Странные мысли закрадывались в голову. Если бы речь шла о спасении народа Совершенных ценою одной-единственной жизни ученика – как поступил бы он сам? Странные мысли закрадывались в голову, но он не пускал их, гнал их прочь. Времени рассуждать не было.
Ближе к вечеру вместо ожидаемой усталости Совершенного охватило странное воодушевление: с каждым шагом все глубже увязая во влажной и вязкой снежной мякоти, ноги скоро несли его прочь, словно что-то впереди притягивало, манило и давало смутную надежду.
А потому Элирий почти не удивился встрече, хоть в этих диких северных краях шанс повстречать кого-либо живого стремился к нулю… чего не скажешь о мертвецах в жутком Кукольном Лесу – этих было достаточно.
– Кто вы такие? – раздельно вопросил Элирий, остановившись.
– Нас называют Призраками Ром-Белиата. – От закутанной в тяжелый пурпур фигуры повеяло чем-то смутно знакомым, да и сам голос, кажется, он где-то слышал раньше. Приятный женский голос. – Мы явились приветствовать Красного Феникса Лианора, поклониться повелителю первоогня, возродившемуся из небытия.
Элирий молчал, внимательно разглядывая говорившую и нескольких ее спутниц, также носивших красное. О небожители, это обстоятельство весьма радовало, но все же Совершенный не мог взять в толк, кто перед ним.
– Кому вы служите?
При этих словах женские фигурки как по команде склонились в коротком поклоне.
– В мире может существовать только один носитель сути, Наместник небожителей, хранитель истинного цвета. Мы служим вам.
Элирий был не в том положении, чтобы опрометчиво отказываться от чьей-либо помощи, тем не менее столь своевременное появление бескорыстных помощников настораживало. А может, он просто сделался чрезмерно подозрителен и позабыл, как в прежние времена люди были счастливы служить ему.
– Как вы нашли меня?
– Нас призвала ваша кровь. Цвет ее для Видящих пылает ярче, чем взоры самих небожителей. Когда вы вновь явились в мир, Призраки Ром-Белиата немедленно поняли это. Все сестры услышат и явятся на зов вашей крови, если потребуется.
Предводительница Призраков сделала шаг вперед и откинула глубокий капюшон.
– Ивица? – недоверчиво предположил Элирий, рассматривая правильные и тонкие черты лица. – Это и вправду ты?
– Это я, Учитель, – с готовностью отозвалась она, явно обрадованная тем, что ее не только вспомнили, но и тепло назвали вторым, срединным именем.
– Что произошло с тобой после моей смерти? Что произошло с народом Совершенных?
Агния печально вздохнула.
– То были темные времена. После вашего ухода и разрушения Красной цитадели священническая магия начала угасать. Некому и негде было совершать служение. Все мы, кому удалось бежать с Яниэром, ушли в глубокое подполье и долгие годы прятались от преследователей, которые мечтали нас уничтожить. Среди всех Совершенных только основанный мною орден Красных жриц, Призраков Ром-Белиата, сумел сохранить магические способности и пронести их сквозь столетия упадка. Потому что каждая из нас, призывая в свидетели небожителей, клялась в верности вашей крови.
– У вас тоже была моя кровь? – удивился Элирий.
– Совсем немного, – смущенно улыбнулась Агния. – Большая часть досталась Элиару. Но, когда Первый ученик готовил ваше тело к погребению, ему тоже удалось наполнить миниатюрный сосуд: он взял кровь из вашего сердца. Яниэр догадался, что лотосная кровь будет важна для тех, кто останется верен, а потому отдал ее нашему ордену и наказал беречь. Все эти годы мучительного бессилия сосуд из красной яшмы поддерживал нас, был нашей главной святыней и символом надежды. Но полностью пробудить нашу силу сможет лишь ваша живая кровь – мы стали связаны с нею. Хвала небожителям! Теперь, когда вы с нами, Совершенных ждет новое возрождение!
– Почему вы не помогли мне во время первого воскрешения? – Элирий пока остерегался делать слишком уж радужные прогнозы.
Третья ученица смутилась и покаянно опустила голову.
– Простите, Учитель. Мы с сестрами виноваты, что не попытались защитить вас. Мы до последнего не подозревали, что Элиар замыслил новое предательство. Казалось, он исполнен раскаяния за дела прошлого и желает искупления. Невозможно было предположить, что он потратит столько времени и сил впустую, вернет вас к жизни только для того, чтобы почти сразу убить… Я была совершенно раздавлена этими новостями… и сама почти умерла вместе с вами. С тех пор я прекратила всякие контакты со Вторым учеником.
Элирий хотел бы выяснить еще очень многое, – наконец-то хоть кто-то прямо отвечал ему на вопросы! – но в эту самую минуту позади раздался приглушенный звук копыт и слабый шум осыпающихся камешков. Элирий с тревогой обернулся на этот вкрадчивый, скользящий шелест: сверкнули и расступились острые листья рододендронов, и на вершине холма, который он только что обогнул, появился неподвижный как статуя всадник, лихо осадивший коня на самом краю.
Движения вороного были надменны и холодны: превосходно выученный конь не боялся крутого обрыва. Хозяин его таким же холодным взглядом спокойно озирал окрестности и, конечно, ясно видел у подножия всю их честную компанию, так же молча глазеющую в ответ.
Поняв, что настиг беглеца, всадник инстинктивно привстал в стременах, звякнув шпорами. Дюжий скакун заржал и забил копытом, затряс длинной гривой, украшенной нитями черного жемчуга. Чувствуя жадное нетерпение хозяина, конь бросился было вперед, в сгущающиеся фиолетовые сумерки, но наездник одним касанием ременной узды удержал гордое животное на месте.
В следующий миг за широкой спиной Элиара показался силуэт еще одного всадника, а точнее, всадницы, в которой Совершенный немедленно опознал Шеату.
– Черный Дракон! Он здесь! И Ночная Фурия с ним! – Ветерок страха почти ощутимо пролетел по сердцам Красных жриц, но Агния только шикнула на приближенных и взглядом призвала к молчанию.
Элирий вздрогнул, вспомнив Денницу: в прошлом только падший бог мог призывать сущность черного дракона.
– Кто? – почти без выражения переспросил он.
– Ваш Второй ученик и его бешеная цепная псина, – с явственной ноткой презрения объяснила Агния, нервно кусая губы. – Шеата – Первый иерарх храма Затмения и самая жестокая женщина Материка. Предана Элиару, как собака.
– Вот как…
Элиар и вправду, подобно падшему богу Инайрэ, превратился в божественного Черного Дракона? Достиг вечного воплощения высших небожителей? Неужели под жесткой волчьей шкурой все это время билось могучее драконье сердце, которое он не сумел разглядеть? Невероятно.
– Разве ты не так же предана мне? – ласково укорил Элирий, переводя взгляд с фигуры Шеаты на Третью ученицу. – Во все времена верность заслуживает только уважения.
– Конечно, ваша светлость, – поспешно подтвердила Агния, с подобострастием заглядывая ему в глаза. – Но, боюсь, Призракам не выстоять против них. Духовные силы сестер не возвратятся полностью, покуда лотосная кровь Учителя не закончит трансмутацию и не наберет истинный цвет. Мы будем защищать вас до последнего вздоха, но… такого сильного противника, как Черный Дракон, нам не победить. К тому же он явился не один.
Агния была права: словно повинуясь требовательному ментальному сигналу, выдавшему расположение беглецов, в сторону их маленькой группы стали стекаться новые преследователи, очевидно, до той поры методично прочесывавшие окрестные леса.
Преследователей было немного, но Элирий раздраженно отметил, что каждая из быстро приближающихся к ним фигур гордо носит на шее золотой горжет с черным солнцем – знак отличия боевых жрецов самого высокого ранга. Вот-вот их окружат, и бежать, кажется, некуда.
И хуже того: проклятый волчонок принялся творить на своей вершине какое-то запретное чародейство. Элирий содрогнулся, с ужасом узнавая знакомые вибрации. Не раз доводилось ему видеть подобное во времена Последних Дней Лианора: густой черный туман собирался в ладонях Второго ученика и изливался из них, как вода, стекая с холма в долину.
Темнота! Темнота сочилась из мельчайших щелей, где до поры скрывалась от благостного солнечного света. Как любой цвет скрывается в черном, так и черный цвет можно обнаружить повсюду – и вытянуть усилием воли.
Элирий нервно вглядывался в непроницаемую стену тьмы, медленно поднимавшуюся вокруг – прежде, чем солнце коснется горизонта и придет ее законный час. И вот наконец искусственно вызванный мрак сомкнул свои объятия: темнота захлопнулась над головой, как тяжелая крышка саркофага, отсекая их от мира.
Стало тихо и совершенно темно. Он как будто остался совсем один, хотя точно знал, что и Красные жрицы вместе с ним уловлены в эту ловушку. Вдыхая истощавший его чернильный воздух, Элирий чувствовал, что слабеет с каждым вдохом и беззвучно закричал, все глубже увязая в бессилии. Прохладные черные лепестки облепили кожу. Скоро он ослепнет в океане безмолвной тьмы, уйдет на самое дно… однако проявлять слабость было не ко времени – нужно бороться. Даже если знаешь, что Черного Дракона нельзя победить.
На ощупь подняв с земли плоский камень с острым краем, Элирий быстрым и точным движением провел по запястью, отворив вену. Хлынула кровь и как будто немного разбавила окружающую черноту: священный цвет перемешивался с тенями. Алая краска пролилась в воздух, и ночь расцвела: кровь набухала на белом снегу тугими маковыми бутонами.
– Солнце, имеющее тысячу ликов… – с трудом разлепив пересохшие губы, едва слышно прошептал Элирий на языке ли-ан, – солнце рассветное, полуденное и закатное… вечное солнце, никогда не заходящее, – я твой.
Почти немедленно пурпурное северное сияние разгорелось над ним: словно бы кто-то большим ножом вспорол черному небу брюхо, и из разреза полилась сияющая кровь. В груди жарко заполыхало солнце. Вдалеке, у самого горизонта вдруг показалась комета. Медленно, как улитка, она ползла по беззвездному небесному своду, оставляя за собою тающий кровавый след – знамение великих событий и перемен.
Кровь небожителей вернулась в мир!