В обеденной зале меня уже ждал нервно переминающийся с ноги на ногу Магистр…
Ой, блин…
Покушать нормально мне так и не дали. Настороженное сопение Магистра и взгляды, провожавшие каждый кусок, перехватывали горло не хуже материальной удавки. Да и Ланик дулся, как незаслуженно обиженный ребенок. Ну ладно, ладно… Я распустила узелок на Узах, всячески демонстрируя свою сытость, благорасположенность и пушистость. Эльф едва не поперхнулся вином, бросив в мою сторону гневный взгляд.
Не, ну посмотрите на него! То он обижается, что от него отгородились, видите ли, а то – что делятся последним! Привереда.
Еле–еле дождавшись, пока я поем (специально делала все ме–е–едленно!), Магистр настоятельно попросил меня проследовать к Его Величеству Королю и рассказать, что за дебош мы вчера тут учинили, и откуда взялся вольготно разгуливающий по коридорам демон со светящейся рожей.
Б–р–р–р! Пока выговоришь… Но идти – пришлось. Зажатая между компанией, я словно под конвоем переместилась в замок. Только теперь не в ту огромаднейшую залу, а в другую. Поменьше и поскромнее. Но с присутствующими там венценосными особами, в лице Его Королевского Величества и толпой дедушек. А в середине зала равнодушно глядя в потолок, стоял Ванятка…
Вот только спина ушастого перекрывала мне весь обзор. Так что пришлось смотреть из–за его плеча. А посмотреть было на что. Разряженные в пух и прах дедушки, при взгляде Ванятки прилипали к стенам, пытаясь то ли стать оригинальными барельефами, то ли сделать вид, что их тут и не стояло. В то время как тыквоносец просто стоял, самозабвенно ковыряясь в носу. Точнее в треугольной дырочке, которая играла его роль. Интересно, что можно там выкопать? Тыквенную семечку?.. Но вот он увидел или почуял меня, и…
– Ма–а–м–а–а–а!!!!
Хм, голосистостью сия «детька» явно в меня… А вот силушкой…
Выковыряв из–за эльфа, Ванятка пылко прижал мою тушку к себе, причем так, что я отчетливо услышала треск собственных ребер.
– Пыштафь фа мефто!! – пытаясь выплюнуть изо рта те тряпочки, в которые он до сих пор был обряжен, пропыхтела я, упираясь всеми конечностями.
– Мамуська! – эта зараза, вместо того, что бы выполнить распоряжение принялась меня тискать, мотая из стороны в сторону.
Все, погибну во цветете лет, задушенная пылкими объятиями собственной тыквы… Какой ужасный конец…
Как глас во спасение из–за спины раздалось командное:
– Положь на место!!
Руки Ванятки рефлекторно разжались, и я полетела на пол, ощутимо стукнувшись пятой точкой. Ой! Какая зараза сказала, что она мягкая?! Ее б саму уронить, и послушать, что скажет!..
Перед недоуменно моргающим гибридом демона и овоща (причём, что интересно, овощ оказался головастее демона. За что демон себе и огрёб.), в лучших традициях строгого отца, стоял Ланик. А… хи–хи… если Ванятка – мой сыночек, то он… ой, не могу–у–у!!!
– И ничего смешного тут нет, – пробурчал он, поднимая меня с пола.
– Это тебе так кажется! – шепнула я.
– А, может, уважаемые герои уделят нам толику своего внимания? – холодно–вежливо спросили у нас.
Ой! Я же к венценосному тылом стою! Все, засунут меня в каземат и тапок не оставят…
Погрозив мне пальцем, Рони придала своему лицу возвышенно–вдохновенное выражение и приготовилась толкнуть прочувствованную речь. Но Его Королевское Величество оборвало все благородные начинания нашей миротворицы. Король встал с трона и, подойдя вплотную, пристально на меня уставился. Я так же пристально уставилась в ответ, постаравшись придать своему лицу самое вежливое выражение.
Но, судя по тому, что Ламар поперхнулся и скрылся за спиной Монка – скорчила на редкость странную рожу. Ну и ладно! Главное – я старалась! И вообще, я живого короля в первый раз вижу. Могла бы еще и пощупать, но вот кажется мне, что это будет уже слишком.
– И вот это… милое и хрупкое создание и есть та жутко могучая волшебница, которая подчинила страшного демона?
Да–а–а–а, королевское, блин воспитание. А где высокий слог, которым королям положено выражать свои мысли? Где изысканные манеры и прочие атрибуты венценосных особ? Вечно мне все бракованное попадается!.. даже обидно. Богам что ли счёт и претензии предъявить? Пусть дорабатывают!
– А, может, все было наоборот? – слащаво–приторным голосом произнесли из угла.
Ой, и это… эта… поганка тут! Ну как же, куда же мы без его светло–синего высочества!
Из темного угла, жеманно покачиваясь и поводя плечами, вышел прынц… как там его… Не помню, в общем. Сегодня он обрядился в угольно–черный наряд, не забыв навесить на себя, наверное, половину королевской сокровищницы. Сильный, парень, столько металла и камней на себе таскать…
И эту ходячую выставку ювелирного магазина, сопровождало человек пятьдесят хмурых и небритых мужиков в вороненых доспехах. И еще один, кутающийся в длинный, до пола, балахон.
Та–а–ак… Дело пахнет дохлой кошкой…
Пройдя к пустующему трону, принц принял картинную позу «Непонятый спаситель отечества» и взвыл гнусавым котом, которому прищемило хвост:
– Сие есть посланница Бездны, приведшая в наш благословенный мир страшного демона! И мой святой долг наказать ее!
На последней ноте патетический вой дал пронзительного петуха.
Я согнулась пополам, держась за живот. Такой комедии я еще не видела! Его б в шуты – цены б не было! Не нашёл своего призвания парень, ой не наше–о–о–о–ол! Все остальные недоуменно моргали, глядя на незапланированное представление.
– Прекрати смеяться, противная, когда я изволю тебя обличать! – взвыл прынц, топая затянутой в кружевной чулок ногой.
Меня качнуло от нового приступа смеха, и я вцепилась в камзол эльфа, стараясь удержаться на подгибающихся ногах. Ой, куда там мне! Тут же ТАКОЙ артист юмористического жанра пропадает! Ланик согласно фыркнул, но равнодушно–скучающего выражения лица не изменил. Восхищаюсь я им. Мне такое не по силам, еще чуть–чуть и я вообще стоять не смогу!..
– Нирлем, это что такое? – тихо спросил король, медленно краснея.
– Извини, папа, но теперь я – король! – любуясь на себя в карманное зеркальце, прынц приложил ко лбу руку тыльной стороной, наверно, репетируя очередную трагическую мину.
– Что?! – удивился папаша. – Нирлем, извольте объясниться!
– Это переворот, отец. Мне надоело ждать! – жеманно хмыкнул тот, дернув плечом.
– Хы, облезешь! – еле–еле выдавила сквозь приступы смеха я. – Вылиняешь и облысеешь!
– Уведите противную! – взвизгнул светло–синий прынц, тыкнув в меня пальцем. – Выкиньте ее прочь!
Темные воины угрожающе двинулись в мою сторону, а я нагло им ухмыльнулась. Хе! Тут мои друзья, пусть попробуют хоть пальцем тронуть! Хотя Магистр только скрежетал зубами, но ничего не делал. Странно, но терпимо. А вот команда стала готовиться к бою. Но та балахонистая поганка вдруг взмахнула широкими рукавами, и мои спутники застыли, как замороженные.
Надо будет поучиться у него этому весьма полезному колдовству, потом как–нибудь. Потому что иногда такое умение очень полезно. Особенно, когда доведу некоего ушастого…
Но размышления о полезности некоторых видов колдовства были прерваны, поскольку вражеские воины беспрепятственно схватили меня! Нет, ну какие хамы, а?
Не обращая никакого внимания на протестующие вопли и попытки вырваться, меня протащили к широким витражам, закрывавшим оконные проемы, и… выкинули! Прямо из окна!!
А–а–а–а!!! Я крылья дома забыла–а–а–а–а!!!
Как я на своей практике убедилась, тот зал находился на одном из верхних этажей строения, в башне. В пересчете на земные… эээ… где–то девятый–десятый этажи, а то и выше. Но это я пересчитывала уже потом, когда все закончилось. А пока я, отчего–то заверещав: «Малыш!!!» камнем устремилась вниз…
Нашла, блин, пегаса…
Не долетела. На половине пути меня аккуратно и нежно схватили уважительных размеров когтистые лапки и понесли вверх. Кое–как изогнув голову, я смогла увидеть еще темно–серое, глянцевое брюхо и кусок огромного черного крыла.
Поднявшись повыше, так, что дома внизу стали напоминать спичечные коробки и коробочки побольше, несущее существо резко подбросило меня вверх и… уронило! Но испугаться я не успела, а успела с размаху плюхнуться опять же многострадальной пятой точкой на довольно жесткий хребет. Вот когда начинаешь радоваться, что не мужчина…
И вообще, не понимаю я этих ковбоев, которые прыгают со второго этажа и прямо в жесткое седло! Бедненькие… Как мне их жа–а–алко…
Зверь, который так самоотверженно меня спас, оказался, щас вспомню умное слово… о! Виверном. То есть тем же драконом, но с одной парой ног, а не с двумя, как обычно рисуют на картинках. Передние конечности были крыльями. Большими и заканчивающимися внушающими уважения когтями. Кроме того, у него длинный, мощный хвост и до боли знакомая рожа на длинной шее…
– Малыш?! – тихо пискнула я, вцепившись в костяной гребень, идущий по шее виверна. Таки пегас…
Угольно–черная, покрытая чешуей и украшенная саблевидными рогами морда развернулась в мою сторону, полыхнула алыми глазами и распахнула страшенную пасть. Огромные крылья равномерно взмахивали.
– Малыш, солнышко ты мое! – я радостно обняла черную громадину, прижавшись к нему щекой.
От избытка чувств мой зверек выписал в воздухе букву «зю». Теперь я уже вцепилась в него не от счастья, а из соображений самосохранения.
Неожиданно по Узам прошла волна боли. Не очень сильной, но какой–то обидной. Мамочки мои! Пока мы тут вензеля в небе пишем, там же моих друзей убивают!
– Малыш, на абордаж!!! – взвыла я, пиная его каблуками.
Виверн спикировал вниз, ревя, словно заходящий на цель истребитель.
Смерть фашистским захватчикам!
Мы ворвались в зал на плечах отступающего противника… тьфу ты, понесло. На самом–то деле, когда я поняла, что Малыш у витражей притормаживать не собирается, то завизжала изо всех сил. Виверн тоже взревел и собственной рогатой головой разнес окошко вдребезги. И вот подо все это «музыкальное» сопровождение мы ввалились в зал, живым воплощением могучего звериного бога, зовущегося очень просто – Писец…