За участком Борисовых шли участки № 65 Василия Петровича Кузнецова из Планово-производственного отдела, № 66 Василия Ивановича Сухова, № 67 Виктории Тимофеевны Скибы и № 68 Эли Ицковича Левина из юридического отдела, долго занимавшего пост председателя Правления их садоводства.
Он родился 13 октября 1913 года под Минском, служил в армии с 1939 года, воевал в ПВО Москвы и был награждён медалью «За оборону Москвы», закончив войну в звании майора. Его жена Фаина Лазаревна Рубинштейн, родившаяся 20 мая 1918 года под Витебском, закончила войну лейтенантом медицинской службы эвакуационного госпиталя № 2869. В конце 1946 года у них родился сын Леонид, обладавший актёрскими способностями. Он составил компанию таким же старшим ребятам Мише Сушкину и Жене Дубовику, который пел и играл на гитаре. Они часто организовывали младших не только на развлечения, но и на спортивные соревнования.
В частности они устраивали для детей командные велогонки. А основным местом для всех гулянок с самого первого года существования садоводств «Садовая» стали Берёзки. Они представляли из себя старую грунтовую дорогу, напоминавшую аллею, обсаженную по обочине уже подросшими берёзками.
Следующий участок № 69 принадлежал Леониду Григорьевичу Юдушкину, родившемуся в 1910 году. Войну он прошёл танкистом, закончил в звании старшего лейтенанта, а 1943 году был награжденного орденом «Красной Звезды». Он был известным изобретателем и рационализатором в пищевой промышленности и художником любителем. Имел жену и двоих сыновей — Юрия и Андрея — ровесника Платона.
А первоначально задуманный по плану последний участок № 70 по этой линии принадлежал работнику шерстебазы Анатолию Ивановичу Рузакову.
Ряд же замыкался участком № 115 пред Берёзками, который поначалу предназначался районному начальнику Александру Кузьмичу Казакову. Поэтому участок был шире на пять метров и соответственно вместо восьми соток имел площадь в десять соток. Но после осуждения его хозяина участок был конфискован и возвращён в фонд садоводства, после чего он некоторое время являлся клубом садоводства, где особенно в дождливую погоду не занятые домашним делами дети и подростки слушали музыку, танцевали, устраивали коллективные игры и другие развлечения.
Затем этот участок купил инженер-полковник ВВС Виктор Савватьевич Болдин, родившийся 26 апреля 1914 года в Сталинграде. В армию он пошёл служить в 1937 году, а с 1939 года стал профессиональным военным. В войну он был награждён медалью «За боевые заслуги», а после неё участвовал в космической программе. Теперь на этом участке бывший вдовец проживал со своим сыном Александром, второй женой — инвалидом войны Марией Ивановной и её сыном от первого брака Вячеславом.
Саша Болдин оказался очень активным в дружбе с девочками. А среди мальчишек он больше сошёлся со старшим на год Серёжей Моховиковым. Оба на людях стеснительные, вдвоём они раскрепощались, становились инициативными, особенно Серёжа, и их дружба иногда стала приводить к совершению необдуманных поступков. Как-то раз Серёжа, желая похвалиться перед Сашей, залез на большой дуб в дубраве за «Дружбой», при этом потеряв сапог, а затем и рухнув с дуба. Они часто ходили в ближайший лес и на речку. А около бетонки им как-то раз удалось поймать молодую и видимо больную лису. Держа её у Болдиных, они подкармливали её гадюками, которых смело отлавливали в зарослях около бетонки. А откормив её, отнесли обратно в лес.
Следующая улица своим восточным рядом начиналась с участка № 71 Александра Евгеньевича Дубовика, который тоже бывал председателем Правления их садоводства, но чаще председателем ревизионной комиссии на отчётно-выборных собраниях. Его сын Евгений уже вышел на финишную прямую учёбы в Текстильном институте.
Как душа любой компании он теперь не ходил по садоводству и не пел песни под гитару. Да и в футбол и волейбол все студенты играли крайне редко.
От жены Тамары Михайловны Александр Евгеньевич отличался прямо противоположным подходом к работе в саду и огороде. Если та старалась сделать всё побольше, то Александр Евгеньевич делал упор на качество. Он вообще был человеком дотошным во всех делах, старался всё делать с душой, качественно и надёжно. В этом они сошлись с очень хозяйственным и рукастым Иваном Павловичем Базловым.
Они одними из первых в садоводстве озаботились проблемой фундаментов под домами, поставленными на месте осушенного болота. Предусмотрительный Дубовик сначала провёл эксперимент с фундаментом под свой сарай, сделав его по своей задумке, затем построив на нём большой хозяйственный блок. То же самое сделал и Иван Павлович. Когда же их предположения и опасения по поводу надёжности такого способа установки фундамента подтвердились, они приступили к подготовке для замены своих уже, как и у всех, покосившихся фундаментных столбиков под домами.
Сначала они стали засыпать под свои дома песок, а потом копать глубокую канавку под ленточный фундамент, вечерами через железную дорогу перетаскивая старые брошенные кирпичи с разбитого здания и потом возя их до домов на тачках. Так они по кирпичику постепенно и набрали себе каждый на ленточный фундамент по всему периметру дома.
Но Александр Евгеньевич не забывал и общественную работу, курируя вопросы подачи воды в их садоводство. Старая штатная скважина шерстебазы уже не обеспечивала нужную потребность, поэтому пришлось копать новую и оснащать её насосами, а за это расплатится частью садовых участков для нужных сотрудников Шерстебазы.
Следующими участками с № 72 по № 73 поначалу владели Николай Михайлович Страшнов и Прасковья Ивановна Кузнецова, потом продавшая его Широковым, чья дочь Ирина, 1950 года рождения, а затем и младший брат Алексей, сводная двоюродная сестра и родной двоюродный брат Саши Павлова, тоже появились в их общей компании.
Участком № 74 владел Павел Евтропович Морев, внучка которого от дочери — Ира Дударева, как ровесница, тоже влилась в формирующуюся новую компанию Наташи Борисовой.
А хозяйкой участка № 75 стала фундаментальная и высокомерная, но внешне симпатичная, Вера Алексеевна Огородникова, работавшая в министерском буфете и лично обслуживавшая руководство, разнося чай и бутерброды по начальственным кабинетам. Возможно, она оказывала руководству и другие услуги, за что её долго держали на этом жарком месте.
— «Я работала ещё с самим Косыгиным!» — иногда гордо и заносчиво хвалилась она своим соседями по садоводству и новым знакомым, никогда не уточняя, в каком качестве, а лишь многозначительно и чуть жеманно пожимая плечами на якобы их нетактичные вопросы.
Кроме того, в министерстве она занималась заказами, что давало ей возможность не обделять свою семью не только сладкими ежедневными остатками с барского стола, но и каждый раз радуя свою семью предпраздничным продуктовым набором для отличившихся ударников коммунистического труда.
Поэтому дефицитные деликатесы всегда присутствовали на столе Огородниковых. А у Веры Алексеевны невольно появилась и своя клиентура. Но она скрывала от всех свою истинную должность, загадочно сообщая клиентам, что как руководящий работник иногда может достать дефицит, но естественно не бескорыстно. А её муж Василий Яковлевич, с которым она стеснялась выйти в свет, работал всего лишь простым строителем и постоянно был под её контролирующим каблуком.
Их дочь Елена, которую все звали Ляля и родившаяся в 1951 году, никогда и ни в чём не нуждалась, вырастая в высокомерную и брезгливую девушку из якобы непростой семьи, которая стала подсознательно сторониться детей из якобы простых семей. И этому весьма способствовала её властолюбивая мать, может быть не без основания считавшая свою дочь голубых кровей, и воспитывающая её в строгости, может быть и для этого на её глазах дома гоняя своего мужа постоянными замечаниями, придирками и оскорблениями, в глазах дочери унижая его человеческое достоинство.
Поэтому Лена и росла чванливой мужененавистницей, непререкаемо считая себя королевой, свои знания и умения истиной в последней инстанции, а всех мужчин лишь временным расходным материалом для женщины.
Совсем другое было воспитание у Татьяны Кошиной, жившей на соседнем участке № 76, полученным её отцом Георгием Николаевичем Кошиным из Главхлопкопрома. Хоть и старшая на четыре года, но Таня дружила с соседкой Лялей. К тому же мать той периодически открыто баловала дочь дефицитными продуктами. Но та почему-то относилась к Тане с завистью и неуважением, что проявлялось и в угощении её лишь рёбрышками от воблы, которые Таня была вынуждена долго сосать. Зато Таня активно дружила с другими подругами, ровесницами или почти ровесницами и тёзками — Татьянами Игумновой, Решетовой, Сахненко. Реже в их компанию попадали Татьяна Агеева, Света Петрова и Валя Чуйкова, а тем более Варя Гаврилова и Тамара с Людмилой Кузнецовой.
И лишь в прошлом году к Кошиным приезжали двоюродная сёстра и тётя Татьяны — Евгения и Рузана, обе бывшие на восемь лет младше неё. Всегда вредная и борющаяся за свою правду Женя, при их походе в кино в Кузнецовский клуб, выдала билетёрше свою старшую сестру, нарочно назвав её возраст. Но та не оценила честность девочки, приняв это за шутку:
— «Проходи, девочка, не задерживай, проходи!».
А через некоторое время Таня поквиталась с нею, с помощью суровой нитки и подсмотренной в одном из фильмов технологии, вырвав больной зуб у вредены, до этого безуспешно пытавшейся убегать от старшей сестры.
Но, не смотря на мелкие неприятности, жизнь Тане Кошиной и её подругам казалась весёлой и беззаботной. Их счастливое детство проходило в их садоводстве без ссор и драк, в обстановке доброты и доброжелательности, вольно и вольготно. Даже родители уже давно не загоняли их домой. А в этом году её и подруг ждали выпускные экзамены в школе и вступительные экзамены в институты.
Соседний с Кошиными угловой участок № 77 получила Анна Васильевна Капина, действительно работавшая в секретариате А.Н. Косыгина.
Летом на этом участке с бабушкой Катей, и дедом Мишей жил её сын Серёжа. Во время войны дед был писарем, а после войны, как бывалый торговый работник, несколько лет поработал на «химии», в частности строя стадион Лужники.