- Френсис уже давно не студент. И кстати Натали так до сих пор и не назвала его «своим». А ты хотел пойти один? – спросила я, подходя к машине.
- Нет, ты, и мальчики меня вполне бы устроили.
- Не ворчи, Эдмунд. Пьер? Винс? В машину – скомандовала я.
- Мам? А когда нам уже можно сесть на первое сидение?
- Когда права получите – отрезала я.
- Ну, мааам – поныл Пьер.
- А дядя Эд сказал, что через пару лет – сказал Винс.
- Эй! Я так не говорил – обернулся к нам с первого сидения Эдмунд.
- Мам, он сказал: «Порулить дам года через три. А на первое сидение сядете через два» - хитро улыбаясь, сказал Пьер.
- Ну, значит с дядей Эдом, вы в машину больше не сядете. Только в моем присутствии – и я вернула сердитый взгляд Эдмунду.
- Кора, ты зря переживаешь. Первое сиденье точно так же безопасно, как и второе – махнул рукой Эдмунд.
- Я опираюсь на цифры статистики. А ты на желание и хотелки, Эдмунд. Это разные подходы.
В следующую за нами машину сели няни и учитель. Эдмунду я категорически запретила водить свою ярко-алую красавицу. Во-первых, он еще не отошел от удара по голове, а во-вторых, и Пьер и Винс просто обожали этот драндулет. Я боялась, что в обычную машину такими темпами они у меня вообще скоро не сядут. Только и разговоров было про эту гоночную красавицу.
И, разумеется, на выставку новинок механики, техники и воздухоплаванья мы отправились вместе с мальчиками.
Пока мы ехали мальчики засыпали вопросами о выставке. Я слабо в этом ориентировалась, но вот Эдмунд отвечал весьма уверенно. Мне же все эти двигатели, колеса и прочие вещи были или совсем непонятны или же не интересны.
У входа на выставку нас уже ждали Уинн и Виктор. Я невольно залюбовалась обоими - высокие, подтянутые, в черных цилиндрах. У Виктора еще и трость с каким-то замысловатым набалдашником в руке. Но и Уинн выглядел дорого и элегантно. Возможно, не так вычурно-франтовато как Виктор, но все же он привлекал взгляды немногочисленных сьер, что пришли сегодня сюда.
И тот и другой ради этого побросали все свои дела. Вот большие вроде бы мальчики, а все бы им в машинки поиграть.
- Винс? Пьер? Все помним о безопасности? – в который раз напомнила я сыновьям, выпуская их из машины.
- Да, мам! – сказал Пьер.
- Конечно, мам! Ни на шаг от взрослых не отходить! – вторил брату Винс.
- Кора, не переживай. Три сьера, две няни и два телохранителя. Ну что с ними случиться? – спросил меня подошедший Виктор.
- Вот именно этого я и опасаюсь. Столько народу и каждый будет думать, что проследит кто-то другой. А в итоге Винс рванул к паровозу, Пьер к дирижаблю и оба непонятно где – нахмурилась я.
- Никто никуда не рванет - сказал, подходя Эдмунд – Джумаан? Друг мой продемонстрируй класс?
Джумаан под восторженный писк Пьера подхватил мальчика и посадил его себе на шею. При этом обе ноги сына свесились с двух сторон.
- Круто! Как высоко! – завопил восторженно сын.
- Держи – и Эдмунд вручил одной из нянь свой цилиндр и посадил точно так же насупившегося было Винса.
Винс точно так же взвыл в победном крике команчей. На нас оборачивались, но всё больше с улыбками.
- Погнали! К паровозу! – завопил Пьер.
- К гоночной машине! - восторженно вторил ему Винс.
И мы и в самом деле "погнали".
- Кора? Давай руку. Народу много. Тебя тут точно так же можно потерять – сказал Виктор, подходя ко мне.
Я продела руку в его локоть и подумала о том, что день обещает быть очень длинным.
Буквально через несколько шагов мы остановились. Дорогу нам преградила внушительная толпа зевак, которые слушали двух яростно спорящих мужчин.
- Это серьёзная разработка. Возможно, что это и звучит дико, только вот паровые самолеты – это возможно наше будущее – громко доказывал один из мужчин.
- Все знают, что для работы паровой машины необходим паровой котел! Куда ты его установишь на самолете? Другое дело паровозы с некоторой долей реконструкций. Вон на втором стенде, видели на путях стоит, какой красавец? – возражал ему второй.
- Вы не правы! Современными механиками доказано, что можно использовать любой источник тепла для перевода воды до состояния насыщенного пара и последующего перегрева пара – не сдавался первый.
- Деметрий? Деметрий Сальвантор! - махнула я рукой и позвала к нам высокого парня в замысловатой куртке, украшенным немыслимым количеством приборчиков со стрелочками.
За прошедшие годы он сильно изменился и теперь выглядел очень импозантно в своей одежде. Даже цилиндр у него украшали механические приборы. А сам его вид был мрачен и важен. Только вот когда он подошел к нам, и расплылся в улыбке, я поняла что это все тот же парень, что таскал мне когда-то пробирки.
- Сьера Кора! И вы здесь. Рад, очень рад вас видеть. А где мальчики?
- Убежали к гоночным машинам. И мы туда движемся, правда не с той скоростью, с которой они туда устремились – ответила я.
- Да паровой двигатель обладает очень низким коэффициентом полезной деятельности! И именно поэтому его величина и размеры такие большие! Как вы планируете разместить все это на самолете! - не сдавался громко спорящий мужчина.
- Деметрий? Кто из них прав? – спросила я, пока мы шли к гоночным машинам.
Дети, Уинн и Эдмунд уже очень сильно опережали нас.
- Оба, сьера Кора. Еще двадцать лет назад был запатентован первый паролёт – ответил мне парень.
- Паролёт?
- Да. Он так и назывался «Воздушная паровая повозка».* Только вот толку от него было не много. Да и поршневой механизм тогда еще не был так модифицирован как в современных пароходах и паровозах. Но и второй в чем-то прав. Возможности парового двигателя еще до сих пор до конца не реализованы – ответил парень.
- Кстати я лично подписал приказ о покупке «Пыхтящего Билли»*. Его передадут в музей – вставил Виктор.
- Это тот легендарный первый паровоз? – проявила я осведомленность.
- Нет, не самый первый. Но, безусловно, один из первых паровозов, что и в самом деле получил практическое применение – ответил Виктор.
- До этого они все больше пыхтели, но вот ездили плохо – подтвердил Деметрий, и парень расхохотался, чем полностью разрушил свой серьезный и немного мрачноватый образ.
- А где твой непосредственный начальник? Наш министр механики и транспорта Джеймс Томас Сендлер? – спросила я.
- Там где ему и положено быть – пожал плечами Деметрий – В самом важном павильоне.
- Воздухоплаванья? – предположила я.
- Нет, сьера Кора. Воздухоплаванье, разумеется, важно, только вот денег больше и богачей больше все же в павильоне с машинами. Вот он там и ходит. Это недешевое дело. И нам нужны и спонсоры и инвесторы. А им наши машины – вот он там, в основном и обитает. Мы его там встретим, я уверен – ответил парень.
В павильон с машинами пускали не всех. Деметрий грустно улыбнулся.
- Тебя туда не пускают? – удивилась я.
- Дорого это. Да и чего я там не видел? – стал хорохориться друг.
Но я крепко вцепилась в локоть парня и при входе в павильон и не думала отпускать его локоть. Там мы и вошли втроем в огромный павильон уставленный машинами.
И тут я услышала громкие голоса моих сыновей, а потом и увидела их. Они бегали от одной машины к другой, и восторженно что-то рассказывали всем, кто готов был их слушать. А именно двум няням, Джумаану и нашему учителю. Уинн и Эдмунд стояли рядом и увлеченно о чем-то спорили со стоящими рядом с ним механиками. Потому что, судя по их одежде - это были именно они. Те же непонятные куртки с кучей механизмов и шляпы с часами на тулье цилиндра.
На мальчиков эти двое не обращали ни малейшего внимания. Вот оторвёт сейчас ручку двери у машины Винс, пытаясь туда влезть. И никто даже и замечания ему не сделает. Что и следовало доказать. Мальчишки с машинками. И великовозрастные мальчишки с машинками туда же.
- Винс! Пьер! Что я говорила о правилах поведения? – мой командный голос сыновья услышали сразу.
Винс перестал пытаться открыть дверцу, ну вернее сломать её. А Пьер больше не пытался залезть под машину, что бы посмотреть, что у нее под днищем. При моем приближении к детям тут же подскочил кто-то из служащих и, склонившись, предложил им другой образец на растерзание. И даже пообещал «дать порулить».
- Мам? – поднял мордашку уже в чем-то перемазанный Винс.
- Мам, можно? – встал рядом с братом Пьер.
- Да бегите – разрешила я, видя как Виктор, уже расплачивается за данное развлечение.
- Сьера может быть спокойна. Машину с места не сдвинуть, она полностью безопасна. Мальчикам дадут порулить и подудеть и все потрогать – поклонился мне служащий.
Я вздохнула и кивнула. Это он плохо знает моих сыновей. Они и гору с места сдвинут, если им будет очень надо. Мальчики побежали вместе со своими сопровождающими, а я с Виктором подошла к Эдмонду и Уинну.
- Разумеется, со времён «малой телеги Кюньо»* мы ушли в этом вопросе довольно далеко, но все же скорость передвижения оставляет желать лучшего – говорил Эдмунд одному из механиков.
- Виктор? Что за телега? – шепотом спросила я.
- Это самый первый автомобиль. Эдакая смесь автомобиля и паровоза. Его почти сто лет назад изобрели – ответил он мне, наклоняясь к моему лицу.
А я застыла. Когда-то, давным-давно, еще в прошлой жизни он вот так же наклонялся ко мне, объясняя неразумной восемнадцатилетней девочке многие вопросы. А потом неизменно целовал. Сейчас поцелуя не последовало. Да и не мог уже Виктор себе этого позволить. Но вот то далекое почти забытое ощущение счастья вдруг нахлынуло на меня. Всё же я шесть лет была с ним счастлива. Очень счастлива. Видимо что-то такое мелькнуло у меня в глазах, потому что Виктор не отвел глаз, и мы продолжали смотреть друг на друга, пока наш молчаливый обмен взглядами не прервал возглас Эдмунда.
- Нет! Тот русский был позже. Я в этом совершенно точно уверен. Да и не представляла его «самоходная повозка» большого интереса. Да, необычно. Но слишком тяжеловесно.