Я ошарашенно читала и просматривала документы и смотрела на плачущую Нэнси и сурово поджимавшую губы Моник.
- Все уезжают на континент за лучшей долей. Можно подумать там будет лучше. Что за вздор, Сьера Вантервиль – наконец разжав губы, выдавила из себя моя няня.
- Так, как это отразиться на детях? Они ведь уже почти отлучены от груди? Мы уже вот и каши им даем?
- Да, они вполне смогут обойтись и без грудного молока. Не переживайте за сына, сьера Вантервиль. А мальчика Пьеро я отнесу завтра в приют – сказала Моник.
- Нет – припечатала я.
- Что простите, сьера Вантервиль? – приподняла тонкие брови ниточки моя няня.
- Ни один ребенок не уедет из моей квартиры ни в какой приют. Этот ребенок молочный брат моего сына. Ну, значит теперь, будет его братом и по документам. Завтра я оформлю его как своего сына. Ну,… за завтра не управлюсь, но вот к выходным скорей всего документы будут готовы – постановила я, и взяла на руки Винсента, который дополз до меня по ковру сам.
- Аааа – удивленно воззрилась на меня моя няня и ее брови поползли еще выше.
- И да, с сегодняшнего дня никакого «Пьеро». У представителя семьи Вантервиль не может быть такого имени. С сегодняшнего дня его зовут Пьер Вантервиль. Второе имя у братьев обычно совпадает. Поэтому Пьер Виллем Вантервиль – я пересадила Винсента рядом со мной на диван и, наклонившись, взяла на руки Пьера.
- Разумеется, сьера Вантервиль – кивнула Моник.
Я пристально рассматривала мальчика, впервые уделяя ему внимание. Раньше у меня на это сил и времени не было, да и не нужно мне это было. Малыш был милым, здоровым и на удивление чем-то похожим на моего сына. Оба были черноволосые и голубоглазые.
- Нам понадобиться еще одна няня, и еще одна кроватка. Раньше ведь он спал на кровати с Жули? А теперь переедет на ночь в мою спальню. Закажите завтра будьте добры, Моник. И обратитесь в агентство за второй няней.
- Это не к чему. Я вполне могу днем присматривать за двумя детьми. Тем более Нэнси мне помогает. Мы справимся вдвоем, сьера Вантервиль.
- Нет, это через-чур. Тогда наймите временную, приходящую прислугу для помощи в уборке, выносе мусора, похода за продуктами и прочими тяжелыми вещами. Нэнси необходима будет помощь – частично согласилась я.
- Я бы хотела попросить вашего разрешения переехать в детскую. Это позволит мне экономить время и силы на транспорте и дороге к вам. А еще и деньги за съем квартиры – поджав губы, сказала Моник.
- Разумеется. Это будет разумно. Жалование что я платила Жули теперь ваше и приходящей прислуги, что вы наймете. Ведь нагрузка на вас увеличится – сказала я, делясь магией теперь уже с двумя моими сыновьями.
Пьер впитывал плохо, но все же принимал магию, удивленно приоткрыв ротик и смотря на меня во все глаза. А вот Винсент привычно прижался к моему животу и посасывал палец.
- Кора? Ужинать? – позвала Нэнси.
Я встала, подхватила в одну руку одного сына, а в другую другого и направилась на кухню. Тяжеловато. Скоро я так их не подниму, но дойти до кухни я смогла. Там усадила Винсента на его стульчик, а вот Пьера оставила у себя на коленях. Так. Нам еще и один детский стул нужен. Я посмотрела на Моник. Та понимающе кивнула и сказала.
- Я завтра закажу и кровать, и стул, сьера Корделия.
Я удивленно посмотрела на нее и кивнула, принимая ее новое ко мне обращение.
Уинн даже не ругался, когда я отпросилась на работе оформлять документы на ребенка. Он только тяжело вздохнул.
- Ну, чего-то такого и стоило ожидать от нее. Не думал, правда, что вот до такой степени. Надеялся, что обойдется мелкой кражей. Кстати. Год прошел. Мне принесли письмо из пансиона для девочек, куда мы определили Ник, сестру Селены. Пишут, что я просрочил платеж. Признаться я озадачен. Я оплатил за год. Мне доплатить еще? В противном случае они выгонять ее на улицу, и сама понимаешь, куда она попадет.
Ник ко мне не приходила. Я признаться, и забыла уже о существовании девочки. И вот Уинн напомнил.
- А где эта? – я не назвала имени, но Уинн и так понял.
- По моим сведениям Селена уехала на континент.
Я вздохнула.
- Я оплачу. Мы в ответе за тех, кого однажды спасли. Не могу же я ее бросить? Зачем тогда спасала?
Уинн снова хмыкнул.
- Я уже оплатил. Расслабься. Просто ставлю тебя в известность. Девочка старательно учится. Из нее будет толк, так, во всяком случае, написано в письме.
Я пожала плечами. Мне все равно если честно. Я сильно устаю. Теперь нагрузка возросла. У меня теперь двое детей. Да и морг вытягивает много сил. Работы много, но и зарплата у меня приличная. Полностью покрывает все мои расходы, а еще я умудряюсь откладывать на «черный день» который, как мне теперь уже известно, может грянуть в любой момент.
Когда моим сыновьям исполнилось два года, на пороге моей лаборатории появился маленький человечек с деловым предложением, заставившим меня призадуматься. Я кивнула и отправилась с ним в кафе пить кофе и обсудить детали.
Мне предложили стать совладелицей аптеки. Вот так ни много не мало. Мое имя было постоянно на слуху благодаря делам, которые я вела с Уинном. Я работала в больнице, у меня было двое маленьких детей, и еще я была химиком-женщиной. Всё это давало возможность в совокупности заработать денег на рекламе и препаратах. Мне предложили долю в аптеке взамен на имя и рекламу и небольшую сумму денег.
Я подумала день, потом второй и… согласилась. С Уинном я, разумеется, посоветовалась. Причем сделала это в постели, когда он был расслабленный и довольный. Тот кивнул, сказав, что дело в принципе выгодное. Учитывая, что много от меня и не требуется.
Так я стала еще и аптекарем. Деньги я не выводила. Мое имя красуется на аптеке, и еще на некоторых микстурах, химический состав которых я сама лично проверила. Поэтому скоро ко мне пришли с предложением открыть еще одну аптеку, так как дела на удивление шли хорошо. За три года я стала совладелицей сети аптек. Не могу сказать, что только вкладывала деньги. Нет. Я еще проверяла химический состав почти всех склянок, что мы выдавали, следила за производством и регулярно совершала набеги на наши Аптеки с проверкой. Дел у меня прибавилось, но и денег стало гораздо больше.
В итоге я в морге бралась только за те дела, которые мы вели непосредственно с Уинном. Или если он лично меня об этом просил. Тогда я переодевалась в одно из своих старых платьев, надевала замызганный халат и перчатки и вставала за длинный металлический лабораторный стол. На мелкие и незначительные случаи времени и сил у меня не хватало.
Мы переехали в новую квартиру. Она была больше, в дорогом районе и в шаговой доступности к Центральной городской больнице и квартире Уинна. Я наняла дополнительную горничную и кухарку. Через четыре года после рождения сыновей Нэнси умерла от старости. Все же лет ей было очень много.
Примерно в это же время ко мне пришел Митко. Или как теперь его звали Деметрий Сальвантор. Парень выучился. Я платила за все его курсы механики и не жалела о вложенных деньгах ни минуты.
Он тоже пришел ко мне с предложением вложить деньги. Да, я много работала, иногда приползая совершенно без сил и магии, но моя кубышка на «черный день» существенно увеличилась. Я хранила деньги и в центральном банке и дома и постоянно инвестировала в сеть аптек носящих мое имя.
Деметрий Сальвантор работал механиком и свел близкое знакомство с Министром механики и транспорта сьером Джеймсом Томасом Сендлер. Именно его автомобиль взорвался тогда вместе с моими родителями. Он тогда ушел в отставку после гибели жены и не рождённого ребенка, но через два года вернулся на пост и очень сдружился с Деметрием. Парень и в самом деле оказался талантливым. Он сумел несколькими фразами заинтересовать министра на вручении дипломов, который тот посетил с официальным визитом. Не только заинтересовал, но и получил приглашение к министру на ужин. И закрутилось. Вместо ужина они обсуждали чертежи и схемы. А ужинали прямо там, за письменным столом бросив остальных гостей.
И вот теперь мне предлагали вложить деньги, не много не мало, а в «подземный трамвай». Я когда услышала эту идею так и застыла с открытым ртом. Я от обычного то трамвая, что теперь ходил по городу, в себя прийти не могу. А тут они собирались пустить его под землёй? Но потом идея меня захватила. Это было авантюрно, но очень интересно. Я сняла все деньги и вложилась в акции этого предприятия, впрочем, мало надеясь на успех.
Но я познакомилась с Министром механики и транспорта сьером Джеймсом Томасом Сендлер.
Он оказался очень интересным собеседником, и я получила с Уинном приглашение бывать в его доме. Мы сдружились. Я и Уинн стали частыми гостями в его доме. Только вот я постоянно чувствовала в нем некую надломленность. Как будто тот взрыв несколько лет назад унес часть его души, и разворотил в груди огромную кровоточащую рану, которая ни как не хотела затягиваться. Жить с такой раной в груди – опасное дело. Никогда не знаешь, что в эту воронку затянет. Или что может из нее вырваться.… Но это не мое дело. У меня и своих проблем слишком много, что бы еще задумываться о чужих переживаниях.
Уинн кстати подумав, тоже решился на эту авантюру – «подземный трамвай».
Я была помешана на прибыли и деньгах. Однажды потеряв все и пережив ряд потрясений, в который очень помогли деньги, я копила их с завидным упорством. Но вот в это предприятие, которое совершенно точно прибыль принесет не скоро - я вложилась. Строительство началось. Мое имя снова попало в газеты как одного из вкладчиков.
Я крутилась как белка в колесе, зарабатывала деньги, растила и воспитывала сыновей, запускала новые лекарства и только и делала - что работала. Времени на личную жизнь было очень мало. Мы с Уинном по-прежнему встречались и регулярно оказывались в одной постели. Только вот дальше этого дело у нас не шло. Мне было некогда, а его как мне казалось, все устраивало в наших «недоотношениях». Союз двух страшно занятых людей.