Она встала и прошлась два раза по комнате, потом вернулась на свое место. Леонид Петрович все больше и больше узнавал в Елене Ивановне ту девушку, которой восхищался он тогда, на берегу Черного моря.
Все то незнакомое и новое, что наложило время на внешний облик Елены Ивановны, мало-помалу стушевалось, и перед Леонидом Петровичем вновь предстала прежняя, одухотворенная дерзновенными мечтами, Лена...
Поздно вечером возвращался Леонид Петрович к себе, размышляя о встрече с Леной. В этой случайной встрече он неожиданно для себя нашел глубокий источник радости. Он был рад тому, что ошибся, заподозрив Лену, по чисто внешним признакам, в отказе от той мечты, о которой она тогда, на берегу моря так горячо говорила ему. Ему было радостно и оттого, что перед ним предстала Лена — энергичная, смелая, стремящаяся вперед. Но эта была и новая Лена, прошедшая большой путь борьбы за осуществление своей мечты. Это был человек большой внутренней силы и красоты...
Через неделю в арбитраже слушалось дело по иску Механического завода к Комбинату за недоброкачественную продукцию. Истец и ответчик — Елена Ивановна и Леонид Петрович — сидели за столом друг против друга.
Леонид Петрович пришел в арбитраж с решением — безоговорочно признать иск. Однако он не сразу нашел нужный тон разговоре. Елена Ивановна помогла ему:
— Хотите, проведем встречу мастеров производства обоих предприятий?
Идея понравилась.
Арбитр решил дело в пользу Механического завода и вынес частное определение — организовать конференцию мастеров предприятий по качеству продукции.
Прощаясь, Елена Ивановна сказала:
— Буду рада видеть вас у себя на даче. Приезжайте с женой, я очень хочу с ней познакомиться!..
— Спасибо. Обязательно приеду!
ЛИЧНЫЙ ВОПРОС
В цехах работает последняя смена уходящего года. Ночная смена придет уже в будущем, новом году.
Директор завода готовится к докладу. Он будет выступать сегодня на торжественном собрании заводского коллектива. Таблицы, диаграммы и докладные записки громоздятся на его письменном столе. Он тщательно просматривает их, отбирает нужное, отбрасывает все лишнее. Ему хочется дать яркую картину успехов этого года.
В кабинет входит секретарь парткома.
— Ну, как дела? К докладу готов?..
— Готов-то готов, да боюсь, что времени нехватит!.. — восклицает директор. — Ты смотри: что ни табличка — ворох вопросов: борьба за экономию оборотных средств, высвобождение производственных площадей. На заводе появился стахановский цех. Уже не бригада, не участок, а целый цех. Это что-нибудь значит?
— Еще бы! — усмехнулся секретарь парткома.
— Годовая программа выполнена за одиннадцать месяцев. Это как считать?
— Алексей Иванович, да это же во главу угла...
— Вот то-то и оно, во главу угла, а времени на доклад сколько?
— Ну, ну! Разошелся, — взглянув на часы, заметил секретарь. — Да что ты в первый раз доклад делаешь?
— Это-то верно! А все-таки волнуюсь... как думаешь, с чего начать доклад? Чтоб было попроще, подушевней!..
— Об этом надо подумать.
Директор поднялся. И стал ходить по кабинету (из угла в угол). Это было признаком внутреннего волнения. Иногда он прислонялся к стене и чувствовал, как ритмично содрогается корпус здания от ударов тяжелых молотов. Там за стеной продолжается работа коллектива. Но вот за дверью в приемной послышался шум. Кто-то спорит, настойчиво и страстно. Директор нажимает кнопку. Входит девушка-секретарь.
— В чем дело?
— К вам, Алексей Иванович, одна работница...
— Сейчас не могу. Пусть подождет. Ну, Борис Петрович, с чего начнем?
В дверях появляется девушка.
— Позвольте войти?
— Я занят, вам сказали, ведь... Ах, Клава, — я тебя и не узнал сразу-то! Клава, сейчас не могу...
— Алексей Иванович! Я ненадолго, я по личному вопросу...
— Ну, понимаешь... — директор смотрит на часы, — считанные минуты. Ведь новый год на носу. К докладу готовлюсь... Я тебя уважаю как стахановку, и все такое, но по личному вопросу, — давай поговорим завтра... А?
— Алексей Иванович, я не могу ждать до завтра. Мне нужно именно сейчас же, до собрания, решить это дело!..
— Ну, хорошо, — согласился директор, — только давай скорее...
— Алексей Иванович, я за советом и помощью пришла к вам...
— Что случилось?
— Да еще ничего не случилось, но я хочу на два станка перейти с нового года и прошу по примеру Нины Назаровой закрепить их за мной.
— И это твой личный вопрос?
— Ну, конечно, ведь я лично хочу, а не кто-нибудь!
— Да!.. Но это вопрос государственный... — сказал секретарь партбюро, подходя к Клаве.
— Вот я и говорю, — смутилась девушка, — что мой личный вопрос государственную важность имеет...
— Какие же станки? — спросил директор.
— Карусельный и ДИП-400. Вот их бы только поставить вот так, поближе один к другому. Тут и места тогда освободится порядочно. Да вот, взгляните... — Клава развернула небольшой листок миллиметровки со схемой перемещения станков и добавила, улыбаясь:
— Если так разместить, тут еще можно станки поставить.
— Верно, — согласился директор, — экономия производственных площадей... Ты с кем-нибудь советовалась?
— Советовалась. С девчатами.
— С какими девчатами?
— С комсомолками нашего цеха.
— А они что?
— Поди, говорят, к директору... Если что, так хоть весь цех перестроим по этому способу.
Директор посмотрел на Клаву, любуясь ею.
Потом он снова стал ходить по кабинету. Секретарь подошел к окну, раздвинул шторы.
Двор завода был освещен. К подъезду двигались люди. Большие группы людей двигались к заводоуправлению. Они шли на торжественный вечер.
Директор снова посмотрел на Клаву, потом, улыбнувшись, обратился к Борису Петровичу: — Кажется, я теперь знаю, как начать доклад!..
Секретарь парткома одобрительно взглянул на директора, подал руку Клаве:
— Правильно, товарищ директор!.. Вот с нее и начнем, это будет хорошее начало нового года!
М. ЛЬВОВ
ПУТЕОБХОДЧИЦА
Заканчивая обход,
С фонариком в руке
Путеобходчица идет
От нас невдалеке.
По рельсам молотком стучит,
И в миг какой-нибудь
Определяет, как звучит,
Как поживает путь.
И если в рельсах есть порок,
Не пляшет молоток.
Ты с этим делом незнаком,
Но ты увидел вдруг,
Как много смысла и в таком
Простом труде, мой друг.
Отправлен в путь состав с углем,
Но — раньше до того
Уже обходчики пешком
Прошли весь путь его;
Везут составы лес и сталь,
И скорый поезд мчится вдаль...
И скромный труд путеобходчицы
От всей души мне славить хочется.
Еще мне хочется — всегда
Достойным быть того труда,
Чтобы равнялась по всему
Моя строка
Хотя б удару одному
Простого молотка.
Н. РОМАНОВ
ТРАКТОРИСТ
Простор кругом, как будто в море,
Земля за плугом, как волна, —
Перед его спокойным взором
Плывет родная сторона.
Сидит он с гордою осанкой
И ненароком вспомнит вдруг,
Как мчались в бой стальные танки
И как Берлин пылал вокруг.
Солдата руки не забыли,
Как по врагу из танка бить...
Мы право жить в боях добыли —
Теперь сумеем сохранить!
Н. КУТОВ
В КУЗНЕЧНОМ
«Мы кузнецы, и дух наш молод,
Куем мы счастия ключи.»
Вхожу я в цех. Какой простор!
Кузнечный пуст на первый взгляд.
У стен, как у подножья гор,
Вагоны длинные стоят.
Железные болванки там,
Как орудийные стволы,
Их в печь кладут, чтоб молотам
Ковать потом из них валы.
Металл в металл с размаха бьет.
Паденье — взлет, паденье — взлет!
Не нужен молотам покой,
Замолк один, стучит другой,
И в цехе сходятся большом
Огонь с огнем и с громом гром.
Плывет у молотов жара,
Пар улетает в высоту.
Куют в три смены мастера
Свое желание, мечту.
Куют не просто красный брус,
Что по заданию им дан,
А мощь страны. Куют союз
Народов всех краев и стран.
А. КОЛОМИЕЦ
В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ
Угас последний луч заката,
Луна сияет в небесах.
Сомкнулись стрелки циферблата
На государственных часах.
Окончен год. Уходит старый.
В тиши торжественной ночной
Курантов мерные удары
Плывут привольно над страной.
Мы знаем, что в минуты эти,
Когда сменяет быль мечту,
В Кремле, в рабочем кабинете
Товарищ Сталин на посту.
Раскрыта книга золотая,
Сверкает росписью листов.
Он рапорт Родины читает —
Успехи сел и городов.
И видит он, ее листая,
Леса. Опалубка снята...
Дома коммуны вырастают,
Цветет сад-город. Русь не та...
Где громоздились мрачно скалы
Богатства в недрах затая,
Теперь заводов небывалых
Цеха горячие стоят.
Где колос тощий сиротливо
Тянулся к солнцу из пыли,
Пшеницы вызрели массивы,
Прошли степные корабли.
Сады шумят там, зеленея,
Роса алмазом на листе,
Где раньше гарью суховея
Дышала жаждущая степь.
Он видит зримые рекорды
Героев фабрик и полей
И наших домен профиль гордый,
Как строй походный кораблей.
И звезд сиянье над печами
Сквозь мрак полуночи и даль,
Где, соревнуясь с москвичами,
Магнитогорцы варят сталь.