о время поверхностного сканирования так точно.
– Иная культура, со своими обычаями, что уж тут поделать? Если визирь, являющийся в этом месте голосом и рукой султана, не может позволить себе вести достойный его положения образ жизни, то значит, он беден и слаб, – развел руками молодой волхв. – А это мало того, что делает его мишенью для остальной аристократии османской империи, но и бросает тень на самого правителя…
– О да, милостивые господа, последние несколько столетий аскетизм в данной части света не в чести, оставаясь уделом бедняков, да некоторых особо радикальных фанатиков из числа служителей бога, которые, никогда не встанут выше главы какой-нибудь захудалой мечети в глухой деревне посреди никчемной пустыни. – Мстислав вежливо и, кажется, даже искренне улыбнулся подошедшей к ним брюнетке типично европейской внешности, самой примечательной деталью которой являлся огромнейший бюст, нагло попирающий собою законы природы и гравитации. Причем его можно было рассмотреть весьма детально благодаря тому, что выбранное сей особой в качестве одежды маленькое черное платье с подлом на уровне колен, глубоким декольте и вырезом во всю спину не только плотно облегало женское тело, но и весьма заметно просвечивало. Однако пусть её одеяние скрывало не намного больше, чем раздельные купальники плещущихся в бассейне малолетних рабынь, ошейника на шее данной особы не было. Более того, она сама его при желании могла тут надеть почти на кого угодно, доказательством чего являлась аура полноценного магистра. В глотке Олега, внезапно оказавшегося лицом к лицу с этой волшебницей, внезапно пересохло. И отнюдь не от вожделения. Просто он её узнал, поскольку они раньше друг друга видели…Недолго. Пока чародей не разрушил портал, ведущий в один древний тайник, запирая её внутри ловушки и отрезая протянутую руку. – Позвольте представиться, господа, я Мирабелла Грей, британский советник при дворе его светлости визиря Демисолиуса. Впрочем, возможно мы уже знакомы? Вы пробуждаете во мне некие смутные воспоминания, вот только подробности так и норовят ускользнуть…
– Да, миледи, мы раньше видели друг друга, пусть и мельком, – Мстислав осторожно поцеловал воздух над протянутой ему изящной женской ручкой. Вот только теперь движения утратили всю свою грацию и стали какими-то дерганными, а на лицо его медленно выползала гримаса искреннего удивления. Кажется, он далеко не сразу понял, кто перед ним. – Я имею честь быть одним из учеников архимагистра Саввы, во дворце которого вы гостили незадолго до…эм…
– Моего сожжения, – кивнула британская волшебница, которую относительно недавно казнили в Москве. Причем с соблюдением всех необходимых для мероприятия такого уровня формальностей, призванных предотвратить возвращение вражеского мага из мертвых. И даже в присутствии самого императора, из-за чего данный процесс попал на первые полосы многих крупнейших газет мира. Однако же английский магистр ментальной магии и алхимии, очевидно, наплевала на все усилия русских священников и кудесников, раз стояла здесь и сейчас вполне себе живая. – Теперь понятно, почему вы кажитесь мне знакомыми. Ах, как я не люблю умирать, вот каждый раз воспоминания берут и путаются…
– Леди Мирабель! – Поприветствовал её на английском языке идущий мимо темнокожий чародей, слегка склонив голову и вызвав перезвон десятка колокольчиков, украшающих его завитую колечками бороду. – Прошу простить, что отвлекаю, но вы случайно не видели Махмуда Копье? Мы не успели вчера с ним доиграть шахматную партию, прежде чем его вызвали к визирю, дабы наградить за поимку так донимавших наши обозы русских егерей, но почему-то я сегодня нигде найти его не могу.
– О, думаю вы можете считать себя победителем, – отмахнулась англичанка. – Визирь наградил Махмуда лучшим жеребцом из своей конюшни, а после повелел обезглавить его, ибо ваш друг во время совершения подвига посмел принять облик своего господина, дабы стать приманкой. А это тяжелое преступление.
Словно бы разом потеряв интерес и к русским боевым магам, и застывшему подобно соляному столпу темнокожему волшебнику, английская волшебница развернулась, чтобы погладить неслышно подкравшегося к ней со спины тигра. Большая полосатая кошка, морду которой принялись чесать и безжалостно теребить пытаясь растянуть щеки в разные стороны, громко замурлыкала и тиранулась массивной башкой о голые ноги женщины, едва её не свалив и вызвав сначала негодующий вскрик, а потом вспышку довольного смеха и новый сеанс обнимашек. Закончились они тем, что волшебница просто уселась на спину полосатого хищника, свесив ноги на бок, а после погнала своего скакуна к группе высокопоставленных офицеров, которые сосредоточенно наливались вином, полностью игнорируя тот факт, что им вообще-то алкоголь пить религия не позволяет. Впрочем, окружающие им замечаний не делали, даже те, кто относился к духовному сословию османской империи. Впрочем, возможно они просто не имели ни малейшего отношения к мусульманам. Вообще состав присутствующих, как и их внешний вид, был удивительно разнообразен и ориентируюсь на одежду или, скажем, наличие оружия Олег бы далеко не всегда мог сказать, кто это перед ним. Например, в одном месте увешанный медалями здоровяк с переполненной жизненной энергией аурой подозрительно похожей на богатырскую, несущий за спиной огромнейший двуручный ятаган, с лезвия которого на окружающих смотрело отражение нескольких пар явно нечеловеческих глаз, почтительно поклонился какому-то лысеющему толстячку в синем халате с белой полосой поперек живота, что никак не мог быть кем-то выше подмастерья. А в другом сразу два обладателя точно таких же одежд и сравнимой магической мощи откровенно лебезили перед каким-то негром, носящим военным мундир со стилизованными изображениями якорных цепей и вроде бы ничуть не превосходящим их в магическом таланте.
– Похоже, теперь мы знаем, кто создал османам отравленную начинку для снарядов, которыми город обстреливали в последний раз. Хм…Учитель будет доволен. – После довольно долгого молчания изрек, наконец, молодой волхв, уставившись вслед удаляющейся волшебнице, одним своим существованием нагло попирающей известные Олегу законы логики. Магистры, по общему признанию и многократно задокументированным подтверждениям, могли вернуться из мертвых…При удаче. И если их жизненный путь прерывало что-то, опасное для тела, но не для души. Однако казнь, состоявшаяся в присутствии русского императора, просто не могла оказаться проведенной спустя рукава. По идее подготовкой смерти Мирабеллы Грей занимались те же специалисты, которым вменялось быть готовыми и к показательному уничтожению вражеских архимагов, если удастся тех скрутить. Однако, специализирующаяся на алхимии и менталистике волшебница каким-то чудом смогла вернуться из мертвых. И зная характер ведьмы, заслуженно обвиненной во Франции в военных преступлениях, а также безжалостно вырезавшей военную базу союзников-японцев, в божественное происхождение данного чуда как-то не верилось. Скорее уж оно проистекало откуда-то из нижних планов реальности, будучи оплачено дорогой ценой в виде чужих жизней и душ. – Эта ведьма тварь, каких мало, и увела у него на открытых аукционах много древних диковинок, но кажется, она ему чем-то действительно понравилась…
– Не сомневаюсь, эта англичанка действительно умеет произвести впечатление, – Олег проводил взглядом наконец-то отмершего негра с колокольчиками в бороде и остро ощутил, что ему надо выпить. Возможно даже яду. Плен, закончившийся казнью, для Мирабеллы Грей начался как раз после их случайно встречи, поставившей крест на планах британской волшебницы. И жизни. Даже если она не притворялась, а действительно испытывала некоторые проблемы с памятью после чудесного возвращения из мертвых, то её становление врагом чародея было предрешено. Не сейчас, так чуть-чуть попозже, когда женщина восстановит события, случившиеся на одном крохотном японском островке посреди моря. Разузнать все об обстоятельствах собственной гибели было бы для неё в высшей степени разумным шагом. Как и показательная кара всем причастным. – Но сильно сомневаюсь, что тут имеет место ответная симпатия. Как ни крути, но из рук Саввы она отправилась прямиком на костер…Кстати, устроенный в честь обмена пленными пир конечно хорош, но когда уже к самим переговорам приступим?
– Дня через два, может три, восточная дипломатия дело тонкое и неспешное, – неуверенно пожал плечами молодой волхв, а после кивнул головой в сторону представителя церкви в ранге младшего магистра. Настоятель одного из храмов Ростова-на-Дону выглядел почтенным седобородым мудрым старцем с изборожденным глубокими морщинами лицом, который до сих пор не отправился на небеса лишь по той причине, что его анкету кто-то из ангелов умудрился потерять. Однако состоящая по большей части из золота ряса и парадный посох, казалось выточенный из огромного рубина, весили достаточно, чтобы сломать спину обычному старику. Да и движения у этого священнослужителя ни капли не выдавали старческой немощи, скорее уж заставляя Олега вспомнить о богатыре-монахе, явившемся слупить штраф с капитана «Тигрицы». В данный момент высокопоставленный монах плотно окопался в группе своих коллег мусульманского вероисповедания и о чем-то горячо с ними спорил. – Список тех пленников, которых мы можем отдать, находился у отца Игоря. Сейчас помощники визиря вносят туда свои пожелания и исправления, поскольку далеко не каждый захваченный нами османской колдун так уж сильно на родине нужен. Потом мы вернемся в город и хорошенько поломаем голову над перечнем наших, которых визирь готов обменять и составим пары из расчета голова на голову. Впрочем, денежная компенсация обычно тоже вполне уместна…
– Как-то очень много времени тратится на подобное мероприятие, – задумался Олег, неожиданно для себя увязший в бюрократических формальностях. Или в данном случае речь шла все-таки об османском этикете? В любом случае, чародей напрасно терял время, которое мог потратить на собственное развитие или иную полезную деятельность. – А не может быть так, что визирь просто зачем-то тянет время, перегруппировывая свою армию или подтягивая подкрепление, пока действует соглашение о прекращении огня?