– Да успеем мы, успеем, не нагнетай!
– Ты же сам меня торопил!
– Но теперь-то спешить ни к чему: в конце концов, бежать Гущину некуда, разве что обратно в Тихвин!
– А там его быстро возьмут, потому что местная полиция предупреждена! – подхватила Лера. – Это уже Приозерск?
Они въехали в городок в сумерках, как и предсказывал Логинов. Чтобы добраться до частного сектора, где, судя по адресу, добытому у бывшего однокурсника Гущина, в данный момент обретался Антон, требовалось проехать через весь населенный пункт. Лера удивлялась разнообразию строений, мимо которых они проезжали: здесь были и добротные каменные многоэтажки, и симпатичные разномастные домики частников, и избушки из бруса за покосившимися заборами.
Нужный им дом находился в самом конце кривой дорожки, на которую опер съехал, сверившись с картой. На этой улице не горело ни одно окно: видимо, владельцы жили здесь только летом. Строения тут оказались наиболее приближенными к советскому деревенскому стилю и мало напоминали веселенькие коттеджи в начале и середине Приозерска. Соответственно, вряд ли можно ожидать, что здесь есть водопровод и канализация – в лучшем случае, газ и электроэнергия!
– Вон та хата, – указал на отдельно стоящий домик с выкрашенными зеленой краской ставнями Логинов.
– А чья это машинка? – спросила Лера, заметив припаркованный неподалеку джип.
– Вряд ли Гущина! – хмыкнул Логинов. – Может, хозяева нагрянули?
– Или у него гости, поспевшие сюда раньше нас… Давай-ка остановимся здесь, чтобы не отсвечивать, ладно?
Опер не стал спорить и, заглушив двигатель, вышел из машины. Лера – за ним.
– Глянь, нет ли возможности подобраться к дому с другой стороны: вдруг этот дурень вооружен и станет отстреливаться?
– Ты вообще в машине сиди! – сказал Логинов. – У тебя даже оружия нет!
– Ты только палить в него не вздумай! – предупредила Лера, решив проигнорировать его слова, сильно смахивавшие на приказ. – Он нам живой нужен, а то одни трупы кругом – разговаривать не с кем!
– Понял, не дурак! – поморщился Виктор. – А ты все-таки останься… ну, или хотя бы позади держись!
Лера не намеревалась с ним пререкаться, ведь опер прав – у нее нет оружия, однако заставить ее сидеть и ждать развязки он не мог. Поэтому они оба медленно двинулись вдоль изгороди.
– Смотри, вон там можно перелезть! – тихо окликнула Лера опера, заметив, что забор обрывается сразу за поленницей.
Опасно, конечно, ведь дрова могут посыпаться и не только произвести громкий шум, но и нанести ощутимый вред незваным гостям, но другого выхода, похоже, не было.
– Сам вижу! – фыркнул Логинов. – Останься здесь!
– И не мечтай! – отозвалась она. – Ну-ка, подсади меня!
Логинов, хоть и нехотя, подчинился и подставил сложенные замком руки. Она встала на них и, подтянувшись на руках, оказалась на вершине поленницы, покрытой толем. На четвереньках Лера подползла к ее краю – довольно высоко! – и, сгруппировавшись, спрыгнула вниз. Через пару минут Виктор оказался рядом.
– Смотри, свет горит! – указала она на единственное светлое окно в доме, выходящее к лесу – с улицы его было не видно.
– Хорошо, что собаки нет, – крякнул Логинов, отряхивая джинсы от коры и опилок.
Они обошли дом вокруг. Изнутри не доносилось ни звука, и Лере хотелось верить, что это хороший знак.
– Стой тут! – скомандовал опер, но она проигнорировала распоряжение и, встав на выступ в фундаменте дома, осторожно заглянула в окно. Сначала она ничего не увидела: комната, в которой находилось окно, была окутана мраком, свет лился только из приоткрытой двери в смежную. Прижавшись лбом к стеклу, Лера попыталась разглядеть, что происходит внутри.
– Он в другой комнате, – сообщила она Логинову, но тот уже заглядывал в соседнее окно. По тому, как он резко соскочил с приступка, она поняла, что опер что-то увидел.
– Они там! – возбужденно прошептал он.
– Они?
– Антон и Тихон.
– Зверев здесь?! – ужаснулась Лера. – Но как, черт подери…
– Задержим – спросим, – перебил Виктор.
– И как ты себе это представляешь – в одиночку? Сам же сказал, что я без оружия!
– Пока мы будем ждать подкрепления, Зверев убьет Гущина!
– Гущин жив?
– Не знаю: он сидит на стуле спиной к окну… Мне кажется, Тихон делает с ним то, что раньше сотворил с Гуревичем! Значит, так: стой здесь, а я войду…
– И речи быть не может: одного я тебя не пущу!
– Ты только помешаешь! – рявкнул Логинов.
– Если он тебя грохнет, то я – следующая! Нет, давай-ка разделимся. Ты проникнешь внутрь через веранду – я видела, там есть дверь в дом, – а я отвлеку его, войдя через центральный вход!
– А если он сразу засадит в тебя всю обойму?
– Не засадит. Он с бабой воевать не станет… по крайней мере, не сразу. Кроме того, я же не просто так вломлюсь… Как, кстати, зовут хозяина хаты?
– А что? – нахмурился Логинов.
– Ты просто скажи!
– Ну, Анатолий Карякин.
Лера распрямилась и пошла к входной двери. Прежде чем Виктор успел ее остановить, она громко постучала, и ему ничего не оставалось делать, как следовать ее плану, поэтому он побежал к веранде.
– Толик, открывай! – громко и весело крикнула она. – Нехорошо заставлять девочку мерзнуть снаружи, когда ты сам ее пригласил!
Ответом ей была гробовая тишина.
– Ну Толик! – обиженно прогундела Лера. – Ты обещал шампусик, открывай, я же к тебе из города перлась!
Снова – ноль движения за дверью. Лера подергала за ручку и поняла, что она не заперта.
– А, у тебя открыто! – сказала она. – Ну, я захожу!
Втянув в легкие побольше воздуха, она задержала дыхание, выдохнула и распахнула дверь. В сенях было темно, и она пошла на свет.
Тихон Зверев не зря получил в тюрьме кличку «Бизон» – он был действительно огромен! На нем были потертые джинсы и водолазка. Лера заметила, что она слегка топорщится справа, у пояса, и поняла, что там, скорее всего, находится пистолет. Она отступила назад, но обратной дороги не было, и она выпалила, широко раскрыв глаза:
– А ты еще кто?!
– А ты? – с интересом спросил Тихон. В руке у него был зажат утюг – здравствуйте, лихие девяностые! Антон, сидящий к Лере спиной на стуле, завозился, и она с облегчением поняла, что он пока жив – значит, они, по крайней мере, не опоздали!
– Я… я к Антоше приехала, – плаксивым голосом пробормотала она. – Что… что тут происходит?!
– Сама не видишь?
Тихон пристально изучал ее цепким, колючим взглядом человека, который знает, что случайностей на свете не бывает.
– Ну, я тогда пойду, да? – пролепетала она, пятясь к двери и по пути опрокидывая корзину с дровами и кочергами: Логинов должен был выйти с противоположной стороны, за спиной Зверева, и она пыталась создать для него ситуацию наибольшего благоприятствования, отвлекая рецидивиста громким шумом. В том, что он готов на все, она не сомневалась – терять ему нечего!
– Куда собралась? – тон Зверева звучал почти ласково. – Присаживайся, раз пришла!
– Спасибо, я постою! – Ну где же этот чертов Логинов, что-то он не торопится!
– Садись, сука! – рявкнул бандит, но Лера не собиралась выполнять его приказ: стоило ей послушаться, и Виктор лишился бы пусть и мизерной, но все-таки поддержки.
Лера медленно двигалась вдоль стены, стараясь обходить центральную часть комнаты, где находились Зверев и его пленник.
– Эй, золотарь, гляди-ка – твоя краля здесь! – обратился он к Антону. Теперь Лера могла видеть лицо парня в профиль и ужаснулась: вся обращенная к ней левая сторона его лица превратилась в сплошное кровавое месиво!
– Может, я тогда сначала ею займусь, а? – продолжал Зверев. – Как ты посмотришь на то, что я ее утюжком поглажу? Честно говоря, не ожидал, что ты такой прыткий: одна баруха[9] кони двинула, а другая прям сразу на подходе!.
Рот Гущина был заклеен скотчем, поэтому он не мог ничего ответить, только дико вращал глазами и стонал.
– Это кто «кони двинул», Антош? – продолжала тянуть время Лера. – Ты же говорил, я у тебя единственная!
В этот момент Лера заметила, как за спиной Тихона открывается дверь, ведущая на веранду. Она едва сдержала вздох облегчения, но внезапно петли предательски скрипнули – дом-то ведь старый! Зверев среагировал молниеносно: он отскочил, выхватил из-за пояса пистолет и швырнул в вошедшего утюг, который с самого начала держал в другой руке. Утюг угодил оперу в плечо, и, видать, удар оказался чувствительным, потому что Логинов громко вскрикнул. Воспользовавшись минутным замешательством незваного гостя, Тихон наставил на него ствол, но Лера, схватив с пола полено для растопки печи, бросила его в бандита. Бросок оказался весьма удачным: она попала аккурат ему в кисть, и оружие выпало из его руки. Страшно матерясь, Зверев кинулся было его поднимать, но тут уж Логинов не оплошал и, обхватив его сзади за шею, сделал подсечку ногой, и оба повалились на пол, причем Зверев упрямо пытался дотянуться до пистолета, а Виктор, напротив, делал все, чтобы у него это не получилось. Лера понимала, что должна сама взять оружие, но мужчины катались по полу, сцепившись, словно два удава, и ей было никак не приблизиться на расстояние вытянутой руки. Она видела, что Виктор проигрывает в рукопашной схватке – Зверев весил на двадцать кило больше, причем в этих килограммах не было ни грамма лишнего жира! Лера подобрала второе полено и попыталась подойти к борющимся, но боялась задеть Виктора, поэтому старалась найти брешь в обороне Зверева, чтобы засандалить ему по голове. И в этот самый момент Тихон, каким-то невероятным образом извернувшись и ударив опера в подбородок с такой силой, что у того зубы клацнули, схватил пистолет. Лера поняла, что все кончено: дотянуться до оружия Логинова, выроненного им у самой двери на веранду при первом нападении уголовника, она не могла, а надеяться успеть запустить в него бревном раньше, чем пуля вылетит из ствола, нечего было и надеяться!