За что тебя люблю — страница 22 из 42

- Я достаточно хорошо стреляю из своего двадцатидвухмиллиметрового револьвера. – Блейк посмотрел на нее холодными серыми глазами, вызывая у Натали приступ пустой болтовни. – Ну, я имею в виду, достаточно хорошо, чтобы попасть в хвост мишени с бобром.

На лбу Блейка появилась морщинка, будто у него разболелась голова.

- Это не дело, Сладкая Попка. Так ты едва ли сумеешь ранить человека.

Он вынул руки из карманов и направился к Шарлотте, прежде чем Натали успела возразить.

Ее взгляд скользнул вниз с широких плеч к подолу куртки и «Левисам», обхватывающим задницу Блейка. Не каждый мужчина мог заставить «Левисы» выглядеть хорошо. Теплое желание пощекотало низ живота и грудь Натали. У некоторых мужчин были плоские задницы. Например, у ее отца. И Майкл, несмотря на всю свою привлекательность, обладал просто-таки разочаровывающей задницей. Какой-то длинной вместо идеально округлой, как у Блейка. Натали спрятала нос в воротник куртки. Ей стало интересно, сколько приседаний он делает ежедневно.

Ее влечение к нему чисто физическое. Она наклонила голову набок. И в этом, на самом деле, нет ее вины. В Блейке так много заслуживающих пристального взгляда мест, так много вкусных, заслуживающих поцелуя частей. Натали боялась, что сейчас начнет пускать слюнки.

Шарлотта вскрикнула, и Натали, повернувшись, увидела, как Спарки прыгает Шарлотте на спину, сбивая ее с ног. Натали бросилась к ним, когда Спарки вцепился зубами в рог на шапочке Шарлотты и начал драть его, как любимую игрушку.

Блейк добрался до собаки первым.

- Фу! – скомандовал он, опускаясь на одно колено. Шарлотта кричала высоким голосом и молотила по земле руками. Блейк высвободил рог из пасти щенка и спросил: - Шарлотта, тебе больно?

- Да! – зарыдала та.

Натали опустилась на колени и перевернула дочь на спину.

- Где болит?

- Коленка. Спа-ки уронил ме-меня и укусил мою шапку.

Натали принялась разглядывать ножки Шарлотты и маленькую дырку на ее пурпурных леггинсах. Дырки раньше не было. Но крови тоже не было.

- Похоже, ты сильно ударилась коленкой.

Шарлотта села, слезы текли по ее холодным щекам.

- Я думаю, она св-свомана.

- Не думаю, что она сломана.

- Д-да. – Она вытерла нос рукой в перчатке. – Она болит.

- Дай я посмотрю, – сказал Блейк, отодвигая собаку в сторону. Впервые щенок сидел и не двигался. - У меня есть некоторый опыт в сломанных коленях.

Шарлотта сглотнула и выдавила между всхлипами:

- Правда?

- Ага. Мне пришлось делать операцию. У меня теперь огромный шрам. - Он приподнял ножку Шарлотты и чуть согнул ее в колене. – Так болит?

- Да, - кивнула Шарлотта. – Я не хочу операцию и шрам!

Блейк встретился взглядом с Натали. Его губы чуть дернулись, как будто он пытался не рассмеяться.

- Не думаю, что тебе понадобится операция.

Когда Натали поглядела ему в глаза, на веселые лучики морщинок, разбегавшиеся от уголков, на взъерошенную бороду, атмосфера между ними изменилась. Для Натали уж точно. Воздух стал гуще, легкие загорелись. В груди и ушах забился пульс. Бум-бум-бум. Блейк осматривал ножку Шарлотты, аккуратно трогая большими руками ее колено и голень.

- Ты очень неудачно упала, - сказал он, двигая обутой в ботинок ногой Шарлотты из стороны в сторону. – Так болит?

Она покачала головой, шмыгнув носом:

- Мне нужен лейкопластырь.

- Тебе определенно нужен большой эластичный бинт. У меня есть четыре штуки. Можем замотать обе ноги. – Он выглядел таким серьезным, что Натали не поручилась бы, что он шутит. – Может, мы найдем еще парочку, чтобы замотать тебе руки как у мумии?

- У мамы есть пластыри «Тинкер Белл». Я не хочу быть мумией.

Глубокий смешок Блейка зародился где-то у него в груди и вырвался наружу. Этот смех согрел воздух вокруг них. По крайней мере, так показалось Натали, когда она вдохнула. Он согрел ее грудь и оставил огненную метку в сердце. Она плюхнулась на попу, как будто ее опрокинул ветер, и ахнула.

- Тебе лучше? – спросил Блейк, и Натали чуть было не ответила, прежде чем поняла, что он обращается к Шарлотте. Прежде чем поняла, что он даже не заметил, как мир покачнулся под ними. – С тобой все будет хорошо?

Нет! Нет, с ней не будет все хорошо. Как мог он не заметить это покачивание и эти изменения? То, что давило на нее со всех сторон. Она влюблялась в человека, который не верил в брак или в отношения и никогда не чувствовал ничего сильнее похоти.

Натали отвернулась, прежде чем он что-нибудь заметил.

- Можешь встать, малышка? – спросила она Шарлотту

- Попробую. - Шарлотта вытерла слезы со щеки. Натали встала и помогла дочери подняться на ноги. – Все еще болит.

- Я знаю. – Натали вытерла другую щеку Шарлотты рукавом пальто. Она не могла влюбиться в Блейка. Это было неприемлемо. – Но нам нужно идти домой.

- Не могу, мама.

Часто было трудно сказать, на самом ли деле Шарлотте больно или она просто дает волю слезам. Натали отодвинула в сторону тревогу, сжимавшую сердце, и сосредоточилась на своем ребенке. Может быть, Шарлотта пострадала сильнее, чем считала Натали. А она, ужасная мать, зациклилась на своем соседе.

Натали снова посмотрела на коленку Шарлотты, но так и не увидела крови.

- Мы без машины.

- Ты должна понести меня.

- Я не смогу нести тебя всю дорогу до дома.

- Я ее возьму, - вызвался Блейк, почесывая щенка между ушей. – Ты вряд ли весишь больше, чем вещмешок.

И вот оно случилось снова. Неприемлемое маленькое покачивание, которое Натали намеревалась полностью проигнорировать.

- Тебе не нужно нести ее всю дорогу до дома. – Она стряхнула несколько травинок с шапки Шарлотты, уверенная, что еще пара секунд, и дочь согласилась бы идти сама.

- Здесь всего четверть мили, а я носил груз намного тяжелее. – Он передал Натали поводок. – Мне приходилось пробегать сотню ярдов с Мышонком Маусли на спине во время квалификационных испытаний по специальной подготовке. Поверь мне, для «морского котика» он был тем еще жиртрестом.

Шарлотта ахнула:

- Это плохое слово.

- «Жиртрест» - это не плохое слово. – Блейк повернулся, жестом показывая, что Шарлотта может забраться ему на спину. – Это плохая форма.

- Я могу его говорить?

- Нет! – Натали помогла Шарлотте ухватиться руками за шею Блейка и подняла ее, чтобы он смог подхватить ее под колени. И ощутила прикосновение его холодных волос к своей шее, и все вдруг стало нереальным и непонятным. – Это не плохая форма. Не как целлюлит. Это плохое слово.

Блейк легко поднялся с Шарлоттой, как будто в самом деле носил и потяжелее. Натали не могла припомнить, чтобы мужчина носил ее ребенка. Может быть, дедушка Шарлотты, но разве что когда она была совсем малышкой.

Натали шла рядом с ними, держа поводок Спарки. Мысли кружились в голове, и она не могла управлять ими. Как не могла управлять своим сердцем.

На выходе из парка Шарлотта так ухватилась за шею Блейка, что чуть не придушила его, и они остановились, чтобы Блейк мог посадить Шарлотту на плечи.

- Смотри, мама. Я осень-осень высоко!

Натали посмотрела на Шарлотту, и ее смех смешался со смехом Блейка.

- Это музыка для моих ушей.

Блейк своими большими руками обхватил лодыжки Шарлотты, обутые в угги.

- Твоя мама права. Ты тяжелая. Чем она тебя кормит? Свинцом?

- Нет! – засмеялась Шарлотта. – Мама кормит меня спагетти.

Натали притормозила, чтобы выпутать лапы Спарки из поводка, и Блейк подождал, пока она догонит. Любой, кто не знал правды, мог бы ошибочно принять их за семью. Но они не были семьей. Их связывал только неуправляемый щенок. И кроме Спарки между ними ничего не было.

Как будто прочитав ее мысли, Блейк повернул голову и доказал, что она ошибается. Он посмотрел на ее губы, щеки и, наконец, ей в глаза. Кожа Натали сделалась горячей и чувствительной, напоминая, что между ними было еще очень много сексуального желания. Но иногда сексуальное желание не имело ничего общего с любовью. Иногда сексуальное желание было просто сексуальным желанием.

Блейк засмеялся чему-то, что сказала Шарлотта, затем с улыбкой повернулся к Натали. Ослепительно белые зубы и сексуальный изгиб губ. Теплые искры в глазах, которые можно ошибочно принять за более сильные чувства.

Натали опустила взгляд к носкам своих кед. Влюбиться в Блейка было бы ошибкой. Огромной. Возможно, даже большей, чем столько лет верить Майклу. По крайней мере, в случае с бывшим мужем она могла сказать себе, что он больше не был тем мужчиной, за которого она вышла замуж, и в этом нет ее вины. С Блейком с самого начала не было никаких оправданий. Он был недоступен в эмоциональном плане, не желал серьезных отношений и не считал что-либо из перечисленного проблемой. Натали знала об этом, но все равно влюблялась в него.

Нет, у Блейка не было проблем. А вот у Натали были. Она влюблялась в эмоционально отстраненного, горячего, сексуального мужчину. И ее проблемой было понять, как бы его теперь разлюбить.

ГЛАВА 9

Перевод: taniyska

Редактора: Sig ra Elena


В школе сердце Натали таяло при взгляде в его карие глаза. Она втрескалась по уши, когда Майкл Купер впервые поцеловал ее. Натали любила его всем своим существом. Она любила его волосы и цвет кожи, загар, который Майкл приобретал летом. Она любила его грудь и длинные ноги, и то, что средний палец у него на ноге короче остальных. Она даже любила смотреть, как Майкл дышит, когда спит. Потом он разбил ей сердце и разрушил ее жизнь. Натали понадобились годы, чтобы исцелиться, а теперь он вернулся и стоял перед ней. Смотрел на нее и их ребенка карими глазами, а Натали не чувствовала ничего. Никакой сжимающей сердце любви. Никакой вспышки радости. И самое удивительное – никакой потребности дать ему по лбу. Пока.

- Она очень похожа на тебя.