Предложение записаться Татьяна Фатеева получила от Юрия Хоя практически сразу. Девушка согласилась, но, имея музыкальное образование за плечами, уточнила, когда будет репетиция.
Татьяна Фатеева
На что мне Юра быстро с расширившимися глазами ответил: «Ну, ты что, репетировать не надо!» Тут у меня глаза тоже стали большими: «Как не надо? У музыкантов, вообще-то, репетиция должна быть». «Да нет-нет-нет, там все просто. Ты приходи сразу в “Полтинник”.
Оказавшись в стенах студии Black Box в ДК 50-летия Октября, Татьяна Фатеева быстро поняла, что отступать уже некуда. Дипломатичный Юрий Клинских все обставил так, чтобы отказаться от его предложения было попросту невозможно.
Татьяна Фатеева
Я все не унималась: «Ты дай мне хотя бы что-нибудь, чтобы я заранее выучила». Но Юра был несгибаем: «Да там легко, ты придешь в студию – и сразу все поймешь. Я напою, а текст перед тобой поставлю». Зашли в студию чинно, мирно, благородно, мне предлагают войти в вокальную комнату, а потом быстро закрывают за мной дверь. Я удивилась: надо же, так принято, что ли, у них – дверь закрыть, чтобы не дай бог вокалист не выбежал от экстаза? Через микрофон и наушники Юра мне говорит: «Вон текст стоит, возьми давай. Песня у тебя будет звучать, а мелодию запомнишь». Я начинаю слушать песню и одновременно смотрю на текст. Текст такой хороший – ух ты, ах ты, ничего себе! Думаю, чем же там все закончится? Когда дошла до конца текста, смотрю – криминала там вроде нет, никто никого не съел (смеется).
В Воронеже Татьяна Фатеева посещала поэтическое объединение, участники которого учились писать стихи у серьезных поэтов.
Полученный там опыт ей подсказал, что текст «Вечером на лавочке» – профессиональный и сделан по всем правилам версификации.
Татьяна Фатеева
Для меня было очевидно, что стихи эти с точки зрения стихосложения – очень грамотные и что никакой безграмотностью и кустарщиной здесь и не пахнет. А то, что он несколько фривольный, – это к делу не относится. Зато там все правила соблюдены: образ, композиция, и нет никаких режущих слух оборотов, которые бывают у дворовых поэтов, когда они сочиняют наспех. Я поняла, что стихи писал профессионал, и мне сразу стало спокойно. Если ты делаешь какую-то дребедень, неудивительно, что возникает чувство испанского стыда, когда накосячил кто-то, а неловко почему-то тебе. А тут я поняла, что мне не стыдно, потому что лирика – прекрасная.
Как и многие другие хорошо знавшие и понимавшие Юрия Хоя люди, Татьяна Фатеева говорит о нем, прежде всего, как о поэте.
Татьяна Фатеева
Это было действительно довольно необычно. Потому что такие прикольные и фривольные стихи мы читали у многих поэтов – хоть у Пушкина, хоть у Есенина, хоть у Маяковского. Каждый прикалывается по-своему, и классики тоже играли словами. Главное, что все это они делали талантливо и весело.
Рассудила Татьяна Фатеева просто: раз ей это нравится, то она, пожалуй, споет. Ведь все равно об этом, скорее всего… никто никогда и не узнает.
Татьяна Фатеева
Только вот по поводу последнего я крупно ошиблась. Конечно, на тот момент я понимала, что имею дело с чем-то талантливым, но то, что «Сектор Газа» станет культовой группой, я, естественно, представить не могла. Юрка воспринимался как простой парень, у которого вдруг оказались грамотные стихи. Я подумала, есть же у нас такие самородки – здорово, интересно. Тем более никаких ханжеских предубеждений у меня вообще по жизни не было. У меня всегда есть свое мнение по поводу любых вещей. Но даже тогда я помыслить не могла, что окажусь рядом с, не побоюсь этого слова, гением.
Волей-неволей с этой мыслью ей пришлось вскоре смириться. Приехав в самом начале 90-х поступать в Москву в Гнесинку, Татьяна Фатеева испытала настоящий культурный шок.
Татьяна Фатеева
Из первого же киоска звукозаписи на меня обрушилась «Лавочка». У меня сразу была нестандартная реакция – пригнуться и убежать подальше от этого ларька… Это сейчас все понятно, а тогда было вообще неясно, как это воспринимать. Может, это какая-то облава, и сейчас меня будут арестовывать. Я точно была не готова к тому, что приеду в Москву – и тут наша с Юрой запись вдруг на меня рухнет. А я-то еще наивно думала, что никто и никогда ее не услышит! Откуда же я могла знать, что Юра договорился со студиями звукозаписи о распространении своих альбомов? Оказалось даже, что эта песня не просто популярна, но уже мелькает в различных хит-парадах.
Глава XВ Москву
Абсолютным большинством талантливых (или просто амбициозных) музыкантов Москва воспринимается как предел мечтаний. Для Юрия Хоя она стала камнем преткновения. На раннем этапе сделать себе имя в столице он точно не стремился. Да и коллеги-музыканты, считавшие его поначалу архетипичным «милиционером в рок-клубе» из одноименной песни «ДДТ», которого звали на мероприятия ради того, чтобы он продефилировал перед задирами в форме, и помыслить не могли, что имеют дело даже не с будущей звездой, а с без пяти минут народным героем.
Однако 1990-й, когда были записаны альбомы «Зловещие мертвецы» и «Ядрена вошь» и выстрелила «Вечером на лавочке», стал для Юрия Хоя годом резко изменившегося статуса. Все происходило настолько стремительно, что он сам не успевал порою уследить за прихотливыми поворотами собственной судьбы. «Я в это время работал грузчиком в Воронеже на холодильнике, – вспоминал он. – Были случаи, когда подъезжают машины, мы им загружаем мясо, шофер вылезает, включает мафон, а там играет “Сектор Газа”. Как раз этот альбом, где “Вечером на лавочке”, – на всю! Шофер тащится стоит, а я ему загружаю мясо. Он, наверно, думает: там чувак уже давно на “мерседесе” ездит».
Татьяна Фатеева
Я понимала, что это – творчество талантливого человека, иначе бы не стала тратить время на какую-то ерунду. Мое внутреннее чутье подсказывало мне, что это – мегаталант. В любом случае каждый человек хочет оставить след. Не только я, но и многие вокруг понимали, что Юра такой след оставит и вообще все это не зря.
В какой-то момент возникла ситуация, когда в родном Воронеже Юрий Хой оказался нарасхват. И не все воспринимали это как должное.
Галина Клинских
Стали приходить друзья, восхищаться. Был и определенный негатив. Наш сосед часто начинал возмущаться: да кто он такой, почему все так к нему липнут. Но это зависть.
Впрочем, этот пример, скорее, – исключение. Потому что прочие соседи старались с Юрием отношения не портить.
Галина Клинских
Юра любил метал и включал его очень громко. Как-то иду с дочкой из садика и издали слышу эту музыку. Соседи обычно не роптали. Один раз только пришли – и пожаловались мне. Отвечаю: «А я-то чего – Юре скажите». А они сразу: «Ну ладно, не надо».
Между тем работа студий звукозаписи сделала свое дело, и слава никому еще неведомой (кроме разве что воронежцев и благодарных череповецких фанатов) звезды росла лавинообразно. Сыграл свою роль и придуманный студийными музыкантами «Сектора Газа» креатив. Алексей Ушаков вспоминает, что на первых порах к кассетам с записями группы прилагалась самопальная газета «Новости студии Black Box» с минимальной информацией об участниках записи. Результат не заставил себя ждать: через пару месяцев после записи альбома приглашения на гастроли стали приходить даже из таких отдаленных уголков страны, как Уфа и Сыктывкар.
Удаленность же самой группы от признанных советских «рок-столиц» сыграла с «Сектором Газа» злую шутку. Юрий Хой и сотоварищи с самого начала оказались не в своей тарелке, поскольку признанные субкультурные властители дум их попросту не смогли заметить, а вот озабоченные маячащими на горизонте сверхдоходами поп-продюсеры спешили, что называется, ковать железо, не отходя от кассы.
Из уст снобов приходилось слышать сравнения «Сектора Газа» с «Ласковым маем». Основания для этого есть, но сугубо формальные и притянутые за уши. Так получилось, что в Воронеже оказался администратор «Ласкового мая» Фидель Симонов, который предложил Юрию Хою гастроли в Москве. Все, кто сталкивался с этим деятелем зарождающегося шоу-бизнеса, отзываются о нем нелицеприятно. А у супруги лидера «Сектора Газа» появилось дурное предчувствие.
Галина Клинских
Приехали к нему из Москвы, чтобы его забрать для работы, а я очень не хотела его отпускать. Не знаю почему, но думала, что ничем хорошим это не закончится. Но я понимала, что Юре запрещай – не запрещай, он все равно поедет.
Естественно, от таких предложений не отказываются. С костяком того состава, с которым записывались магнитоальбомы «Плуги-вуги» и «Колхозный панк» (Семен Тетиевский на басу, Игорь Кущев на гитаре, Олег Крюк на барабанах), Юрий Клинских отправился покорять столицу. Однако никакого въезда на белом коне не вышло. К «Сектору Газа» Фидель Симонов подошел абсолютно с теми же мерками, что и к «Ласковому маю»: концерт организовал на каком-то стадионе под фонограмму, денег явно недоплатил…
Это одна из версий развития событий – принадлежит она Алексею Ушакову. А вторая – от его напарника по студии Black Box Андрея Дельцова – отличается от нее деталями. Дельцов подхалтуривал звукооператором у «Ласкового мая» и дал им послушать кассету «Сектора Газа», которая произвела на сирот всея Руси неизгладимое впечатление. Их же администратор Фидель Симонов начал строить на Юрия Хоя далеко идущие планы и пригласил ребят в Москву.
Согласно версии Дельцова, поселили воронежцев в гостиницу «Россия» – сильно загаженную в то время. А первый столичный концерт «Сектора Газа» состоялся во дворце спорта «Измайлово». Андрей Дельцов не только играл на гитаре, но и отвечал за конферанс, потому что Юрий Клинских тогда сильно комплексовал перед публикой. За звук отвечал Игорь Князев – бывший дельцовский коллега по «Фаэтону». Такая вот воронежская взаимовыручка. Дальнейшее предложение Фиделя Симонова создать несколько фейковых «Секторов» для гастрольного чеса группа встретила в штыки.