{1114} За все это время были чрезвычайно тяжелые условия и, предоставленные сами себе в значительной части области своей компетенции, они с большим напряжением сил и энергии формировали свой аппарат и свои органы и создали свое определенное государственное лицо.
У нас дело было иначе. Я повторять и характеризовать того положения, которое было, не стану, оно всем хорошо известно. Результатом этого было то, что теперь, когда вы подходите к тому, чтобы определить себя и свое собственное хозяйство, чтобы очертить, кому задать план и кому дать задание, перед вами вырастает целый ряд запутанных обстоятельств, что та отрасль хозяйства, которая бесспорна в других союзных республиках, признана принадлежащей и находится в организации этого союзного правительства, она, оказывается, принадлежит сплошь и рядом РСФСР и возникает спор, имеет ли РСФСР право на это или нет.
Мы имели целый ряд межведомственных совещаний. Не далее, как на прошлом неделе, в союзном Госплане рассматривалась тяжба наша по этому поводу и целый ряд отраслей, которые с нашей точки зрения имели республиканский характер и имеют исключительно важное значение для подъема нашего хозяйства, оспариваются. Сплошь и рядом, на основании некоторого рода давности они уже усвоены союзной промышленностью и вошли в ее аппарат, [в] состав тех или иных отраслей союзного хозяйства. И сейчас выбирать[40] их – это болезненная операция, это хирургическая операция, грозящая кровотечением организма Союза и для его промышленности. На вопросе о размежевании промышленности я подробно не стану останавливаться. Наш Госплан проделал исключительно трудную работу по установлению тех признаков, которые должны быть положены в основу определения [того], что у нас является промышленностью РСФСРской – республиканской, [а] что должно быть признано промышленностью союзного значения. Чрезвычайно серьезно относились мы к этому делу, чрезвычайно обстоятельно мы рассматривали его, и когда этим наками[41], одобренными Совнаркомом, отправлялись мы в Госплан Союза ССР, то там все это оказалось опрокинуто. Я укажу вам такую отрасль, как льняная промышленность: она находится в РСФСР целиком и без остатка. Значение ее для нас (вы понимаете сами) громадное. Сырье для этой отрасли промышленности добывается исключительно в РСФСР, между тем льняная промышленность находится в ведении органов управления СССР. Это же немыслимая вещь, подступа к этому нет. Может быть, чтобы долго не останавливаться на этом, мы дадим слово т. Бажанову, который специально занимался этим вопросом, и он в 5—10 минут охарактеризует то положение, в котором очутился этот вопрос в союзных инстанциях. Вы по опыту знаете, что этот вопрос для нас тяжел, потому что приходится выбирать и отдирать от живого места все те предприятия, которые должны находиться, несомненно, в хозяйстве РСФСР. Без разрешения этого вопроса, и разрешения его именно в том смысле, как это требуется логикой и интересами РСФСР, нам трудно будет восстанавливать свое собственное хозяйство. Нам говорят: «У нас колоссальные природные богатства, займитесь этим делом». Но суть заключается в том, что на чистом поле развертывать работу является делом чрезвычайно трудным. Уральские природные богатства не затронуты еще, до сих пор нет еще доступа к тем предприятиям, которые существуют на Урале и которые занимаются эксплуатацией этих богатств, и начать дальнейшее развертывание эксплуатации тамошних богатств – это немыслимая вещь.
Если вы перейдете к вопросам торговли, то вы здесь встретитесь с такого же рода хаотическим состоянием, как и в других областях. Мы образовали Народный комиссариат внутренней торговли [РСФСР]. До сегодняшнего дня он еще не стал на собственные ноги, до сегодняшнего дня подлежит большому спору и приходится с колоссальной энергией вести борьбу за то, что несомненно лежит в компетенции Наркомвнуторга [РСФСР]. Возьмите сырьевое дело, которое исключительно находится в РСФСР. Возьмете ли льняное дело, шерстяное дело, кожевенное дело и т. д. – все это для урегулирования хозяйства РСФСР, для укрепления его хозяйственного положения должно быть в руках этого наркомата РСФСР. Но если вы сегодня после утверждения Положения о Наркомате РСФСР отправитесь в союзный наркомат, то вы увидите, что всем этим там занимаются. Это уже теперь является нерациональным, поскольку местные органы Наркомвнуторга переданы в наш (республиканский. – С.В.) наркомат, а все регулирование, которое надлежит делать нашему наркомату, находится в руках союзного наркомата. Таким образом, места оказались в двойственном положении, и этот аппарат работает вхолостую.
Возьмите хлебозаготовительные операции, о которых сейчас упомянул Алексей Иванович. Допустим, сейчас от этого дела наш Наркомторг в значительной степени отстранен и ответственности за результаты не несет, потому что было признано, что этот год исключительный, он требует диктаторского руководства, поэтому наш наркоматский аппарат должен был играть подсобную роль. Он этой подсобной роли не играл и не играет. В постановлении сказано: «Он должен сейчас играть вспомогательную роль». Этой вспомогательной роли нет. В постановлении также сказано: «Он должен управляться, чтобы в будущем году принять на себя все бремя заготовительных операций», но он не изменяется и не подготавливается к принятию на себя этой работы.
Сегодня для нас имеет громадное значение распределение промтоваров в связи с изменившимся положением по реализации урожая. Вы знаете, что по плану выполнение должно было [идти] по линии Украины. В связи с этим предложениями [Украина] выбыла из этого положения, и всю обузу, всю тяжесть исполнения наших планов принял Северный Кавказ, наша Волжско-Камская губерния, сейчас предстоит выступить Уралу и Сибири. Необходимо, чтобы РСФСР была в этом деле, участвовала в этой работе и была бы готова к тому, чтобы сказать свое веское слово. План разверстки намечен, потрудитесь развернуть промтовары, а главная масса пойдет на эти районы, поэтому позвольте эти районы снабдить преимущественно этими самыми промтоварами. Но наш Наркомат внутренней торговли совершенно беспомощен: он не упражняется в этой работе и ничего не делает. А эта задача для всей нашей политики является зияющей пропастью, и вряд ли мы подойдем сегодня к решению этого важнейшего, имеющего колоссальное значение для всей заготовительной кампании вопроса.
Другая область, которую, конечно, я не исчерпал теми несколькими штрихами. Бесконечное количество фактов свидетельствует о том, что с громадными усилиями приходится выгребать гущи, для того чтобы это суденышко вывести на широкий путь. А если вы перейдете к вопросу, имеющему для нас громадное значение, – к вопросу кооперативному, вы найдете те же хаос и неопределенность положения наших кооперативных центров. Они во всей своей предыдущей практике были связаны с центральным правительством и союзными органами. Теперь, когда образовалось Правительство РСФСР, когда имеются надлежащие органы, вы думаете, что они сразу обратились лицом к этому правительству? Ничего подобного, они этого не могли сделать, и, пожалуй, они не должны сразу и внезапно это сделать, потому что они могут поставить в очень опасное положение свои собственные организации. Отсюда получился в высшей степени разлагающий и деморализующий аппарат, вредящий и центру, и местам. По существу, и Сельскосоюз, и Центросоюз и т. д. – предприятия республиканские, но они в большинстве случаев сидят в СТО [СССР], они там производят свои операции, они добиваются аудиенции союзных наркомов и добиваются обещаний, что они им помогут. Не так давно руководитель Сельскосоюза был у меня и говорил, что он не знает, как ему быть. Ему Сокольников обещал 15 млн руб. Почему? Потому, что Сокольников плавает по инерции: он держал в руках кооперативные центры, он продолжает этим делом заниматься. Далее представитель Ленинградской кооперации вместе с московским коллегой, как маятники, качались между РСФСР и СССР – от Сокольникова к Левину, от Левина к Малютину, и получили [выгоду] только тогда, когда прочно и крепко вцепились в РСФСР.
РЫКОВ: Это исключение.
ЛЕЖАВА: Это счастливое исключение, но вся моя речь к этому ведется. Все-таки (вы меня извините) я очень объективен и констатирую объективные обстоятельства, которые являются причиной всего этого, но все-таки есть моменты и субъективные. Если места вами не начнут активно и сознательно поворачивать на правильный путь и помогать в организации государства, то только затруднится и отдалится окончательное формирование той организации, о которой я говорю и о которой мы все думаем, потому что это есть задание партии, правительства и советских органов.
Тот же т. Садырин получил обещание от т. Сокольникова на 15 млн. Откуда, из каких средств? А из тех, которые будут ассигнованы в распоряжение РСФСР. То же самое с Московской и Ленинградской кооперацией. «Мне, – говорит, – т. Брюханов обещал, что даст…[42] руб.» – «А из каких средств?» – «Не знаю». Из тех фондов, которые будут даны на оздоровление кооперации РСФСР. Также Сокольников и Брюханов отпускают деньги из тех фондов, которые предназначены РСФСР. А это старая привычка, инерция – распоряжаться кооперативными организациями. Товарищи, это не только касается кооперативных организаций центра. То же самое происходит с местами. Из этого обильного кладезя фактов я возьму только то, что вчера было. Недели две тому назад в ЭКОСО мы рассматривали ходатайство Казакстана о передаче ему из Астраханской губернии озера Баскунчак, существа вопроса я не касаюсь: правильно это или неправильно. ЭКОСО постановило отклонить это ходатайство. Законное право Казакстана обжаловать это постановление. Ясно, каждый чиновник это знает: обжаловать – это значит войти в Совнарком РСФСР. Вчера мне говорят, что АФК сегодня решила вопрос о Баскунчаке отклонить. Как это дело попало в АФК через неделю после того, как вопрос был решен в ЭКОСО? Мало того, этот вопрос, говорят, будет обжалован в Президиуме ВЦИК. Таких фактов, такого метания и такого стремления от одного бога к другому идолу очень много, и в этом явно повинны места, так что все это вместе взятое свидетельствует о том, до какой степени слабо проводится в жизнь та организация связи и те взаимоотношения ведомств и местных органов с центральным Правительством РСФСР, которые одни могут содействовать надлежащему сформированию государственного аппарата и государственного организма.