Концерт «Сектора Газа» в Риге был сродни героическому поступку и по всем законам жанра должен был обрастать легендами. Тем не менее организаторы концерта, ссылаясь на отсутствие ключевого участника группы, заплатили лишь часть гонорара, которая едва покрыла расходы на дорогу. Поэтому, когда Юрий Клинских при встрече с Алексеем Ушаковым выразил недовольство «самоуправством» согруппников и поинтересовался судьбой своей доли за концерт, тот был возмущен. Упирал Хой при этом на то, что группа фактически воспользовалась его брендом и песнями, и в этом, конечно, был прав. Но клавишника буквально переполняли эмоции. Из группы Ушаков ушел, но, как и большинство участников «Сектора Газа», с Хоем отношений не порвал и при необходимости всегда его подстраховывал и в дальнейшем.
Алексей Ушаков
Что касается гонорара, то, конечно, организаторы воспользовались моментом и заплатили меньше. А то, что Юра не заработал, – ну, извините.
Глава XXII«Нажми на газ»
«Золотой состав» постепенно распадался, а альбомы у «Сектора Газа» выходили исправно. В 1993-м, когда центробежные тенденции в группе стали очевидными, появилось сразу два диска. Один из них – одноименный группе «Сектор Газа» – можно назвать ретроспективным, и речь и нем пойдет в свой черед. Второй – «Нажми на газ» – содержал абсолютно новые на тот момент песни.
«Сектор Газа» принадлежит к той редкой категории групп, которые постоянно и остроумно обыгрывали название своей команды в творчестве. Примерно с таким же энтузиазмом этим занимаются разве что «Кирпичи», «Браво» и «Северный Флот». Иногда, правда, у «Сектора» случались с этим забавные осечки. Альбом 1993 года «Нажми на газ» носил сначала заглавие «Дави на газ». Но точно так же именовался телехит тогдашней поп-звезды Светланы Владимирской, подавшейся в итоге в секту Виссариона. А «Сектор Газа» решил не переходить дорогу коллеге из поп-стана и заменил в итоге название диска на «Нажми на газ».
Не исключено, впрочем, что Юрий Хой заварил эту кашу вполне осознанно. Ведь в песне «Нажми на газ» есть упоминание об услышанном по телевизору словосочетании «Дави на газ», которое способно вызвать праведный гнев и рвотный рефлекс. Учитывая, что альбом Светланы Владимирской с одноименной песней «Мальчик мой» тоже вышел в 1993-м, вполне возможно и осознанное цитирование. Хотя это не так уж важно, поскольку словом «дави» Юрий Хой жонглирует не менее виртуозно, чем понятием «газ». В итоге в песне «Нажми на газ» он приходит к нонконформистскому выводу: чем сильнее на нас давят сверху, тем сильнее сопротивление. Вот вам еще вариация на ницшеанское «все, что нас не убивает, делает сильней» и очередная параллель с «Гражданской обороной» (песня «Крепчаем»).
Действительно, альбом «Нажми на газ» предельно далек от безысходности и обреченности своего предшественника «Гуляй, мужик!» – даже несмотря на то, что 1993 год тоже не располагал к радужным надеждам. Один расстрел Белого дома в результате парламентского кризиса и печально известного указа 1400 Бориса Ельцина чего стоит. Рокеры будто затаились и либо делали перерыв в дискографии, либо выпускали что-нибудь промежуточное, например сборник ремейков «Титаник на Фонтанке» «Наутилуса Помпилиуса» или сборник «Крематория» «Двойной альбом». В то же время нарождалось и что-то принципиально новое: «Ногу свело!» готовилась к прорыву со своей «Хару Мамбуру», а переехавший из Харькова в Питер Сергей «Чиж» Чиграков записал при помощи музыкантов «Аквариума» и «ДДТ» свой первый сольник. Но Юрий Хой был предельно далек как от одного, так и от другого.
В альбоме «Нажми на газ» Юрий Хой оседлал своего любимого конька, юморя напропалую. Гомерически смешным вышел «Кабак», где сначала потешно описаны все достоинства этого заведения (один Бах за роялем чего стоит), а потом с таким же рвением описаны и минусы («здесь такая грязь, здесь такая мразь, здесь такое ощущение, что попал на Кавказ»). Строчку же «если хочешь, чтоб тебя от обеда пронесло» Юрий Клинских развернул в отдельной песне «Девушка» – о том, как съеденное в общепите некачественное мясо вышло боком, воспрепятствовав романтическому знакомству.
«Сектор Газа» по-прежнему щедр на образность, связанную с телесным низом. Однако в альбоме «Нажми на газ» это не самоцель, а только повод для разговора о каких-то более глобальных вещах. Например, о судебной системе, которой посвящена еще одна дилогия в репертуаре Хоя – «Суд» и «Взял вину на себя». И если «Суд» – это все же гротеск, то «Взял вину на себя», по свидетельству дяди Юрия Хоя Анатолия Япрынцева, основана на реальном случае и посвящена другу детства, отсидевшему за несовершенное преступление. «Суду» предпослана ремарка, имитирующая речь на судебном заседании. Обратим внимание, что подсудимый, несмотря на всю абсурдность сюжета, представляется как Клинских Юрий Николаевич. Это признак того, чтобы слушатели делали разграничение между автором и героем и понимали, что в данном случае речь идет не о реальном авторе, а его отраженном в кривом зеркале альтер эго, как, скажем, Веничка Ерофеев или Вася Обломов.
Вопреки расхожему утверждению, что в каждом альбоме «Сектора Газа» наличествует хотя бы одна страшилка, таковых в альбоме «Нажми на газ» не обнаруживается. «Оборотень» обманывает ожидания, повествуя всего лишь о болтливых собутыльниках, допившихся до скотского состояния. В «Дураке» та же дилемма имеет уже религиозный оттенок – злоупотребляющий алкоголем герой становится игрушкой в руках бесов. Аранжировка песни тоже предельно далека от готических мотивов и ближе, скорее, к беззаботному серфу.
Если же говорить о заимствованиях, то Хой в «Нажми на газ» по-прежнему действует по принципу Бориса Гребенщикова – «я возьму свое там, где увижу свое», потому что в плагиате музыкантов уличить практически невозможно – как из-за слишком замысловатых цепочек по пути к первоисточникам, так и благодаря тому, что каждая такая цитата оправдана контекстом. Возьмем «Подвал». На первый взгляд, он мелодически напоминает «Все это рок-н-ролл» «Алисы», и это вполне объяснимо, ведь альбом «Статья 206, часть 2», куда входил этот хит, воспевал подворотни и чердаки как последнее пристанище гонимых неформалов. Да и в кинчевской песне слышались блюзовые риффы то ли «Bad To The Bone» американской группы George Thorogood and The Destroyers, то ли еще более ранней «I’m a Man» Бо Дидли.
Да и вообще возникало ощущение, что при работе над альбомом Юрию Хою впервые стало тесно в рамках привычной куплетно-припевной формы. Иначе откуда бы возникла коротенькая зарисовка «Мажор», больше напоминающая непристойные «крохотки» группы «Хуй Забей». «Мумия», напротив, состоит, будто пауэр-металлическая баллада, из трех частей: ленивого речитатива в начале, бойкого твиста в середине и этнической темы в конце. Пафосный металлический забой был бы здесь неуместен, поскольку ожившая мумия обходится с рассказчиком не вполне корректно, хотя он на нее и не в обиде.
Хитов в альбоме целых два, да каких – «Взял вину на себя» и «Лирика». Последняя уже в наше время стала широко известной благодаря качественно сделанной, но попсовой перепевке от Filatov & Karas и Марии Качановой. Клип с этой версии набрал невероятное количество просмотров – свыше 41 миллиона. Раз такая цифра, ролик наверняка хоть раз крутился в каждой российской семье, а черно-белая фотография Юрия Хоя в конце лишний раз доказывает, что его дело живет и побеждает.
Глава XXIIIНе нужен мне берег немецкий
В середине 90-х у «Сектора Газа» выдалось гастрольное затишье. Это было время очередного переформатирования российской музыкальной сцены. Не надо забывать о том, что «Сектор Газа» «выстрелил» в переходный момент неразберихи, который в итоге сыграл группе на руку.
Галина Клинских
Думаю, что на популярность мужа повлияла такая ситуация в стране. Было бы другое время – не факт, что он бы стал таким популярным. Просто стечение обстоятельств…
Кооперативный попс «Ласкового мая» потихоньку отходил на задний план, но сам его специфический принцип бытования на сцене не забылся, иначе б авантюра Фиделя Симонова с «левыми» составами «Сектора Газа» не задалась бы. Канонические представители русского рока («Аквариум», «Алиса», «ДДТ», «Наутилус Помпилиус») переживали не лучшие времена и искали новые формы. «Последний герой» без страха и упрека Виктор Цой ушел в вечность. И «Сектор Газа» с его жанровой разноголосицей и дерзкими текстами оказался на тот момент наиболее самобытным и подлинно народным коллективом, сумевшим шутливыми песнями с крайне серьезным подтекстом заглушить в людях охватившее их состояние растерянности и ощущение безвременья.
Ситуация кардинально поменялась к 1994–1995 годам. Приспособилась к новым условиям попса, дав вместо «перестроечной» плеяды бесконечных бойз- и герлз-бэндов сольные проекты их вокалистов – Алену Апину, Татьяну Овсиенко, Юрия Шатунова. Переформатировались оставшиеся в строю ветераны русского рока, к тому же стремительно набирали обороты его молодые представители вроде групп «Чиж & Co» и «Сплин». Вновь оказались востребованными металлисты вроде «Арии» и «Черного кофе». Появились альтернативщики и другие представители феноменов, которые вошли в историю как движение «Учитесь плавать» (I.F.K., «Швах», «Небо здесь») и «Новая волна питерского рока» («Кирпичи», Tequilajazzz, «Джан Ку»).
Не лучшим образом на популярности «Сектора Газа» сказалось и отсутствие теле- и радиоэфиров. «Раньше были хорошие директора, например, – рассуждал примерно в этот период Юрий Хой. – Они старались, раскручивали, ну в то же время мы попали в такое хорошее время, когда это было попроще. Сейчас стало все сложнее, все дороже».
В какой-то момент стало складываться превратное впечатление, что «Сектор Газа» оказался чужим на этом празднике жизни. Группу враз начали игнорировать концертные промоутеры. Сам Юрий Хой с присущим ему житейским остроумием назвал этот период «перекуром».