Пф-ф! И пусть волшебницы могут накрутить себе косметические чары так, что сами станут красивее вейлы, но это не настоящее. А вот сидящая напротив меня блондиночка — натуральная, от кончиков ушек до пальчиков на ногах. И я желаю… изучить её… полностью. Хех… почему бы не совместить приятное с полезным?
— …такое себе позволить могут далеко не каждый день! Вот так-то.
— Сходим сюда ещё раз, на выходных? — руки мы уже расцепили, но это не мешало мне слегка занизить голос, будто бы делая его заговорщицким.
— Не знаю, не знаю, — с улыбкой машет блондинка головой, — здесь конечно здорово, но что скажут на твоей работе? А, младший научный сотрудник Шахлендорф?
— Так потому и предлагаю на выходных, — откидываюсь на мягкий диванчик, — впрочем, наверное я спешу. Уверен, у тебя будет полно собственных дел.
Рыбку подсекать нужно аккуратно.
— Да… — уже не так уверенно произнесла Фрида, — так и есть, — а вот сейчас кивнула вполне себе достойно. Браво!
Так мы и сидели. Болтали, узнавали друг друга поближе и просто притирались, находя общие темы и интересы. Ведь мало было одной внешности, за которую цепляется глаз. Это — повод, крючок, который является основным. Но если за ним не будет ничего, то зачем такой нужен?
Не оценивать же девушек по размеру груди, как советовал «безмерно уважаемый» мною Динда? Аха-ха!
Альтенбург, кроме красоты, понравилась мне ещё одним, даже двумя своими качествами. Она серьёзно ко всему относилась. Нет, шутки любила и понимала, на чём я построил с ней не одну забавную ситуацию, но серьёзность в более важных вещах ощущалась сразу. Если сказала что-то, то можно быть уверенным, что так оно и есть. Девушка не любила выдумывать или наговаривать. Именно потому, например, она просидела под моей дверью, ожидая тогда, со стопкой книг, выданных Бэйфсдорфом. Просто не могла уйти, не будучи уверенной, что работа доведена до конца. Очень хорошее качество, прямо-таки двумя руками хвалю!
А второе — она желала учиться. Буквально горела желанием нагнать остальных ребят и показать им, что хоть и является вейлой, но далеко не дура и хорошо разбирается в магии.
Надо сказать, за два года, если брать за факт момент, что до прибытия в Германию и покупки учебников (за пару месяцев до поступления в Дурмстранг), Фрида вообще ничего не знала о волшебстве, кроме самого факта его существования… это — достойный уровень.
Самое же, на мой взгляд важное, по итогу этого свидания, которое ничем иным уже просто нельзя было назвать, произошло под конец. Нет, мы не целовались, хотя такое желание и проскакивало, причём явно не у меня одного. Однако… то, что по итогу случилось, лично я считаю большим знаком доверия, чем какой-то обмен слюной.
— Знаешь… Вольф, — тихо проговорила блондинка, поправляя волосы, когда мы уже вышли на улицу.
На небе висела яркая, полная луна. Она была так близко, что казалось, я мог бы достать до неё своей Лозой. Луна шикарно освещала всю улицу, а я осознал, что мы здорово так засиделись. Кафе работало без перерывов. Более того, под ночь сюда набилось даже больше народу, чем присутствовало днём.
Кто-то открыто общался с другими компаниями и они сдвигали столы, убирая перегородки, кто-то сидел чисто своей группой. Было много парочек, которые тихо шушукались, отгородившись ото всех. Атмосфера какого-то спокойствия и уюта завладела мной. И Фридой тоже. Недаром она, когда мы вышли из заведения, сразу взяла меня за руку. Сама.
— Я хотела бы тебе кое в чём сознаться, — она улыбнулась, но улыбка была неуверенной, — кхм… Фрида Альтенбург — не моё настоящее имя. Под ним я живу в Германии и обучаюсь в Дурмстранге. На самом деле меня зовут Ноэль Боде. Я ведь француженка. Но они здесь… не слишком-то приветствуются, — вейла пожала плечами. — Наша община, немецкая, когда мы сюда прибыли, сделали моей семье эти документы. Сказали забыть прежние имена и жить под новыми.
Девушка покосилась на меня, на что я лишь плотнее сжал её ладонь.
— Уверен, все кто надо: из разведки и прочих, знают о тебе всё. Да и лично я не считаю тебя «иностранным агентом». Это же просто глупо. Ты — это ты, под каким бы именем не была известна.
— Я… тоже так думаю. Спасибо, Вольфганг, — блондинка отвела взгляд, — но зови меня Фридой. Раз уж я живу под этим именем.
— И это хорошее имя, — улыбаюсь я, на краткий миг задевая её плечом, — оно подходит тебе.
— Спа-спасибо, — замечаю, как юная вейла утёрла свободной рукою уголки глаз, — давай… давай ещё немного походим. Ты не против?
— Только «за», — отвечаю ей и мы пошли вперёд, по Солнечной улице, залитой лунным светом.
Память о моей «задержке» за мгновение пролетела в голове, в то время как я сам сел за стул, рядом с отцом.
— Итак, какие ритуалы ты хотел бы обсудить?
— Фамильяр, — произнёс Эмерик, упершись локтями в колени, — не передумал его проводить?
— Нет, — пожимаю плечами, — давно бы уже провёл, честно говоря, но никак не было возможности. Постоянно находились другие дела. Да они бы и сейчас нашлись. Что уж там, уже есть! Но это важное направление моего развития. Чем быстрее проведу, тем быстрее стану сильнее.
— Спешка хороша лишь при ловле блох. Слышал такую пословицу?
— Кто слишком долго готовится, тому не хватает на поступки либо смелости, либо времени, — приподнимаю я бровь, — время я выделить могу. Так значит, вся проблема..?
— Яйца выеденного не стоит, — кивает Эмерик, — ты прав. Но потому я и хотел бы перепроверить с тобой ритуал и обсудить, как будет лучше всего его провести.
— Есть нечто, что мне нужно знать? — уточняю я и тут же поправляю сам себя, — конечно нужно. Нюансов может быть целый миллион… Что же, ты видел Мерзость. Что ты можешь о ней сказать?
— Без знаний характеристик, даже Динда ничего не смог о ней выдать, — развёл отец руками, — о чём ещё я могу сказать?
— Это нужно? — спрашиваю его, — знать точные характеристики? Насколько я читал о ритуале, там нет каких-то ограничений. Только… Проблема контроля и сопротивляемость магии самого объекта. Разница воли, восприятия…
— Потому фамильяров и не создают из разумных существ, типа других людей, кентавров, оборотней или вейл. Ты никогда не сможешь подавить разум такого существа до конца. Он просто не поддастся тебе.
— Поддастся, если знать, как давить, — для начала стоит сломать колени. Разбить, двумя простыми, но сильными ударами крепкого железного молотка. Только предварительно зафиксировать свою цель. Накрепко. А лучше парализовать. Петрификус будет идеален. Я всё ещё помню Дэвида Гибса, который сгорел прямо на моих глазах, не в силах пошевелиться. Чудное зрелище. Иногда я вспоминаю о нём холодными зимними вечерами и греюсь в лучах того, что некогда запомнил, аха-ха-ха!
— Но будешь ли ты в нём уверен также, как в натренированной собаке? — одной своей фразой отец посеял сомнения в моей душе. Впрочем, до такого я бы всё равно никогда не опустился. До пыток, чтобы кого-то «сломать». Бессмысленно. Верность можно заполучить клятвой. Если же нет возможности её взять, по причине, например, что цель — магл, то нужно превратить её в химеру. В самом крайнем случае — медленный яд или проклятие, которое могу снять лишь я. Ещё вариант — заложник. Однако, последнее тоже не даст гарантий.
Химера — вот то, что никогда меня не предаст. Даже если умрёт.
Слышишь, Лин?! Даже когда Нага сдохла, я ощущаю её плоть, будто бы она лежит под моим боком! Я могу чувствовать её тело силой своей мысли! Эти плавные изгибы и груди, которые оценил даже Том. А что до тебя? Тупая сука, сдохла сразу же, как только я выпустил тебя «в поле» и теперь никак не оставишь меня в покое?!
Окклюменция давит гнев. Я спокоен.
— Ты прав, отец. Животное всегда будет более преданным.
Мужчина довольно кивнул.
— Рад, что ты это осознаёшь. Но как понимаю, проблем с контролем просто не может быть, если речь о твоём собственном создании?
— Судя по тому, что я прочитал, — медленно начинаю говорить, продумывая каждое слово, — при использовании ритуала обретения фамильяра, между магом и, пусть будет зверем, появляется связь. Своеобразная нить. У меня она уже есть. Следовательно, она упрочнится, станет лишь более сильной и крепкой. Мы будем ощущать каждое мгновение друг друга. Всё, вплоть до мельчайших желаний.
— Есть что-то, что может пожелать твоя химера? — серьёзно смотрит он на меня.
— Быть полезной, — улыбаюсь ему. — Все мои создания мечтают лишь о том, как я использую их. Каждое горит жаждой служения. Они с превеликой радостью бросались на авроров, готовые жертвовать собою, лишь бы Мерзость успела пробить проход в подвале.
— Тогда не вижу смысла как-то компенсировать ритуал или перерабатывать его под тебя, — соединяет отец пальцы домиком, — собственно, об этом я и хотел поговорить.
Молча киваю ему, замечая, что мужчина явно хочет сказать что-то ещё, но… не решается. Странная робость, подобное ему не свойственно. Вряд ли это что-то семейное, ведь что он, что Габриэла или Юлианна, достаточно открыты со мной по поводу своих отношений.
Хм… а ведь я могу воспользоваться тем, что его мысли явно где-то далеко. И хоть отец сто процентов окклюмент, но будет ли он хотеть продумывать каждое своё слово?
— Сегодня я набирал людей для опытов Динды, — начинаю я, отслеживая его реакцию. Она была. Эмерик перевёл на меня внимание и немного наклонился. — Объясни мне, я не могу понять, зачем нужно отправлять на… переработку, работоспособных и компетентных людей. Почему не маргиналов, опустившихся бродяг, наркоманов, заключённых и разную, аналогичную им шваль. Разве мало у простецов преступников? Процентов пять или даже десять всего населения. Этого хватит, чтобы набить лаборатории до отвала.
— Ты ведь сам знаешь причину, Вольф, — не моргая смотрит он на меня, желая увидеть малейший намёк, хоть что-то… но не видит. Управление лицом и его мышцами надёжно обезопасило меня от таких умельцев.
— Знаю, — нет, лишь предполагаю, — но хочу услышать всё наверняка.