Орден Красного Знамени на груди Виктора Михайловича Ростунова — убедительное свидетельство того, что этот человек побывал в весьма сложных переплетах на фронтах Великой Отечественной войны. За период службы с 1939 г. по 1950 г. капитан-лейтенант В. М. Ростунов курсантом защищает Севастополь, помощником командира канонерской лодки «В. Чапаев» в составе кораблей Волжской военной флотилии обороняет Сталинград, командиром минометного катера МК-17 служит в Азовской военной флотилии, командует таким же МК-17 в составе кораблей Краснознаменной Дунайской флотилии, а затем в этой же флотилии командует электромагнитным тральщиком. Пришло время гнать фашистов восвояси — и Виктор Михайлович участвует в освобождении Керчи, затем — Румынии, Болгарии и Югославии до Белграда, где заболел туберкулезом легких, став инвалидом Отечественной войны. После службы на флоте В. М. Ростунов — инженер-конструктор отдела главного конструктора Челябинского завода металлоконструкций.
Гдалий Яковлевич Жизмор по окончании Военно-Морского училища Береговой обороны им. ЛКСМУ был направлен на Черноморский флот, где участвовал в боях против фашистских захватчиков по защите Туапсе в составе 68 Морской стрелковой бригады. Был награжден медалями «За боевые заслуги», «За оборону Кавказа» и др. В 1945 г. Г. Я. Жизмор направляется на Тихоокеанский флот, где участвует в боях с Японией. Награжден орденом Отечественной войны. После войны он работает на предприятиях Челябинска, в частности, до последнего времени — бригадиром на Челябинском электрометаллургическом комбинате.
Вспоминается мне такая примечательная картина периода Отечественной войны на Черноморском флоте. Наша группа кораблей из Анапы готовилась к походу на поддержку севастопольцев. В это время прибыли несколько кораблей из Севастополя. И… какая встреча: с палубы «Морского охотника» сходит Николай Добронравов, с которым в Верхнеуральске мы учились с 1-го по 10-й класс. Встреча была накоротке, но запомнилась на всю жизнь. Экипаж «Морского охотника» вел отчаянный бой с противником, оставившим след на корабле: рубка разбита, мачта снесена снарядом, в корпусе пробоины, многие моряки, как и Николай, ранены. Радость встречи рядом с озабоченностью: что ждет и нас впереди?
По окончании верхнеуральской средней школы № 1 в 1939 г. Николай Добронравов был призван на Балтику — в школу мотористов, по окончании которой направлен на Черноморский флот, где с началом войны участвовал в боях, защищая Севастополь, Новороссийск, Кавказ, затем освобождая эти районы. За этот период моторист стал секретарем комсомольской организации дивизиона сторожевых кораблей, вместе с многими правительственными наградами получил звание офицера. Капитан 3-го ранга запаса — последнее воинское звание Николая Демьяновича.
Вечной будет память народная о моряках-челябинцах, сложивших свои головы за свободу и независимость нашей Родины. Одну из ярких страниц в этой Памяти оставил морской офицер из Челябинской области Иван Семенович Пьянзин. Родом из села Великопетровского, Иван Пьянзин после школы учился в Верхнеуральском сельскохозяйственном техникуме, там жил и работал агрономом.
После окончания военного училища командует морскими артиллерийскими подразделениями. В начале войны он командир 365 батареи береговой обороны Главной базы Черноморского флота, защищавшей высоту «60» на подступах к Севастополю. Старший лейтенант Иван Семенович Пьянзин героически погиб со своими товарищами, но врага к Севастополю не пропустил. Ему присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Моряки Северного флота (командующий — адмирал А. Г. Головко) в суровых условиях Заполярья совместно с войсками Карельского фронта сорвали попытки гитлеровцев овладеть Кольским полуостровом и важным незамерзающим портом — Мурманском.
В период Великой Отечественной войны на Северном флоте служила целая плеяда молодых челябинцев. Это Н. Апрелков, Л. Власов, А. Загородний, Е. Казанский, Ю. Левкоев, И. Ликовецкий, Н. Лобашов, А. Митин, Г. Норицин, Е. Полозов, Н. Теличко, П. Финагеев, Н. Хомутов и др. Но особенно примечательное событие в истории Военно-Морского Флота — это прямой контакт трудящихся Челябинской области с моряками Северного флота, так как на этом флоте действовала подводная лодка «М-105» под именем «Челябинский комсомолец», построенная на средства трудящихся Челябинской области, секретарем комсомольской организации которой был челябинец, ныне полковник Николай Александрович Хомутов. А история этого знаменательного события такова.
В январе 1943 г. в газете «Челябинский рабочий» появилась небольшая корреспонденция «Молодые патриоты строят военные корабли». В ней говорилось:
«Приближается 25-я годовщина Красной Армии. Комсомольцы… начали сбор средств на постройку боевого корабля «Челябинский комсомолец». Молодежь завода уже собрала в фонд строительства корабля 200 тысяч рублей… Молодые патриоты обратились ко всей молодежи Челябинской области с горячим призывом развернуть сбор средств в фонд строительства кораблей»[134].
Народ подхватил этот почин молодых патриотов.
«Металлурги нашего завода становятся активными участниками строительства Военно-Морского Флота, — писала газета «Магнитогорский металл». — …Общая подписка по цеху (мартеновскому — А. А.) составила 31500 рублей».
В течение одного месяца уральцы внесли в фонд строительства боевых кораблей 55 миллионов рублей[135]. И уже в феврале делегация челябинцев вручила североморским подводникам две лодки серии «М» — «малютки». Одна из лодок — «М-105» — получила название «Челябинский комсомолец», другая — «Ленинский комсомол». Возглавлял делегацию челябинцев из 4 человек на Северный флот бригадир комсомольско-молодежной фронтовой бригады имени Фрунзе Челябинского тракторного завода («Кировского») Дмитрий Додонов. Процедура передачи была торжественной. В заключение командующий флотом пожелал командам подводных лодок боевых успехов в борьбе с фашистскими захватчиками. Пожелания адмирала сбылись… Подтверждают это документы военных лет.
20 апреля 1943 г. подводная лодка «М-105», находясь на позиции в Варангер-фьорде потопила первый вражеский транспорт в 7—8 тысяч тонн водоизмещения. Бывший командир «М-105» капитан 3 ранга В. Хрулев вспоминает:
«…Экипаж в радостном, приподнятом настроении: подводная лодка потопила первый фашистский корабль. Торпедист Ваня Сафонов, он же и кок, от волнения дважды засыпал сахар в компот»[136].
Всякий моряк с глубоким чувством оценит и поймет воспоминание нашего земляка-челябинца, бывшего секретаря комсомольской организации ПЛ «М-105», ныне полковника Н. А. Хомутова о самых тревожных часах в боевой жизни подводников, когда их атакуют корабли противника глубинными бомбами:
«Из-за мыса показались сторожевые корабли и, ведя огонь, устремились на подводную лодку…
— Срочное погружение! — приказал командир…
Раздался удар… Первая серия глубинных бомб подбросила ее от грунта. На какое-то мгновение погас свет… Исправили освещение. Поступила команда:
— Осмотреться в отсеках!
А глубинные бомбу продолжали взрываться. Казалось, что по корпусу подводной лодки кто-то молотит гигантской кувалдой. Двенадцать часов продолжалась эта борьба со смертью, пока сторожевики не потеряли лодку из виду».
Боевую славу «малютки» «М-105» в годы войны ковали мастера своего дела рулевой И. Овсянников и торпедист Е. Русанов, радист Е. Шатов и акустик Н. Хомутов, трюмный Н. Господченков и электрик В. Краснов. Они, в основном уральцы, были на корабле лучшими из лучших.
Подобные радости побед и тревожные часы под ударами вражеских глубинных бомб переживали моряки и других подводных лодок в период Отечественной войны, в том числе и экипажи подводных лодок Северного флота «Л-20» под командованием капитана 2 ранга В. Ф. Таммана и «В-1» Героя Советского Союза капитана 2 ранга И. И. Фисановича, на которых служили челябинцы офицер Николай Васильевич Апрелков, принявший боевое крещение на Балтике, и матрос Евгений Ефстафьевич Полозов.
Об этих субмаринах написано немало. Приведем лишь несколько фрагментов. Командир подводной лодки «Л-20» В. Ф. Тамман вспоминает:
«Я помогаю вахтенному офицеру Апрелкову приобрести навыки в штурманском деле.
— Определите место корабля по вершинам гор. Но сначала осмотрите горизонт.
Офицер поднимет перископ и начинает его вращать.
— Вижу: с востока идет конвой! — докладывает он и приглашает меня к перископу.
Вглядываюсь в ровную черту горизонта — над водой торчат мачты кораблей… Звучит сигнал боевой тревоги…»[137]
Атака была удачной. Но нужно еще выйти из опасной зоны. Упорное преследование противолодочных кораблей противника. Беспрерывные взрывы глубинных бомб с кораблей фашистского эскорта. Лодка 14 часов находится под водой. Дышать становится тяжело. Но в отсеках оживленно: восьмой и девятый пущенные на дно корабли противника. Вдруг оглушительной силы удар, скрежет металла. Неровность морского дна… Из второго отсека страшная весть: пробит обтекатель гидролокатора, поступает вода… Но моряки совершили чудо: победили, несмотря на то, что у многих началась кессонная болезнь, а молодой матрос Саша Егоров без памяти.
Экипаж подводной лодки «Л-20» выдержал беспрецедентный в истории подводного плавания экзамен. В подобной ситуации, писал В. Ф. Тамман, английская подлодка погибла.
…Гремят два победных выстрела (по числу потопленных фашистских кораблей) над притихшими берегами родной гавани. На лице командующего флотом адмирала А. Г. Головко печать отеческого внимания и серьезной сосредоточенности. Он знал, что на корабле есть тяжелобольные… смерть Саши Егорова омрачила торжество. Горесть потери боевых друзей усугублялась постоянными потерями на фронте родных и близких. Об этом Николай Апрелков писал мне, старшине 1 статьи Черноморского флота: