В 2017 году Хон Сон Тхэк все еще мечтал о восхождении по Южной стене Лхоцзе и пригласил меня в базовый лагерь. Это была его пятая попытка пройти стену. В 2014 году, спустя семь лет после экспедиции с Ом Хон Гилем, Хон вернулся, чтобы попытаться пройти Южную стену с командой, включающей семь в целом довольно неопытных корейских альпинистов и четырех шерпов. Они поднимались по тому же маршруту, что и в 2007 году. Но продвижение замедлилось из-за сильного снегопада, затем Хон на высоте 6500 метров сорвался и пролетел порядка двадцати метров, повредив колени, но смог продолжить восхождение через три дня. На траверсе из лагеря I в лагерь II альпинисты дважды попадали под лавины, но, к счастью, обошлось без последствий. В начале ноября Хон и Сану Шерпа достигли 7900 метров, но плохая погода и нехватка времени заставили их сдаться. Магия Южной стены Лхоцзе притягивала Хона, и он сразу запланировал вернуться следующей весной.
В экспедиции Хона 2015 года участвовали шесть корейцев и гораздо больше шерпов, включая таких сильных высотников, как Пхурба и Мингма Дордже. Это новое поколение шерпов, которые ходят сложные маршруты, они родом из района Макалу, а не из Солу-Кхумбу под Эверестом. Следуя тем же маршрутом, что и в 2014 году, альпинисты смогли установить четыре лагеря, а штурмовой – на высоте 8150 метров. Отсюда Хон и Пхурба предприняли попытку штурма вершины, но смогли набрать всего лишь пятьдесят метров высоты, после чего отказались от попытки. Штурмовали вершину они в начале декабря, когда уже слишком поздно. В отличие от предыдущего года, снега на горе было сравнительно мало, но дули сильнейшие ветры, не дававшие работать много дней и ставшие причиной многочисленных камнепадов в Котловине. Поднявшись значительно выше, чем в предыдущие экспедиции, Хон был полон решимости вернуться вновь и организовал экспедицию в постмуссонный сезон 2017 года.
Новую команду усилили за счет Хорхе Эгочеаги, испанского альпиниста и врача, который поднялся на все четырнадцать восьмитысячников без кислорода. В состав также вошел Сон Нак Чон, который участвовал в корейской экспедиции на Южную стену Лхоцзе зимой 2006 года. Сон – фанатик от альпинизма, он бросил постоянную работу оператора тяжелых машин и начал мыть окна высотных зданий, за это ему платят больше и остается много свободного времени, которое он проводит в горах – совсем как польские альпинисты в 1980-х. Также в состав включили пять корейцев, от которых не ожидали каких-либо экстраординарных достижений. Обработкой маршрута занималась в основном очень сильная команда шерпов, в которую снова вошли Пхурба и Мингма Дордже. К 20 октября альпинисты установили лагерь IV на высоте 8250 метров в Котловине, и, казалось, имелись все шансы для штурма вершины, но затем началась черная полоса. Установилась теплая погода, ставшая причиной нескончаемых лавин и камнепадов, и шерпам пришлось спуститься. Пересечение Центрального кулуара ниже лагеря II превратилось в кошмар: здесь почти непрерывно летели камни и катились лавины. В какой-то момент Пхурба увидел летящий на него большой кусок скалы, сумел увернуться, но тут же получил в плечо еще одним камнем. Три шерпа тоже получили травмы, к счастью, не слишком серьезные. Вся группа благополучно добралась до базового лагеря ночью, но выглядели шерпы очень потрясенными. Эгочеага все еще оставался на горе, поэтому в базовом лагере Пхурбе могли помочь, только дав обезболивающее.
Хон, Эгочеага и Сон надеялись подняться выше лагеря IV, однако ночью на лагерь сошла лавина. Палатка, в которой спал Хон, приняла основной удар, и кореец чудом не пострадал – снег смял ее всю, за исключением центральной части, где он укрывался. Находившееся у палатки снаряжение снесло на ледник двумя километрами ниже. Хон в итоге обошелся ушибами плеч и спины. Он перебрался в палатку Эгочеаги и Сона, и утром они стали помогать ему на спуске. Когда альпинисты добралась до Центрального кулуара, они столкнулись с той же проблемой, что и шерпы. Провешенные веревки посекло камнепадами, а в кулуар продолжали сыпаться снег и камни. Корейцам удалось благополучно преодолеть кулуар, а Эгочеага получил травму колена, но смог самостоятельно продолжить путь. Хон прибыл в базовый лагерь последним и выглядел бледной тенью себя. Базовый лагерь больше напоминал больницу, полную ходячих больных. Стоило оценить ситуацию. Хон согласился с Пхурбой, что через кулуар можно идти только ночью, когда все замерзает. Они вызвали вертолет, чтобы доставить Пхурбу в Катманду на лечение, хотя позже непалец смог вернуться. В конце октября альпинисты предприняли еще одну попытку, поднявшись в лагерь IV, но были вынуждены отступить, когда прогноз хорошей погоды оказался неверным. К тому же Эгочеага снова попал под камнепад, сломал палец на ноге и вынужден был вернуться в Европу. Команда вернулась в гестхауз в Чукхунге, чтобы переждать непогоду и восстановиться.
В том году мне удалось совершить лишь короткую поездку в Непал, поэтому я внимательно следил за успехами команды Хона, пытаясь приурочить свой визит к решающему этапу экспедиции. Узнав, что в ноябре запланирована новая попытка штурма вершины, я спешно вылетел в Катманду, где встретился с Пасангом Тендже Шерпой, главой агентства Pioneer Adventure, которое организовало экспедицию Хона. Пасанг сам не раз побывал на Эвересте и с севера, и с юга, но сейчас руководит компанией. Он познакомил меня с Давой, молодым шерпом, моим гидом на пути в базовый лагерь. Дава работает в экспедициях, но он восстанавливался после болезни и был рад получить более легкую работу. На следующее утро мы вылетели в Луклу, причем буквально пришлось сражаться за билеты, потому что это был самый разгар сезона. После хаоса в аэропортах было приятно прогуляться по стране шерпов. Проведя ночь в Дорсале, мы миновали Намче и остановились в деревне Тьянгбоче, где находится одноименный буддийский монастырь. Отсюда уже хорошо просматривается стена Лхоцзе-Нупцзе.
На следующее утро мы прошли через рододендроновые леса, миновали место слияния двух рек, где поток, берущий начало в районе Эвереста, соединяется с рекой Имджа, текущей с ледников в районе Лхоцзе, и вскоре достигли деревни Дингбоче на высоте 4400 метров. Было довольно рано, и мне не терпелось подняться выше, поэтому я через пару часов достиг небольшой вершины Нангкар Тшанг, с которой открывается великолепный вид на Макалу, величественно возвышающийся над горами в конце долины Имджа. Затем я спустился обратно в Дингбоче, довольный, что на третий день преодолел отметку в пять тысяч метров. Вечером пришло сообщение от Пасанга: «Привет, Эд, куда добрался сегодня? Со мной связывались парни из команды на Южную стену, они планируют выйти из базового лагеря 15 ноября для последней попытки. Так что, если хочешь встретиться с ними, надо быть в базовом лагере четырнадцатого. Можешь идти прямо туда и заночевать, ребята тебя встретят».
По горизонтали до базового лагеря было совсем недалеко, но по вертикали это около восьмисот метров. Дава стал отговаривать, утверждая, что идти слишком далеко. Он нашел местных, которые сказали, что до Чукхунга около пяти часов ходьбы, а до базового лагеря еще четыре, но я отнесся к этим словам скептически. Конечно, мы очень быстро набирали высоту и проводить четвертую ночь на высоте 5200 метров было не очень разумно, но я хотел встретиться с командой до начала штурма, оценить, как мой организм отреагирует на высоту, и вернуться, если почувствую недомогание. Поэтому рано утром мы отправились в путь и всего через полтора часа добрались до Чукхунга. Это самое высокое поселение в долине Имджа с несколькими гестхаузами. Поев супа с лапшой, мы пошли дальше по небольшой, но хорошо заметной тропе, идущей вверх по морене. Лхоцзе выглядела огромной, мы уже были достаточно близко, чтобы различить точки на снежном склоне – лагеря II и III. Через пару часов мы наткнулись на двух корейцев, гревшихся на солнце. Один из них был менеджер базового лагеря Пэ Сон У – жизнерадостный мужчина и старый друг Хона по университету. Базовый лагерь находился всего в двадцати минутах, и мы вместе отправились туда. На базе мы встретились с Хоном и Мингма Дордже. Дава приходился Мингме двоюродным братом, и вскоре он уже сидел в одной из палаток шерпов, играл в карты и смеялся.
Базовый лагерь находится в неглубокой долине, справа от нее идет моренный гребень, откуда можно любоваться Южной стеной во всем ее великолепии, равно как и лунным ландшафтом ледника Лхоцзе. Базовый лагерь похож на маленькую деревню: внизу – туалеты, выше – палатка-кухня и палатка-столовая, за ними – личные палатки альпинистов. Вода набирается из ручья, протекающего выше по склону. Вскоре мы отправились за стол отведать отличный и удивительно изысканный корейский обед, приготовленный поваром команды. Хон Сон Тхэк – личность совершенно неординарная, поэтому неудивительно, что он вел разговор. Хон заявил, что возможность попасть под камнепад на Лхоцзе не так пугает, как белые медведи, обнюхивающие палатку. Хон ранее пересек Берингов пролив. Вечером корейцы по спутниковому телефону получили прогноз погоды из трех разных источников. Он был достаточно обнадеживающим. По плану Хона, основная команда шерпов должна была отправиться на следующий день вместе с Сон Нак Чоном. Планировалось, что эта восьмерка пройдет маршрут, проверяя, хорошо ли держат крючья и не повреждены ли веревки, а также занесет грузы в верхние лагеря для штурма вершины. На следующий день наверх выйдут Хон и Пхурба. Проведя ночь в верхнем лагере, Хон и Сон попробуют взойти на вершину.
В ту ночь я так и не смог заснуть из-за высоты и холода, несмотря на теплый спальник. Утром я наблюдал за подготовкой команды к выходу на гору – альпинисты были сосредоточенны, проверяли и перепроверяли снаряжение. Затем мы собрались у чортена выше базового лагеря, чтобы попросить богов об удаче и защите на восхождении. Вместе с Пёном, Давой и Соном я спустился по узкой тропе на ледник Лхоцзе. Внизу это типичная морена, на которой видно не так много льда из-за покрывающих ее камней и породы, но между базовым лагерем и началом маршрута есть трещины, хотя их немного и они легко обходятся. По мере приближения к нижней части маршрута мы начали замечать следы прошлых экспедиций: японские титановые ледобуры, оставшиеся с зимы 2006 года, старые палатки и веревки. Большинство команд не справляются с трудной и опасной задачей снятия снаряжения с горы, значительная часть его уносится вниз, к подножию стены, лавинами. Менее чем через час мы достигли передового базового лагеря – одинокой палатки недалеко от начала перильных веревок, здесь хранят продукты и снаряжение, также можно отдохнуть. Отсюда Южная стена, кажется, заслоняет собой все небо. Большой лавинный вынос выше ведет к первому скальному контрфорсу. Мы поднялись на вынос по рыхлому снегу. Выше шерпы уже шли к началу маршрута. Сон направился к стене по прямой влево от контрфорса, чтобы выйти к перильным веревкам чуть выше. Он поднимался быстро и явно был в хорошей физической форме. Проследив, как команда прошла пару сотен метров к лагерю I, мы вернулись через ледник в базовый лагерь. Я сильно устал – сказывалось влияние высоты. Хон предложил остаться и назавтра дойти до первого лагеря, но мне действительно нужно было уходить, чтобы восстановить силы, поэтому я отправился обратно в Чукхунг. Сбросив порядка четырехсот метров, я почувствовал себя гораздо лучше, и через два дня уже был в Лукле. К сожалению, последняя попытка Хона в 2017 году не увенчалась успехом: сильный ветер и сильный холод заставили команду вернуться. Дальнейший прогноз обещал сильные ветра до ста двадцати километров в час, и