нравилось находиться в их компании. Нравилось быть рядом с Арчером. Ужасно нелепо осознавать, что для того, чтобы мы сблизились, ему нужно было убить себя. Имей я достаточно смелости и не будь я такой мямлей на уроках английского в девятом, возможно, ничего из этого бы не случилось.
– Минуточку внимания!
Я подняла глаза на Реджину – она встала из-за стола с бокалом вина в руке, и разговоры за столом моментально стихли. Я не знала, о чем она собирается говорить, но предположила, что это может быть связано с делом ее бывшего мужа.
– Ну, думаю, ни для кого не секрет, что последняя пара дней выдались не из легких, – начала она, делая размеренный глубокий вдох. – Карло попал в аварию, а еще мы узнали, что мой бывший муж хочет оспорить свой приговор.
– Надеюсь, этот мудак никогда больше света белого не увидит, – прошептала Лорен себе под нос.
– Что ж, после того, как нам удалось поговорить с помощником прокурора, который участвовал в том процессе со стороны обвинения, – продолжила Реджина, ее губы начали растягиваться в улыбке, – мы почти уверены, что шансы на освобождение моего бывшего мужа близятся к нулю.
За столом зазвучали возгласы и аплодисменты настолько громкие, что они привлекли внимание половины присутствовавших в зале людей. «Вполне заслуженно», – подумала я. И, когда Реджина, обняв свою сестру Карин, села обратно на свое место, взглянула на Арчера. Я заметила, как побелели костяшки его пальцев, сжимавших вилку в тарелке с пюре, однако лицо Арчера выглядело даже расслабленным. Хороший знак.
В следующий миг Арчер поднял глаза, поймал на себе мой взгляд, и самая незаметная из улыбок коснулась его губ. Совершенно точно хороший знак.
Полностью опустошив свою тарелку, я вышла из-за стола и отправилась за десертом. Когда не знаешь, что делать, съешь десерт. Я взяла еще одну тарелку и положила в нее печенье, пару штучек брауни и огромный кусок ванильного торта с розовым кремом. Желудку явно будет несладко, но Тейлор в таких случаях говорит, что «калории, съеденные в праздники, не считаются», и я абсолютно с ней согласна.
Вернувшись за стол, я отломила вилкой кусочек торта и довольно прожевала. И едва успела расправиться с половиной куска, как передо мной ниоткуда возник лукаво улыбающийся Карло. Если не считать желтоватые синяки и десятки красных царапин на его лице, в остальном, похоже, он довольно быстро шел на поправку.
– Рада видеть тебя не на больничной койке, – улыбнулась я. – Как себя чувствуешь?
– Да у меня все просто великолепно, Хэдли, спасибо, что спросила, – сказал он, протягивая руку к моей тарелке с десертами. Поставил мою тарелку на ближайший стол и приобнял меня за талию, увлекая за собой на танцпол.
– Карло! – завопила я, вцепляясь в его предплечье. – Эй, стой! Я хотела доесть торт!
– Торт подождет. Хочу танцевать.
Я поняла, что отвертеться не получится и, позволив Карло вести меня в танце, положила одну руку на его плечо, а другой сжала ладонь.
– Ты что удумал? – спросила я, пытаясь не запутаться в собственных ногах. – Пытаешься меня опозорить?
– И вовсе нет, – мягко ответил Карло. – Просто хочу, чтоб мой дорогой братец приревновал.
– Он не станет меня ревновать, – возразила я. Захотелось поскорее уже уйти с танцпола. – Все не так.
– Видеть, как твоя девушка танцует с другим? Да любой бы приревновал.
– Я не его девушка, – сказала я, однако не могла не вспомнить того, как Арчер выразился сегодня на обеде.
Судя по выражению лица Карло, он прекрасно понимал, что я вру, и вру бесстыдно. Тут он тихонько вздохнул, и его лицо приняло необычно серьезное выражение. Когда с его лица исчезла привычная обаятельная улыбка мне стало не по себе. А царапины и синяки только усугубляли ситуацию.
– Что такое? – настойчиво спросила я, когда он так и не заговорил.
– Не хочу показаться грубым, Хэдли, но ты не знаешь Арчера так, как знаем его мы. Ты не знаешь, каким счастливым он был раньше, до убийства Криса.
Я совсем не была готова к такой внезапной смене разговора. Почему он решил это сказать?
– Да, я понимаю, – неуверенно начала я. – Реджина сказала мне то же самое.
Мне не довелось увидеть Арчера с такой стороны, и это причиняло мне необъяснимую боль. Та, прежняя, личность Арчера утрачена и едва ли когда-нибудь вернется. Какое же странное чувство – скучать по человеку, которого ты никогда не знала.
– Потому что она права, – сказал Карло. – Ты не видишь в нем перемен, которые замечаем мы. Он меняется. Он… счастлив. Видела бы ты лицо бабушки в День благодарения, когда она услышала, что Арчер смеется.
Я сверлила взглядом свои балетки, пытаясь отогнать назойливые мысли о том, что могло явиться причиной его счастья. Получалось плохо.
– И ты думаешь… Думаешь, я причина того, что он счастлив?
– Думаю, ты играешь в этом большую роль.
Разве не этого я пыталась добиться с самого первого дня отведенного мне времени?
– Не сомневайся в себе, – сказал Карло, выдергивая меня из размышлений.
– Я не…
– Просто хотел сказать тебе, чтобы ты не сомневалась в том, что являешься важным человеком для Арчера. Потому что это правда так. А я люблю своего кузена. Мне нравится видеть его счастливым. Нам всем это нравится.
Я не сумела сдержаться, и улыбка тронула уголки моих губ. Мне нравится Карло. Большую часть времени он был типичным мальчишкой для своего возраста, но вместе с тем умел зрить в корень. Наверное, мы могли бы сдружиться.
– А ты проницателен, – сказала я.
Ухмылка дьяволенка снова была тут как тут.
– Ты тоже.
– А вот… Арчер – нет, – сказала я, подумав.
– Он – нет, – согласился Карло. – Но он видит тебя.
Песня закончилась, парочки разошлись по сторонам, вежливо похлопав выступающей группе. Я отошла от Карло, и мы оба присоединились к аплодисментам.
– Спасибо, Карло, – сказала я ему. – За танец.
– Спасибо тебе, Хэдли, – Я замерла, когда он приблизился ко мне и с необыкновенной нежностью прижался губами к моей щеке – жест крайне нетипичный для пятнадцатилетнего мальчика. – Не пропадай, ладно?
Он одарил меня своей фирменной улыбкой и побрел прочь, оставляя меня одну на танцполе. Не знаю, что только что произошло, но рада, что получила возможность поговорить с Карло. Нет никаких причин сомневаться в искренности его слов. Я правда постараюсь к ним прислушаться.
Я заставила себя сдвинуться с места и уйти из центра зала, когда заиграла следующая композиция и пары снова принялись танцевать. Я отправилась на поиски туалета, а выйдя в узкий коридорчик сбоку от спортивного зала, столкнулась с Арчером.
– Прости, – я сделала шаг назад. – Я тебя не видела…
– Потанцуй со мной.
Этих слов я точно не ожидала от него услышать. Я не танцую. Он не танцует. Или?
– Что?
– Потанцуй со мной, – повторил Арчер. Он был абсолютно серьезен.
У меня просто в голове не укладывалось. С чего бы Арчеру хотеть потанцевать со мной? Неужели у Карло действительно получилось вызвать в нем ревность?
– Ты готова танцевать с моим кузеном, но не хочешь танцевать со мной? Вау, спасибо, Хэдли.
Я тут же рассмеялась.
– Я отдавлю тебе ноги, – предупредила я. – Спроси Карло.
Уголки губ Арчера приподнялись в ухмылке.
– Они у меня большие.
Он сплел пальцы с моими, потащил меня за собой по коридору и завел обратно в зал, прямо на танцпол, пока я в полном смущении бормотала что-то бессвязное. Музыканты заиграли медленную, красивую мелодию, напоминающую музыку сороковых годов.
Арчер приобнял меня за талию и притянул ближе, беря мою ладонь в свою. Мои мысли невольно сосредоточились на том, какая теплая у него была рука. Вне всякого сомнения, на таком расстоянии он не мог не слышать, как бешено колотится мое сердце. Я успела дважды запнуться об его ноги, но все же начинала потихоньку втягиваться в танец. А потом стало даже приятно. Мы были вместе, и на тот момент этого было достаточно.
Глава 27Это случилось однажды ночью
Чувство радости наполняло меня, когда, попрощавшись с семьей Инчитти, я вышла из спортивного зала. Мы с Арчером станцевали всего один танец, но каждый раз, когда я думала о наших переплетенных пальцах, внутри бурлили головокружительные пузырьки эйфории. Я хотела было вытянуть руку, чтобы поймать себе такси, но, услышав свое имя, замерла на месте.
– Хэдли? Погоди секунду! Хэдли!
Я обернулась и увидела бегущего в мою сторону Арчера.
– Что, я что-то забыла? – спросила я, когда он остановился прямо передо мной.
– Ага, – ответил Арчер. – Меня. Я провожу тебя домой.
На секунду мне показалось, что я ослышалась.
– Проводишь меня домой, – повторила я.
– Кажется, когда мы последний раз разговаривали, тебе не нужен был слуховой аппарат, – иронично заметил он. – Ты слышала. Я отвезу тебя домой.
Я не стала возражать. Даже если бы и захотела, все равно не смогла бы подобрать слов.
– Знаешь, Моралес, все это подозрительно сильно смахивает на свидание, – сказала я, когда мы двинулись вниз по улице, чтобы поймать такси. – Сначала ужин, потом ты пригласил меня на танец, сейчас вот едешь со мной до дома.
Арчер засмеялся.
– Когда я позову тебя на свидание, Джемисон, в это никоим образом не будет впутана моя семья.
Мне чудесным образом удавалось переставлять ноги, хотя сердце вдруг подпрыгнуло в груди, а вдох застрял в горле. Он сказал: «Когда я позову тебя на свидание». Не «если». Я безуспешно попыталась подавить растущую внутри надежду.
– Ладно, в любом случае, – сказала я, пытаясь сохранять ровный голос. – Спасибо.
Арчер пожал плечами и сунул руки в карманы. Мы шли дальше, но на улицах почти не было машин и других пешеходов. Даже странно, что в Нью-Йорке может быть так тихо. Плавными волнами падали снежинки, покрывая город белым одеялом. Словно в сказке.
Мы прошли три квартала, прежде чем смогли поймать такси. Я назвала водителю свой адрес, и мы с Арчером устроились в салоне. Без пробок дорога заняла не так много времени, и я была этому рада. Хотелось как можно скорее выйти из машины. Я положила ладонь на сиденье рядом с собой, и было все сложнее бороться с желанием коснуться руки Арчера и переплестись с ним пальцами.