— Ты шутишь?! — было до одури непривычно взаимодействовать со своим окружением из тела Мерзости, но иного выбора не было.
— Нет, — достал он из кармана цепочку Маховика Времени. — Вот он.
Я во все глаза смотрел на уникальный артефакт. На чудо, которое покачивалось прямо перед моим носом.
— Получишь не раньше, чем на Рождество, — хмыкнул отец, убирая бесценную вещь в карман. — А то не знал, чем тебя порадовать. Ты ведь у нас такой самостоятельный и всё-то у тебя есть. А бессмысленные подарки я не люблю. Ранее думал, сводить в одно… — Эмерик покосился на жён. — Сводить кое-куда. Но раз уж ты и так нацелен на свою вейлу и планируешь перейти с ней на новую фазу отношений…
— Дорогой, не думай, что твоя оговорка оказалась непонятой, — благожелательно произнесла Габриэла.
— Он кажется считает, что мы здесь что-то типа фона, — обмахнулась веером Юлианна, резким движением складывая его. — Может тебе стоит самому походить в подобные заведения? Потому что иначе «новой фазы отношений» тебе будет не видать по меньшей мере месяц. Если конечно не согласишься на вариант с мальчиком…
— Да я вам что, педофил что ли?! — взорвался отец. — В жопу вашего «мальчика»!
— Я-то тут причём? — фыркнула мать и отвернулась.
— Именно туда, — облизнулась Юлианна. — Ах, мне уже не терпится!
— Он просто пытается замять предыдущую тему с «подарком» и пожеланием сводить Вольфа в «какое-то место», — тонко улыбнулась Габриэла. — Думает, что переведя все стрелки на «мальчика» сумеет от всего откреститься.
— Нет! — капризно протянула Юля, — хочу в виде мальчика!
— Дамы, вы всё не так поняли, — широко улыбнулся отец, меняя тактику. — Во-первых, — смотрит на Юлианну, — если хочешь, чтобы тебя оттрахали в виде мальчика, то попроси Габи. Пусть она тоже выпьет оборотку. Развлекайтесь, — подмигивает и переводит взгляд на мать. — А по поводу «какого-то места», так речь про Солнечную улицу и недавно открытый там…
— Бордель, — ляпнул я, наблюдая за их реакцией, а потом заливаясь хохотом. — Простите, кажется я… ещё не до конца отошёл от магии, которой меня наполнили.
Ложь. Это тебе месть за то, что попытался заставить меня подумать о гипотетических плохих поступках и посмотреть на мою реакцию! И так понятно, что у меня изменился гормональный фон и куча всего остального. Причём заметил это только сейчас, начав контактировать с близкими мне людьми. Начал ощущать непривычные ощущения, которые ранее не испытывал. Хех… Нужно настроить окклюменцию, возвращая моё прежнее, кристально-точное и идеально ровное, отточенное мышление.
Вот-вот! Тело влияет на мозг, мозг на тело… Ах, может вернуться в Ангела? Хотя там вообще ничего нет, пустая оболочка…
Кста-ати… а если то, что я делал… вообще всё… было спровоцировано именно телом? То есть… меня изначально поселили в тело Вольфганга, которое было с каким-то отклонением… психопатией?
Бред… бред же, да?
— Ну-ну, — буркнул Эмерик. — Наверное, стоит погодить с таким серьёзным артефактом до твоего совершеннолетия… — дотронулся он до кармана с Маховиком.
— Я живу в семье, не понимающей юмора, — вскинул руки, — вся надежда на блудных братьев и сестру. Быть может, хоть среди них найдётся представитель, способный понимать шутки?
— О, однажды мой отец тоже хорошо так пошутил. С тех пор дедушка у тебя, Вольфганг, стал как разведчик из книг про шпионов: вроде бы есть, а вроде бы и нет, — хохотнул мужчина.
— У меня есть дедушка? — приоткрыл глаза.
— Ага, — усмехнулся Эмерик, — а вроде бы и нет.
— Ну вот, смотрите на них, — указывает Габриэла. — Уже про всё забыли. Типа… — делает пальцами кавычки.
— Ты же знаешь, дорогая, — обняла её Юлианна, — что это лишь до поры до времени. Одному нужны уроки и обучение, а второму…
— Мальчик, — засмеялась мать и смех тут же был подхвачен второй женщиной.
— Мне нужно познакомиться со столь выдающимся человеком, — решительно стукнул я кулаком по открытой ладони, краем уха отслеживая разговор дам. — Уж если он сумел воспитать из такого… э-э… — притворно задумался, — в общем, он смог воспитать отличного человека! Уверен, у нас найдутся общие темы для разговора.
— Конечно, — с широкой ухмылкой подтвердил отец. — Безусловно найдутся…
Этим же вечером отправился с родителями домой. Никакой выписки не было, ибо, формально, я всё ещё числюсь в больнице: лежу в колбе с зельями. Но по факту вот, оказался в поместье.
«Красиво», — произносит Мерзость.
— Точно, ты же не была здесь ранее, — отметил я этот момент. — Давай проведу экскурсию.
«Самый лучший хозяин!» — довольно воскликнула химера.
— Ещё бы, — улыбаюсь в ответ.
А ведь и вправду. Сейчас, отслеживая свои реакции, нахожу их более живыми и естественными. Стоит ли… Стоит ли принять те же самые настройки? Вернуться к своему прежнему окклюментному состоянию? Стать… тем человеком…
А каким, «тем»? Я что, делал что-то во вред себе? Как-то себя ограничивал, вредил? Может, мешал самому себе заниматься магией? Нет.
Решительно киваю. Я должен стать тем, кем был ранее. Кем был всегда.
Мрачные размышления не мешали ходить по комнатам, заглядывая в каждую и показывать их Мерзости.
— Целый котёл? — расслышал я голос возле зельеварни.
— Именно! — довольно произнесла Юлианна. — Тут хватит на двадцать порций!
— Чей используем волос? — заинтересованно спрашивает Габриэла.
— Может… Вольфа? — хихикнула моя «вторая родительница».
— Э-э… — кажется, мать была против. И тут я её поддерживаю двумя руками!
— Шутка, — звук шлепка. — У меня есть несколько колдофото. Как тебе вот этот симпатяжка?
— Ты хочешь, чтобы тебя прямо в его виде..? А есть возможность посмотреть со спины?
Ох, это уже слушать будет неинтересно. Главное — что меня никоим боком в свою секту не тащат! И то спасибо.
Вечером, после шести, достал Сквозное зеркало. Его плюс в том, что позвонить может кто угодно, лишь бы была капля магии для активации. В Мерзости её было вполне достаточно.
Вот только… отвожу зеркало в сторону стены, а сам сажусь с обратной стороны, дабы точно не попасть в зону видимости. Это медики из Бонн-Виндульген к такому привычны, а вот Фрида, боюсь, может не понять.
На вызов ответили почти сразу.
— Вольф! — воскликнула вейла и удивлённо замолчала.
— Фрида, — говорю своим женским голосом, с хрипотцой. — Привет.
— При… здравствуйте, — нахмурилась вейла. Сам я этого не вижу, но по голосу отчётливо ощущаю. Хех, я отлично знаю, как моя блондинка выглядит в тот или иной момент времени!
— Я попал под экспериментальные чары в лаборатории, — произношу ей. — Ничего особо серьёзного, но… в общем, какое-то время не смогу посещать Дурмстранг. Честно сказать, меня здорово зацепило, хе-хе.
— Что случилось? — она всё ещё не до конца была уверена, что говорит со мной. Это слышалась в её интонации.
— Мы разбирались с последствием «проклятия», которое скрывает солнце, — слова лжи сорвались с языка столь легко и привычно, что даже невольно поморщился. — Большего рассказать не могу, — прерываю этот поток вранья. — Целители из Бонн-Виндульген обещали, что в течение месяца смогу вернуться к полноценной жизни.
— А… что с твоим голосом? — спрашивает она.
— Я ведь уже ответил, — раздражение, откуда оно у меня? То есть… так естественно!
— Ты… прости, Вольф, я… я поняла, — отвечает ощутимо расстроенная девушка. — Ничего, главное — что ты восстановишься…
— Верно, — цепляюсь за возможную тему, как за спасательный круг. Почему-то общение стало даваться крайне трудно. Это последствия замедленного разума или смены моего состояния? Чёрт, нихрена не понятно! — Мне даже обещали, что я смогу увеличить источник магии! — сказал и лишь потом обругал себя. Хотел же держать это втайне ото всех!
— О, здорово, — улыбнулась, судя по голосу. — А… ты не покажешься сам, верно?
— Да… — тяжело вздыхаю. — Моё состояние, э-э… в общем, не хочу тебя расстраивать.
Она ведь уже видела Мерзость? Ага… замотанную в тряпки с ног до головы! Это не считается.
— Своими словами ты расстраиваешь меня сильнее, — перепады тона, нехорошо… Мордред, ощущаю себя так, будто бы умудрился довести её до слёз. Аж самому горько стало. — Вольф… у тебя всё хорошо?
— Сам на себя не похож, да? — хмыкаю, стараясь абстрагироваться. — Знаю. У меня проблемы, но они решаемые. Поверь мне. Всё будет хорошо.
Пора съезжать с темы.
— Я верю, — довольно произносит Фрида. — Но целый месяц… Я уже успела привыкнуть к нашему каждодневному общению, тренировкам и… — обнимашкам! Ха-ха! Я знаю, что прикосновения к девушке — жизненно необходимая вещь! Мало того, что приятная, так ещё и вызывает привыкание. — Может, хотя бы через Сквозное…
— Прости, — быстро произношу ей. — Это сегодня я, в качестве исключения, оказался дома. Далее буду лежать в палате. Мне запретили всё магическое из-за облучения… э-э… в общем, смогу лишь позже всё объяснить, хорошо?
— А… ладно… — Альтенбург была удивлена. Оно и понятно. Я начал мямлить, будто первоклассник у доски строгого учителя. И все попытки хоть как-то объясниться лишь делали ситуацию хуже.
— Пока! — заканчиваю я это общение и откладываю зеркало.
Фух… — протяжно выдыхаю. Но стоило лишь вспомнить, как я себя вёл…
— Кретин! — удар по столу превращает его в щепки и труху. — Сука… ещё и стол… Санни!
— Что угодно, гос… — на мгновение эльф прервался, но тут же продолжил, — …подин?
— Почини мебель, — указываю на стол. — И как ты меня узнал?
— Догадался, господин, — шевельнул он ушами и щелчком пальцев восстановив мебель. — Что-то ещё?
— Как догадался? — решил докопаться.
— Вы в комнате господина, пользуетесь его личными вещами, — кивает на Сквозное зеркало. — А также чувствуете себя как дома. Хозяин Эмерик и хозяйки Габриэла с Юлианной не допустили бы до подобного какого-то незнакомца. Кроме того, вы сразу же позвали меня для ремонта мебели. Значит, сами сделать это не можете. Очевидно, что проблема кроется в смене облика. Я бы сказал, что это проклятие.