Так и ходили они эти три года по мускулистым и жилистым, татуированным и волосатым рукам волковцев. Они стали общим сексуальным достоянием и в то же время не принадлежали никому. Двое несчастных поклонников покончили с собой из-за своенравных красоток, менявших кавалеров вместе с настроением, а уж оно-то менялось быстрее ветра. А уж сколько носов разбили и зубов потеряли драчливые самцы в боях за их благосклонность — никто не считал. Аня разъезжала по окрестным ухабам на подаренном очередным ухажером трофейном «БМВ», а Яна гоняла по лесам и полям на черном «чоппере». Лихая жизнь вполне устраивала пухлогубых гурий. Они помнили, что настанет день, когда они воскресят Алхимика, знали, что их свобода закончится. Поэтому жадно впитывали растатуированными цветочками телами все удовольствия земной жизни. Сатанюгу со мной они ждали, но сказать, что нам сильно обрадовались, — не могу. Скорее двойняшки смирились с тем, что наша встреча неминуема. Сатанюгу встретили как родного, а меня — холодно и отстраненно, хоть я и рассказал все честно про подлого Швеца. Я, очевидно, не принадлежал к близкому кругу двойняшек. К тому же в них все изменилось — и внешний вид, и нравы, и даже речь. Русский язык они освоили со всех, даже ранее неизвестных им, сторон.
Добрались мы до Волковки седьмого сентября. Оставался один день на подготовку воскрешения Алхимика. Сатанюга настаивал на том, что нужно отловить козла для ритуала. У двойняшек были свои планы. Они решили с размахом проводить свою свободную жизнь и созвали в свой гостеприимный дом всех своих кавалеров и их подружек. Сатанюга с радостью подключился к оргии. Наверное, единственным человеком, спавшим в ту ночь в доме Гелочек, был я. Забравшись на чердак, я нашел там старый матрас, рваную подушку и погрузился в тяжелые раздумья по поводу разврата и первородного греха. Для животных секс — всего лишь инстинкт, необходимый для размножения (хотя дельфины и собаки давно уже научились заниматься им просто ради удовольствия). Для человека он — и награда, и наказание, и удовольствие, и табу, и инструмент управления, и элемент подавления, предмет гордости и стыда одновременно. Хитрый гомо сапиенс давно уже научился отделять секс от любви и пользоваться им в свое удовольствие, но вместе с этим приобрел кучу страхов и запретов, да и вообще потерял смысл существования. История человека на Земле — это история борьбы человека с природой, как со своей собственной, так и вокруг себя. Пока человек не далеко ушел от матери-природы, все было просто. В чем смысл жизни животного? В размножении, в возможности и необходимости оставить потомство, сохранить условия для его выживания. Ради этого животные с легкостью расстаются с самым дорогим, что у них есть, — с жизнью. Пока смыслом жизни человека оставалось выживание и размножение, культы существовали соответствующие. Люди поклонялись материнству, плодородию, цветущей матери-природе, фаллосу и вагине, сексу как источнику жизни.
Первые теологи хотели увести человека от его звериной сущности, придать его жизни духовный смысл, а для этого им нужно было разрушить основной инстинкт. Культ девственности, понятие первородного греха, истории про Содом, Гоморру и Всемирный потоп — появились в это время. Может, Создатель испугался своих слов «плодитесь и размножайтесь» и решил спасти планету от человека, которого он, между прочим, создал по своему образу и подобию, а он планомерно уничтожает все вокруг себя? А может, человек уничтожает планету, потому что утратил связь с природой, потерял первоначальный смысл жизни?
Конечно, людьми легче управлять, если на них с рождения лежит печать грехопадения. Родившись, они уже виноваты, еще ничего не сделав. Тем более когда природа возьмет свое, гормоны заиграют в зрелых телах и их души будут полны чувства вины. Молодые люди старательно сдерживают запретные желания, беспокоятся за неудержимые греховные мысли. А это так удобно для тех, кто привык управлять ими. «Что, не можете справиться со своим греховным естеством?» А зачем с ним справляться, если это естество и есть основа жизни, начало всех начал. Что может быть красивее любви? А секс — это проявление великой многогранной любви, квинтэссенция отношений между влюбленными. Любовь состоит не только из духовного. Физический компонент есть во всех ее разновидностях. В любви к близким он — в заботе и тех материальных благах, которыми мы стараемся их одарять, в любви к Родине — в готовности встать на ее защиту, в любви к Богу — в строительстве храмов и ритуалах. Молитва без веры — как секс без любви. Молятся, поклоны бьют, а любовь ненастоящая. Так, для вида, для социализации. Этакий секс, имитирующий любовь, обман чувств, что, по мне, хуже честного секса без любви.
Вот такие мысли терзали мое сумеречное сознание и истомленное воздержанием тело. Погрузившись в неразрешимую для себя проблему, я вскоре забылся черным, глухим сном без сновидений, несмотря на шум, гам и бедлам, не прекращавшиеся подо мной всю ночь.
Следака понесло. Он говорил, говорил, говорил. За час он рассказал Седому все, что произошло с ним до того, как Димон бросил его с двойняшками, а сам улетел медитировать на городскую телебашню.
— Как только Димон улетел, — продолжил свой рассказ Следак, — сестрички переглянулись округлившимися от изумления глазами.
— Черт подери, — сказала Яна и топнула ногой по баку, — эта тварь нам не по силам. Непослушный коварный демон.
— Он сжег наше ЗЛО. Какого хрена! А ты еще с ним где-то барахталась целых два часа! Он нас абсолютно не слушается и делает что хочет! — вступила Аня.
— Ревнивая дура! Я сто раз тебе говорила, что между нами ничего не было. Отец предупреждал, что все может пойти не так. Все демоны ужасно своенравны. Теперь дергаться поздно.
— Хорошо, что на этот случай у нас есть Охотник. Только как с ним связаться? Нам нужен Интернет.
— Какой еще охотник? — удивился я.
— Тебе знать не обязательно, — огрызнулась Аня, и я понял, как сильно обидел ее в башне.
— Да ладно, Анька. Мы теперь одна команда, скажем ему. Алхимик оставил нам координаты Охотника. Он отправляет демонов, вызванных нерадивыми оккультистами, обратно в Ад. Такое происходит сплошь и рядом. Нам еще повезло, что Димон до сих пор нас не сжег. Нужно срочно связаться с Охотником.
— А еще нужно срочно сваливать отсюда. Мы-то не демоны. Нас прислужники «восьмерки» в один момент превратят в свежий фарш, — сказал я и спрыгнул с бака, провалившись по колено в горячую грязь. — Вот черт! Прыгайте, девчонки, ловлю.
Через полчаса мы дотопали до города. Никто за нами не гнался. Черняевск продолжал смотреть последние глючные сны, еще не подозревая, что мы перерезали ему сонные артерии.
— Значит, план такой, — сказала Аня, когда мы подошли к типовой «брежневке», по третий этаж утонувшей в мокрой зелени деревьев. — Сейчас мы ворвемся в первую же квартиру с Интернетом, доберемся до компа, забьемся с Охотником на встречу. Судя по тому, что мы о нем знаем, для него не составит труда появиться здесь в течение часа, где бы он ни находился. Янка пойдет в башню встречаться с Димоном и приложит всю свою сексапильность, чтобы задержать его там как можно дольше. Покажи ему все, что ты умеешь, сестренка, думаю, в Аду такого еще не видели. Мы же со Следаком и Охотником выдвинемся к замку вампиров и попробуем убедить их убраться из города подобру-поздорову, отдав нам часть ЗЛА. Если они соглашаются, мы сдаем Димона Охотнику. Если кобенятся — отправятся вслед за Бароном, а после их смерти Охотник вернет Димона в Ад. Я уверена, что вампиры мудрые твари и выберут жизнь, а мы получим то, что принадлежит нам по праву.
Глава 15АБИГОР И УРИИЛ
— Господа и дамы, наша увлекательная экскурсия по достопримечательностям города Черняевска продолжается. И конечно же, в нашей истории никак не обойтись без истории замка Шварценбург, главного исторического памятника города. Посмотрите налево, полюбуйтесь прекрасно сохранившимся образцом средневековой архитектуры. Именно в сторону этой крепости в данный момент устремлены чаяния наших героев.
Появившись раньше города, которому он подарил свое название, замок Шварценбург прожил долгую жизнь, полную интересных страниц. Героические взлеты, варварские разрушения, переходы из рук в руки, забвение и воскрешение. За семь веков замок блестяще сыграл роли: неприступной рыцарской крепости, Дома ордена, придворного суда, соляного склада, дворца грез безумного герцога, военного лазарета и Краеведческого музея. Три года назад замок превратился в оплот и цитадель нового правительства Черняевска — вампирской восьмерки, «кровного братства», которое готовилось править счастливым, одурманенным и слегка обескровленным миром.
В начале двадцатого века у замка уже был амбициозный владелец. Тогда он чуть не составил конкуренцию знаменитому Нойшванштайну, но вместо этого вошел в историю неудачников. В тысяча девятьсот третьем году муниципалитет Шварценбурга выставил замок на торги, и его купил герцог Иоганн фон Альтенбах, известный своим поклонением трагической и одиозной фигуре безумного баварского короля Людвига Второго.
Последнего великого романтика Людвига, вопреки законам, правительство Баварии объявило сумасшедшим и сместило с королевского трона за то, что он уделял постройке сказочного дворца, названного после его смерти Нойшванштайн, гораздо больше времени, чем политике. А вскоре он и вовсе утонул при невыясненных обстоятельствах, катаясь в лодке по озеру с тем самым психиатром, что признал его невменяемым. Иоганн, точно как и Людвиг, верил в царство Божьей милости на земле, спал днем, а ночью бодрствовал, обожал Вагнера и покрыл внутренние стены замка Шварценбург причудливой росписью из сказочной жизни лебединого рыцаря Лоэнгрина, Принцессы-Лебедь, Зигфрида, Брунгильды и других персонажей немецких легенд. Только денег у Иоганна оказалось гораздо меньше, чем у Людвига. Художников первой величины нанять не удалось, роспись получилась не такой талантливой и, в отличие от своего прототипа в Баварии, знаменитой не стала. Разочарованный и разорившийся герцог не вынес позора и покончил с собой…