Он подхватил её на руки и бережно опустил в тёплую воду купели. Мира закрыла красное от смущения лицо руками и уткнулась в колени. Она чувствовала, как он нежно моет её волосы, и от этого становилось ещё более тошно. Этот человек, если его можно так назвать, всё видел! Но теперь Мира точно знала — это не её Богдан! Он никогда бы так с ней не поступил. Сколько стыда и позора она пережила, словами не описать.
— Мира, я не со зла, — услышала она голос. — Ты теперь веришь мне, что это не опасно.
— Убирайся! Видеть тебя не желаю, — сквозь зубы прошипела Мира.
Хотелось, чтобы он поскорее ушёл и оставил один на один с её горькими чувствами. Вскоре дверь за спиной хлопнула. Она просидела в купели до холодных вод. Мира оглянулась. Этот злодей оставил отрез хлопковой ткани на стуле. Схватив отрез, Мира прошлепала до напрочь перевернутой кровати, задернула балдахин и завернулась в одеяло.
Она так пролежала до темноты, размышляя о разном. О том, как отреагировал отец на внезапное исчезновение своих детей? Будет ли он разыскивать её? А если и будет, то как отцу с таким колдовством справиться? И возможно ли это? А когда её спасут, что люди скажут? И не одну мысль не могла додумать до конца. Все мысли разбивались о воспоминания, связанные с Богданом. О том Богдане, которого она знала, с кем мечтала связать свою судьбу. С этим колдуном у него не было ничего общего ни во внешности, ни в характере. Гораздо легче верилось в то, что он обманывает её. Богдан остался где-то там, дома. Она сбежит. Обязательно сбежит и вернётся. Под грузом всех этих мыслей она не заметила, как уснула.
Проснулась резко и будто за плечо кто тронул. Мира распахнула глаза и не сразу поняла, где находится. Под балдахином сгущалась тьма. Она выглянула. В каком бы мире она не была, здесь наступила ночь. Она охнула, сообразив, что обнажена. Купель к этому времени вынесли, видимо, вместе с её одеждой. Комнату освещал свет от открытого очага, который до сих пор полыхал, как заколдованный.
«Почему как? Точно заколдованный!» — поправила она себя.
Хотела она того или нет, но пришлось открыть один из сундуков с одеждой. А наряды в нём все столь изысканы и красивы, что самой царевны достойны. Выбрала она рубаху попроще, беленькую, золотой нитью вышитую, платьем покроенную. Натянула она нижнюю рубаху, и рука натолкнулась на лунницу, Богданом подаренную. Совсем о ней позабыла. Покрутила Мира украшение в руках и не знает, что же ей делать. Сердце тоской сжимается, поцелуй вспоминается, а в голове голос звучит низкий и тихий: «Того Богдана, которого ты знала, никогда не существовало» Разобраться в себе сил нет. Разозлилась Мира на себя, сорвала лунницу и в угол швырнула. Звякнула подвеска о камень и замерла, мерцая звездой. Натянула верхнюю рубаху поясом золотым с бубенцами защитными подвязалась.
Глядь, а на кровати между раздвинутых пологов девица сидит. Мира едва от страха не взвизгнула. Она-то считала, что находится одна в комнате. А девица с кровати соскочила и к ней руки тянет:
— Не боись, Мира! — молвила девица. — Не знала, как показаться, чтобы тебя не напугать. Гордою меня величать.
Девушка вроде обычная, на человека похожая. В сарафане червонном, на белую рубаху одетая. Светлые волосы по плечам распущены, на голове очелье ручной вышивки.
— Кто ты?
— Пленница этого мира, как и ты.
— А как ты сюда попала?
— В нашей проблеме это самым главным станется. Мой вход — твоим выходом будет, — говорит девушка и заговорщицки ей улыбается. — Ты же сбежать хочешь?
Нет доверия к девушке у Миры, но соблазн очень велик:
— Ты из замка вывести можешь?
— За тем я и пожаловала, но нам торопиться надобно. Время у нас ограничено. Покуда колдун не прознал.
Сразу понятно о ком девица толкует. А как говорится, враг моего врага — мой друг. Натянула Мира ботиночки из мягкой кожи на ноги и говорит:
— Дорогу показывай.
Обрадовалась Горда, к стене подскочила, стянула ткань её обивающую и какой-то камень нажала. Стена внутрь отъехала, проход открывая. Видать в проходе лестницу каменную, вниз ведущую, а по краям ступеней растение вроде плюща вьётся, с цветами, на кувшинки похожие. Да те цветы в темноте тусклым светом сияют.
— Не пугайся, Мира, — говорит Горда, словно испуг её почувствовала. — Ты же понимаешь, что это не людской мир?
Мира кивнула.
— Тут много всякого увидеть можно. Эти цветы лишь для удобства, чтобы не оступиться и шею не свернуть.
В словах девушки была своя правда. Уж цветы не так страшны, как тени людей, что прислуживают в этом замке. Собралась она с духом и за Гордой в проход ступила. Стена за спиной на место встала. Мира вздрогнула, а Горда разговором её пытается отвлечь:
— А как ты сюда попала?
— Меня колдун похитил, что Богданом себя называет.
— Знаю его, хозяин этого замка. Редкостный злодей, покоя никому не даёт. Как думаешь, твоя семья тебя искать будет?
— Надеюсь, — неуверенно ответила Мира, хотя даже предположить не могла, как же они её разыщут.
— А ты как тут оказалась?
— Стыдно об этом сказывать, — вздохнула девушка. — Гордой меня по характеру назвали, а жизнь показала, что не гордая я, а глупая. Натворила несуразностей всяких. Вот скажи, Мира, у тебя возлюбленный есть?
— Думала есть, а теперь и не знаю, жив он или обманом всё было.
— Печально всё это, — заключила Горда. — Давай не будем о грустном. Скоро воротимся и всё хорошо у нас будет. Поспешим, а то вдруг нас этот колдун догонит.
Они ускорили шаг, спускаясь вниз по ступеням. Уже и дуновение свежего воздуха чувствуется. Вышли они из отвесной скалы, вдоль которой небольшая речка журчит, а по поверхности вод всё те же мерцающие кувшинки плывут. Оглянулась Мира назад — силуэт замка на скале в свете полной луны вырисовывается. Улыбнулась она. Сбежать удалось. К подруженьке новой повернулась и спрашивает:
— А далеко ещё идти? И куда мы идём? — решила Мира уточнить, а точно ли её освободительница знает дорогу.
— Нам нужно идти ещё дальше. В конце концов, ты же не хочешь к нему воротиться? Наконец-то мы обдурили Бессмертного! — и радостно так руку её обхватила.
— Бессмертного?
— Ага, ага! — кивает Горда и за руку двумя руками за собой тянет. — Идём скорее, а то если тебя упущу остальные на меня разозлятся.
— О чем это ты?
— Смотри! Смотри! — воскликнула Горда, указывая на мерцающее озеро среди деревьев. — Проход открыт.
Слишком поздно Мира обратила внимание, что помимо излучаемого света, цветы источали свой особенный аромат. Лёгкий, едва уловимый сладковатый запах, что наполнял тело слабостью и путал мысли в голове. И всё это нахлынуло на неё одной волной, и уже с трудом Мира может мысль уловить, кто она и что тут в лесу делает. А девиц всё больше и больше на встречу бежит. Хихикают, в спину подталкивают.
— Давно меня тут не было. Похоже вы уже позабыли, где ваше место? — раздался мужской голос над озером.
— Будь ты проклят, Бессмертный! — воскликнула Горда. И в сторону вместе с остальными от Миры отскочила.
Мира медленно обернулась посмотреть кто девиц напугал. Ох, и тяжело же это далось, словно через силу. Чувствует, как голова кружиться начинает. За спиной Богдан стоит, на её плечо руку положил и к себе прижал. А у неё не то, что сил сопротивляться нет, даже желание такое отсутствует…
— Исчезните! — велел он девицам. — На первый раз я вас прощаю, но ещё раз к моему руки потянете всех выловлю и озеро высушу.
— Сам виноват! — окрысилась Горда, совсем в лице поменявшись. — Притащил в Навь живую. Думаешь, другие не учуют? Посмотрим, сможет ли такой неудачник, как ты, защитить пташку.
— А скажете про неё кому собственноручно хвосты повыдергиваю! Каждой! — крикнул Богдан так, что аж рябь по воде пошла.
Кинулись девицы́ в воду с головою нырять, а Богдан крепко Миру обнял, что она носом в грудь его уткнулась. Объятия были тёплые, но будто бы напряженные:
— Будет тебе уроком, Мира, — тихо так на ухо прошептал, наклонившись: — Никому кроме меня тут не доверяй, — и на руки её подхватил.
Мира лишь охнула. Сопротивляться или сказать чего сил нет. Аромат кувшинок сделал её безвольною куклой.
Двинулся он обратно к замку с ней на руках. Каждый шаг бубенцы на кушаке мелодичным звоном озвучивают, разбивая тишину ночи. Мира в свете луны его профиль разглядывает. Другой это Богдан, чужой, незнакомый. Черты лица более жёсткие, резкие, решительные…
Глава 9. Суседко колтун сколтунит
На утро, случившееся ночью, казалось каким-то туманным сном. Мира села в кровати. Витражи узких окон отбрасывали радугу света на белые простыни. Пламя в открытом очаге всё также полыхало, обогревая комнату.
— Проклятое колдовство! — буркнула Мира, поглядев на огонь.
Протягивая руку за вчерашним нарядом, что лежал на стуле рядом, Мира осознала: кто бы её не уложил в кровать, он же и раздел, оставив лишь в нижней рубахе. Хотя, чего душой кривить, она догадывалась, кто это.
— Проклятый колдун! — зло прокомментировала Мира.
Натянув ботиночки, она для порядка проверила дверь. Заперто. Снова одна она в комнате. Отодвинув вчерашний гобелен, ощупала все камни. Раз, другой, третий. По итогу сдаться пришлось. Ничего так и не обнаружила. Даже сомнения стали вкрадываться: а не приснилось ли ей взаправду произошедшее ночью? Горда, кувшинки и прочее…
Смотрит, а на столе под окнами, что между кресел припрятался, кушанья стоят. Горшок каши овсяной с кусочком масла, слегка талым сверху. Горка пирожков гороховых. Рядом на тарелке кругляш хлеба с сыром, заранее резанным. Крынка киселя и смоква, рулетами скатанная. От ароматов её желудок заурчал, рука к пирожкам так и потянулась. Мира отдёрнула руку и к груди прижала. В голове хитрый план народился: измором колдуна взять. Не будет она есть, пока не отпустит. Охваченная радостной решительностью, Мира порывисто от стола отвернулась и принялась расхаживать по комнате.