Кратон Соло, если сравнивать его с джокьякартским кратоном, не оставляет такого цельного впечатления из-за отсутствия единства стиля, отсутствия в его архитектуре и отделке ярко выраженного индонезийского национального колорита. Планировкой кратон Соло напоминает кратон в Джокьякарте: те же находящиеся один внутри другого прямоугольники-дворы, ограниченные глухими стенами, те же ансамбли изящных террас-бангсалов и пендопо с легкими колоннами. Однако с этим типично яванским ансамблем не гармонируют случайные и безвкусные предметы европейского происхождения. Например, вместо величественных и красивых в суровой простоте ворот, какие мы видели в джокьякартском кратоне, здесь мещанская передняя с огромным зеркалом-трюмо и бронзовыми статуями. Один из красивейших пендопо испорчен статуями — посредственными копиями венер и афродит. Безвкусица, чуждая индонезийскому искусству, в известной мере показательна. Такое смешение разных стилей и эпох, настоящего искусства с плохим подражательством характеризует вкусы последних «правителей» Соло, оторвавшихся от народа и поддерживавших показной блеск двора за счет подачек голландских колонизаторов.
В кратоне Соло уже не существует обязательной придворной формы, и каждый одевается кто во что горазд. Нас встретил экскурсовод в стареньком костюме европейского покроя. Экскурсиями ведала специальная контора с громким названием Информационная служба кратона. Служба раздавала через экскурсоводов всем посетителям брошюрки-путеводители. Посетители, как правило, платят за путеводитель несколько лишних рупий. Такого рода неофициальные чаевые и составляют фактический заработок экскурсоводов.
Начинаем осмотр. Экскурсовод рассказывает, что кратон Соло основан в 1745 г. сусухунаном Матарама Паку Бувоно II, который перенес сюда свою резиденцию из Картасура. Здесь, в бангсале Семорокото, сусухунан принимал гражданских чиновников. Напротив, в бангсале Маргугунто, — военных. Сзади помещалась тюрьма, куда заключали недовольных правлением сусухунана. Вот сторожевая башня Сонго-Бувоно. Сохранился только остов ее (башня сгорела три года назад из-за неисправной электропроводки). Ворота Срименганти ведут во внутреннюю часть кратона, где сусухунан встречал высоких гостей.
Обширная внутренняя часть засажена фруктовыми деревьями. В середине — ансамбль веранд и галерей для приема гостей. Центральная веранда окружена замкнутой галереей с двумя рядами мраморных и бронзовых статуй. К этому помещению примыкают мраморная площадка, где тренировались танцоры и танцовщицы кратона, и специальное помещение для гамеланов. Сейчас здесь находится несколько старинных комплектов музыкальных инструментов гамелана. Внутренний двор кратона окружен замкнутым квадратом построек с открытыми галереями. Сюда выходят внутренние покои сусухунана, его гарем и музей.
Наиболее интересен в кратоне музей. Он содержит множество предметов истории яванской культуры. К ним относится обширная коллекция марионеток ваянг-кулит и ваянг-голек разных эпох; коллекция старинного оружия и зонтиков. Именно коллекция зонтиков помогает составить представление о феодальной иерархии сусухуната Суракарта. Зонтики были атрибутами яванской феодальной знати подобно короне феодалов на западе. Каждый феодал (сам сусухунан, принцы-пангераны, начальники округов — бупати) имел определенный зонтик, соответствующий его рангу. Зонтики различаются размером, цветом, отделкой. Вот старинный гонг, сделанный из сплава никеля с бронзой. Ударами в этот гонг обычно возвещали о начале войны. Очень хороши старинные паланкины-джоли с изящной отделкой. Джоли использовались для переноски даров и сувениров.
Излюбленным зрелищем при дворе сусухунана в прежние времена были бои баранов. В музее можно видеть специальные ножи-таджи, которые крепились к головам баранов. Разъяренные противники, снабженные этим оружием, наносили друг другу тяжелые ножевые раны. Иногда устраивались бои козла с леопардом. Козла тоже «вооружали» ножом-таджи, и нередко он наносил более ловкому и сильному противнику смертельный удар. В музее выставлена картина, воспроизводящая бой животных.
Мы вышли из музея и вдруг услышали тихие, мелодичные и грустные звуки гамелана. Мы присели на мраморные ступени бангсала и заслушались. Мне часто приходилось слышать гамелан в Джакарте и в других городах профессиональных артистов и музыкантов-любителей, но ничего подобного до сих пор я не слышал. Ни один гамелан не превзошел здешний по чистоте звука, мелодичности и необыкновенно певучему тембру, о чем я и сказал экскурсоводу.
— Да, вы правы, — ответил он. — Разница между звучанием гамелана из кратона Соло и другими гамеланами — это разница между звоном дорогого хрусталя и обыкновенного стекла. Или разница между звоном чашечки из старинного тончайшего фарфора и обыкновенной недорогой посудины, которую подают вам в харчевне.
— В чем же секрет необычайного звучания?
— В самих музыкальных инструментах, в сплаве металлов и, конечно, в мастерстве музыкантов. Секреты изготовления инструментов, прежде всего секреты сплавов, как и мастерство игры, передаются из поколения в поколение от отца к сыну. Мастера и музыканты за пределами кратона не знают этих секретов.
Тихие грустные звуки гамелана сменились другой мелодией, звучавшей все более оживленно, динамично. К оркестру присоединились гонги. Люди, не знакомые с диатонической музыкой, нередко полагают, что оркестры, подобные индонезийскому гамелану, в котором преобладают ударные инструменты, способны издавать лишь оглушительный грохот и какофонию звуков. Это глубоко ошибочное мнение может возникнуть только от незнания индонезийской музыки. Хотя выразительные возможности гамелана ограничиваются пятизвучной диатонической гаммой, тем не менее, слушая гамелан, улавливаешь чудесные мелодии, богатые и разнообразные.
Перед выходом из кратона экскурсовод показал нам каретник сусухунана, где были выставлены для обозрения старинные кареты и коляски. Был здесь также старинный неуклюжий и громоздкий автомобиль, изготовленный в первые годы XX столетия. Хранились каски и расшитые золотом мундиры. Экскурсовод объяснил, что это не униформа офицеров придворной гвардии, а обычный наряд кучеров и лакеев, ездивших на запятках карет. При дворе сусухунана никогда не было недостатка в показном блеске и мишуре. В музее кратона я видел коллекцию разнообразных орденов, которыми сусухунан награждал своих придворных и подданных. Внешний блеск и мишура, призванные свидетельствовать о могуществе, не соответствовали существу дела — сусухунан, как и султан в Джокьякарте, был всего лишь марионеткой в руках голландских колонизаторов.
Наше знакомство с индонезийской музыкой мы продолжили в консерватории. Директор этого единственного в своем роде учебного заведения в стране — принц Сурьохамиджойо, дядя сусухунана.
Директор рассказывал нам, что консерватория основана в 1950 г. Сейчас на двух отделениях, исполнительском и педагогическом, свыше ста учащихся из разных уголков Индонезии. Интерес к индонезийской классической музыке велик и в других странах. В прошлые годы в Консерватории были учащиеся из Индии, с Филиппин. В будущем году ожидаются новозеландцы. Пока консерватория является средним специальным учебным заведением с четырехлетним сроком обучения. Сюда принимают молодежь, проявившую музыкальные способности и имеющую диплом об окончании начальной средней или высшей средней школы. Намечаются планы преобразования консерватории в высшее учебное заведение — Университет искусств. К сожалению, правительство пока не может обеспечить учащихся стипендией. Поэтому вечерами после учебы они вынуждены подрабатывать. Выпускники школы обычно поступают в оркестры-гамеланы при радиостудиях или при театральных труппах. Некоторые устраиваются чиновниками в ведомство культуры.
— Основная наша трудность связана с проблемой преподавательских кадров, — пожаловался Сурьохамиджойо. — Опытные музыканты, особенно из кратона, монополизируют свой опыт и неохотно передают его другим. Наследниками их опыта могут стать только их сыновья или внуки. До сих пор нет разработанной методики преподавания.
Небольшое помещение школы, классы и коридор были заставлены музыкальными инструментами и шкафами с костюмами для танцев. Яванские классические танцы и актерское мастерство были в числе основных учебных дисциплин. Учащиеся практиковались и в изготовлении музыкальных инструментов. Мы увидели в одном из классов бронзовые пластинки, выточенные учащимися для ударных инструментов гамелана.
— Долгое время инструменты гамелана не делали, — пояснил Сурьохамиджойо. — Сейчас технология изготовления музыкальных инструментов — обязательный предмет в Консерватории. В недавнее время мастера вновь стали их изготовлять. Однако даже лучшие специалисты не могут делать гонги. До сих пор не найдены секреты старых мастеров. Дело в том, что для изготовления гонгов употреблялась не обычная бронза, а другой, близкий к бронзе сплав, придававший гонгу особенно мелодичное нежное звучание. Недаром знаменитые яванские гонги славились на весь мир. Их покупали для лучших оперных театров. Каковы составные части и пропорции этого сплава, мы не знаем.
В оркестровой студии играл оркестр-гамелан. Как обычно, оркестранты сидели на полу, на циновках, каждый перед своим инструментом. Мы тоже присели на циновки. Сурьохамиджойо подробно рассказал о каждом музыкальном инструменте, об особенностях индонезийской музыки.
Индонезийская музыка глубоко народна. Она тесно связана с народным бытом, с различными народными зрелищами. Ансамбли музыкантов-любителей можно встретить в каждом крупном населенном пункте. Без гамелана не обходится ни один праздник, ни одно торжество.
В основу музыкального строя гамелана положена пятизвучная гамма салендро. Индонезийская музыка знает как гетерофонию, т. е. одноголосное исполнение мелодии, так и развитую полифонию, т. е. многоголосие.
Прежде нотная система в индонезийской музыке не использовалась вовсе. Мелодии заучивались наизусть. Это обусловливало внесение элементов импровизации каждым музыкантом. Старинные мелодии, передаваемые из поколения в поколение, подвергались изменениям. Сейчас широко используется нотная цифровая система.