НАРОДНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
Педагогический факультет
Издается ежемесячно с 1964 г. 1987/7
И. Я. Кошелева
Юность Бессоновки
Москва 1987
ББК 74.90
К76
Автор: КОШЕЛЕВА Инна Яковлевна — журналист, автор статей и книг по проблемам воспитания.
Рецензент: Щербаненко Э. М. — главный редактор журнала «Профессионально-техническое образование».
Редактор: Свердлова О. Г.
Кошелева И. Я.
К76 Юность Бессоновки (Село и школа). — М.: Знание, 1987. — 96 с. — (Нар. ун-т. Пед. фак.; № 7).
15 к.
Все мы знаем: первый воспитатель растущего человека — жизнь. И все-таки часто уповаем на одни слова и назидания, на разговоры о том, что такое хорошо и что такое плохо. А не лучше ли часть родительских усилий направить на изменение социальных условий в сфере ближайшего окружения ребенка? Попытаться что-то изменить к лучшему в качестве самой его жизни? Книга расскажет об интересном опыте воспитания сельской молодежи в колхозе имени Фрунзе Белгородской области.
4311000000
ББК 74.90
Введение
Это не дневник.
Просто блокнот хранит вехи, по которым можно и сегодня пройти то время. В хронологическом порядке, день за днем.
Что заставило вновь вернуться к неделе, проведенной в Бессоновке? Все, кажется, все тревожит: исследуя по горячим следам, для газетной статьи, конкретный опыт профессиональной ориентации сельских ребят, нечетко прописала более общую — простую, но важную для всех нас тему. В тексте «Основных направлений реформы общеобразовательной и профессиональной школы» она сформулирована так: «На современном этапе интересы быстрого и гармоничного развития экономики и культуры, совершенствования социальных отношений и политической надстройки, самого человека как главной производительной силы и высшей ценности общества требуют нового, более широкого подхода к обучению и воспитанию подрастающих поколений».
«Новый, более широкий подход»...
Именно в Бессоновке убеждаешься, что подход этот вызревает в недрах жизни, складывается естественно там, где социальная активность личности востребована экономикой, организацией производства, отношениями, которые в этом производстве складываются. Действительность на сей раз «совпала» с идеями школьной реформы, легко впитала саму ее суть. Это оказалось таким близким, таким необходимым: вывести детство из школьных стен, из замкнутости узкосемейных интересов на стремнину общесоциальных — гражданских, трудовых, культурных — процессов.
Сразу сделаем оговорку. Нельзя считать ситуацию, сложившуюся в колхозе имени Фрунзе, распространенной и типичной. Она явно опередила события (в самом лучшем смысле этого выражения). Тот случай, когда коллектив сумел предвосхитить многие экономические и социальные перемены, встал на рельсы нынешнего развития раньше других.
«Бригадный метод», «хозрасчет» — эти понятия познавались фрунзенцами на практике уже десятилетия назад. И бурное развитие экономики, как и положено, повлекло за собой значительные культурные, социальные сдвиги. Так что перед нами хорошая, а главное, уже работающая, проверенная модель коллективного бытия, социального воздействия трудового коллектива на растущего человека.
Однако это не значит, что жизнь здесь беспроблемна и бесконфликтна, что воспитание новых поколений идет без противоречий. Проблемы есть. Возможно, они иного, не нынешнего для многих из нас уровня. Тем интереснее: они могут настичь нас завтра, и неплохо быть к этому готовым.
Все мы знаем и часто повторяем: первый воспитатель растущего человека — жизнь. И все-таки больше уповаем на слова и назидания, на разговоры с детьми о том, что такое хорошо и что такое плохо.
А не лучше ли часть родительских усилий направить на изменение социальных условий в сфере ближайшего окружения ребенка? Попытаться что-то изменить к лучшему в качестве самой его жизни?
В колхозе имени Фрунзе Белгородской области папы и мамы пошли по этому пути.
Прекрасный детский сад... Отличная школа, где ребята проводят весь день: учатся, отдыхают, музицируют, танцуют, тренируются в спортзале... Условия быта, приближенные к городским... Содержательный досуг... Механизированный труд... Все это создано колхозниками для себя и для грядущих поколений, уже имеет и воспитательную отдачу.
И, что не менее важно, родителями же созданы и коллективные духовные ценности, противостоящие ложнопрестижным, потребительским. Смело можно вести речь о том общественном мнении, которое ориентирует ребят жить и работать самоотверженно на родной земле.
В Бессоновке поражает то, как много в этом направлении можно сделать, если считать воспитание молодежи общим делом. Как ускоряет это и гармонизирует социализацию растущего человека, как облегчает его вхождение во взрослую жизнь! Воспитатели по должности (педагоги) и воспитатели по долгу (председатель колхоза, главные специалисты, доярки, свинарки, полеводы) — словом, все родители сумели объединиться в своих усилиях. Родительскому началу придан новый — поистине социальный размах.
Это не дневник... «Кусок жизни» в ее движении, в развитии. Я попыталась пройти те дни еще раз, чтобы вглядеться внимательнее и по мере возможности показать читателю.
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ (А ТОЧНЕЕ — ВЕЧЕР)
Дорога на Добрую Волю
В колхозе имени Фрунзе в свое время я бывала не раз. Когда работала в районной газете «Знамя», добиралась до него чаще всего на попутных.
Как выяснила у водителя, колхоз в последние годы разросся, вобрал в себя несколько соседних хозяйств и протянул одно свое крыло к областному центру.
— Хороший хозяин без дорог не живет. Проложили большак с твердым покрытием до Доброй Воли, — объяснил шофер. И это значило, что путь до Бессоновки сократился заметно, почти вдвое. — Пятнадцать — двадцать минут, и будем на месте.
Дорога в село... Дорога из села... Это не просто дорога — и все...
Совсем не случайно, выступая на XXVII съезде КПСС, его делегат, председатель колхоза имени Фрунзе Василий Яковлевич Горин не забыл упомянуть, что хозяйство в последние годы построило 60 километров дорог (в том числе, значит, и эту, на Добрую Волю).
Дорога — артерия жизни, движения.
Если вести речь о трудностях деревенской жизни — физических, психологических, самых разных, — то самая большая в глазах современного молодого человека — это замкнутость, глухость. Каждый день видеть одни и те же лица... Да еще в ту пору юности, когда жажда новизны и разнообразия особенно остра, а тяга к широкому общению непреодолима.
И вот твердая, ни в метель, ни в распутицу не отказывающая дорога. По ней «в область» быстренько доберешься в театр или на совещание. По ней в Бессоновку едет со всего района (а то и со всего «куста» или со всей области) молодежь на соревнование пахарей или соседи-комсомольцы спешат на праздник русской зимы. Из дальних краев приезжают экскурсанты перенять опыт, а то и просто туристы.
В разговоре со школьниками и их родителями часто будет мелькать слово «дорога».
— Ну, раньше понятно, уезжали парни и девки, — скажет мне доярка лет сорока, рассуждая о судьбе своей дочери-выпускницы. — А теперь — зачем? Наше село теперь, считай, пуп земли. Толчея, весело, замуж выйти легко. Выбирай: свои не нравятся, чужой подвернется.
Может, кому-то и не придется пользоваться этой дорогой так уж часто. Сельский быт надолго крестьянина не отпускает. Но важно знать: если надо, если очень захочется, меньше часа — и ты в областном центре. Другие люди, другая жизнь...
Словом, дорога стала весомым аргументом в пользу родного колхоза. Одним среди многих, но очень весомым.
...А шофер между тем продолжал:
— Давно не были в наших местах? Ну, тогда не узнаете...
Так оно и случилось.
От Бессоновки пятнадцатилетней давно остались лишь четырехэтажные дома, которые когда-то были сенсацией, казались пределом сельских мечтаний. Теперь они выглядели физически и морально устаревшими рядом с аккуратным строем одноэтажных и двухэтажных коттеджей. Может, потому, что я уже знала: эти новые симпатичные домики «на земле» тоже имеют удобства вполне городские — вода холодная и горячая, ванна, туалет.
А вот и центр Бессоновки. Детский сад... Универмаг... Школа... Правление...
— А там что за контур, причудливо-лирообразный? Что строится?
— Это будущий молодежный центр. Кафе с музыкой — чтобы отдыхали, знакомились, играли свадьбы.
...Была вершина зимы на редкость снежной и солнечной. Бессоновские холмы переходили один в другой, глаз не оторвать от плавных, размашистых линий.
Дорожка к колхозной гостинице протоптана в глубоких сугробах, усыпана опавшей рябиной. Горят в последних лучах низкого январского солнца рубиновые ягоды. Тишина-то какая! И воздух — много чистого, вкусного зимнего воздуха! Как хорошо!
Это уже после подумаю, что сельская природа — тоже могучий «педагогический» фактор (особенно если действует вкупе с другими, социальными). А тогда я просто наслаждалась зимой — забытой, настоящей, полноценной.
Если на меня это действовало так сильно и притягательно, то как же на тех, кто впитывает эту — именно эту — красоту с детства, с первого взгляда на белый свет? А ведь этот пейзаж видели и отцы их и матери, и деды, и прадеды. В памяти души, в генах живет Бессоновка для них. Миллионы незримых, но крепких нитей...
Через неделю, перед отъездом из колхоза имени Фрунзе придется мне беседовать с выпускниками школы — ребятами, отслужившими в армии и вернувшимися на родину. Кто-то с нежностью вспомнит Прибалтику, кто-то тепло — Забайкалье. Но вот один признался, что во сне видел яблони в цвету. «Свои яблоньки». А другого навязчиво преследовал запах оттаявшего, вязкого чернозема. «Раньше от родителей слышали, что нет красивее наших мест, а теперь убедились сами».
Думаю, с ростом экологического сознания притягательная сила сельской природы будет увеличиваться и увеличиваться. Уже сегодня в Бессоновку приходят тысячи писем от горожан, желающих жить «на земле».