Тем не менее счастливые обладатели этого издания не дадут соврать, что даже элементарно держать такие диски в руках – ни с чем не сравнимое удовольствие.
Галина Клинских
Да, у нас имеются эти издания. Очень здорово – просто какой-то восторг! Открываешь коробочку – настолько красиво! Немало таких дисков мы раздарили поклонникам, которые приходили к нам после смерти Юры.
Сейчас трудно сказать, стал бы Юрий Клинских продлевать контракт с «Галой», останься он в живых после релиза «Восставшего из ада». Во всяком случае, за пару лет до своей смерти о работе лейбла он отзывался сдержанно, но без откровенного негатива: «Gala Records – нормальная фирма. Компания со своими недостатками и удачами. Мы как семья: мы привыкли к ним, они – к нам, притерлись друг к другу. Зачем еще чего-то искать? К тому же у них еще много хороших идей. Это они все чего-то мудрят, чтобы добиться лучшей реализации альбомов, сидят и придумывают разные вещи…» При этом даже собственную жену в подробности своей работы с лейблом Юрий Хой старался не посвящать.
Галина Клинских
Я у него всегда спрашивала: ты меня введи хотя бы в курс дела, что, чего, как, где ты числишься? Он ответил: тебе это не надо, не лезь туда…
Правопреемница «Галы» – компания Warner Music Russia – продолжает работать с каталогом «Сектора Газа» и выпускать его архивные записи. В 2015-м вышел релиз «Вой на Луну», костяк которого составил тот самый «Акустический альбом». Также компания владеет правом на товарный знак «Сектор Газа». Учитывая неоднозначную репутацию группы «Сектор Газа», столь феноменальным постоянством нельзя не восхищаться. Ведь тот же Сергей Кузнецов рассказывал: «Была и обратная сторона медали – из-за подобной скандальной репутации: Юру не особенно-то жаловали массмедиа. Вообще, программные директора некоторых станций заявляли, что ставить “Сектор Газа” – это дурной тон, это непотребная музыка, пробуждающая низменные чувства и т. д. и т. п. Но я помню, как, например, Игорь Матвиенко сказал, что стихи Юры – это истинно народная поэзия».
Глава XIIIКолхозный панк
Записанная в 1991 году на студии Gala Records каноническая (или, проще говоря, чистовая) версия альбома «Колхозный панк» стала для раннего периода «Сектора Газа» самой показательной. Популярности диска способствовал и стотысячный тираж винилового издания, выпущенный в 1992-м, и считающееся ныне большой редкостью издание на компакт-кассетах, куда неведомыми ветрами надуло песню «Вальпургиева ночь», отсутствовавшую на других носителях. Впервые в цифровом виде она появилась лишь в 1996-м на сборнике «Избранное», а в составе номерного альбома на CD увидела свет и подавно лишь через год на «Наркологическом университете миллионов».
Для пропитанного сермяжной правдой «Колхозного панка» напряженная и сосредоточенная «Вальпургиева ночь» и впрямь кажется инородным телом. Ведь песни в духе хоррора (которые, безусловно, любил и умел сочинять Юрий Хой) отнюдь здесь погоды не делают. Единственная вещь из трек-листа, которую с натяжкой можно отнести к этому жанру, – жалобный «Утопленник». Но и она скорее не пугает, а пытается ответить на вопрос экзистенциального масштаба: что будет после смерти с человеком, который при жизни так и не сумел совладать со своими низменными желаниями? Помогают в этом Хою народные сказания о том, что преждевременно погибшие в водоемах люди становятся сужеными русалок.
Несмотря на то что «Утопленник» был одной из первых написанных Хоем песен, сам он видел в ней отступление от традиции писать текст на готовую музыку. «“Утопленник” примечательна тем, что это единственная песня, которую я сделал наоборот, – говорил он. – То есть сначала текст, а потом музыка, а обычно я делаю сначала музыку, потом под нее подгоняю слова. “Утопленник” была вообще с другой мелодией совсем. Вначале была такая более дворовая мелодия, ну, три аккорда, она меня чего-то бесила – не нравилась. Я постарался и на текст сделал мелодию – получилось довольно-таки нормально, как мне кажется». Большая удача «Утопленника» – ведущая клавишная партия Алексея Ушакова, в которой нет ни тени от готической смури, зато ощутим едва уловимый «китайский» привкус.
Как и большинство альбомов «Сектора Газа», «Колхозный панк» обладает своей драматургией. Одним из основных цементирующих моментов здесь, конечно же, является «Вступление». Юрий Клинских на полную катушку сумел использовать, казалось бы, сугубо прикладную особенность магнитофонной культуры, когда за неимением буклетов и иной сопроводительной информации к записям приходилось на скорую руку сооружать студийное интро с минимальными выходными данными альбома с названием пластинки, названием проекта и – иногда – именами и фамилиями участников записи. Последний элемент обыгран и во «Вступлении» к «Колхозному панку», но с неповторимым хоевским юмором:
Представлю нашу группу:
На басухе Тупой, с гитарой Кривой,
Долбит он в забой,
Ударник – Плохой,
Клавишник – Глухой,
На микрофоне я, то есть просто Хой.
Нельзя отказать Хою в остроумии, когда эпитет «Глухой» он присваивает человеку с фамилией Ушаков, а «плохим ударником» в окончательной версии альбома вообще оказывается неумолимая драм-машина. Гитариста, кстати, «кривым» никак назвать нельзя, потому что именно с этого момента и до последнего года жизни с Юрием Клинских сотрудничал участник «Рондо» Игорь Жирнов, работавший тогда штатным музыкантом студии Gala Records. И все это – под музыку «We Will Rock You» группы Queen, чей фрагмент «Богемской рапсодии» «Сектор Газа» использует спустя несколько лет в сказке «Кащей Бессмертный». В финале «Вступления» Юрий Хой обещает сыграть «Колхозный панк», который и является своеобразным гвоздем программы.
Начинается «Колхозный панк» с «дворовых» акустических переборов, как бы намекая на те корни, из которых органично вырастает все творчество «Сектора Газа». Все это быстро переходит в качающий твистовый ритм с невероятно сочными хардовыми гитарами. Эти ингредиенты и составляют основу «колхозного» стиля Юрия Хоя, который изящно приправляется просторечными оборотами вроде «я на ЕМ панк-рок пистоню» или «сиськи ДЕРГАЕТЬ весь день». По этой песне запросто можно изучать диалектизмы у «Сектора Газа», причем заметим, что Хой в ней использует реальные черты южнорусского выговора (присущего, конечно, и жителям воронежского региона), в котором, в отличие от севернорусского, употреблялся мягкий знак в глаголах третьего лица и фрикативное произношение звука «г» (нечто среднее между «г» и «х»).
Продолжение «колхозной» темы встречаем уже в следующей песне – «Плуги-вуги». Спустя двадцать лет питерский самородок с волгоградскими корнями Игорь Растеряев будет петь о трудовых буднях представителей сельских профессий на полном серьезе в своих знаменитых «Комбайнерах». А пока Юрий Хой аттестует своих плугарей с известной долей иронии – на мотив «Мы любим буги-вуги» Майка Науменко. Снобам от рока такое цитирование может показаться оскорбительным. Однако те, кто хорошо знаком с биографией лидера группы «Зоопарк», в курсе, что коллектив начинал с концертов с западными каверами в деревенских клубах – и закончил практически в той же парадигме, сыграв на одном из своих последних концертов в белорусской глубинке программу преимущественно из «фирменных» рок-н-ролльных стандартов. Если этот аргумент не убеждает, то вот вам еще один: почему еще одному «панку с баяном» Федору Чистякову можно было интерпретировать «Буги-вуги», а Юрию Хою – нельзя?
Цитаты из зарубежной и российской рок-классики, сельский колорит, диалектное произношение… Все это создает неповторимый ландшафт альбома. Но еще одна уникальная особенность этого диска – локализация песен в пространстве родного города Юрия Хоя. В песне «Колхозный панк» непонятый земляками талант грозится махнуть от них «на воронежский пятак». Такое неофициальное название в Воронеже носит перекресток Космонавтов и Ворошилова с еще несколькими прилегающими к ним улицами. Одни утверждают, что «пятак» отсылает к просторечному наименованию уничтоженного здесь во время Великой Отечественной войны аэродрома «Альфа», другие указывают на то, что улиц здесь действительно пять.
Так или иначе, место это действительно будто заряжено нутряной рок-энергетикой. Уже в 2019-м местная воронежская пресса писала о том, что с обратной стороны стелы Воронежского керамического завода на так называемом Малом пятаке (ул. Конструкторов, 31) появились граффити «Долой гопоту», представляющие собой цитату из песни «Бригадного подряда», перепетой лидером «Короля и Шута» Михаилом Горшеневым на сольнике «Я алкоголик, анархист!». Впрочем, особо обольщаться не стоит: «Пятаки» как раз были известны в советское время как логово этих самых гопников. «У нас, помню, стрелки постоянно происходили на стадионе за 70-й школой, – рассказывал изданию «Блокнот Воронеж» местный житель Илья Серобян. – Тогда повод только нужен был для того, чтобы разборки учинить. “Рамсили” из-за телок, из-за денег, из-за того, что кто-то что-то не то сказал… Бывало, до драк доходило. А бились в кровь!»
Однако далеко не только на «Пятаках» разворачивались подобные баталии. Об этом как раз песня «Местные», также входящая в альбом «Колхозный панк». Но теперь действие происходит в родном районе Хоя – «Ваях», которому группа «Сектор Газа» обязана своим названием. Ведь в Ваи как раз находятся Шинный и Синтетически-Каучуковый заводы Воронежа, а тамошняя ТЭЦ заволакивает окрестности приснопамятным газом. Воистину гиблое место, район-призрак, ведь и назван он в честь ВАИ – Воронежского авиационного института, которого тут нет и никогда не существовало. Все это великолепие располагается в левобережном районе, а на противоположном берегу – те самые «Чижи», агрессивные обитатели которой не давали герою «Местных» прорваться к любимой. Ирония судьбы в том, что, по одной из версий, название «Чижи» как раз и происходит от тех самых «чужих», которые когда-то заселяли пустовавшую слободу. А теперь они с характерными задиристыми интонациями сами вопрошали пришлых: «Стоять, ты откуда?!» В этом грозном оклике из «Местных» и вполне узнаваемая ситуация, характерная далеко не только для Воронежа, и пример умелого использования Юрием Хоем в песнях «Сектора Газа» приема spoken word, апофеозом которого станет мистическая цитата из трактата аббата Кальме в песне «Укус вампира» из альбома «Танцы после порева» (1994). Стоит обратить внимание и на финал «Местных»: