Двери стукнули, запираясь. Я ожидающе уставилась на мужа. В случае с Мишкой последнее слово сказала я. Я — мать. Теперь слово за ним. Он отец.
— Если тебе трудно, можешь уйти, — осторожно предложила я. — Мы вдвоём справимся.
— Нет, — Вовка угрюмо мотнул головой. — Я останусь. Начинайте.
Кирилл с некоторым сомнением оглядел на нас обоих. Уточнил:
— Как с Мишей?
Вовка вопросительно посмотрел на меня. Я вздохнула:
— Нет, — меня ещё терзали сомнения, но… — Нет. Возвращаемся к моменту рождения.
Мужики уставились на меня как громом поражённые.
— Ну, что??? Раз уж я внезапно становлюсь матерью, в памяти этого мальчика не должно быть других материнских лиц кроме моего. Вот и легенда вам: двойня. Мальчик родился слабым, по обету о нём ничего не сообщали. В ночь середины лета предъявим их как двойняшек. Две недели — разница несущественная, тем более он же как бы слабенький был, на это спишут. А к полугоду сравняются, никто и замечать не будет. Работаем, Киря! А ты, Вова, думай. Новая жизнь у парня. Новые братья и сёстры. Новое имя надо. Тогда я приму его как сына.
ДОЧЬ…
34.01.0130, Серый Камень
И вот теперь эта девочка, всё такая же тощая, узколицая и узкогрудая, сидела напротив барона, а в её каштаново-рыжих волосах блестело столько золотых цацек, что можно было обеспечить золотыми зубами средних размеров цыганскую деревушку. Я с трудом заставляла себя сосредоточиться на словах…
—…мой жених — очень влиятельный человек, глава большого индийского клана, — она характерно выгнула шею и склонила голову вправо, одновременно выкатив глаза. О, боги, как же она на мать похожа! — Он очень богат. И он владеет магией, — я невольно передёрнулась. Не знала, что можно ещё сильнее выпучиться. Этак ещё глаза выпадут, не пришлось бы вправлять. Мопсам вон, говорят, вправляют…
Кстати, её теперь зовут… как там?.. Бурито? А, нет — я достала давешний свиток и подглянула — Буркинати Махаран Джейн! Что из этого имя, интересно? Джейн, наверное. Всё же, на её бывшее как-то похоже…
— Зачем пришла? — холодно спросил Вова.
Джейн поперхнулась и сбилась с мысли.
— Ну-у-у… э-э-э… Я же говорю, у меня есть жених…
— Дальше.
— И-и-и… у них там правило такое… Традиция! Надо благословение родного отца. Написать! Чтобы магия не иссякла в роду! — Джейн извлекла из глубин своего пёстрого одеяния футляр. Внутри обнаружился ещё один свиток и яркий предмет с кисточками, в котором я не сразу опознала ручку. — Вот здесь напиши! А я… за это… приезжать буду к тебе. Иногда.
Она проворно подскочила с кресла и всучила Вове эти странные письменные принадлежности.
Я думала, что он прям вот сразу откажется. Но он взял и свиток, и ручку. Пристально и с некоторым досадливым недоумением и даже как будто с брезгливостью смотрел на неё несколько секунд… — последний раз он с таким лицом лысую декоративную крысу на ярмарке разглядывал — потом развернул свиток, что-то быстро написал и кинул в руки бывшей дочери.
Я почему-то ожидала, что он сейчас рявкнет, но голос у Вовки остался предельно равнодушным. Таким голосом только отказы нахальным заезжим купцам в льготных торговых условиях озвучивать.
— Даю тебе час чтобы убраться из Серого Камня. Не успеешь — спущу собак. И сутки, чтобы покинуть пределы баронства. Через двадцать четыре часа ты будешь объявлена вне закона. Пошла вон.
Джейн (или Махарани? — я ХЗ) неверяще раскрыла рот, потом заглянула в написанное и побледнела.
Подскочила к Вове, потрясая перед его лицом своим тощим кулачком, в которым был зажат заветный свиток. Рот её широко судорожно раскрывался, набирая воздуха. Я успела поморщиться в ожидании пронзительного визга, но тут Вова всё-таки рявкнул:
— ПОШЛА!!! ВОН!!!
И она побежала.
Пару минут мы сидели в неподвижно, пока не затихли отголоски мечущегося в перекрытиях дрожащего эха.
Потом я встала, подошла к мужу и обняла, прижала его голову к своей груди. О, боги… зачем ему все эти стрессы, других, что ли, мало?
Я поцеловала его в макушку. Прижалась щекой. Бедный мой мужик… Что он там такое написал, что девка аж с лица спа́ла? Спрашивать не хотелось, лишний раз рану колупать…
— Мне, конечно, приятно, — вдруг сказал муж, — но волнуешься ты зря. Всё, что могло болеть, отболело сто лет назад.
Я внимательно посмотрела на него. А ведь не врёт! С любопытством спросила:
— А что ты ей такого написал?
Вова пожал плечами:
— Обычный дипломатический ответ: «Белый Ворон не имеет никакого отношения к этой женщине. Пусть делает что хочет».
Вполне нейтрально, однако же…
— Сурово. Пролетит, по ходу дела, она с таким «благословением».
— К нам это какое отношение имеет? Эта женщина нам никто. Чужая.
Ну… так-то, да. Я вздохнула, и в животе синхронно отозвалось тихим урчанием. Вот всегда у меня так, когда психую. Это Вовка со своей дипломатией наловчился быть как танк, а я, наверное, и за тыщу лет не научусь…
— А пошли чай попьём? Нервы успокоим. Валя там пирогов с персиками напекла…
— А с мясом?
— И с мясом, конечно, тоже.
Чего это я? Мясо рулит! Это нам, девочкам, персики…
24. ЭКСКУРСИЯ? СЕРЬЕЗНО?
НУ, БРАГИ…
Несмотря на все пироги, вечер получился грустный. И дела не делались, и из рук у меня всё падало. Даже записи как-то не писались, а казалось бы…
Даже новенькие монетки — имперские сто рублей — отчеканенные в новой мастерской (с нашими с Вовкой рожами в профиль вместо орла!) и представленные нам для обобрения* особо не радовали.
*ага, от слова бобры
— Скуча-а-аете, да-а?
— Браги! — подскочили мы с Вовой синхронно.
— Щас я вас… развлеку. Экскурсия! — объявил Браги. И таинственно добавил. — Уника-альная.
— М-м, а кто заказал?
— Девочки попросили, — свою лаконичность Браги подкреплял широкими жестами, и у меня закралось некоторое подозрение, что он таки немного навеселе. Да и пофиг! Рядом с ним начал раскрываться портал, в котором вроде бы просматривался наш собственный замок, но какой-то немного другой… Интересно же! Дураками будем, если не воспользуемся!
— А назад как? — предусмотрительно уточнил Вова.
— Как нагуляетесь, рукой вот так сделаешь, — Браги изобразил круговое движение пальцем. — Одноразовое.
— Понял.
— Ну всё, давайте, начинается уже.
Там действительно начиналось. Мы выгрузились в самый хвост какой-то реально экскурсии! Молодой человек, вооружённый чем-то вроде нашего громкого камушка, только куда навороченнее, собирал вокруг себя группу человек в тридцать. Как ни странно, нашего появления ничьего внимания не привлекло, и мы пристроились сбоку.
Люди были одеты непривычно. Нет, обычная наша пересортица по векам присутствовала на всю катушку, но некоторые фасоны были… Не видела я таких, одним словом. Да мы сами-то тоже… Выскочили ведь в домашнем. Штаны-футболки. Спасибо, хоть на ногах не тапки, а удобные… ладно, кроссовки, скажем так. Продукции нашей местной мастерской.
Двор нашего замка выглядел не так. Ну. Не так, как надо. Кое-где скульптуры добавлены, это понятно. А ещё? Форма на стражниках немножко другая, что ли? Лавочки… И тут до меня дошло! Деревья! Деревья совсем другие! И…
— Под ноги посмотри, — негромко сказал Вова.
Офигеть, товарищи! Плиты двора были вышерканы чуть не до зеркального блеска. Выглажены, можно сказать.
Только я хотела порассуждать на тему «это ж сколько лет прошло», как гид объявил:
— Начинаем! Наша экскурсия посвящена основанию баронства Белый Ворон, этому замку и, собственно, его основателям. Легенда гласит, что первым на этот остров пришёл сам барон Белый Ворон. Причём, обращаю ваше внимание, пришёл в одиночку, не имея на тот момент никаких магических способностей и никакого оружия кроме ножа и топора!
Народ возбуждённо затоптался.
Я выпятила подбородок вперёд и покивала:
— Очень крутой чувак.
Вова покосился на меня — мол, не ржу ли? Но я была прям сама серьёзностью а вот гид слегка поморщился, видимо мысленно поставив себе пометочку «сложный экскурсант», но продолжил:
— И было это…? Ну-ка, ваши версии?
Люди снова завозились и кто-то выдал:
— Пять тысяч восемьсот лет назад?
— А-а-афигеть… — громко удивилась я.
Гид посмотрел на меня неодобрительно и строгим голосом уточнил:
— Пять тысяч восемьсот тридцать два года назад. Это в точности соответствует летосчислению Новой Земли, и вы никогда не ошибётесь в датировке, поскольку известно, что остров Серый Камень был выбран для постройки крепости в первый месяц от открытия порталов, — на самом деле мой вот этот дурацкий выкрик относился не к Вовиной крутости, конечно, и не к дате даже, а к мгновенной мысли, что за такой промежуток времени язык должен был неизбежно измениться. Однако же, ни трудностей с пониманием речи местных, ни у них с пониманием нас не возникало. Списываю это на божественную помощь.
Гид тем временем со значением продолжил:
— Сделано это было лично бароном Владимиром, — он внимательно оглядел свою паству, словно желая убедиться, не сомневается ли кто в этом утверждении.
Никто (и даже я) не сомневался, так что мы спокойно пошли дальше.
Но недалеко. Вторым пунктом нам показали донжон — стоит как настоящий! Работает укрепляющая магия! Но не успела я порадоваться, как товарищ гид объявил, что именно здесь, в тени этого самого донжона, и была, тысызыть, раскинута первая стоянка первопоселенцев, а затем и первые дома.
— С хера́ ли здесь-то? — неинтеллигентно удивилась я, так что стоящие вокруг посмотрели на меня неодобрительно, а Вовка слегка толкнул локтем в бок.
Гид нахмурился:
— Да, существует альтернативная точка зрения. Многие исследователи считают, что первый лагерь располагался ниже, вблизи второго из старейших мэллорнов. Однако в таком случае возникает закономерный вопрос: почему между первой стоянкой и донжоном столь значительное расстояние?