Гарри в последний раз оглянулся на корабль, гордо возвышавшийся на прежнем месте у причала. Мальчик поспешил мысленно с ним попрощаться, а потом ребята продолжили путь. Им предстоял медосмотр – впереди детей уже ждали медсестры и врачи со стетоскопами и градусниками.
Потом была молниеносная экскурсия по зоопарку, восхитившая всех воспитанников и немного развеявшая нервное напряжение. На смену тревоге пришли восторг и предвкушение. Кого они только не повидали! И слонов, и страусов эму, и коал, и обезьян. И чем дольше они гуляли по зоопарку, тем больше диковинок им встречалось. В толпе ребят то и дело слышались изумленные возгласы. Когда они торопливой гурьбой шли через парк, Гарри поймал себя на том, что от былого страха и следа не осталось – теперь грядущие перемены вселяли в него лишь жгучее нетерпение.
Когда детей наконец посадили на поезд до Молонга, их нового дома, у Гарри уже слипались глаза. Жмурясь и позевывая, он устроился у окна. Дэйви так и не появился. Гарри надеялся пересечься с другом на платформе или в здании вокзала, где они дожидались поезда, но увы. Гарри спросил мистера Форреста про Дэйви, но тот лишь крикнул детям, чтобы те всю дорогу внимательно присматривали за вещами, и покачал головой.
– Извиняй, дружище, – только и сказал он.
Поезд с дребезжанием покатился по железной дороге, проложенной через мрачный и тенистый горный хребет. Напротив Гарри в вагоне сидел мальчик и остекленевшим взглядом смотрел в потолок. Мэри и Лотти устроились в следующем ряду. Голова Лотти покачивалась на плече у сестры, а Мэри прислонилась виском к окну. Глаза у нее тоже слипались, но она то и дело их открывала.
Гарри вздохнул. Они добрались до Австралии и всего через несколько часов увидят свой новый дом. Мистер Форрест еще на станции объявил группе, что он их директор и его надо слушаться безо всяких вопросов. К тому времени ребята уже так устали, что только смиренно и молчаливо кивнули. Несколько малышей расплакались после посадки на поезд, но старшие сумели их успокоить. Некоторые ребята, улегшись на лавочки, смотрели вдаль покрасневшими от слез глазами. Видимо, на пристани их разлучили с братьями и сестрами. Свидятся ли они еще когда-нибудь?
Впервые за несколько недель Гарри вдруг стало жаль расставаться с прошлым. Его одолевали усталость и тревога, и хотя вокруг было много других детей, он чувствовал себя бесконечно одиноким. Мама умерла, мистер Уилсон остался в тысячах миль отсюда, за огромным и беспощадным океаном. На смену привычной обыденности пришла головокружительная новизна, которая, хоть и воодушевляла, забирала все силы, когда схлынул адреналин, мгновенно вскипевший в венах.
Гарри заерзал, улегся на сиденье, вытянув руки и ноги. Щека прижалась к прохладному винилу. Он все гадал, какое будущее его ждет, сможет ли он еще когда-нибудь увидеть родной край. А потом веки отяжелели, смежились, и он забылся сном – глубоким и напрочь лишенным сновидений.
Глава 18Декабрь 1953 года
В печурке потрескивал огонь. Мэри нагнулась и сняла чайник. Его свист тотчас стих. Девочка поставила чайник на кухонный стол. Из почерневшего носика валил пар. Где-то наверху раздался жуткий грохот, и Мэри испуганно вскинула голову. Следом послышались крики и топот. С потолка посыпалась пыль, закружила вокруг девочки густыми облаками. Она поморщилась, чихнула, нахмурилась. Что там творится?
С лестницы второпях спустилась Лотти – она так спешила, что ножки почти не успевали касаться ступеней. Рядом с сестрой она остановилась, спряталась за спину Мэри и схватилась за подол сестриной ночной сорочки. Мэри зевнула и прикрыла рот ладонью.
– Кто это так тебя напугал? Опять мышка? Ты же уже большая, чтобы мышат бояться, Лотти.
Сестренка захныкала.
– Нет, это Клем!
У Мэри внутри все сжалось.
– Что ты натворила?
– Ничего! Он думает, я стащила у него фунт. Но я не брала, честное слово! Я спала!
Мэри оставила Лотти одну в кровати всего несколько минут назад, чтобы спуститься в кухню, разжечь огонь и вскипятить воду к завтраку. Она достаточно хорошо знала сестру, чтобы понять: та не врет. Лотти ни за что не украла бы денег у Клема, мужчины, которого мать недавно привела к ним в дом. Лотти боялась его с самой первой встречи – он тогда пригрозил, что «надерет ей зад», если она не отправится в кровать и не оставит взрослых в покое.
– Не бойся, я тебя в обиду не дам. – Мэри распрямилась в полный рост и подняла голову. Она не позволит Клему и притронуться к Лотти. Пусть сперва с ней справится!
Клем медленно и неуклюже спустился по лестнице. Под его весом ступеньки протяжно заскрипели. Из одежды на нем были только мужские трусы да мамин халат, полы которого взвивались в воздух при каждом шаге.
– А ну, вернись, воришка проклятая!
Мэри сглотнула. Лотти изо всех сил прижалась к сестре, надеясь спрятаться.
– Может, чашечку чаю, Клем? – предложила Мэри сдавленным голосом.
Клем уставился на нее буравящим взглядом – казалось, он видит ее насквозь и знает, что позади прячется Лотти, сама не своя от страха. Мэри прочистила горло.
Клем сжал кулаки и проревел:
– Где сестрица твоя, эта мелюзга паршивая?
Мэри натянула на лицо робкую улыбку.
– Могу сливок добавить, мама вчера прикупила немного. Угощайся.
Клем сощурил поросячьи глазки с воспаленными веками и подозрительно уставился на девочку. Взгляд был до того мрачным, что она невольно содрогнулась. Мужчина сделал шаг в ее сторону, потом второй.
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Что тебе от нее нужно?
– Не твое собачье дело, шмакодявка! – рявкнул Клем. – Но, к твоему сведению, она меня обокрала! И если ты покрываешь эту наглую воровку, значит, и сама ничем не лучше! Такая же дрянь!
Мэри скрестила руки на груди, чтобы не было заметно, как они дрожат.
– Она не воровка. Раз деньги пропали, наверное, ты сам их где-нибудь потерял.
Клем угрожающе склонился над ней и осклабился, обнажив ряд желтых зубов. Его зловонное дыхание едва не сшибло Мэри с ног.
– Я спер фунтовую купюру, хотел сегодня ставку сделать да пива выпить в пабе. Но теперь она пропала. Мамаша твоя ее не видела, остаетесь вы двое. Говори, как все было, а не то получишь. – Клем с силой ударил кулаком по раскрытой ладони.
Мэри в ужасе подскочила и судорожно вздохнула.
– Я поищу вместе с тобой. Мы с Лотти вдвоем поищем.
Не успела она договорить, как Лотти опасливо выглянула из своего укрытия. При виде нее Клем округлил глаза.
– Так вот же она! – взревел он и кинулся к девочке.
Он схватил Лотти мясистой рукой, цепко стиснул предплечье. Малышка пронзительно вскрикнула от боли.
Стоило Мэри это услышать, и в ней тут же вскипела ярость. Она поймала Клема за руку, вонзила зубы ему в плоть и стиснула их со всей силы…
Когда Мэри проснулась, лоб у нее был весь мокрый от пота. Хотелось кричать, но девочка справилась с собой. Она открыла глаза и огляделась, силясь понять, что происходит. Где это она? В поезде, догадалась Мэри, вслушиваясь в ритмичный стук колес. Одна рука у нее затекла. Девочка опустила взгляд. Оказывается, на ее предплечье сладко уснула Лотти. Мэри заерзала, высвобождаясь, потом стала сжимать и разжимать кулак. Кожу тотчас закололо, кровь снова побежала по венам, рука стала понемногу оживать.
А следом мгновенно пришло осознание. Они в Австралии, едут в Молонг, на ферму, где отныне будут жить. Мэри вдруг придавило тревогой – точно по телу пробежало стадо баранов, мигом выбив из легких весь воздух.
Колеса взвизгнули, вагон подкинуло, и Лотти проснулась. Она потерла глаза и схватила сестру за руку. Ребята, дремавшие по соседству, тоже закопошились. Кто-то из них спал на сиденьях, кто-то – на полу, где придется. За время пути сильно похолодало. По голым рукам Мэри бегали мурашки.
Мистер Форрест прошел по вагону, переставляя мощные, как стволы деревьев, ноги. Размахивая огромными руками, он отдавал приказы:
– Строимся! Выходим на станции Молонг! Вещи свои не забудьте, пожалуйста!
Когда поезд остановился, ребята образовали в проходе неровную колонну и один за другим спрыгнули на платформу, волоча за собой пожитки. Старшие помогали нести вещи младшим. Гарри вышел следом за Мэри и Лотти. Толпа ребят проводила глазами уехавший поезд. Сейчас Гарри особенно не хватало друга: Дэйви непременно сказал бы, что все будет хорошо, или отпустил бы какую-нибудь шутку, чтобы его успокоить.
– За мной! – скомандовал мистер Форрест и зашагал к дальнему концу платформы.
Дети небольшими группками потянулись за ним. Некоторые еще терли сонные глаза.
Городок, в который они приехали, оказался совсем крошечным – куда меньше, чем себе представляла Мэри. По пути она увидела лишь несколько стоявших вразнобой домиков. За ними у темного горизонта брезжил оранжевый свет солнца.
Мистер Форрест привел детей на угол одной из улиц. Через дорогу от них находился двухэтажный дом с надписью «Паб “Рука масона”» над дверью. Постройка была старинная и величественная, с широкой верандой, обвивающей второй этаж, и коновязью во дворе.
Неподалеку ждал грузовик, обтянутый парусиной. Из кабины водителя выбралась женщина и помахала мистеру Форресту. Тот сделал ребятам знак подойти и забраться в машину. Под парусиновым навесом их уже ждали две длинные жесткие скамейки. Когда последний маленький пассажир залез внутрь и край навеса опустился, воцарилась темнота. Взревел мотор. Мэри нащупала и стиснула руку Лотти. Та придвинулась поближе и крепко прижалась к сестре. Ее маленькое тельце дрожало, и Мэри принялась водить по ладошке Лотти большим пальцем, чтобы хоть немного ее успокоить. Но делала она это молча – у нее словно пропал дар речи. Да что там, все ребята будто язык проглотили. Они сидели, напряженно вытянув спины, и молчали.
Гарри расположился прямо напротив Мэри. Когда грузовик с ревом понесся по дороге, друзья переглянулись. Увидев хмурое лицо девочки, Гарри подбодрил ее теплой улыбкой. Это немного успокоило Мэри, и она вдохнула, медленно и глубоко, не сводя с Гарри глаз.