– А, черт, проморгал, – выругался снайпер. Откинувшись на бок, он дал навстречу боевикам длинную очередь. На войне все не предусмотришь. Совершенно не к месту цилиндр глушителя взорвался с грохотом гранаты. И дальше выстрелы из пистолета-пулемета напоминали стрельбу зенитной пушки.
Боевики отпрянули в ужасе и тут же залегли. Но уже ничего изменить было нельзя. Оказавшись под лучами осветительных фонарей, они были обречены.
В капитанскую рубку стремительно ворвался начальник судовой службы безопасности, двухметровый гигант с широким крестьянским лицом и могучей, как у быка, шеей. За ним следовали трое агентов, парни спортивного сложения в строгих деловых костюмах.
– Что произошло? – оторвавшись от штурманского дисплея, недовольно спросил капитан.
– На шлюпочной палубе слышны звуки выстрелов, – сообщил начальник службы безопасности. – Возможно, это попытка захвата судна террористами.
– Нужно что-то делать, – растерялся капитан, он больше тридцати лет отдал морю, начав свою карьеру обычным штурманом на танкере, прежде чем стал командовать суперсовременным паромом, но в такой ситуации бравый «морской волк» оказался впервые. – Нужно что-то предпринять. Что в такой ситуации обычно делают? – вопросительно уставился он на начальника службы безопасности.
– Я не командующий войсками специального назначения, – ответил гигант. – И действую согласно инструкции. Главное сейчас – обеспечить безопасность судна. Мои люди уже взяли под охрану машинное отделение, визиры[22] грузовой палубы и теперь готовы защищать капитанскую рубку.
– Но как же пассажиры? – капитан все еще не мог сориентироваться в происходящем.
– Я же сказал, у меня не войска спецназа. Наша задача – не дать захватить управление судном и не позволить террористам взорвать грузовые ворота-визиры. Кстати, в девяносто четвертом году из-за отрыва носового визира затонул паром «Эстония».
– Я все понял, – наконец взял себя в руки капитан и скомандовал твердым голосом: – Лево на борт, мы возвращаемся в Гётеборг. Сообщите в полицейское управление о попытке захвата «Викинга»…
– Все живы? – Пелевес цепким взглядом осмотрел собравшихся морских пехотинцев, вначале убедившись, что все боевики мертвы.
– Да, – за себя и напарника ответил Звягин.
– Тогда живо все стволы за борт, идем в каюту и тщательно протираем руки алкоголем, чтобы смыть пороховой нагар.
В этот момент паром стал заворачивать, совершая циркуляцию.
– Так, ясненько, – недовольно скривился Сергей. Он уже понял, что происходит. – Возвращаемся в Швецию, а там следствие, выяснения, все это займет кучу времени, которого у нас нет. Значит, уходим по запасному каналу. А пока, мужики, ходу в нашу каюту.
Глава 4
Бойня на пароме «Викинг» в течение недели занимала первые полосы всех СМИ. Каждая крупная телекомпания в программе новостей шокировала своих телезрителей кадрами разбросанных по палубе трупов, темными пятнами засохшей крови и россыпями гильз.
Несколько дней журналисты муссировали тему бандитских разборок «русской мафии» (все выходцы из бывшего СССР на западе традиционно считаются русскими).
Потом один из охотников за сенсацией выдвинул новую версию, предположив, что разборка на пароме связана с враждой между «старым» и «молодым» руководством вайнахского сепаратистского движения.
Эта версия особого отклика у крупных агентств (чувствовалась умелая рука спецслужб, бравшая за горло излишне разговорчивых) не нашла. И все же нет-нет да и выпрыгивала, как черт из табакерки, история о том, как поссорились «абреки».
Отключив телевизор, контр-адмирал Бастагин с укоризной посмотрел на сидящего рядом Пелевеса.
– Да, нагородили трупов целое кладбище.
– Кто же знал, что Зятя аж в Швеции опознает палач, – невозмутимо произнес Сергей.
– Брось, – махнул рукой адмирал. – Ты мне еще скажи, что они первыми начали. Прямо как в детском саду, ей-богу, только там песком бросаются, а вы за стволы схватились, как ковбои какие-то недоделанные. Вот уж точно говорят: «Если оружие в руках, уже нельзя не стрелять». Так это про дилетантов сказано, а вы все-таки профессионалы.
– Хуже было бы, если б у нас не оказалось оружия, – огрызнулся Сергей. – Тогда вообще неизвестно, ушли бы. Эту встречу никто не мог даже предположить. А для морской пехоты, как видите, земной шар тесен.
– Не паясничай, – повысил голос Бастагин, усаживаясь за письменный стол. Из нижнего ящика он достал початую бутылку коньяка, пару рюмок и развернутую плитку шоколада. Наполнив рюмки до половины, адмирал подвинул одну к Пелевесу и предложил: – Давай выпьем за то, что все закончилось хорошо.
– Давайте, – кивнул капитан третьего ранга. Он поднял рюмку и одним глотком влил ее содержимое в рот. За годы службы в разведке он научился правильно пить коньяк, виски и другие благородные напитки. Но весь этот этикет был не более чем прикрытием, маской, которую он снимал в кругу близких друзей. И расслабляться флотский разведчик предпочитал обычной водкой, а то и разбавленным спиртом. И женщин он любил простых и доступных, только с ними по-настоящему отдыхал душой и телом.
Экспедиция на благополучный Запад в этот раз стоила «кап-три» нескольких лет жизни по количеству затрат нервных клеток. Впрочем, был шанс и вовсе там навеки вечные остаться, но, к счастью, обошлось.
Возвращение в Россию по запасному каналу также стоило дорого. Время работало против них. Пока полиция и шведская госбезопасность разбиралась с трупами, но потом обязательно должна была взяться за списки пассажиров. И тогда бы выяснилось, что на борту отсутствуют трое мужчин, в этом случае на них обязательно устроили бы облаву. За сутки они проехали на арендованном автомобиле от Гетеборга до Стокгольма.
Но все обошлось, в Стокгольме для них приготовили запасные комплекты документов, с которыми они вылетели в Финляндию, а дальше туристическим автобусом добрались до России.
– Знаешь, сколько бабла пришлось Службе зарядить журналистишке, чтобы он заявил о внутричеченской разборке? – бросив в рот квадратик шоколада, спросил адмирал Бастагин.
Пелевес на это лишь пожал плечами, как бы говоря: у каждого свои обязанности. Кто-то должен стрелять, а кто-то создавать дымовую завесу, чтобы стреляющий мог благополучно скрыться.
– Думаешь, новый информатор будет работать на нас, или все же станет «крутить динамо»? – Коньяк тонкой струйкой пролился в рюмки.
– Вы же видели кассету, – усмехнулся Пелевес. – Хочешь не хочешь, а шпионить нужно. Иначе братья-чечены устроят «секир башка».
– Н-да, мы на эту лошадку поставили все наши ставки, и если ошибемся, мало не покажется.
– В любом случае разведка отслеживает ситуацию по Чечне, и если начнется операция по изъятию золота, Служба отметит активизацию. Тогда будем готовиться к захвату по форс-мажорному варианту.
Пелевес как всегда был непробиваем.
– Это называется стрельба по площадям, а нам нужно знать направление главного удара. Чтобы на фоне полномасштабных боевых действий провести свою личную точечную операцию. – Бастагин подвинул наполненную рюмку своему помощнику. – Играем на грани фола.
– Да все будет нормально, – уверенно произнес капитан третьего ранга и взял рюмку за тонкую ножку. – Барыга из кожи вылезет вон, чтобы выслужиться перед нами.
– Мне бы твою уверенность, – тяжело вздохнул контр-адмирал.
– Это не уверенность, это интуиция профессионала. Вы ведь меня сами учили, что интуиция профессионала иногда стоит дороже реальных фактов, которые при тщательной проверке могут оказаться лишь пустой оболочкой.
– Действительно, бывает и так, – хмыкнул Бастагин, он лишь пригубил из своей рюмки и будто вернулся из другого измерения, снова превратившись в изощренного разведчика, всегда побеждающего потому, что никогда не упускал даже мелких деталей. – Скажи, Сергей, вы действовали против «духов» втроем?
– Втроем. Я все подробно в рапорте указал, вплоть до месторасположения каждого из нашей группы.
– Понятно, – адмирал отставил недопитую рюмку, потом открыл лежащую рядом кожаную папку, вытащил листок машинописного текста и протянул капитану третьего ранга. – Вот, полюбуйся, заключение шведского эксперта-баллиста. Один из боевиков был убит пулей калибра 7,62 мм автомата «Калашникова»[23]. Что на это скажешь?
Сергей несколько раз внимательно прочитал заключение, вернул Бастагину и невозмутимо произнес:
– А что здесь скажешь. Пуля вошла в череп «духа» с одной стороны, вышла с другой, оставив входное отверстие калибра 7,62. А ведь это я «работал» по ним из «ТТ», тот же калибр и пробиваемость дай боже… Думаю, «калаш» бюргеры приплели для сенсации. Ну, чтобы засветиться на экране телевизоров. Порок тщеславия, – развел он руками.
– Мысль, конечно, толковая, насчет тщеславия. Но все-таки пистолетная пуля и автоматная – две большие разницы.
– Существует определенное количество параметров, когда пули одного калибра, выпущенные из разного оружия, дают одинаковые показатели, – продолжал упорствовать Пелевес. – Ведь с таким же успехом можно утверждать, что бил снайпер из СВД. Вот только где этому суперстрелку было примоститься на верхней палубе. Уж если и был снайпер, то скорее он «работал» бы по нам.
– Логически все верно, – согласился контр-адмирал с такими доводами, но все же что-то терзало его душу.
Бастагин взял из рук Сергея листок и вернул обратно в папку, потом внимательно посмотрел на своего помощника и сказал:
– В таком случае нам остается ждать депеши от твоего новоиспеченного агента.
– Да будет так, – усмехнулся Пелевес, выпитый коньяк снял некоторый стопор, и теперь душа бывшего подводного диверсанта требовала продолжения банкета. Сейчас он хотел поскорее отвязаться от старого ворчуна и оттянуться по полной программе, а то, поди, знай, завтра в деле убьют – и все.