Глава 11
Маленький аккуратный одноэтажный домик на шесть комнат из красного кирпича с металлической четырёхскатной крышей, с беленькими окнами, резными наличниками и ставнями. С кирпичной трубой. С небольшим крыльцом-верандой. Весь такой уютный, домашний, простой.
Шесть комнат — маленький? Ну, в сравнении с особняком Алексея Константиновича — да, маленький. Даже — крошечный. Притом, что стоит никак не меньше. Почему так? Из-за чего?
Из-за участка земли, на котором он расположен. И из-за того, где этот участок земли находится. А ещё: из-за размера этого участка.
Четыре гектара частной территории в Ромашковском лесу в районе Кунцево — это очень недёшево. Возможно, что даже и вовсе — бесценно, так как цены не имеет, ибо не продаётся.
Четыре гектара леса, в центре которых, равноудалённо ото всех сторон этого квадрата, маленький аккуратный домик, к которому, однако, подведены и свет, и газ. Есть вода и обустроена канализация. Имеется гараж на две машины и подъездная дорога, ровная, как водная гладь, идущая от ворот гаража прямо до МКАДа. Маленький частный рай интроверта… сингельтона… или мизантропа?
Комнаты внутри просторные, светлые. На стенах ковры, на полу ковры, на диванах, креслах и кроватях цветные покрывала. На широких подоконниках цветы в керамических горшках на красивых кружевных салфеточках. Белёные потолки. Люстры с хрусталём в каждой комнате. Шторочки, зановесочки…
Как будто в бабушкин дом попал… времён её силы и молодости, так как никаким увяданием или ветхостью тут и не пахнет. Всё чистое, всё целое, всё, почти, как новое.
Дверь ванной комнаты открывается, и из неё выходит, ступая по мягкому ковру босыми ногами, девушка в двух полотенцах. Одном вокруг тела, другом — намотанном на волосы, на манер тюрбана.
Она оборачивается и вздрагивает, так как видит меня, вольготно расположившегося в одном из её кресел.
— Здравствуйте, Мария Дмитриевна, — встречаю я её взгляд приветливой, но слегка напряжённой улыбкой. Всё же, как ни старался, а расслабиться у меня не получалось.
Вот ведь, общаясь со снайпером, непосредственно вынесшим мне мозг, да ещё и неоднократно, быть расслабленным и дружелюбным у меня выходило легко. Это не требовало никаких усилий. А вот рядом с той, кто меня лично и пальцем не тронула… а, нет, стоп: она меня из окна пятого этажа выкинула, так что — всё в порядке, всё логично, всё так и должно быть.
— Юра? — медленно опустив руки от полотенца, которое она придерживала на своей голове, спросила девушка. Брови её изогнулись в удивлении и непонимании. Только в этих двух эмоциях — ни тревоги, ни страха в выражении её глаз и лица не было и в помине. — Ты чего это здесь?
— Пришёл познакомиться поближе, — совершенно честно ответил ей я. Так как, именно за этим сюда и пришёл. Не больше, не меньше.
— А как ты вообще узнал, где я живу? — задала следующий важный, по её мнению, вопрос девушка.
— В «5-ом управлении» сказали, — пожал плечами я. И это тоже было правдой.
В реальности, всё оказалось намного проще, чем представлялось в мыслях. Собственно, как оно чаще всего и бывает. Сложности и проблемы существуют, большей частью, в наших собственных головах. И только до тех пор, пока мы думаем, сомневаемся и не решаемся. Но, стоит начать… как «дверь», которую мы готовились выбивать плечом, оказывается просто незапертой.
Я пришёл к зданию «управления» утром. Открыл дверь, оказался в небольшом коридорчике, оканчивающемся окошком дежурного, к которому и направился.
Достал свой паспорт, положил его на стойку перед окошком.
— Меня зовут Долгорукий Юрий Петрович, я к Мамонту Борису Аркадьевичу, по личному вопросу.
Дежурный взял мой паспорт, открыл, полистал, проверил его на подлинность на стандартном «банковском» приборчике, подсвечивающем микрошрифты, голограммы и водяные знаки каким-то синеватым светом. Не знаю, как он работает — никогда раньше не интересовался. Ещё дежурный позвонил кому-то. Продиктовал мои данные и цель визита, после чего получил какой-то ответ и, возможно, инструкции, которых я не мог слышать, кивнул самому себе, опустил трубку стационарного телефона на его базу и ответил уже мне.
— Бориса Аркадьевича нет на месте, — ответил дежурный, возвращая проверенный и откопированный на «ксероксе» документ.
— А, когда он будет? — спокойно и всё так же доброжелательно уточнил я. — Сегодня получится его увидеть?
— Извините, Юрий Петрович, но вряд ли, — перешёл на чуть более неофициальный тон дежурный, видя, что я, не смотря на свою фамилию, права не качаю, презрением его не обливаю, требовать не требую, не хамлю, веду себя, в целом, адекватно, говорю вежливо.
Да и вообще, как-то оно так получается, что, когда к людям с добром и по-доброму, они, обычно смягчаются, открываются. Простые люди. Те, которые ещё не срослись со своими должностями или положением в обществе настолько, что начали терять собственное «я». — Борис Акадьевич вместе с Князем, в Петроград уехал. Скорее всего, с ним и вернётся… наверное.
— Спасибо, — не преминул я поблагодарить человека, который решился помочь мне слегка выйдя за рамки своих обязанностей. — А… а Семёнову Марию Дмитриевну я могу увидеть? Она ведь в городе?
— Мария Дмитриевна… — открыл свой журнал и перелистнул в нём пару страниц дежурный, что-то выискивая. — Нет… она уже ушла. Вот, ключ от её кабинета сдан полчаса назад. Вы разминулись.
— Какая жалость, — непритворно расстроился я. Потом поднял глаза на дежурного с зажёгшейся в них надеждой. — А, может быть, я тогда сам к ней зайду? У вас нет её адреса или телефона?
И, знаете что? И телефон, и адрес для меня отыскались. В который раз убеждаюсь, что фамилия Долгорукий в этом городе творит чудеса. Если, конечно, она твоя и ты можешь доказать это.
Дежурный порылся в других журналах, как я понимаю, тех, которые на случай оповещения, продиктовал мне сначала адрес, а после и телефон, который я тут же и начал, под диктовку, вбивать в свой мобильник, чтобы позже, в спокойной обстановке, как следует его вызубрить.
Но, когда я начал это делать, то непроизвольно нахмурился. Цифра за цифрой высвечивались на экранчике в то время, как «умный» алгоритм-помощник начинал поиск похожи сочетаний по контактам из моей записной книжки. Сначала, понятное дело, вариантов совпадений было много, что и естественно. Но, с каждой новой введённой цифрой, лишние номера отваливались, по одному, по два, а то и по десять. Вот только, один всё никак не хотел исчезать. Он продолжал висеть, цепляя мой взгляд и вызывая странные подозрения. Номер контакта, подписанного, как «Борис Аркадьевич»! Номер, который я сам в свой телефон не вносил, а появился он в нём, после попадания моего в больницу.
И он так и не исчез! Он до последнего знака совпал с тем номером, который мне продиктовал дежурный. И это заставляло мои брови хмуриться, а мысли скакать в попытках хоть как-то уложить это новое открывшееся обстоятельство в картину своего понимания мира.
Я не забыл поблагодарить дежурного за помощь. Ведь он действительно мне помог, хоть и не был обязан это делать. Пожалуй, он был даже более дружелюбен, чем это было бы нормально. Но, я всё равно был ему благодарен. Пусть даже, мужчина этот делал мне такие любезности и не сам, не по своей инициативе, а подчиняясь полученным от кого-то по телефону инструкциям. Какая мне разница, если цель достигнута?
И я, раз уж оно так хорошо пошло, немножко принаглел: попросил ещё и номер Мамонта.
Дежурный не отказал. Я получил нужное, ещё раз поблагодарил его и, совершенно сбитый с толку, покинул здание.
Да: вот так всё оказалось просто. Без тайных проникновений, риска, обысков кабинетов и прочей шпионской романтики. Пришёл, спросил — получил ответ. А почему, вообще, всё должно быть сложным?
Вопрос, в целом, философский. Но… а, почему бы и нет?
Дальше, я даже новой итерации дожидаться не стал. Вызвал такси, да поехал сразу на полученный адрес, в пути сосредоточившись на том, чтобы вызубрить телефонные номера. Ну и, понятное дело, совершить запланированные финансовые действия на биржах, в казино и в ставках на спорт — дисциплина прежде всего!
Таксист высадил меня возле ворот забора, ограждавшего и обозначавшего границы частной территории. Естественно, запертых. Таксиста я отпустил. Дождавшись, пока его машина скроется из виду, перемахнул через этот забор, благо, дело не хитрое, если умеючи-то. Дальше пешком по дорожке к дому. А там… дверь оказалась незапертой. Вот я и вошёл. Без стука или звонка. Может, не вежливо, конечно, но к человеку, который уже больше ста раз меня убил… ну, не чужие мы уже люди-то, какая между нами вежливость? Нафиг эти условности. Я и так с цветами, тортиком, дорогим пузырём шампанского, фруктами и разной закусью. Зачем тут ещё и вежливость?
Со стороны ванной комнаты слышался плеск воды, дверь была прикрыта, в остальном доме тихо. Вот я и устроился в кресле, решив в ванную не ломиться, а просто подождать. Спешить-то мне некуда — человек дня уже и так здесь. Человек, от которого зависит, как этот мой день закончится. Чем и где.
Обувь я, естественно, оставил при входе — я ж не дикарь какой-нибудь, чужой труд уважаю. Цветы поставил в вазу, найденную на тумбочке рядом с креслом, коробку с тортом опустил рядом, пакет с закусью и шампанским положил возле кресла с другой стороны от себя.
Минут через пять, как раз вышла из ванной комнаты хозяйка дома.
— В «управлении»? Правда? — изумилась она. — Ты там разве бывал?
— Раньше — нет. Сегодня зашёл, — честно ответил ей я. Тем временем, девушка… хотя, если включить логику, вспомнить её Ранг и посмотреть на обстановку вокруг — скорее уж, «бабушка» по возрасту, но выглядящая свежо и даже юно, почти совсем отошла от неожиданности самого факта моего появления и внимательнее рассмотрела то, как и с чем я к ней «появился». Заметив цветы и торт, она слегка округлила глаза, а краешки губ её непроизвольно дернулись вверх.