росту испугался, что следующим после Колеватова в тюрьме может оказаться и он сам. Однако, отказавшись от поста главы «Союзгосцирка», артист принял другую административную должность – пост директора родного Московского цирка, который он занял в 1984 году.
В середине 80-х благодаря стараниям Никулина, которому удалось уговорить тогдашнего Председателя Совета Министров СССР Николая Рыжкова, были выделены значительные денежные средства на постройку нового цирка (26 миллионов долларов).
13 августа 1985 года прошло последнее представление в старом здании цирка, после чего оно было снесено. 19 октября 1987 года была произведена закладка первого камня для строительства нового здания, а 29 сентября 1989 года состоялось его открытие программой «Здравствуй, Старый цирк!».
В начале 90-х полностью обновленный цирк на Цветном бульваре вновь открыл свои двери для зрителей (отметим, что от прежнего в нем осталась только одна комната, в которой когда-то раздевались… клоуны, – гардеробная № 10).
В 1990 году Юрию Никулину было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Виолетта – злой гений цирка
Примерно в те же годы рядом с Никулиным появилась женщина, которую вскоре прозвали «злым гением цирка». Известный актер Станислав Садальский по этому поводу рассказывает следующее:
«…Эта дама обладала очень средним актерским талантом. Ее номер на перше проходил почти незамеченным публикой. Но гипнотическим воздействием на Юрия Никулина она обладала безмерно. Ее знал и боялся весь цирковой актерский мир. Она снимала с гастролей, повышала ставки… За семь лет пребывания в Москве ей был оплачен самый лучший “люкс” гостиницы “Арена”. Никулину каждый день внушалось: “Я, и только я – твоя жизнь. Меня не будет – ты умрешь”. Доходило до смешного: в гастрольное турне по Америке Виолетта Виклюк была оформлена как личный врач Никулина. Вседозволенность “гипнотизерши” делала ее все злобнее и злобнее. Она стала завидовать славе самого маэстро, искренне полагая, что если уберет худрука цирка, то это место займет сама…
Подслушивая, подсматривая, делая магнитофонные записи разговоров Никулина, она собирала материалы против великого артиста, который, наверное, ее любил. Если хотите…».
Коллектив цирка от беспредела Виолетты был в шоке. Чтобы как-то оградить Юрия Никулина, Миша Седов, коммерческий директор, собирает собрание. Пришли все, кроме героини и великого маэстро. Главный дирижер и старший кассир, артисты и пожарники единогласно решили собранием удалить “раковую опухоль”. Народный артист всего Советского Союза, услышав о таком решении, сдался.
Лишившись своей доли в московском кооперативе на улице Лесной и звания первой леди цирка, Виолетта сидит в своей скромной севастопольской квартирке и прокручивает соседям компроматы на своего недавнего покровителя. И, к счастью, соседи не верят ни одному плохому слову о своем «великом клоуне».
Вскоре после собрания, утром, тремя выстрелами убивают в собственном подъезде Мишу Седова (трагедия произошла в 1993 году. – Ф.Р.). Чудом осталась жива его дочь, которая задержалась на три секунды в квартире.
Убийцы не найдены.
Это наглядно продемонстрировало, что криминальные щупальца добрались и до цирка. Собственно, криминал стал активно проникать в него еще в советские годы – в 70-е, когда капитализация советского общества начала стремительно набирать свои обороты. Именно тогда коррупция в цирковых верхах достигла весьма внушительных масштабов (и даже «дело Колеватова» не смогло ее сильно потревожить). За взятки в цирке делалось многое: принимались новые артисты в цирковые коллективы, выбивались престижные гастроли, места в программах и т. д. Однако именно после развала СССР в деле криминализации цирка начался форменный беспредел. Впрочем, как и во всех других областях жизни общества, с головой окунувшегося уже не в советский социализм-капитализм, а в бандитский капитализм эпохи Бориса Ельцина. Те смутные времена правления этого деятеля не зря назовут «лихими» – лихостью тогда стали промышлять многие.
Никулин и слон
В 90-е годы XX столетия в России и в самом деле творилось много лихого, жуткого. Жизнь человеческая стоила копейку, а уж про жизнь братьев наших меньших и говорить не приходится – их вообще в грош не ставили. Например, новоявленные миллионеры создавали частные цирки, а когда на чем-то «прогорали», то выбрасывали животных на улицу – умирать голодной смертью. Причем не жалели ни мелких, ни крупных животных – даже слонов! Об одном таком случае рассказывает Татьяна Никулина:
«…Помню, однажды в Подмосковье зимой люди нашли слона. Он лежал на снегу и умирал. Вероятно, был выброшен прогоревшими хозяевами частного зооцирка… И кто-то догадался позвонить Никулину. Тут уж Юра развернул бурную деятельность. Сначала где-то раздобыл подъемный кран и железнодорожный вагон, чтобы слона доставить в цирк. Доставили. Но бедняга был очень плох. Ветеринар сказал, что ему нельзя лежать – так он точно умрет. Надо поставить слона на ноги. И Юра помчался на сталелитейный завод. Уговорил инженеров спроектировать специальную конструкцию – ее отлили и доставили в цирк. Слона на ноги подняли, но от сильной простуды он все равно скончался… Уверена: никто больше Никулина не сделал бы для него…».
У трона короля
Несмотря на лихое время, Юрий Никулин умудрялся во всех этих «смутных» делах не участвовать, сосредоточившись на одном: пытался внести луч света в это темное царство. Например, он согласился вести на ТВ передачу «Белый попугай», в которой знаменитые люди развлекали многомиллионную аудиторию, рассказывая анекдоты. Правда, учитывая то, что тогда творилось в стране – развал экономики, инфляция, разгул бандитизма и другие «прелести» постсоветского жизнеустройства, этот «Попугай» в глазах многих людей выглядел диковато: этакой птицей, которая пыталась развеселить обитателей чумного барака. Но именно за это тогдашняя власть ценила Юрия Никулина: за то, что не лезет в политику и пытается отвлечь людей от ужаса происходящего. Ему простили даже то, что он, в отличие от многих бывших советских знаменитостей, не участвует в кампании по охаиванию советского прошлого. Например, бывшие советские кинематографисты подрядились рассказывать ужасы о советском кинематографе, писатели – о советской литературе, музыканты – о советской музыке и т. д. Никулин мог бы с таким же успехом начать «клепать ужастики» о советском цирке, но он этого не сделал, за что ему большое спасибо.
Итак, ельцинская элита оценила позицию Никулина, который не встал к ней в оппозицию. Впрочем, он всегда был вне политики, за что, собственно, и снискал себе любовь миллионов и звание «народного клоуна Советского Союза». Несмотря на то, что при всех режимах он был всячески обласкан властями, ему каким-то чудесным образом удавалось сохранять дистанцию и не приближаться к власти настолько, чтобы люди расценили это как лизоблюдство. Вот и в ельцинские годы власть всячески восхваляла Никулина, водила вокруг него хороводы, но простые граждане не воспринимали это как признак того, что великий артист прогнулся перед новыми хозяевами жизни. Короче, грязь к Никулину не приставала (в отличие от большинства его коллег, авторитет которых в постсоветские годы в глазах широкой общественности резко упал).
В декабре 1996 года в цирке на Цветном бульваре прошло торжественное празднование 75-летия Юрия Никулина. На это мероприятие пришла практически вся элита страны во главе с премьер-министром России В. Черномырдиным. Он и произнес первую здравицу, после чего подарил юбиляру необычную скульптурную композицию. После этого к имениннику потянулись с поздравлениями буквально все организации и службы столицы. Среди них были и летчики, и солдаты, и ветеринары, и кулинары, и т. д. К концу этого шествия вся ложа Никулиных была усыпана розами…
Между тем в интервью газете «Совершенно секретно» в январе 1997 года Юрий Никулин признался:
«…Про меня уже врут, пишут: “великий клоун”. Это про меня. Но какой “великий”, когда были клоуны лучше меня. Леня Енгибаров вобрал в себя многое великое, что полагалось нашему веку. Да, мы были хорошими клоунами, добротными клоунами. Но популярным меня сделало кино. Публика видела во мне Балбеса, и я публике подыгрывал. Я не считал Балбеса отрицательным героем, я его любил: странного, неунывающего, добродушного. Когда предлагали играть предателей или шпионов, я отказывался…».
Сердце клоуна
На момент этого интервью в живых оставались двое великих советских клоунов: Юрий Никулин и Олег Попов. Однако отношения между ними нельзя было назвать безоблачными. Говорят, поводом к этому стала обида: Попов не смог простить коллеге того, что именно его назначили руководителем Старого цирка на Цветном бульваре, хотя популярность пришла к Попову раньше Никулина.
Кстати, в смерти последнего некоторые его коллеги усматривают «след» Попова. Каким образом? Дело в том, что в июле того же 1997 года Никулину внезапно стало плохо, и он обратился к врачам. По свидетельству очевидцев, этому недомоганию предшествовал долгий и крайне неприятный для Никулина телефонный разговор с Поповым, который на тот момент покинул СССР и переехал жить в Германию. Якобы Попов в том разговоре заявил, что в скором времени место директора цирка на Цветном бульваре по причине слабого здоровья его руководителя станет вакантным, и что он сам не прочь его занять. Именно после этого разговора у Никулина якобы разболелось сердце. Он позвонил своему давнему приятелю руководителю Московского Центра эндохирургии и литотрипсии Александру Бронштейну (они познакомились 12 лет назад) и попросил осмотреть его. Далее послушаем рассказ самого А. Бронштейна:
«…Мы положили его в палату, сняли электрокардиограмму – и… ничего с ее помощью не обнаружили. Но сейчас есть другой способ диагностики – так называемая коронарография, которой у нас владеют блестяще. На следующий день ему эта процедура была проведена. Когда мы увидели результаты, наступил шок.