Вопрос о структуре сновидения возникает также и тогда, когда кто-либо видит во сне реальность «точно такой, какая она есть на самом деле». Если сон посвящен травматической ситуации, имевшей место в жизни, то, конечно, буквальное повторение воспроизводится с целью окончательного овладения и подчинения того, что подавляло эго в исходном травмирующем событии. Обычные же сны о «реальности как она есть» не возникают, однако, в связи с травмирующими событиями и поэтому требуют несколько другой рационализации.
Часто сообщение о сновидении оказывается ошибочным, и при внимательном выспрашивании обнаруживаются символические элементы, значительно отличающиеся от действительной бодрствующей жизни сновидца. «Сон» вообще может оказаться не вполне сном, как таковым, поскольку во время физиологического сна существуют уровни сознания, очень схожие с бодрствующими мыслями. Изменения в подобного рода «мышлении-сновидении», возможно, возникают в связи со смещением из REM-сна в сторону других стадий. Некоторые сообщения об умственных процессах в медитативном состоянии характеризуются тэта-волнами на электроэнцефалограмме, имеющими сходство с фантазиями и грезами; возможно, здесь следует искать объяснение так называемым люсидным снам (lucid dreams), в которых эго сновидения, вероятно, знает, что оно спит, обладает известным контролем над содержанием сновидения (состояние, которое я, однако, не могу убедительно продемонстрировать).
Возможное символическое значение сна, возникающего, как точная репродукция ситуации бодрствования, заключается в том, что бессознательное стремится к тому, чтобы бодрствующая ситуация рассматривалась как если бы она была сном. Сама бодрствующая ситуация может, в свою очередь, рассматриваться в более символической перспективе; в смысле компенсации она могла бы означать помещение реальной ситуации в более широкий контекст, чем это могло быть вызвано ее повседневным существованием.
Вообще сновидению не пристало непосредственно указывать на то, что действие происходит в прошлом или в будущем. Сновидение разворачивается так, что оно всегда существует в настоящем времени. Из содержаний же сновидения, однако, возможно получение информации, позволяющей разместить его в границах определенной временной структуры. Событие или человек из прошлого, включенные в настоящее действие, часто указывают на необходимость исследовать какой-то отдельный сегмент прошлого переживания пациента. Обратным образом, образы будущего могут быть представлены образами из другого мира, другого измерения или из экзотического места.
Мотив культурно или технологически развитых (продвинутых) людей из внешнего пространства может обозначать потенциальное появление содержаний из бессознательного (внутреннее пространство) и символизировать будущее развитие собственного эго сновидца. (В своей докторской диссертации Юнг отмечал, что разнообразные фигуры, появляющиеся в медиумистическом состоянии, могут быть предвестниками возможного будущего развития в личности медиума)[19].
Например, одному мужчине приснилось, что нечто, казавшееся естественным явлением на небе, в действительности обернулось космическим кораблем, который совершил посадку. Эго сновидения участвовало в делегации, приветствовавшей пришельцев от лица землян, и совершило прогулку с космическими пришельцами. Они прошли мимо большого компьютера, и эго сновидения поняло, что «наш компьютер разговаривал с их компьютером». Вся сцена являла атмосферу дружбы и взаимопомощи. В контексте этот сон наводил на мысль, что имевшая здесь место психологическая реорганизация возникла не из ассимиляции сновидцем прошлого, а из внутреннего давления будущих возможностей.
Временами, конечно, существа или вещи из «внешнего пространства» оказываются более примитивными или приносящими пагубу (в рамках контекста сновидения); в этом случае аналитик и анализанд окажутся достаточно мудрыми, если смогут выявить и познать в них потенциальный взрыв архаических импульсов.
Синхрония — это термин, который Юнг использовал для описания почти одномоментного появления во времени двух событий, одного внутреннего и одного внешнего, которые представали имеющими то же самое значение[20]. В качестве примера Юнг вспоминал жука, влетевшего в комнату в момент обсуждения с пациентом его недавнего сна о скарабее (род жука). Явления синхронии попадают в категорию событий, изучаемых парапсихологами под такими именами, как телепатия, ясновидение, психокинез и др.
В своей коллекции случайно полученных сообщений о пара-психологических или исм-событиях Луиза Раин (Louise Rhine) обнаружила, что подавляющая их часть была связана со сновидениями, такими как сны о будущем (предвидящие сны) или сны, содержащие информацию, не известную бодрствующему эго (ясновидящие или телепатические сны)[21].
Это достаточно хорошо согласуется с широко распространенным убеждением, что сны могут предсказывать будущее или снабжать информацией, не известной бодрствующей личности сновидца. Лучшими экспериментальными свидетельствами пси-феноменов в сновидениях являются лабораторные разработки, представленные Ульманом, Криппнером и Вогном в «Сновидческой телепатии» («Dream Telepathy»)[22].
Когда в психотерапии появляются синхронистские сны или события, то здесь требуется особое внимание и руководство, поскольку в таких случаях очень легко вызвать в сознании у пациента идею, что отчасти в этом участвует сам психотерапевт (шаманистическая тень аналитика). Для аналитика также важно иметь некоторое представление о возможных значениях синхронистских явлений. Хотя многие психотерапевты и аналитики просто игнорируют подобные события, полагая их случайными происшествиями, последние могут оказаться весьма полезными, если с ними обращаться серьезно.
На теоретическом уровне появление синхронистских снов является свидетельством тесной связи между бессознательным одного человека и бессознательным другого. Такие сны могут также служить свидетельством того, что бессознательное менее ограничено во времени и пространстве, чем сознательный разум. Само возникновение синхронистского сна представляет определенную компенсацию сном ограниченного состояния сознательного эго, поскольку сон показывает эго сновидения переходящим, до известной степени, обычные ограничения эго бодрствования. Эта формальная компенсация, однако, строится на простой синхронности; она не показывает значения отдельных содержаний сновидения.
Некоторые анализанды часто видят сны, являющиеся подлинно синхронистскими. В таких случаях существует тенденция (инициируемая анализандом, а, возможно, также и аналитиком) чрезмерного фокусирования на самой синхронности, как таковой, на формальном компенсаторном аспекте сновидения. Но если это, например, предвидящий сон, то кто-то мог бы спросить, а почему он, сон, предвидит одно событие, а не другое? Ответ на такой вопрос часто проясняет, что эта синхронистская компенсация имеет дело с материалом, который необязательно выбирался бодрствующим эго, если сон и предложил некое знание о будущем.
Синхронистские сны могут возникать, когда существует необходимость в проявлении большего интереса у аналитика или у пациента к процессу анализа. В подобной функции синхронистский сон, в сущности, похож на сексуализацию переноса-контрпереноса. В обоих случаях в аналитической ситуации выделяется больше энергии, и внимание направляется к таинственной природе взаимодействия, которая действует на глубине со всей возможной сложностью, редко проявляющейся в не-аналитических взаимоотношениях.
На заре моей психиатрической практики, когда психотерапия представляла для меня новое и волнующее занятие, произошел ряд удивительных синхронистских событий, которые привлекли мое внимание и послужили причиной моего более серьезного интереса в области таких пси-случаев. В одном из них я столкнулся со студентом-психологом, — шел третий сеанс психотерапии. Он принес сон, длинный и запутанный, заканчивавшийся полисменом, который отбросил пустой магазин для патронов и вставил новый в свой револьвер, чтобы продолжать стрелять в вора. Точно в момент этого сновидческого действия моя шариковая ручка сломалась и выплеснула чернильное пятно, я извинился, достал запасной стержень из ящика письменного стола, заправил ручку и принялся писать снова, не осознав сходства между своим действием и происходившим во сне. Но это осознал пациент! Его интерес к аналитическому процессу заметно возрос на основе этого странного события, хотя других подобных случаев больше не последовало.
В другом случае, когда один студент-выпускник обратился к психотерапевту, пациент не знал ничего о синхронистских событиях. Я пытался вспомнить нечто, что в детстве мне рассказывал зубной врач. Мне кажется, я вспомнил все, за исключением одного торгового названия продукта, который он описывал. Я смог вспомнить только то, что активный организм был lactobacillus acidophilus. По дороге на утреннюю встречу с пациентом я все еще пытался припомнить это название. Буквально через десять фраз свободных ассоциаций он начал совершенно иную линию мысли и вдруг упомянул то название, которое я так тщетно искал — lactinex granules. Совершенно изумлений, я, правда, ничего не сказал этому студенту, поскольку мне не представлялось, что это может как-то ему помочь — но это произвело на меня такой эффект, что я стал пытаться понять этого студента более внимательно и несколько иначе, чем я делан это прежде.
Синхронистские сны могут возникать между любыми двумя людьми, имея во многом то же самое значение, как и в случае их появления в анализе — то есть, компенсируя слишком суженный взгляд на реальность, прибавляя внимания и энергии к ситуации, плюс к тому еще и специфическое значение, доставляемое структурой и символизмом снов. Иногда, когда два человека, состоящие в близких отношениях, оказываются в анализе у одного и того же аналитика, возникает уникальная возможность наблюдать параллельные сны, — одна из форм, в которых появляются синхронистские явления.