— Вы управляете войском в целых пять тысяч человек, почему же вы живете в таких условиях вместо того, чтобы расположиться в удобном большом доме?
Хэ Чживоль и глазом не моргнул на резкую реплику Го Вонпё и спокойно ответил:
— Нельзя потушить огонь водой, которая находится вдалеке. Хотя у Ён Чонги здесь не более пятисот воинов, они стоят слишком близко к нам, так что опасность нельзя отрицать. Хотя, конечно, один господин не только имеет сына, управляющего гвардией в крепостных стенах, но и целый отряд Черных Смерчей в своем распоряжении… Возможно, чаша весов может склониться в другую сторону.
Го Вонпё удивился: «Судя по тому, как четко он оценил ситуацию и просчитал все, вряд ли этого человека можно заставить идти на поводу…»
Прибыв на место расположения у стен крепости Тэсонсан, Хэ Чживоль сразу разослал своих людей по всем уголкам страны. В столь опасной политической ситуации он предпочитал иметь запасные варианты. Полководец Соно обладал тонким внутренним чутьем, и даже сам Го Вонпё не мог предсказать его следующего шага.
— Разве выдержка Его Величества не удивительна? Открыть ворота крепости настежь и начать подготовку к празднику как ни в чем не бывало. Все-таки не зря он правит целой страной, — продолжил Хэ Чживоль.
Услышав похвалы в адрес короля, Го Вонпё почувствовал, что его уверенность дала трещину.
— Но все же Его Величество запретил воинам из своей гвардии и другим солдатам покидать крепость и приказал командирам пребывать в полной боевой готовности.
— Так каков же ваш следующий ход, Гочуга?
Го Вонпё сам пришел задать именно этот вопрос, но старый лис перехватил у него инициативу, поэтому он нехотя ответил:
— Разве можем мы доверить управление землей наших предков одному лишь Его Величеству? Мы должны указать королю на его ошибки и убедиться в том, что подобное больше не повторится.
— Его Величество тоже не станет выходить на открытое противостояние с кланами без туза в рукаве.
— Значит, нужно выяснить, кто из нас сильнее.
— Ха-ха-ха, вы правы. Если не дерзнуть, то не будет и шанса на победу, так ведь говорят?
Хэ Чживоль был не из тех, кого можно обвести вокруг пальца. Он насквозь видел все скрытые намерения Го Вонпё.
Нащупав нить разговора, он с громким стуком поставил очередной камешек на доску для падука и продолжил:
— Раз уж мы с вами сражаемся на одной стороне, я считаю, секретов между нами быть не должно. Поэтому хочу сообщить вам, что отправил письмо Тэдэро[6], в котором просил его назначить место проведения Совета Пяти кланов не в стенах дворца, а за пределами Пхеньяна.
Чиновник, занимающий пост Тэдэро и ответственный за проведение Совета Пяти кланов, происходил из клана Соно и являлся правой рукой Хэ Чживоля. Го Вонпё не сомневался, что все будет организовано так, чтобы ситуация не благоприятствовала королю.
— Если мы не сможем добиться своего силой, придется озвучить свои условия на Совете. В любом случае посланцы с данью уже отправились в Цинь, сделанного не воротишь.
Глава 4. Пхёнган встречает Ондаля
Место проведения Совета Пяти кланов, который до этого всегда проводился во дворце Анхак, было решено перенести к водопаду Чандэ у горы Чжучжак. Это был высокий мощный водопад, от шума которого закладывало уши.
Воины из королевской гвардии и нанятые рабочие несколько дней трудились не покладая рук, чтобы расчистить широкое каменное плато и возвести на нем три шатра, способных свободно вместить пятьдесят человек. После этого простым людям запретили приближаться к подножию горы Чжучжак. Шпионы из каждого клана в спешке бегали по плато, зарисовывая на карте все окрестные маршруты на случай возникновения экстренной ситуации. Личным войскам каждого клана строго были запрещены любые передвижения. Все воины должны были ожидать окончания Совета в своих лагерях, разбитых вокруг горы Тэсан.
Самое многочисленное войско среди всех Пяти кланов привел к столице клан Соно. Его основные силы состояли из кавалерии и двух пехотных полков, а также вспомогательных войск. По количеству солдат армия Соно уступала только королевской гвардии, охранявшей крепость Пхеньян. Конница Соно делилась на десять отрядов, в каждом из которых было около сотни воинов, и в общей сложности войско насчитывало около тысячи всадников и двух тысяч пехотинцев. Кланы не собирались вступать в битву, но рассчитывали на то, что демонстрация военной мощи позволит им диктовать на Совете свои условия.
Наутро перед проведением Совета Пяти кланов в окрестностях горы Чжучжак стал собираться любопытный народ. Не каждый день можно было увидеть подобную картину: солдаты, нагруженные свертками и котомками, одной длинной колонной шли в гору.
Пхёнган тоже было интересно понаблюдать за тем, как идет подготовка к Совету. Переодевшись в мужское платье, принцесса в сопровождении Сэтбёль и Им Чжонсу смешалась с толпой любопытствующих.
Дорога, ведущая к украшенной разноцветными знаменами вершине, оказалась до отказа забита людьми. Каждому было интересно посмотреть на Совет Пяти кланов, впервые в истории проводимый за пределами дворца. Все подходы к горе были заблокированы личной гвардией короля, а в окрестностях происходило настоящее столпотворение. Пхёнган и ее спутники пытались протиснуться сквозь толпу, но потерпели неудачу. Сэтбёль и Им Чжонсу защищали принцессу спереди и сзади, боясь, как бы она не поранилась, но это давалось им нелегко. Сама Пхёнган тоже уже начинала чувствовать усталость.
Но тут она услышала его. Вместе с чьим-то громким смехом ушей принцессы вдруг достиг звук давно знакомого имени. Она прислушалась.
— Эй, бестолочь, а ну, снимай! Думаешь, без этого тебя перестанут кликать Ондалем-дураком?
Ондаль-дурак? Разве не это имя принцесса слышала с самого детства? Пхёнган принялась пробираться сквозь толпу в поисках говорившего. Им Чжонсу прокладывал госпоже путь своими широкими плечами, поэтому она без помех добралась до цели.
— Башмаки на ногах носить надо, а не на поясе, снимай, кому говорят!
— Боишься, если снимешь, тебя перестанут дураком называть?
— Вы посмотрите, как упрямится, паршивец! Говорю тебе, а ну, дай сюда!
Приблизившись, принцесса увидела, как несколько детин окружили одного юношу и пытаются отнять башмаки, висящие у него на поясе. Парень двумя руками крепко вцепился в свои башмаки и не давался обидчикам. Верзилы окружили его со всех сторон, схватили за руки и попытались разжать пальцы, но тот даже не шелохнулся.
— Вот ведь гаденыш! Ты смотри мне! Знаешь, кому ты попался? Да я в прошлом году быка своими руками завалил!
Огромный детина плюнул себе на ладони и снова схватил юношу за руки. Его лицо покраснело, а со лба крупными каплями падал пот, но парень так и не сдвинулся с места. Остальные задиры не выдержали и, подскочив, попытались сбить его с ног:
— Паршивец! Прирос он к земле, что ли?
— Дураки обычно всегда сильные.
— Ха-ха, дядь, ты же говорил, что быка завалил? Значит, ты тоже дурак, — захихикал парень. По его довольному и расслабленному лицу нельзя было сказать, что он сражается против четверых здоровых детин.
— Что ты сказал, поганец?
Как бы они ни старались, он не сдвинулся с места ни на шажок. Люди, которые наблюдали за этой картиной, смеялись, говоря, что у дурака только сила и есть. Даже Им Чжонсу был удивлен. Один из задир, наклонившись, попытался боднуть парня головой в ногу, чтобы тот упал, но он лишь слегка пошатнулся и пожаловался:
— Эй, ну ты куда! Щекотно же!
Юноша распрямился, и детины, которые хватались за его ноги, отлетели в разные стороны. Толпа, наблюдавшая за интересным зрелищем, становилась все больше. Заслышав, что где-то происходит драка, люди стали собираться вокруг и галдеть. Стоявшая рядом с принцессой старуха, которая до этого с улыбкой смотрела на происходящее, вдруг насупилась и закричала:
— Чего вы пристали к мальчишке? Что он вам сделал? Никто не может победить Ондаля силой. Да вы хотя бы знаете, почему он носит башмаки на поясе, а не на ногах?
«Значит, это и есть тот самый Ондаль», — подумала принцесса.
Заметив, что люди отвлеклись, Ондаль потихоньку вывернулся из рук обидчиков. Заинтригованный Им Чжонсу спросил у старухи:
— И почему же он не носит обувь на ногах?
— Потому что он любящий сын. Его мать слепая. Она истыкала себе все руки иглой, пока шила ему эти башмаки. Как же он запачкает такую ценность в грязи?
— Вот оно что. А я и не знал.
— Он только притворяется, что надевает их, когда заходит в дом.
Им Чжонсу заметил интерес на лице принцессы и продолжил расспросы:
— А откуда вы так много знаете об Ондале-дураке?
— Кто же не знает Ондаля? И никакой-то он не дурак. Он просто заботливый сын, второго такого на всем свете не сыскать. Это люди ничего знать не знают, а языком мелют. Тоже мне, нашли дурака.
Небрежно брошенные старухой слова проникли глубоко в сердце принцессы. Она почувствовала симпатию к дураку Ондалю. Ее ведь и саму с детства называли принцессой-плаксой. Пхёнган прошептала на ухо Им Чжонсу:
— Генерал Им.
— Да, Ваше Высочество.
— Проследите за этим человеком, которого зовут Ондалем. Я бы хотела, чтобы вы узнали, где и как он живет.
Заметив растерянность Им Чжонсу, стоявшая рядом Сэтбёль вмешалась:
— Ой, он уходит, вон он! Скорее идите за ним, иначе упустите!
— Но, Ваше Высочество, а вдруг с вами случится беда, если я отлучусь?
Принцесса жестом остановила дальнейшие возражения генерала:
— Что может со мной случиться среди белого дня? Я сумею сама себя защитить, генерал, не беспокойтесь и идите.
Им Чжонсу, подгоняемый Сэтбёль, растворился в толпе следом за Ондалем.
Совет Пяти кланов — это главное политическое собрание Когурё, в котором помимо короля и глав Пяти кланов имеют право принимать участие придворные министры высших рангов, градоначальники крупнейших городов-крепостей и представители знатных семей из всех провинций. Все основные решения, связанные с управлением страной, принимаются на этом собрании. Если после долгих обсуждений Совет не приходит к согласию, предмет спора решается голосованием короля и глав Пяти кланов. Только трое из них — главы могущественных кланов Соно, Геру и Чонно — носят почетный титул Гочуга.