Приложения
РОССИЯ И МИРОВОЙ ОПЫТ ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ СНАБЖЕНИЯ(Приложение к части II, главе 1)
Карточки называли немецкой выдумкой времен Первой мировой войны, но на самом деле человечество изобрело их гораздо раньше. В Древнем Китае, более тысячи лет до нашей эры, во время острого недостатка продовольствия, вызванного потопом, император пытался регулировать потребление продуктов. Его подданные, правда, получали не карточки, а веревки с императорской печатью на одном конце. При покупке продавец отрезал часть веревки. Приходилось рассчитывать, что и сколько покупать, чтобы веревка не кончилась слишком быстро.
В многообразии существовавших в мире систем государственного регулирования снабжения одна из наиболее древних отделена от нас четырьмя тысячелетиями. Мы находим ее в Месопотамии более 2 тыс. лет до нашей эры[517].
По мере развития древних государств Месопотамии государственный, он же царский, сектор приобретал все большее значение. Усиление роли государства во многом определялось необходимостью создания и поддержания трудоемких ирригационно-мелиорационных систем земледелия. Цари Месопотамии принудительно скупали по минимальной цене землю у подданных и физически истребляли старую знать, присваивая ее земли. В одно общегосударственное хозяйство были слиты и храмовые земли.
Государственный сектор хозяйства поглотил все остальные. Поскольку частных земель практически не осталось, внутренняя торговля резко сократилась. На смену ей пришло централизованное распределение продовольствия. Все население работало на государство (царя), за что получало пайки. Существовала иерархия пайков. Наименьшие нормы продуктов имели рабы-илоты — земледельцы, пастухи, рыбаки, ремесленники, которые составляли главную рабочую силу в государственном хозяйстве восточных деспотий. Свободное население — ремесленники, административные служащие, воины также жили на пайке, только большем. За вычетом пайков, урожай с царских полей и продукция царских мастерских шли на содержание двора и войска, на жертвоприношения в храме и внешнюю торговлю. Централизованное управление существовало не только в земледелии, но и в ремесленном производстве и скотоводстве[518].
Организация единого государственного (царского) хозяйства в масштабах большой территории требовала огромного количества административного персонала — надсмотрщиков, писцов, начальников отрядов рабов, начальников мастерских, управляющих. Это была огромная армия чиновников, которую набирали из разорившихся общинников. Получая кусок государственного пирога, чиновники вместе с войском и жречеством составляли социальную опору режима. В системе управления хозяйством все фиксировалось: выдача продуктов, учет рабочей силы, выполнение норм и т. д. Благодаря бюрократизму восточных деспотий музеи мира хранят тысячи глиняных табличек с клинописью — документы учета в хозяйстве царей.
Восточные деспотии были уязвимы для голода. Поскольку своих хозяйств у людей не было и они жили пайками, поступавшими из урожая государственного (царского) хозяйства, то любая остановка централизованного снабжения, преднамеренная или случайная, грозила бедой. Хозяйственная система классических восточных деспотий была неэффективной: скудный паек рабов-илотов создавал слабые стимулы к труду. Это предопределило нежизненность системы. Сохранять громоздкое государственное (царское) хозяйство и управлять им в течение долгого времени оказалось невозможно. Так, царство III династии Ура, где описываемая хозяйственная система достигла наивысшего расцвета, просуществовало около 100 лет. Затем государственное хозяйство распалось, земля была роздана в частное пользование.
Новое время внесло лепту в опыт государственного регулирования снабжения. Парижская коммуна, например, не избежала карточек. Однако особо богатым в этом оказалось новейшее время. Мировые войны XX века, вызвав резкое обострение дефицита ресурсов в воюющих странах, привели к усилению централизации и активному вмешательству государства в систему снабжения, которая до этого регулировалась рынком. Немногие из воевавших государств избежали введения карточек.
Во время Первой мировой войны принципы, на которых основывалось распределение продуктов и товаров, были едины в Германии, Австрии, Франции и России[519]. В первую очередь снабжалась армия, которая находилась на пайковом довольствии. Карточки как мера ограничения и регулирования потребления гражданского населения появлялись стихийно по инициативе органов местного управления. В России карточки вводились кредитными и потребительскими обществами, союзами кооперативов, местных торговцев, городскими самоуправлениями и земскими организациями. Стихийность распространения карточек определила пестроту норм, ассортимента нормируемых продуктов и принципов распределения. Сведения о локальных карточных системах свидетельствуют, что в тех случаях, когда стратификация снабжения существовала, она определялась в основном принципами социальной справедливости. Преимущества при получении калорийных продуктов, например молока и мяса, имели дети и больные. В некоторых местностях карточки выдавали только беднейшим горожанам и семьям нижних чинов, призванных в армию.
Общегосударственные карточные системы с едиными нормами и принципами стратификации всего населения страны были введены в период Первой мировой войны только на отдельные продукты. В Германии и Австрии общеимперские карточки существовали на мясо, хлеб, сахар, готовое платье, керосин; во Франции и Англии — только на сахар и уголь; в России — на хлеб и сахар (запрет на продажу алкогольных напитков во время войны привел к развитию самогоноварения).
Эти общегосударственные карточные системы были слабо стратифицированы. Преимущества в них имели больные и дети, а также люди, занятые тяжелым физическим трудом. Так, в России последние получали хлебный паек на 50 % больше, чем остальное городское население. Категория людей «тяжелого физического труда» включала не только пролетариат фабрично-заводских и горнозаводских предприятий, строителей и железнодорожников, но и дворников, прачек, почтальонов, рассыльных. На членов семей привилегии не распространялись. Об отсутствии в иерархии снабжения пролетарско-индустриального принципа свидетельствует и то, что нормы имели общегражданский характер: они распространялись и на жителей городов, и на сельское население. В России установленные государством нормы хлеба для крестьян были выше, чем для городского населения (излишек над нормой потребления у крестьян реквизировали).
Стратификация карточного снабжения в период Первой мировой войны, таким образом, определялась условиями труда и в определенной мере принципами социальной справедливости. Деления предприятий и городов на группы по степени важности в практике общегосударственного регулирования снабжения не существовало. Сельское население не было низведено до положения изгоев общества. Следует также отметить, что в годы Первой мировой войны местные органы сохраняли свободу в решении вопросов снабжения.
Ярко выраженная социальная стратификация снабжения впервые появилась в России в советское время, в период военного коммунизма[520]. После потрясений мировой войны и революций страна переживала Гражданскую войну, разруху и голод. В результате национализации промышленных предприятий, банков, земли, транспорта и пр., а также государственной монополии торговли обобществленный сектор в экономике резко увеличился. Крестьяне, хотя и продолжали вести индивидуальное хозяйство, не могли распоряжаться произведенной продукцией по своему усмотрению. Правительственные отряды насильно изымали продовольствие на нужды армии и рабочих. Острейший продовольственный и товарный кризис, а также огосударствление экономики привели к созданию глубоко дифференцированной карточной системы.
Армия занимала особое положение в системе государственного снабжения периода военного коммунизма и Гражданской войны. Военные получали лучший в то время красноармейский паек. Такой же паек полагался медперсоналу, работавшему в районах эпидемий. Однако армия и в годы Первой мировой войны имела преимущества в системе государственного снабжения. Тем новым, что появилось в период военного коммунизма, был классовый паек.
Все население было разделено на трудовое и нетрудовое. В число последних попали «лица мужского и женского пола и их семьи, живущие доходами с капиталов, домов и предприятий или эксплуатацией наемного труда, а также лица свободных профессий, не состоящие на общественной службе». Нетрудно увидеть в категории «нетрудового населения» будущих сталинских лишенцев. В отличие от первой пятилетки частные предприниматели периода военного коммунизма получили карточки, но составляли последнюю категорию с наименьшими нормами, продукты выдавались им «в пределах возможности» после удовлетворения потребностей трудового населения. В условиях острого недостатка продуктов это зачастую означало отсутствие снабжения.
Трудовое население в период военного коммунизма было разделено на группы. Их иерархия снабжения претерпевала изменения. Все началось с расплывчатого деления на работавших в особо тяжелых условиях, в тяжелых условиях и занятых легким физическим трудом. Со временем критерии стали более четкими — лучшие пайки получили рабочие наиболее важных промышленных предприятий (классовый паек), рабочие топливодобывающей промышленности (особый паек), а также железнодорожники и водники (дополнительный паек). Дополнительные карточки рабочим выдавались в Москве и Петрограде.
В этой стратификации есть зародыш будущего деления на группы производств и городов в карточной системе 1931–1935 годов. Но, в отличие от первой половины 1930‐х, в период военного коммунизма все остальное население (иждивенцы, женщины-домохозяйки, учащиеся и пр.) не делили на группы