– Нет, все великолепно. Я просто обожаю еду, раздирающую глотку и завязывающую кишки бантиком, – отвечал он, едва сдерживаясь и наливая очередной стакан.
– Слишком много перца? Да? – Энни нарочито сосредоточенно обгладывала куриную ножку. – Зато, кажется, тебе понравилось вино?
– Чушь! – Чейс вылил остатки в свой стакан и допил залпом. – Есть еще?
– Будь осторожен. – Она, отпив глоток, улыбнулась. – Вино, кажется, уже ударило тебе в голову.
«Так же, как и еда», – подумал Чейс, ощущая во рту какой-то парфюмерный привкус.
Энни принесла еще кувшин своего вина. Они сидели друг против друга и какое-то время мирно потягивали разогревающую жидкость. Приятная слабость растекалась по телу Чейса.
– Действительно, неплохо. – Он опустил пустой стакан. – Так как ты делаешь это?
Энни стала подробно описывать технологию приготовления, а Чейс откинулся на спинку стула, положив ногу на ногу.
Золотистые солнечные лучи наполнили комнату мягким теплом. Широкие полоски света лежали на полу, стенах, придавая нереально чудесный вид строгой комнате. «Солнце начинает садиться», – заторможенно думал Чейс, восхищаясь горящими в потоке света волосами Энни.
Воинствующий ангел. Этот образ запечатлелся в его сознании, но, казалось, больше не подходил к ней. Мягкая, задумчивая, женственная. Вряд ли предвидел Чейс, что совсем не ангельский вопрос сорвется с ее уст через минуту.
– Ты был когда-нибудь удовлетворен? – Она смотрела на него почти печально.
– Удовлетворен? Сексом?
– А что, есть другое понятие?
– О, множество! Но почему ты спрашиваешь?
– Ну... – Энни вскинула брови и приняла соблазнительную позу. – Потому что я не могу представить, как кто-то добился этого.
Чейс сам задумался. Действительно, по-настоящему он был удовлетворен лишь однажды – одной изобретательной старшеклассницей. Та флиртовала, заигрывала с ним, а потом, когда он заглотнул приманку, водила его за нос, изображая полнейшее безразличие. Их сбивчивый роман длился несколько недель, пока он, наконец, не настиг ее в спортивном зале...
– Так как она это сделала?
– Кто? – Он поднял стакан и встретил пылающий от нетерпения взгляд Энни. – А... Ну, она позволила мне думать, что я удовлетворил ее.
Глава 5
Чейс подтянул подпруги, ласково похлопал по боку свою любимицу, вставил ногу, в стремя и уже собрался вскочить в седло, как услышал, что Энни зовет его.
– Чейс! – Она сбегала по ступенькам крыльца, размахивая хлыстом. – Я подумала, он понадобится тебе, – крикнула она, торопясь к маленькой конюшне, где Чейс держал Смоук и еще двух кобыл.
Энни запыхалась, но была довольна, что застала его. Чейс взял хлыст и благодарно кивнул. Он обратил внимание на сбившуюся прическу, сонные глаза и подумал, что она только проснулась. Полчаса назад, когда он выходил из дома, она еще спала. Одеяло сползло, но Чейс рассудительно оставил его на полу. Он лишь улыбнулся, увидев, как она лежала, – свернувшись клубочком, как котенок.
Два дня назад она приготовила тот экзотический обед. Он смотрел в вопрошающие глаза Энни и видел что-то новое в них, в ней самой. Под расстегнутой кофтой виднелась полурасстегнутая его рубашка, а еще глубже – ее тонкая сорочка, которую она не снимала ни днем, ни ночью, ни в мыслях.
– Добродетель – сама себе награда? – спросил он, прочитав вышивку.
Она глянула вниз.
– Ах, да. Это значит...
– Я знаю, что это значит.
Она выдержала его взгляд, хотя обычно Чейс не позволял этого никому. Женщины, да и мужчины тоже, тушевались перед ним, ощущая неловкость.
Она заговорила, как всегда, не о том, что он ожидал.
– Можно я поеду с тобой, Чейс? Только сегодня. – Она показала на чалую кобылу в стойле позади себя. – Огонек – хорошая лошадь. Я не буду мешать.
Она просилась с ним почти каждый день, но Чейс всякий раз категорически отказывал под любым предлогом. А сегодня даже Джем вертелся между ними и жалобно поскуливал как бы показывая, что он на стороне Энни.
– Прости, Рыжик. Я охраняю ранчо Макэфри. Если что-нибудь произойдет, не буду знать, куда деть тебя.
Чейс вскочил в седло, позвал собаку и поскакал. Однако, отъехав на сотню футов, он заметил, что Джем не бежит за ним. Чейс осадил лошадь, оглянулся и с удивлением увидел, что его верный пес все еще сидит рядом с Энни.
– За мной, мальчик! – крикнул Чейс, но Джем не двинулся с места. Ковбой свирепо посмотрел на дружную парочку.
– Что ты делаешь с собакой?
Энни пожала плечами, как бы говоря – «ничего».
Взбешенный Чейс развернул лошадь и галопом поскакал в сторону заговорщиков.
– Я думаю, Джем хочет сказать, что мы – команда. – Энни потрепала пса по ушам. – Если тебе нужен один из нас, бери обоих...
– Это же шантаж, – Чейс не скрывал недовольства. Его рука автоматически потянулась было за хлыстом, но тут же опустилась. Черт побери, он же ведь не злодей какой-нибудь. Чейс долго придумывал, как быть. Но явно видел, что сам Бог был заодно с Джемом и Энни.
– Ладно, – резко бросил он. – Иди соберись. Но если что-нибудь случится, твоей заднице не сдобровать, крошка.
На ранчо они выехали вместе – ну просто одна счастливая семья. «Мы сейчас похожи на персонажей какого-то дурацкого фильма», – хмыкнул в душе Чейс. Он все еще раздумывал, правильно ли поступил, позволив Энни увязаться за ним. Наконец он решил, что было бы хуже оставить ее наедине со странными мыслями, осаждавшими ее в последнее время.
Энни же была, пожалуй, всерьез озабочена проблемой взаимоотношения полов. Вопросы о сексе, которые она задавала ему без всякого заигрывания, казались частью учебной программы медицинского колледжа.
Сейчас Энни старательно осваивала роль наездницы. Она никогда раньше не ездила верхом, и Чейс дал ей несколько наставлений. Он посоветовал представить, что она – вилка. Ноги-зубцы плотно охватывают бока лошади, а туловище немного откинуто назад. Энни изо всех сил старалась имитировать этот столовый прибор, но это было так трудно – ощущать под собой огромный движущийся «кусок мяса».
В конце концов, она приспособилась и даже неплохо устроилась в отделанном серебром седле. Всадница наслаждалась ездой.
Холмистая возвышенность Вайоминга разительно отличалась от тропических лесов с их вызывающе буйной растительностью. Здесь стройные трепещущие осины, ивы, березы. Грациозно сбившиеся в небольшие рощицы, они перемежались с, казалось, бескрайними пастбищами, покрытыми изумрудно-зеленой травой. Спокойный пейзаж ласкал глаза, и душу. «Я полюблю эту землю», – подумала Энни.
Даже пес был воодушевлен этим ярким солнечным днем. Он резвился, как маленький глупый щенок, с лаем гонялся за бабочками и путался под ногами лошадей. Энни пыталась разговорить Чейса, чтобы вернуть ему душевное равновесие. Но он деланно хранил строгое молчание, пока Джем не запутался в чертополохе. Испуганно взвизгнув, псина отскочила в сторону. Энни услышала низкий, хриплый смех Чейса и, взглянув на него, сама улыбнулась.
Глаза их встретились, и Энни показалось, что электрический разряд пробежал между ними. Откровенная чувственность его губ в улыбке захватывала дух. Энни остановила лошадь и смотрела, как он поскакал вперед. Черная фетровая шляпа, куртка из оленьей кожи, мощная фигура – настоящий герой из ковбойского боевика. Странная нежность разлилась у нее внутри. Чейс оглянулся через плечо:
– Ты скоро, крошка?
Энни ощутила почти явную боль, словно Чейс вдребезги разбил ее сердце. Ей не понравилось, когда он впервые назвал ее крошкой. Казалось, теперь-то все по-другому. И все же...
Когда они доехали до дальнего пастбища, Чейс снова ушел в себя.
– Гости могут появиться неожиданно, – сказал он, тревожно вглядываясь в зеленую даль. – Мы не должны спугнуть их до времени.
Рука Чейса опустилась на рукоятку хлыста. Они ехали шагом вдоль владений Макэфри, и Чейс был готов к любым неожиданностям Любопытство, наконец, заставило Энни задать вопрос, который не давал ей покоя с первой их встречи.
– Почему ты пользуешься хлыстом, Чейс? Это такая непривычная вещь.
– Он помогает мне в работе, – пояснил он, загадочно улыбаясь. – Например, я могу с помощью хлыста обезоружить любого, не убивая его. Или... раздеть женщину, не прикасаясь к ней.
Энни натянула поводья и остановила лошадь. Пальцы ее мелко дрожали, в недоумении она уставилась на Чейса:
– Я тебе не верю.
– Что разоружу мужчину? – Он повернулся в седле и посмотрел ей в глаза. – Или что раздену женщину?
– Про женщину.
В Коста Браве она уже видела его боевое искусство, так что в этом ей сомневаться не приходилось. Но...
– Хочешь покажу?
– Нет!
Но Чейс уже отстегнул хлыст от седла и свернул с дороги к неогороженному цветущему лугу. Энни поскакала за ним, беспокоясь, что они удаляются от пасущегося стада.
Чейс взмахнул хлыстом, и тот, описав дугу, со свистом рассек воздух. Оглушительный щелчок наэлектризовал Энни. Он был таким обжигающе резким, что она задохнулась. «Черная молния», – подумала девушка. Он мог сколько угодно уверять, что это абсолютно безобидно, но Энни глубоко сомневалась. Уже за одно она должна благодарить Чейса – что он не продемонстрировал свою сноровку на ней.
Прямо перед ними раскинулась лужайка из диких маргариток. Нежные бело-розовые цветки источали тонкий аромат. Энни внимательно следила, как Чейс вновь медленно поднимает хлыст.
«Господи, заставь его успокоиться сейчас же», – молила она. Но новый оглушительный щелчок заставил ее сжаться. На этот раз Энни изумилась еще больше. Хлыст взметнулся, на мгновение задержался в воздухе в положении атакующей кобры и опустился на землю. С хирургической точностью он перерезал стебелек крошечной маргаритки у самого корня. Энни пребывала в восхищенном испуге, в то время как Чейс спешился и поднял цветок. Темные глаза его были обворожительно сексуальны.
– Ты любишь цветы?
Она кивнула. В данный момент было неважно, так ли это на самом деле, главное, она поняла, сейчас не перечить ему.