Дни шли – войско Медного Царства собиралось. Вель и Любомир тренировались вместе с витязями Меднославы – лучшей наградой была благосклонность царевны, которую каждый старался заслужить.
Веслав вместе со Светозаром, Златобором и другими опытными витязями правящей палаты продумывал грядущий бой, и Меднослава внимала их речам.
Веславу никак не удавалось поговорить с нею: после соборов Меднослава удалялась в свои покои, днём же, кроме Светозара, рядом всё время околачивались Любомир с Велем, что петухами ходили перед царевной, либо не отступал ни на шаг Златобор.
И только спустя пару седмиц Веславу удалось наконец провести с Меднославой вечер.
Князь покинул тронный зал, в котором проводился очередной собор, первым – хотел выйти на воздух, дабы вздохнуть полной грудью. Война близилась, он чуял это сердцем.
Веслав остановился во дворе терема: тёплый свет из мозаичных окон разливался по украшенным каменными цветами озерцам и мерцал в парящем тумане; беззвёздное небо давило тьмой. Деревянные витязи, хранящие врата терема, молчаливо стояли с закрытыми глазами. Порой князю казалось, будто он забыл нечто невыразимо важное… Нет. Это лишь страх – страх перед поражением.
Такой долгий и сложный путь должен вести только к победе, размышлял Веслав, глядя на то, как в озерцах подле терема клубится, переливаясь, туман. Князь медленно спустился по ступеням и побрёл по двору к саду, хмуро рассматривая каменные цветы.
– Я думала, сады не по нраву тебе, – тихо раздалось позади, и Веслав обернулся: Меднослава, улыбаясь, стояла между озерцами, и мерцающий туман окутывал её медное одеяние.
Как царевна оказалась здесь? Он даже не слышал её шагов.
– Не стоит так печалиться о битве, – мягко молвила Меднослава, и Веслав забыл о своих думах: князь не мог отвести взора от медных глаз на прекрасном лице. – Ты, великий князь, принесёшь Медному Царству победу.
– Твои слова отрадно слышать, – сказал Веслав, когда Меднослава подошла к нему и протянула свою тонкую ладонь. – Но я не так уверен в грядущем. – Веслав взял деву за руку, и они медленно пошли по каменной тропинке, уводящей от терема к царскому саду: среди коряжистых деревьев тихо плыли медные огни. Воздух застыл, и шаги глухо отзывались во тьме.
– Вель и Любомир – славные воины, они многому научили моих витязей! – улыбалась Меднослава, и Веслав нахмурился: эти юнцы и так слишком много проводили времени с царевной, а теперь она ещё ими и восхищается. За что? За то, что меч не умеют держать?
– Да, они славные воины, – через силу улыбнулся Веслав, и Меднослава кивнула.
– Не печалься, – наклонила набок голову Меднослава, и Веслав сильнее сжал девичью ладонь. – Хочешь отвлечься от дум и увидеть чудеса?
Князь улыбнулся: как бы он хотел хоть на мгновение отринуть всю ту невыносимую усталость, что легла на плечи вместе со странствием в Нижний Мир. Думы о предстоящей войне… ревность. И странную печаль по неведомому и забытому, что так томила сердце.
Меднослава мягко положила на плечо Веславу руку, и князь невольно обнял царевну. Медные огни, парящие между тёмными покрытыми мхом деревьями, окружили их тёплым светом, и князь чувствовал, как тонет в этом свете и медных глазах прекрасной девы.
– Смотри и слушай, князь, – шепнула Меднослава и, встав на цыпочки, поцеловала Веслава.
Сладостная нега разлилась по телу, свет застил мир, и когда Веслав открыл глаза, его взору предстал благоухающий сад подле резного терема, врата которого хранили живые витязи в алых плащах с руной Сварога.
– Идём со мной. – Меднослава взяла князя за руку и повела к терему.
Свежий ветер качал пушистые облака, что плыли по высокому синему небу, в котором парили птицы. Веслав вздохнул полной грудью: как же он тосковал по живому миру!
Мирослава, улыбаясь, остановилась подле озерец и, опустившись к кристальной воде, зачерпнула её и брызнула на не ожидавшего Веслава. Князь, не растерявшись, ответил тем же, и Меднослава звонко рассмеялась.
Птицы вторили царевне звонкими трелями, Меднослава вновь взяла Веслава за руку и повела дальше. В саду за деревьями располагался большой пруд, в котором обитали кьор. От вида благородных птиц у Веслава защемило сердце, но стоило Меднославе улыбнуться вновь, как тоска растаяла в медных, наполненных светом глазах.
В этих глазах растаяли все печали и страхи, а мягкий поцелуй забрал тяжёлые неясные думы, когда Меднослава, обняв князя, увлекла его на мягкую траву. Касания царевны были мягкими, как шёлк, поцелуи сладкими, как мёд, и хмельная нега затмила далёкие, похожие на сон, мысли о том, что отвечать на любовь Меднославы нельзя. Веслав обнимал царевну вместе с солнечным светом, и дыхание Меднославы перехватывало от счастья…
– Хочешь, я спою тебе песню? – прошептала Меднослава и села на траве. Веслав поднялся и, сев рядом, обнял Меднославу за плечи.
Князь улыбнулся, любуясь, как солнце играет в распущенных медных волосах царевны, в которых запутались травинки и цветы. Заправив один из цветков Меднославе за ухо, князь наконец ответил:
– Хочу.
Царевна, положив голову на плечо князю, тихо запела:
Среди зелёных лесов и гор высоких,
Среди звенящих ручьёв и степей широких
Медный Город стоит.
Медный Город…
Среди сизых ветров и облаков белобоких,
Среди ярких цветов и морей глубоких
Медный Город стоит.
Медный город…
О, скажи мне, земля родная!
Зачем погубила так рано меня?
О, ответь мне, тьма худая,
Зачем ясна солнышка лишила меня?
Почему живу я без неба?
Почему томлюсь я во мгле?
Почему моя смерть так свирепа,
Что порою юной забрала к себе?
Не пойду я Белой Дорогой –
Не желаю такого пути.
Я построю себе Медный Город,
И схороню его от беды.
И во сне я увижу…
Среди зелёных лесов и гор высоких,
Среди звенящих ручьёв и степей широких
Медный Город стоит.
Медный Город…
Среди сизых ветров и облаков белобоких,
Среди ярких цветов и морей глубоких
Медный Город стоит.
Медный город…
Меднослава умолкла, смотря на кьор, что ловили рыбу у берега озера. Молчаливые, они грациозно расправляли свои огромные, подбитые чёрным кантом, крылья и гордо вышагивали. Тихо шумел лес. Звонко пели птицы, радуясь теплу.
Неясная тоска сковала сердце Веслава – ему казалось, что это озеро он уже видел, и не раз. Что так же сидел на берегу, только не с Меднославой… И что забыл он нечто невыразимо важное… Какие странные врываются в голову думы – конечно же, он уже видел это озеро! Озеро в саду подле его с Меднославой терема… Озеро, которое их обвенчало.
Веслав хмуро смотрел на икрящуюся в солнечных лучах воду, тихо гладя царевну по волосам. Солнце разгоралось ярче, его золотой свет разливался по озеру, играя ослепительными бликами. Блики танцевали и кружили, собирались вместе, пока не превратились в медного сокола, что, опустившись на берег перед Веславом и Меднославой, хмуро посмотрел на обоих.
– Негоже так ворожить, – наклонила голову набок птица, пристально взирая на Меднославу.
Царевна не успела ответить: сокол, обернувшись Златобором, взмахнул оперённой рукой, и мир ослепил пронзительный свет…
Свет растаял во тьме, и Веслав открыл глаза: хмурое утро струилось сквозь мозаичные окна его опочивальни, забирая с собой хрупкие воспоминания былого сна. Князь нахмурился и потёр глаза – ему казалось, будто вместе со сном покидает его и то, что по своей природе сном не было.
Веслав покачал головой, отгоняя морок, и, сев на постели, удивился: он спал в парадном кафтане и в расстёгнутой рубахе… Как так? Неужели вчера он настолько устал… И почему в его одежде столько травы?
Так и не найдя ответов, Веслав сменил платье, умылся и покинул свои покои.
Князь с сожалением отметил, что нынешним днём Меднослава на него почти не смотрела, в то время как Златобор хищно следил за каждым его шагом. Любомир и Вель не отправились в гридницы, а околачивались рядом, занимая внимание Меднославы, как и Светозар.
Днём из Серебряного Царства прилетела птица с берестой, в которой говорилось, что, коли Меднослава не свернёт Нить или не сложит своего Слова, грянет битва.
Царевна велела выступать малому войску – основные силы, как говорили (гневно глядя друг на друга) на соборе Веслав со Светозаром, пройдут через врата, открытые сыном Леса. Меднослава отправила Златобора вместе с малым войском – чтобы у сестры не было сомнений в том, что она сражается со всем войском Медного Царства. Воеводе это не понравилось, но перечить Меднославе Златобор не смел, и Веслав с облегчением вздохнул.
До поля будущего боя войско Златобора шло день. Благодаря волхвованию Светозара, который открыл врата в долину грядущей битвы, Меднослава и веденеи Медного Царства могли видеть, как собираются витязи на чёрной, окружённой острыми скалами земле, что ещё хранила серебряные и золотые перья прошлого сражения.
Царевна велела оставшимся воинам построиться подле Меднограда, где Светозар и Веслав откроют врата. Мирные жители Медного Царства собрались тоже – каждому хотелось увидеть чудо.
Впереди раскинулась чёрная долина, обрамлённая острыми вершинами серых гор; дул сухой безжизненный ветер.
Веслав восседал на лошади впереди войска рядом со Светозаром и одетой в медную броню Меднославой – царевна, будучи уверенной в том, что ворожба людей Верхнего Мира её защитит, сама отправилась в бой. Позади Меднославы – два преданных всадника – Вель и Любомир – витязи, как Веслав, Светозар и воины Медного Царства, были облачены в медные, из похожих на перья пластин, доспехи и оперённые плащи.
Когда войско было готово, Светозар закрыл глаза и зашептал, и золотое кружево ворожбы окружило его. Серебряный Дрозд, следуя велению Слова сына Леса вспорхнул с его плеча. Пролетев над чёрной землёй огромной дугой будущих врат, птица озарила мир ослепительным светом. Когда свет померк, взору предстало дивное зрелище: долину пересекала серебряная черта, за которой начиналось поле брани, где оперённые воины, в медной и золотой броне, схлестнулись в яростной схватке.