Вместе с официальными документами в книге использованы исторические источники личного происхождения. Одни из них — письма населения о состоянии снабжения — незаменимы, так как в них сами потребители рассказывают о социалистической торговле. Письма, адресованные руководителям высших партийных и советских органов, сохранились в фондах ЦК ВКП(б), СНК, КПК и КСК, ЦИК, Наркомторга и Наркомснаба, редакциях журналов и газет. Берясь за перо, люди преследовали определенные личные цели, что могло вести к искажению информации. Залогом ее достоверности является массовый поток писем с повторяющимися в них сведениями. Именно такой комплекс писем, рассказывающих о продовольственном кризисе 1939–1941 годов, удалось найти и использовать в книге.
Письма — многофункциональный источник. Они не только позволяют реконструировать события и факты прошедшего времени, но представляют своеобразный собирательный портрет людей, их писавших. С точки зрения этой темы было интересно увидеть, как политэкономические догмы и официальная пропаганда тех дней искажали представления людей о торговле и рынке.
К историческим источникам личного характера, использованным в книге для исследования действительного состояния торговли, относятся мемуары и дневники советских людей, известных и обычных, а также воспоминания иностранцев, написанные по следам путешествий в СССР. Особое место среди «показаний иностранцев» занимают воспоминания американских инженеров и рабочих, побывавших на стройках социализма в 1930‐е годы. Помимо статей и книг, написанных ими, интересны результаты опроса работавших в СССР, который провел Конгресс США. Хотя главной целью опроса было установить факт использования в СССР труда заключенных, в нем есть и вопросы о снабжении, бытовых условиях и многое другое. Эти материалы важны потому, что составлялись по горячим следам. Они отличаются сильными эмоциями и обилием деталей[566].
Среди использованных в книге следует особо указать два архивных фонда. Один из них — фонд ЦЕКУБУ/КСУ (1919–1937), правительственной организации, которая занималась вопросами обеспечения ученых, в том числе и их снабжением. Другой — фонд Торгсина — Всесоюзного объединения по торговле с иностранцами. Этот фонд — одна из жемчужин РГАЭ. В голодные годы первых пятилеток Торгсин продавал населению продукты и товары в обмен на валюту и драгоценные металлы. История Торгсина — это история выживания людей и предприимчивости государства[567].
В книге использованы не только архивные документы, но и, после их критической оценки, материалы, опубликованные в статистических сборниках, статьях и монографических изданиях советского времени.
Для иллюстрации книги отобрано более полусотни фотографий. Эти документальные свидетельства представляют важный визуальный источник информации о довоенных пятилетках. Как и любой другой документ эпохи, фотографии требуют критического анализа. При оценке достоверности и представительности информации, которую они несут, важно понять, кто и с какой целью сделал снимок. Часть фотографий, выбранных для этой книги, была специально сделана для советских журналов, газет, ТАСС. Эти фотографии можно отличить по позам и взглядам людей, по отсутствию давки в магазинах, специально созданному на время съемки изобилию товаров. Цель, которую преследуют официальные фотографии, — показать улучшение жизни в стране. Особую осторожность при оценке требуют фотографии московских магазинов. Если сталинское изобилие и существовало, то в отдельно взятой столице. Официальные фотографии приукрашивают действительность, но и они содержат полезную информацию о быте и людях того времени. Другую группу представляют любительские фотографии «без инсценировки». Они более правдиво отображают действительность, хотя качество съемки хуже. К сожалению, таких фотографий в архивном комплексе меньше, чем официальных. В третью группу выбранных фотографий можно отнести «изобличающие». Таковыми, например, являются фотографии хлеба с запеченными в нем металлическими болтами, сохранившиеся в фондах НКВД. К изобличающим фотографиям, как и к официальным, приукрашивающим, следует относиться с осторожностью. Показывая лишь отрицательное в жизни 1930‐х годов, они тоже в определенном смысле искажают действительность. Работая с фотографиями, как и с другими источниками, нужно критически анализировать весь массив информации, который находится в распоряжении исследователя.
Рассматривая фотографии, остановите взгляд на лицах людей. Они выразительны и неповторимы и принадлежат только тому единственному мгновению истории, в которое поймал их объектив фотоаппарата. Именно эти люди — простые труженики и представители власти, смирившись и бунтуя, приказывая и исполняя, радуясь и страдая, творили историю социалистической торговли, о которой рассказывает эта книга.
ТАБЛИЦЫ
Таблица 1. Нормы снабжения Москвы и Ленинграда, установленные на 1929/30 год (в кг на человека)*
* По хлебу и мясу — дневные, остальные — месячные нормы.
1 — рабочие, которые являются пайщиками потребительской кооперации.
2 — рабочие, не являющиеся пайщиками потребкооперации.
3 — прочие трудящиеся-пайщики (служащие, члены семей рабочих и служащих, кустари, лица свободных профессий).
4 — прочие трудящиеся, не являющиеся пайщиками потребкооперации.
5 — дети.
Прочерк в таблице означает, что данные группы потребителей не получали по карточкам эти продукты.
Источник: РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 11. Д. 26. Л. 249.
Таблица 2. Нормы снабжения на 1931 год (в кг на человека)*
* По хлебу — дневные, по чаю — годовые, остальные — месячные нормы. Для подземных рабочих, рабочих горячих цехов, новостроек, грузчиков дневная норма хлеба составляла 1 кг. Для подземных рабочих Донбасса и торфяников месячная норма мяса была 5 кг, масла — 1 кг. По каждому списку приведены нормы рабочих (1), нормы служащих и членов семей рабочих и служащих (2). Прочерк в таблице означает, что данная группа потребителей не получала по карточкам эти продукты.
Источник: РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 1. Д. 2. Л. 238.
Таблица 3. Нормы снабжения детей на 1931 год (в кг на человека)*
* По хлебу — дневные, по чаю — годовые, остальные — месячные нормы. Прочерк в таблице означает, что данная группа потребителей не получала по карточкам эти продукты.
Источник: РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 1. Д. 2. Л. 238.
Таблица 4. Нормы спецснабжения интеллектуальной элиты, установленные в 1932 году (в кг на человека в месяц)*
* По хлебу и молоку — нормы дневные.
1 — академики союзной и республиканских академий наук; профессора, имеющие большое количество научных трудов и преподавательский стаж не менее 10 лет; заслуженные деятели науки, техники и искусства.
2 — профессора и доценты вузов; старшие научные сотрудники НИИ; директора и их замы в музеях, художественных и библиотечных учреждениях союзного и республиканского значения.
Дополнительно на каждого иждивенца полагалась половинная норма.
Источник: ГАРФ. Ф. 4737. Оп. 1. Д. 385. Л. 7.
Таблица 5. Нормы снабжения иностранных специалистов и рабочих (в кг на человека в месяц)*
* По молоку и папиросам — нормы дневные.
1 — нормы снабжения, установленные в мае 1931 года.
2 — нормы снабжения после их сокращения в июне 1932 года.
В октябре 1932 года мясные нормы были вновь снижены до 5 кг для специалистов, 3 кг — для рабочих, 2 кг — членов семей.
Прочерк в таблице означает отсутствие твердых норм централизованного снабжения.
Источник: РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 11. Д. 31. Л. 103; Д. 49. Л. 9; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 13. Л. 129.
Таблица 6. Средние цены на продукты в I–II кварталах 1932 года (в руб. за 1 кг)
1 — цены закрытого распределителя Дома правительства в Москве на Болотной площади. Этот распределитель выдавал пайки литеры «Б».
2 — средние цены закрытых распределителей индустриальных рабочих по СССР.
3 — средние цены закрытых распределителей индустриальных рабочих Москвы.
4 — средние цены рынка по СССР.
5 — средние цены рынка в Москве.
Цены закрытых распределителей и рыночные цены даны по семейным бюджетам фабрично-заводских рабочих СССР.
Источник: РГАЭ. Ф. 8043. Оп. 1. Д. 60. Л. 107–108; Ф. 1562. Оп. 329. Д. 62. Л. 17, 18, 133–136.
Таблица 7. Питание семейных фабрично-заводских рабочих СССР (все домашнее и общественное питание на 1 человека, граммов в день)
Источник: Состояние питания городского населения СССР в 1925/26 сельскохозяйственном году (По предварительным данным обследований питания городского населения, произведенных Отделом статистики потребления ЦСУ в октябре 1925 г. и феврале 1926 г.) // Труды ЦСУ. Т. XXX. Вып. 5. М., 1927. С. 76–77, 84–85. Бюджеты фабрично-заводских рабочих СССР за 1932–1935 годы (РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 329. Д. 62. Л. 2, 86).
Примечания. При пересчете данных 1926 года фунт принят равным 409,5 г. Для сопоставимости с февральскими данными 1926 года взяты не годовые данные за 1932–1933 годы, а данные первого квартала. За 1934–1935 годы сохранились лишь итоговые данные за первое полугодие. Бюджеты рабочих 1930‐х годов показывают не ежедневное, а месячное потребление продуктов в граммах на человека. При расчете ежедневного потребления месяц принят равным 30 дням.
Таблица 8. Домашнее питание фабрично-заводских рабочих СССР, поступавшее из государственных источников снабжения (без общественного питания и рынка в граммах в день на 1 человека)
Источник: РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 329. Д. 62. Л. 20–23, 25, 27, 29, 84.
Таблица 9. Источники поступления продуктов питания фабрично-заводских рабочих СССР (в граммах в месяц на 1 человека)