Содоклады Бюджетной комиссии ЦИК СССР ставились на заседаниях ЦИК СССР сразу же после докладов наркома финансов СССР. Так, в черновых записях М. Г. Цхакая на вечернем 4 января 1931 г. объединенном заседании III сессии ЦИК СССР 5-го созыва, состоявшемся в Андреевском зале Большого Кремлевского дворца, находим запись: «Содоклад Бюджетной комиссии ЦИ Союза ССР по единому финансовому плану и государственному бюджету Союза ССР на 1931 г.»{377} Отпечатанный «Проект, предлагаемый Бюджетной комиссией ЦИК Союза ССР»{378}, заблаговременно рассылался членам ЦИК СССР для ознакомления с ним. Так, к указанному заседанию советские парламентарии получили проект Постановления «О едином финансовом плане и едином государственном бюджете Союза ССР на 1931 год»{379}. Аналогичным образом обсуждалось и исполнение бюджета за истекший год: следующим же материалом дела из личного фонда М. Г. Цхакая идет внесенный Бюджетной комиссией ЦИК СССР проект «Постановления 3-й сессии Центрального исполнительного комитета Союза СССР 5-го созыва “По отчету об исполнении единого государственного бюджета Союза ССР за 1928/29 г.”»{380}
В принципе тут достаточно уместно привести фрагмент ноябрьской 1926 г. стенограммы заседания Коммунистической фракции III сессии ВЦИК (не ЦИК СССР!) 12-го созыва, на которой обсуждался первый опыт функционирования Бюджетной комиссии ВЦИК:
«Киселев: Товарищи, вопрос не установлен, но я думаю, что лучше бы мы назвали доклад Бюджетной комиссии РСФСР на такой-то год. Правда, у нас в первый раз стоят вопросы Бюджетной комиссии, это первый раз вводится в практике, но мне кажется, что было бы гораздо лучше назвать заключением Бюджетной комиссии.
Рязанов с места: А содоклад не ставить?
Киселев: Нет, мне кажется, было бы целесообразнее назвать заключением.
Рязанов с места: Не сведется ли это только к прочитке резолюции Бюджетной комиссии? Но если [В.А.] Курц гарантирует, то я согласен.
[Калинин: ] Как будто бы старые прецеденты не дают права думать, что мы производим зажим – наоборот, я т. Рязанова всегда приглашаю поговорить. Я думаю, что это должно быть возможно торжественнее и импозантнее. Если мы скажем – заключение Бюджетной комиссии, то можно подумать, что здесь имеет место какая-то служебная роль.
Рязанов: Есть простой выход – если нежелательно сказать “содоклад”, то можно назвать “доклад Бюджетной комиссии о ее работах”. Это идет и по линии оживления советской работы.
Калинин: Итак, доклад Бюджетной комиссии по бюджету (так в стенограмме. – С.В.). Значит, у нас будет бюджет, доклад НКФина и доклад Бюджетной комиссии. По-видимому, большинство за название “доклад”. В Президиуме говорят, что такое название больше поднимает престиж.
Рязанов: Конечно, Михаил Иванович, я Вам всегда поднимаю престиж предложения.
Калинин: Поэтому вы и считаетесь очень ценным членом ВЦИК…»{381}
Весьма вероятно, что и на союзном уровне слово «содоклад» использовали не столько для корректировки правительственных «проектов», сколько для поднятия «престижа» высшего государственного учреждения Страны Советов.
Судя по стенограммам заседаний Коммунистической фракции ВЦИК, нарком финансов РСФСР пытался сделать все, чтобы свести работу Бюджетной комиссии к самым мелочным поправкам к бюджет. Об этом прямо заявил Д. Б. Рязанов на заседании Коммунистической фракции ВЦИК 13-го созыва 6 апреля 1928 г.: «…при такой организации эта Бюджетная комиссия превращается только в лишнюю, ненужную инстанцию, где кто-то что-то выторговывает»{382}. Рязанов, которого «заставили» войти в Бюджетную комиссию ВЦИК «партийные органы», попросил освободить его «…от этого сумасшедшего дома»{383}. Категорически против высказался М. И. Калинин, который, видимо, действительно усматривал в работе Бюджетной комиссии ВЦИК определенную пользу: «Власть мы захватили немедленно, революционно, а создание нового советского государства идет путем эволюционным и гораздо более медленным, чем бы нам хотелось и чем это хочется т. Рязанову. В смысле изменения работ Бюджетная комиссия не может выскочить из общей системы (до крайности бюрократичной. – С.В.), но она безусловно улучшается вместе с остальными. И думать, что Бюджетная комиссия не прогрессирует и ее работа не уменьшается, вряд ли возможно. Я думаю, что т. Рязанова надо оставить»{384}. М. И. Калинина поддержал В. А. Курц: «Конечно, мы не должны и не можем удовлетворяться еще работой Бюджетной комиссии ВЦИК, нужно сказать, что мы только начинаем эту работу, но все-таки не прав т. Рязанов, когда он говорит, что наша Бюджетная комиссия совершенно не работает. Члены Бюджетной комиссии за последнее время имеют возможность быть постоянно в курсе всех вопросов бюджета РСФСР и, если они активны, если они интересуются работой комиссии, а не только являются членами Бюджетной комиссии (личный выпад в сторону Рязанова. – С.В.), то они могут проявить свою активность. Аппарат Бюджетной комиссии последнее время работает гораздо лучше, чем он работал раньше. […] Что касается членов Бюджетной комиссии ВЦИК, то надо сказать, что, действительно, пленум Бюджетной комиссии ВЦИК не мог собраться в таком количестве, как это было бы нужно. Но это было благодаря тем обстоятельствам нашего хозяйства, которые вам всем известны, в силу чего целый ряд товарищей не мог оторваться от этой работы и приехать сюда. Я думаю, что это не должно явиться основанием для того, чтобы с данной трибуны хулить работу Бюджетной комиссии ВЦИК»[13].
Так или иначе, Бюджетная комиссия ВЦИК плохо ли, хорошо ли, но организовывала некое подобие парламентского обсуждения бюджета. Что касается союзного уровня, то едва ли нарком финансов СССР испытывал большую потребность в Бюджетной комиссии ЦИК СССР, чем его республиканский коллега, однако это не значит, что Бюджетная комиссия ЦИК СССР не работала вовсе[14].
Все решения по важным политическим вопросам согласовывались ЦИК СССР с ЦК ВКП(б) и его Политбюро – как правило, посредником по должности выступал М. И. Калинин{385}. Во всей красе взаимоотношения высших советских органов с партийным руководством будут рассмотрены в главе о коммунистическом ядре ВЦИК, поскольку именно на республиканском уровне взаимодействие это можно очертить наиболее рельефно. Здесь же ограничимся следующими положениями:
Во-первых, коммунистическое руководство ЦИК СССР взаимодействовало, на основе Устава ВКП(б), с Оргбюро ЦК ВКП(б){386}. Так, 18 мая 1927 г. Фракция ВКП(б) Президиума ЦИК СССР, рассмотрев внесенный А. В. Ивановым вопрос о «Проекте тезисов доклада в Оргбюро ЦК ВКП(б) о работе горсоветов», постановила: «1. Проект тезисов обсуждением отложить до следующего заседания фракции 25 мая с.г. 2. Поручить т. Енукидзе просить Оргбюро ЦК ВКП(б) (! – С.В.) перенести доклад фракции Президиума ЦИК Союза ССР на 30 мая с.г.»{387} Оргбюро дозволило перенести вопрос, и на следующем заседании фракция Президиума приняла следующее решение по вопросу «Проект тезисов и резолюции по докладу Фракции ВКП(б) Президиума ЦИК Союза ССР в Оргбюро ЦК ВКП(б) о работе горсоветов»: «1. Проект тезисов одобрить. 2. Представленный проект резолюции принять за основу, поручив окончательную редакцию тт. А. В. Иванову, И. И. Межлауку и А. И. Догадову. 3. Поручить указанным товарищам при редактировании проекта резолюции сделать указание, что общественный контроль над работой всех городских учреждений (как местных, так и централизованных промышленных и торговых предприятий) должен проводиться без административного и оперативного вмешательства в работу этих предприятий (видимо, поэтому и требовался кивок Оргбюро. – С.В.). 4. Отредактированный проект резолюции внести в Оргбюро ЦК ВКП(б). 5. Ввиду того, что доклад (курсив наш. – С.В.) Фракции ВКП(б) Президиума ЦИК Союза ССР в Оргбюро перенесен на 30 мая с.г., просить Оргбюро доклад фракции о работе сельсоветов и волисполкомов перенести на 20 июня с.г.»{388} Заметим, что коммунистическое руководство советского парламента действовало не особенно оперативно даже под руководством Оргбюро. Только 31 августа Фракцией ВКП(б) Президиума ЦИК СССР были, наконец, одобрены «Проект основных положений “об организации городских советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов в Союзе ССР”» (с незначительными замечаниями) и «Проект циркуляра Президима ЦИК Союза ССР “об усилении деятельности городских советов”». По обоим документам было вынесено одинаковое решение: «…одобрить и внести на рассмотрение Оргбюро ЦК ВКП(б)»{389}.
Во-вторых, повестки дня заседаний съездов Советов СССР разрабатывались и принимались Коммунистической фракцией Президиума ЦИК СССР, а потом соответствующие постановления вносились на утверждение «…в Политбюро ЦК ВКП(б)»{390}. Для созыва сессий ЦИК СССР создавались специальные комиссии, в которые входили представители большевистского руководства{391}. К примеру, 18 ноября 1929 г. Коммунистическая фракция Президиума ЦИК СССР утвердила опросом следующее решение «О составе Комиссии по руководству II сессией ЦИК Союза 5-го созыва», подготовленное и внесенное секретарем фракции А. С.