Далее он задал мне более конкретный вопрос, который всколыхнул во мне воспоминание об одном дне многолетней давности.
Дело было в тропической Африке, где я находился в длительной командировке в составе группы авиационных специалистов и трех летных экипажей самолетов Ил-18 общей численностью около 30-ти человек.
В тот день, как обычно, я проснулся оттого, что вдруг, мгновенно, как будто кто-то включил яркую люстру, стало светло, и громко защебетали птицы. Одновременно включилась радиотрансляция города Акра – столицы Ганы (бывшая английская колония – Золотой берег), по которой стали передавать последние известия. В этот день новости очень сильно заинтересовали меня.
После завтрака в ресторане при гостинице нам подали автобус, который, как обычно, доставил нас на аэродром, где каждый из нашей группы стал заниматься своей частью работы. В соответствии с установленным распорядком, в половине первого за нами пришел наш автобус, на котором мы отправились сначала на обед, а после обеда сразу – на океанский пляж «Лабади бич», где всегда проводили вторую половину дня вплоть до захода солнца, когда мгновенно становилось темно, и на небе, над океаном ярко вспыхивал Южный Крест – великолепное созвездие южного полушария.
После отлива песок пляжа становится настолько плотным, что промчавшаяся по нему кавалькада всадников (в основном англичан) почти не оставляет следов.
Посольства каждой страны, а также крупные фирмы имеют на пляже небольшие бунгало, где можно переодеться и скрыться, в случае необходимости, от непогоды. Поэтому состав отдыхающих на пляже довольно стабилен. Рядом с бунгало компании «Гана Аирвейс», в которой мы работали, с одной стороны было бунгало английского представительства, с другой, за полосой растительности, – посольства СССР.
В этот день я выходил из нашего бунгало последним из моих коллег. Не успел я пройти и половины ширины пляжа, как услышал крики на английском языке:
– Поздравляем, поздравляем, поздравляем!!!
Повернув голову направо, я увидел бегущих в мою сторону людей: англичан, немцев, негров, американцев, французов, индусов, одним словом, всего населения нашего пляжа.
Я решил, что поздравляют кого-то слева от меня, и посмотрел налево. Слева я увидел ту же картину. Выходит, что поздравляют меня? Моя мысль лихорадочно заработала. С чем меня можно поздравить? День рождения у меня будет только через несколько месяцев, никаких героических подвигов в эти дни я не совершил. Правда, вчера мне, наконец, удалось найти и устранить весьма каверзную причину выхода из строя одного из моих радиолокаторов.
Эта причина в нашей практике никогда ранее не встречалась и была вызвана сугубо тропическими условиями, что приводило к необходимости конструктивной доработки волноводного тракта. Но откуда об этом могли узнать все эти иностранцы? Да это обстоятельство никак не стоило такого энтузиазма. Нет, наверное, все бегут к кому-то, кто находится вблизи меня в океане?
Я повернул голову в сторону прибоя и увидел немца – нашего соседа по гостинице. Это был плотный коренастый мужчина невысокого роста. Он бежал ко мне по воде, высоко поднимая ноги и смешно гогоча, как гусь: «Га, га, га!».
И тут меня осенило. Я вспомнил о сообщении ганского радио, в котором было сказано, что сегодня утром Советский Союз запустил спутник с человеком на борту, и что этот спутник облетел земной шар и благополучно приземлился.
– Гагарин? – Спросил я немца.
– Иес, Гагарин! – Восторженно заорал он, перекрывая шум прибоя.
Последнее время в английских и американских газетах и журналах часто появлялись статьи, в которых обсуждались вопросы, связанные с полетом человека в космос. Например, один английский автор утверждал, что первым космонавтом должна быть женщина, так как космический полет связан с огромной психологической нагрузкой. Опыт Второй мировой войны показал, что женский организм психологически устойчивее мужского: так, во время бомбежек немцами Лондона с ума сошло гораздо больше мужчин, чем женщин.
Мы ждали это событие и надеялись, что будем первыми людьми в космосе, поэтому сообщение ганского радио я воспринял с большим удовлетворением, но не так, как сообщение 4-го октября 1957 года. Тогда для меня это было ударом грома среди ясного неба. Еще бы, все технические журналы по радиоэлектронике, авиационной технике, поступающие на нашу фирму из Америки и Англии, были переполнены материалами о готовящемся запуске американцами сателлита Земли, или как еще они его называли, «мини мун» (маленькая луна). Несмотря на то, что наша фирма принимала некоторое участие в программе ракетостроения, мы ничего не знали о планах запуска нашего искусственного спутника.
Тихо порадовавшись, я рассказал за завтраком своим коллегам о сообщении ганского радио, но они восприняли его с некоторым недоверием, вероятно, решили, что я их разыгрываю, как это было с мухой Цеце.
И только тогда, когда меня окружила толпа людей различных национальностей – представителей разных стран, и каждый стремился пожать мою руку только за то, что видели во мне гражданина Советского Союза (прямо как у Маяковского: «…Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза читайте, завидуйте, я – гражданин Советского Союза …»), я почувствовал, что этот день для меня, также как и для всех советских граждан, явился одним из самых счастливых дней жизни.
Изложив это событие на бумаге, я понял, что этот день был и одним из самых счастливых дней всего просвещенного человечества планеты Земля.
Теперь, если вы бывали в Кремле, вам не трудно догадаться, какой вопрос задал мне мужчина в кремлевском парке. Для тех, кто не был в Кремле, поясню. Он спросил:
– Говорят, здесь есть дуб, посаженный через день после полета Гагарина в космос, не покажете ли вы мне его?
– Вот мы как раз подходим к этому дубу, – ответил я.
«Волгу» для Гагарина дорабатывали на ГАЗе
В советские времена космонавты наведывались в Горький (нынешний Нижний) регулярно. Некоторые – не по одному разу. Адрес в городе у них был один – Горьковский автомобильный завод. Космонавты приезжали за «Волгами», подаренными им правительством.
«Волги» для космонавтов дорабатывали на спецучастке
Правительственный «подарочный набор» для первых космонавтов включал в себя полностью обставленную 4-комнатную квартиру, премию в 15 тысяч рублей и непременно автомобиль «Волга». С течением времени набор сокращался. Но «Волга» оставалась неизменно – сначала 21-я, потом – 24-я. Их давали и после первого полета, и после второго. Собирали «космические» «Волги» на общем конвейере, но внимание им уделяли особое.
– К ним предъявляли требования как к экспортному варианту, – рассказал «КП» Геннадий Смирнов, в 60-е годы работавший начальником участка отделки легковых автомобилей. – Космонавты приезжали, выбирали машину, и ее тут же отправляли на доработку – заново обкатывали, осматривали. Но дополнительно автомобиль не украшали и не переделывали.
Машину космонавта отремонтировали за одну ночь
Этот визит Юрия Гагарина в Горький в феврале 1963 года в прессе широко не освещался. Причина проста – Гагарин приезжал на ГАЗ ремонтировать свою «подарочную» 21-ю «Волгу».
По рассказам, Юрий Алексеевич любил эту машину, иногда сам садился за руль, хотя личный шофер у него был. На ней Гагарин и приехал в Горький. Хотел, чтобы машину посмотрели специалисты. Что-то в ней стало барахлить.
В первый день Гагарина повели на экскурсию на завод, в цех сборки легковых автомобилей. Народ, конечно, работу бросил.
– Пришлось устраивать встречу прямо в цехе, – вспоминает Алексей Новиков, в 60-е годы секретарь комитета комсомола ГАЗа. – Гагарин рассказывал о полете, о журналистах, которые его донимали. На второй день машину проверили: коробку передач, подвеску, двигатель. Перед отъездом ее нужно было заправить. Тогда бензоколонок в городе было немного, и мы с шофером Гагарина Федей поехали на другой конец города. Вдруг сзади в машине что-то застучало.
Как потом выяснилось, рабочие перестарались – перетянули гайку крепления колеса к ступице. Отломившись, она-то и стучала в колпаке колеса. Дефект небольшой – любой автомобилист это знает.
– Федя сказал: «Ничего – доедем», – продолжает Алексей Васильевич. – Но тогдашнему директору ГАЗа Ивану Киселеву о поломке на всякий случай доложили. Решение было принято сразу.
– Я не могу допустить, чтобы первый космонавт уехал с автозавода на неисправном автомобиле, – отрезал Киселев.
За одну ночь в машине заменили весь задний мост. Спустя полтора месяца Алексей Новиков получил от Гагарина письмо с благодарностью за прием и работу.Народный герой После полета
Юрий Гагарин – своему водителю из Татарстана: «Ты татарин, я Гагарин!»
Кристина ДЕСЯТОВА, Ляля ГАЙФУТДИНОВА, 9 апреля 2011 года
В Звездный городок Гариф попал 20-летним парнем – в военную часть в Подмосковье его и еще трех парней из родной деревни Тлянче Тамак направили служить в 1962 году. Ребята до этого успели выучиться на водителей, а потому и в армии им быстро нашли применение: определили на работу к космонавтам. Ребята возили летчиков в Москву и другие города.
Личных машин сначала не было, и солдаты водили автобусы. Но ко Дню космонавтики войсковой части сделали «подарок» и выделили шесть новеньких автомобилей «Волга», одна из них и стала служебной машиной Юрия Гагарина. А Гариф Сайфиев – его личным водителем. Выбрать машину Гагарин попросил водителя.
– Юрий Алексеевич сам подошел ко мне и по-дружески сказал: «Гриша, какая машина тебе нравится? Выбирай – будем вместе ездить», – рассказывал Гариф Назипович.
Сейчас водителя космонавта уже, к сожалению, нет в живых. Но его жена и дочери по-прежнему бережно хранят снимки с автографами первых космонавтов. А его воспоминания о работе у Гагарина сохранились в интервью, которое он давал несколько лет назад.
Кто порекомендовал первому космонавту взять в водители именно Гарифа, он не знал. Но догадывался, что кто-то оценил его главные качества: немногословность, исполнительность и трудолюбие. И как только солдат сел за руль «гагаринской» машины, работать пришлось день и ночь.