Потерпевшие аварию девушки не могли долго ждать помощи в тяжелых природных условиях, и уйти тоже не было возможности. В таких случаях обычно использовались мудро запасенные избытки: каждая база могла обеспечивать попавшие в беду экипажи до тех пор, пока не подоспеет помощь с Земли. Половина всех ресурсов поступала с Мидуэя, беспилотного спутника, обеспечивающего движение космического лифта. Мидуэй, вероятно, не пострадал, когда подъемник потерял управление. Но с точки зрения ресурсов был нанесен существенный ущерб.
Мой шаттл был бимодальным в целях экономии. Он мог летать как в атмосфере Венеры, так и в безвоздушном пространстве. В разреженной атмосфере он концентрирует кислород и летит, как обычный турбореактивный. Значительная часть энергии двигателей тратится на выделение и концентрацию кислорода. И если лететь слишком высоко, концентратор может не справиться.
Когда разыгралась буря, на центральной базе не оказалось профессионального пилота. К тому же в моем шаттле все равно не было места для второго пилота, поэтому за девушками пришлось лететь мне одному.
Мой полет на юг был одинок, медлен и напряжен. Большую часть пути я пролетел на небольшой высоте там, где свирепствовала буря, но, когда поднялся выше, качка уменьшилась, радио же оставалось бесполезным из-за помех. Периодически я пытался выйти на связь, надеясь, что выжившие девушки сейчас в безопасности, внутри жилого модуля своего шаттла. Их корабль, конечно, уже не имел возможности взлететь.
Множество опасностей подстерегало потерпевших крушение. Вокруг бродили ящеры, достаточно большие и могучие, чтобы разорвать металлическую обшивку корабля – она герметична и защищает от микрометеоритов, но даже я, со своими скромными человеческими возможностями, способен вскрыть корабль с помощью лома и резака по железу. А самые большие ящеры были размером с полкорабля. Если бы они решили полакомиться содержимым, то вряд ли бегали бы в поисках консервного ножа.
Как и у всех здесь, у девушек было оружие. Но они не знали, кто из животных опасен, а вокруг раздавалось довольно много страшно звучащих голосов. Можно стрелять по местной фауне весь день, это будет просто упражнение по стрельбе. Звери здесь пока еще тупы, как камни. Они все еще не понимают, что кто-то стреляет в них и убивает их. Девушки подстрелили трех-четырех, как только приземлились. За грудами гниющего мяса наблюдали другие существа, в большинстве своем достаточно осторожные, чтобы держаться подальше от корабля хотя бы днем. Ночью было бы больше охотников до еды, но днем большинство хищников спали.
У нас, колонистов, все было в порядке в течение всего венерианского года, девяти земных месяцев. А сейчас Солнце решило пошалить.
Вспышки на Солнце случались и раньше. Они создавали помехи в течение нескольких дней, и обычно во время солнечной бури мы расслаблялись и резались в карты на станции.
Но именно сейчас произошел небывалый всплеск солнечной активности, самый мощный за столетие. Он, как позднее стало известно, вывел из строя связь даже на Марсе, не говоря уж о Земле и Венере. Станция на Меркурии успела передать три слова, точнее, два с половиной: «Будьте внимательны – FL…» И последнее слово было точно не «Флорида».
Десять часов спустя после предупреждения выброс коронального вещества из вспышки докатился до нас. И вот результат: когда я собрался лететь за девушками, квантовая электроника уже не работала, электронные схемы сплавились в слитки; выключатели приварились, сдвинуть их было невозможно.
Мой шаттл работал и в ручном режиме, он мог обходиться без электроники. Разумеется, раньше я никогда не управлял кораблем вручную, разве что на тренировочном симуляторе. На судне нашлось даже руководство по эксплуатации, напечатанное на бумаге, – когда я открыл его, от страниц сочился запах плесени. Я знал летательный аппарат этого типа ровно настолько, чтобы получить сертификат двадцать лет назад. И прочесть мог только то, что написано на английском. Большинство математических формул для обычного человека были просто иероглифами.
Смогу ли я, спрашивал я себя, управлять кораблем настолько хорошо, чтобы выполнить задание и найти девушек? Уверенности в этом у меня не было.
У Венеры есть своя «Полярная звезда», но скорее всего придется ждать годами, пока в облаках появится брешь и можно будет сориентироваться по звездам.
Или нужно идти выше облаков.
У меня имелись рычаг ручной подачи топлива, индикатор скорости в воздухе и визуальный указатель уровня топлива. Конечно же, датчики указывали, лишь сколько литров топлива вы израсходовали, а не на какое расстояние вы при этом переместились.
В конце руководства я нашел приложение, в котором говорилось, сколько топлива сгорает в соплах за секунду на максимальной скорости, при средней мощности и в неподвижном состоянии. Расчеты без калькулятора невозможны, а калькулятор также вышел из строя, но, к счастью, какой-то шутник повесил на стену застекленную коробочку с тригонометрической линейкой. На стекле была надпись, как на пожарной сигнализации: «В случае опасности разбить стекло». Ха-ха-ха. Я выбил стекло пистолетом, получив доступ к математическим вычислениям.
Несколько страниц в конце руководства оказались пустыми, а в ящичке для мелочей я обнаружил старый карандаш и ластик.
Я не смог заставить ластик нормально стирать; видимо, он тоже вышел из строя. Но с помощью таблиц и логарифмической линейки я рассчитал, что топлива хватит на двадцать семь минут максимального ускорения, а этого более чем достаточно, чтобы добраться до Мидуэя и дозаправиться для возвращения на Землю.
Конечно же, электроника на спутнике тоже не действовала. Я мог прилететь туда и приземлиться. Но как мне попасть внутрь? Я решил поразмыслить над этим, когда доберусь.
Двигаясь по самой оптимальной, гомановской траектории, оказаться на Земле можно было не раньше чем через шесть месяцев. Я упаковал четыре с половиной ящика замороженных продуктов, все, что имелось на базе, и переправил их на корабль. Затем пристегнул ремни и взлетел…
Я поднялся достаточно высоко, чтобы видеть звезды, и определил Южный полюс между Малой Медведицей и Драконом. Сориентировав корабль носом на юг, я снова нырнул под слой облаков.
Экваториальная станция, к счастью, находилась около впадения реки размером с Амазонку в свинцового цвета море, так что мне следовало просто двигаться вдоль береговой линии и смотреть по сторонам. Это было бы несложно, будь тут ясный теплый денек. Но на Венере такого не бывает.
Сотрясаемый штормовыми ветрами, управляемый вручную корабль, двигающийся в зоне видимости берега, нерешительно рыскал под косыми струями проливного дождя. Молнии рассекали небо каждые несколько секунд. Я не надеялся увидеть тросы космического лифта, толщиной около метра, пока не приближусь к ним вплотную. Но зато легко заметна была линия падения там, где протянулась коричневая полоса мертвой растительности. Когда карта показала, что поблизости должна находиться экваториальная база, я опустился к верхушкам деревьев и сбавил скорость до минимума.
Они чуть не подстрелили меня снизу! Сигнальная ракета взорвалась в сантиметрах от моего левого крыла, и я рефлекторно запустил автоматическую посадку. Это было не лучшей идеей в той ситуации, когда бездействует электроника. Двигатели заглохли, и я секунд восемь тяжело планировал к поверхности.
Я почти дотянул до песчаной береговой линии. Заросли затрещали, прерывая мое падение. Пропахав метров тридцать, остановился, словно подводная лодка, зарывшаяся в дно. Или словно бросив якорь.
На самом деле все было не так плохо: я заметил, что нос корабля немного задран. Я слегка сдвинул рычаг скорости, и корабль дернулся. Отлично! Если будет нужно, можно быстро покинуть место посадки.
В контейнере с надписью «Спасательное снаряжение» я нашел армейскую разгрузочную перевязь с двумя пристегнутыми подсумниками и пистолетом в кобуре. Взяв необходимое и зарядив пистолет, я кинул в камуфляжный рюкзак десять полных магазинов вместе с упаковками пищевого НЗ. Там же был тяжелый пулемет, слишком большой, чтобы тащить его в одиночку. Вряд ли меня станет атаковать взвод пехоты.
Пистолет был устаревший, порохового типа: вспышка, дым и громкий хлопок. Может быть, с его помощью мне удастся напугать какого-нибудь монстра так, что от моей откушенной руки у чудовища наступит расстройство желудка.
Будучи убежденным вегетарианцем, я не испытывал ни малейшего удовольствия при мысли, что придется палить по неповинным животным. Тем не менее и самому мне не хотелось становиться частью пищевой цепи.
Я полагал, что опустился в нескольких милях от того места, где находились девушки. Радио трещало и хрипело, но я проорал краткое описание произошедшего. Наверняка они слышали грохот спускающегося шаттла. Пойдут ли девушки на звук? Я бы на их месте так и сделал. Или им лучше разделиться на две группы, одна осталась бы на месте, а вторая пошла бы разыскивать мои обожженные останки. В любом случае самое правильное для меня – не сходить с места до тех пор, пока девушки не окажутся здесь.
Разумеется, я вышел наружу. По правде сказать, мне просто невыносимо было оставаться в полумраке аварийного освещения дольше пяти минут. Подняв пистолет, я слегка отворил входной люк и выглянул наружу. Никто не кинулся на меня, я открыл его пошире и высунулся, оглядывая джунгли. Запах гнили резко контрастировал с кондиционируемым воздухом шаттла, но признаков животных крупнее насекомых вокруг не наблюдалось – хотя на Венере и насекомые могут встретиться опасно крупные, мне по пояс.
Я спрыгнул на землю. Сапоги на два дюйма ушли в грязь. Я оглянулся в надежде весело поприветствовать кого-нибудь. Никого не было, и я плотнее надвинул непромокаемую шляпу и обошел корабль кругом.
Он был не сильно поврежден. На передней части крыльев имелась пара вмятин, в атмосфере это может тормозить корабль, но если я вырвусь с этой проклятой планеты, то не стану планировать возвращение сюда. А добравшись