про измену жены Пьера Безухова Элен. Про Наташу Ростову. Или про высший свет.
– А… понял. Спасибо. – И Сережа с упоением вывел спасительную фразу.
Прочитал, проверил ошибки и стал все аккуратно переписывать в чистовик красивым почерком. Закончив переписывать, он откинулся спиной на спинку стула, гордо оглядел согнувшихся над тетрадками одноклассников и, очень довольный сам собой, еще раз прочитал, смакуя каждое слово:
«Красной нитью через все произведение проходят постоянные разговоры Андрея Болконского с дубом и другими деревьями, что и является главным смыслом романа Л. Н. Толстого “Война и Мир”».
Ну и, конечно, коронка: «В своем произведении автор мощно и ярко описывает, показывая в мельчайших деталях, профессиональную деятельность высшего света в составе Пьера Безухова, Наташи Ростовой и других. А также тайную половую связь и другие любовные похождения жены Пьера, Безуховой Елены, и ее любовника».
Учитель, почесывая в затылке и еле подбирая слова, вкрадчиво вещал:
– Сергей, у меня второй раз такое чувство, что мы читали с тобой разные книги. Нет, я… конечно, приветствую личное восприятие! Но не настолько же, ей-богу! У меня такое чувство, что та книга, которую ты читал, это даже не одна, а две книжки. Одна из них была про жизнь древних друидов, а вторая, наверное, отчетом начальника милиции города о задержании преступников-гастролеров в свете решений Пленума нашей Партии. Я не буду ставить тебе двойку. Пока не буду. Но через неделю ты должен исправиться. Будем писать сочинение, еще одно по «Войне и Миру», но тема легкая – Бородино. Я даю тебе шанс исправиться. Подготовься, пожалуйста. И я тебя прошу, давай как-то… Нет, я понимаю, что у вас такой возраст… Тестостерон, и все такое… Но давай без этой порнографии, пожалуйста.
Крысин сделал серьезные выводы и действительно подготовился. Тема и в правду была выигрышная. Бородинская битва. В этот раз он даже не дергал соседку по парте, а все написал сам. Да, он подготовил шпаргалку, но даже если бы ее отняли, то не поняли, зачем ему такой длинный список чьих-то фамилий. Но в итоге все сложилось очень даже хорошо.
Система в этот раз не подвела, и шаблоны звучали так: «Красной нитью через все произведение проходит героическая борьба русского народа с французско-фашистскими захватчиками»; и «В своем произведении автор мощно и ярко описывает, показывая в мельчайших деталях, профессиональную деятельность великого полководца фельдмаршала Кутузова и всех генералов, офицеров и солдат русской армии».
А дальше шел пофамильный список русских генералов на двух тетрадных листах в столбик. С указанием полного имени, отчества, фамилии и звания. Спорить с характеристикой, данной Крысиным Кутузову, учитель не решился, а двухстраничный список впечатлял любого. Он только слегка пожурил за фашистских захватчиков, но списал это на возбуждение. И присовокупил минус к четверке за «сухость изложения», но отметил при этом глубокое погружение в материал самой Бородинской битвы.
Сергей Крысин ликовал! Девятый класс закончен на позитивной ноте, система его не подвела.
За лето Сережа хорошо отдохнул на ниве стяжательства и фарцовки и новый, выпускной год встретил полный сил и с набитыми жвачкой карманами.
Первый гром грянул уже скоро. Грянул так громко, что едва не прибил самого Сережу Крысина, и, в общем-то, поставил жирный крест на литературном творчестве технологически продвинутого писателя.
– Так, попрошу внимая всех! Урок не окончен. Еще пять минут. Лазарев! Тебя тоже касается! Я понимаю, что ты уже все прочитал, но послушай и ты меня! Батраков! И ты послушай! Списать у Лазарева в этот раз не получится. Итак, внимание! Я вижу, что вы хорошо отдохнули за лето, загорели, набрались здоровья и сил. И поэтому у меня для вас хорошая новость. На следующем уроке пишем сочинение по произведению Леонида Ильича Брежнева «Возрождение». Это городское сочинение, и от его оценок многое может зависеть в полугодовой, а значит, и в годовой оценке. Пишем два урока подряд, без перемены. Никаких выходов в туалет, чтобы прочитать шпаргалки, не б