Туловища белых созданий покрывала чешуя, длинные волосы развевались, будто водоросли, и только глаза – чёрные как ночь – походили на маленькие зеркала, в которых путники видели себя.
Одна из морянок подплыла к Веславу – князь с трудом гасил желание вдоха, что огнём резало грудь. Навь смотрела в глаза бывшему царю, белые волосы окружили Веслава паутиной. Морянка ещё ближе подвинулась к князю и, открыв маленький безгубый рот, что-то прошептала. Но князь не смог разобрать слов – только горло сдавила невероятная боль, от которой потемнело в глазах. Веслав невольно вздохнул, и вода ворвалась в лёгкие ещё большей мукой – мысль о том, что Ний всё же предал их, вспыхнула и померкла в кромешной тьме.
Когда Веслав открыл глаза, он увидел залитую водой повозку, которую освещали тусклые морские огни, морянок, расположившихся в ожидании между скамьями, и живых Веля, Любомира и Светозара. Юные витязи во все глаза смотрели на него. Их удивление граничило с ужасом – они дышали под водой.
Веслав осторожно дотронулся до своей шеи – жабр, как он боялся, у него не появилось, только вода теперь ему казалась живительным воздухом, да морская соль не резала глаз – они удивительным образом видели, будто на земле.
– Мы дышим, – сказал князь скорее для того, чтобы понять, будет ли слышен его голос. Голос был слышен, но не как на суше – словно звучал откуда-то издали и отзывался в груди.
– Дышим, – глухо произнёс Светозар, и Веслав посмотрел на него: сварогин, держась за свой посох с бубенцами, который он именовал тоягом, сидел рядом и спокойно улыбался.
– Отец Сварог, – вздохнул Любомир, держась за сердце. – Я чуть душу Птицам не отдал.
Морянки оживились, всплыли со дна повозки.
– Мы вас проводим, – просипела одна из навий. Её голос походил на поток воды, прокладывающий себе путь среди камней. И опять Веслав слышал будто бы грудью, а не ушами. – До сердцевинной скалы.
Сказав это, навь выплыла из повозки, остальные морянки последовали за ней.
– Мы теперь тоже плавать будем? – нахмурился Любомир, осматривая себя, словно искал чудесным образом выросшие плавники.
– Вы теперь способны не только дышать под водой, но и ходить по дну морскому. Не страшна вам и сила воды, что погубит всякое сухопутное создание, и холод морской не одолеет вас, – отозвалась одна из морянок, круживших вокруг повозки. – Торопитесь. Сии дары для вас не вечны.
Веслав встал и, с трудом совладав с телом, которое теперь казалось слишком медленным и неповоротливым, прошёл к выходу и ступил на ледяной уступ, на котором стояла повозка. Мощные чёрные морянки, что ещё не покинули упряжек, спокойно замерли в толще воды – огромные тёмные тени ждали Слова, которое их освободит.
За Веславом вышел Светозар, за ним – Вель и Любомир.
– Вот же ворожба… – искренне восхитился Любомир, оглядывая подводное царство, которое казалось бесконечным: у серо-синей воды не было ни неба, ни земли. – Сколько же всего я расскажу брату, когда встречу его в Золотом Краю! Все подвиги ему посвящу, да хранит его душу Светоч.
Вель товарищу не ответил – на душе было неспокойно. Он думал о семье и о доме – не видел родных, уже Боги не ведают сколько. И увидит ещё не скоро… да и увидит ли. Увидит ли Мирославу? Да, её тоже хотелось увидеть, несмотря ни на что.
Когда юноши отошли от повозки, Светозар коснулся её рукой, и коралловое чудо распалось, а морские огни подплыли к путникам, опустившись каждому в руки. Вместе с кораллами рассыпались водоросли упряжей чёрных морянок, но навьи не покинули своих мест до тех пор, пока Светозар не отпустил их с миром – как только илистое Слово сына Леса достигло слуха навий, те тут же растворились в морской пучине, будто их и не было. В тёмной воде медленно кружились оставшиеся от повозки кораллы.
Белые морянки, оплыв гостей по кругу, устремились к расщелине в скале, зовя странников за собой.
Первым за ними последовал Веслав – держа в руках морской огонь, что едва видимым призрачным светом освещал тёмную воду и безликое ледяное дно, казавшееся чёрным – подводный мир был серым и бесцветным, будто дурной сон. Только в наполненных воздухом и богато освещённых морскими огнями теремах Изумрудограда можно было увидеть привычные глазу цвета.
Веслав без тени страха ступил в подводную пещеру – он шёл за Василисой. Если погибель Драгослава, которая нынче неведомым образом содержалась в мече Перуна, поможет освободить жену – он убьёт Кощея. Он сделает что угодно, но спасёт ту, кого любит больше всего на свете.
Морской огонь, не дающий тепла, освещал высокие ледяные стены, что, сужаясь над головой, смыкались во тьме. Белые как смерть морянки плыли впереди, и тусклый свет их тел разгонял тьму, в которую превратилась вода.
Несмотря на навьи дары, идти по дну было тяжело, да и вода не охотно принимала в свои владения чужаков – тех, кто должен ходить по земле, а не плавать по океанам. Каждое движение давалось путникам с трудом, одежда мешала, оружие и доспехи тянули ко дну.
Ущелье в льдине становилось ýже, и теперь пройти можно было только по одному. Первым по-прежнему шёл Веслав, за ним – Светозар, Любомир и Вель. Морские огни разгоняли чернильную тьму, наполнившую воду, и призраками растекались по отвесному льду, открывая искусные узоры, походившие на древнюю ворожбу.
Шли молча; Веславу говорить не хотелось, Светозар молчал из почтения к чуждой стихии, молодые витязи и так страшились воды, что неведомым образом не убивала их, – вести беседы было боязно.
Через некоторое время проход в расщелине сузился ещё, и теперь наклонные ледяные стены обступили странников вплотную, касаясь рук. Вдруг белые навьи исчезли, но Веслав продолжил идти, и остальные следовали за ним. Когда ход стал так узок, что едва получалось переставлять ноги, скалы вдруг расступились и… головокружительное падение повлекло во тьму.
Глава 17. Возвращение царя
Орда уверенно продвигалась на север, несмотря на суровые зимние холода, от которых уберегал детей Солнца огонь Хорохая. Огонь, о котором уже успели сложить песни и которого сварогины боялись, будто Тьмы.
Волхвы, посланные Кудеяром в Волыньское княжество, отправили в столицу с птицами бересты, в которых говорилось, что ворожбы, пленившей сварогинов и побудившей их к предательству, они не учуяли.
Кудеяр объявил Ворона предателем, но и в своём приказе – каждому княжеству оборонять только самое себя – царь уже порядком сомневался. Слишком много сил было брошено на Юг ради битвы при Ровновольске, не так крепки были княжества. И теперь колосаи брали крепости одну за другой. Более того, многие, как и Волыньское княжество, сдавались добровольно, дабы сохранить жизнь мирянам, и Кудеяр, несмотря на гнев, их понимал. Понимал, но не прощал.
Кудеяр велел собраться ещё нескольким войскам на пути орды – но и они были разбиты. И к концу весны, студёной и дождливой, будто осень, орда подошла к Мореграду.
Конец квинтеня[11] ознаменовал суровый и беспощадный бой – стольный град Приморского княжества не пожелал сдаваться без битвы.
И когда Кудеяр получил отправленную Огнедаром, князем Мореграда, бересту о том, что город пал и теперь его земли принадлежат хану, царь схватился за сердце. Оставалась надежда только на острова, до которых колосаи пока не добрались, да и то – небольшая. Не так много у них людей, помогли бы Боги им себя защитить…
А над Стольными Островами уже летал дух голода и нищеты.
Кудеяр, отложив бересту, устало опустился на престол малого тронного зала. Рядом с царём находились веденей Станимир, военный советник Здебор и военный веденей Яромир, который, несмотря на уговоры жены, так и не решился покинуть Солнцеград, за что нынче благодарил Богов.
Царь отвернулся: за стекольчатым окном простиралось голубое небо – редкое явление в нынешние дни. Будто назло слишком ярко светило солнце, наполняя расписной зал благородным светом. Даждьбог всемогущий! Хорс-светило! Сварог-небо! Великие Боги, за что же Вы так гневаетесь на своих детей?
Кудеяр вновь посмотрел на гонца, что по-прежнему стоял у трона, не смея поднять взор.
– Надо созвать собор, – наконец, отрешённо произнёс царь. Он знал, что Пять Стольных Островов колосаям с воды не взять. Но… неужели Боги допустят, чтобы Север стал владением иноземцев? Неужели допустят, чтобы сварогины ютились только на островах и гибли от голода, оторванные от Большой Земли?
Кудеяр подумал о Любаве, что носила под сердцем их дитя. В каком же мире родится его ребёнок?
– Срочно созвать собор! – прикрикнул царь, и гонец, поклонившись, покинул вместе со слугами тронный зал.
– Мореград взят, ваше величество? – тихо спросил Станимир царя. Несмотря на то что Кудеяр прочитал послание молча, каждый из присутствующих понял, какая весть прибыла с Большой Земли.
Кудеяр кивнул. Его взгляд сделался ледяным, и лёд этот сковал сердца присутствующих.
– Почти вся Большая Земля в их власти, – процедил царь. – Остались непокорёнными острова, Борейское и Лесное княжество на северо-западе, да пока ещё держится Веремское княжество… если держится ещё, конечно. – Кудеяр помолчал и продолжил: – Боги прогневались на нас, так быстро отдав наши земли… Позволив врагам пройти по тайге… И не затушили Боги их огонь студёной зимой!
– Ваше величество, полагаю, что нам придётся… – Здебор запнулся, пригладив свою светлую бороду, – говорить с колосаями не мечом, а словом.
Кудеяр повернулся к военному советнику и посмотрел на него так, будто он оскорбил его лично.
– Я согласен с военным советником, – поклонился Кудеяру Станимир. – Говорить с великим ханом придётся.
– И чего мы разговорами добьёмся? – прорычал Кудеяр. – Станем мирными соседями? Или явимся им, дабы предложить Стольные и оставшиеся острова?
– Я не думаю, что они смогут долго удерживать отвоёванные земли, – вступил в разговор Яромир, и Кудеяр грозно посмотрел на него. Но богатырь не отступил перед тяжёлым взглядом повелителя. – Даже если они и вправду владеют неведомой ворожбой, способной сломлять волю. Править землями, захваченными силой, крайне сложно. Доведённый до отчаянь…