— Обязательно, герр штамм Фогельзанг, — доктор снова кивнул.
— Итак? — Крамм вопросительно посмотрел на Вишеринга.
— Я бы хотел вернуть себе доброе имя, — доктор опустил взгляд. — Я устал вздрагивать от каждого стука в дверь и бояться, что вот теперь за мной наконец-то пришли. Я уже не в том возрасте, когда хочется устраивать революции и перевороты.
— Признаться, я не очень понимаю, что вы имеете в виду, герр Вишеринг, — Шпатц озадаченно посмотрел на Крамма.
— Я располагаю информацией, которая может быть интересной... — доктор на мгновение помолчал и покачал головой. — Нет, даже не так. Не просто может быть. Боюсь, что моя информация чрезвычайно важна. Не исключено, что если еще немного помедлить, будет поздно. И это повлечет за собой смуту и гибель множества людей. Я многое обдумал и сопоставил и пришел к выводу, что вы, герр штамм Фогельзанг, сейчас первона весьма приближенная к верхушке Вейсланда. Я бы хотел заручиться вашей поддержкой защитой.
Шпатц молчал, ожидая продолжения. Кажется, Вишеринг слегка преувеличивал значимость его персоны, но разубеждать его в этом сейчас было по меньшей мере недальновидно. Доктор явно готовился к этой встрече. Возможно даже репетировал свою речь.
— Я хочу попасть на прием к кайзеру и дать показания против Дедрика штамм Фогельзанга, — доктор поднял взгляд и решительно посмотрел в глаза Шпатца.
— Думаю, в этом мы вполне можем вам поспособствовать, — быстро сказал Крамм, когда заметил, что Шпатц тоже открыл рот для ответа. — Герр Шпатц, как считаете, рекомендательного письма для герра пакт Кальтенкорбла будет достаточно, чтобы к словам герра Вишеринга прислушались?
— Я бы еще добавил записку для фрау Бригит, — Шпатц вопросительно глянул на Крамма. Показалось, или он попытался не дать ему выдать связь между ними и доппелем Готтесанбитерсдорфа? Не то, чтобы он собирался немедленно посвящать Вишеринга в их дела, но... — И вижу сомнение в ваших глазах, но, право, вы зря недооцениваете влиятельность моей тетки. Порой она способна проломить те стены, которые для нас с вами кажутся совершенно неприступными.
— Благодарю, что вы не стали задавать вопросы и пытать меня насчет подробностей, — Вишеринг расслабился, плечи его поникли. — Кажется, я все-таки в вас не ошибся.
— Герр Вишеринг, мы же с вами взрослые люди, — Крамм усмехнулся. — Глядя на ваше лицо, несложно понять, что обладание некоторыми секретами — не такая уж и счастливая участь...
— Кстати, герр Вишеринг, — Шпатц подался вперед. — Вы говорили, что дела у герра Лангермана обстоят не очень хорошо... Я вдруг подумал, что хотел бы нанести ему визит.
— Зачем? — нервно спросил доктор и вздрогнул, как будто от испуга.
— Признаться, ни за чем конкретным, — Шпатц пожал плечами и задумчиво посмотрел а потолок. — Он всегда был мне симпатичен, и мне жаль, что он пребывает в таком бедственном положении.
— Визит вежливости? — Вишеринг вымученно улыбнулся. — Думаю, это можно устроить. Но должен вас предупредить, что в сумеречном состоянии он даже близких знакомых редко узнает.
— Я понимаю, герр Вишеринг, — Шпатц кивнул и сделал пару глотков пива.
Дверной звонок разразился настойчивой трелью. Вишеринг снова вздрогнул, на несколько мгновений замер, потом быстро вскочил.
— Наверное, это герр Беннингсен, он собирался зайти сегодня, — доктор направился к двери потом обернулся и прошептал. — Прошу вас, ни слова про наш разговор!
Доктор вышел в прихожую, щелкнул замок, раздались тяжелые шаги.
— Я спешил, как мог, Отто, — раздался нервный голос Бенингсена. — Вот, смотри, что я принес! Надеюсь, после того, как ты это прочитаешь, то прекратишь заигрывания с Гогенцолленом.
— У меня гости, Гем, — тихо сказал Вишеринг.
— О... — толстяк быстрой переваливающейся походкой вкатился в гостиную. Замер, стоя посреди комнаты. На щеках его проступили красные пятна.
— Добрый день, герр Беннингсен, — Крамм широко улыбнулся, встал и протянул толстяку руку.
— Да, герр Крамм, — замешкавшись, тот принял рукопожатие. — Впрочем, я не уверен, что рад вас видеть.
— Ну что вы! — Крамм развел руками. — А я надеялся, что мы с вами уже разрешили возникшие между нами недоразумения!
— Возможно, я рассчитывал, что после этого вы просто оставите нас в покое? — толстяк по хозяйски открыл посудный шкаф и достал оттуда еще одну кружку. Поставил ее на стол, наполнил пивом, придвинул к столу табурет и сел.
— А мне показалось, что мы стали практически добрыми друзьями, — Крамм приподнял свою кружку. — Ваше здоровье, герр Бенингсен!
Тот пробормотал что-то неразборчивое и надолго приложился к своему пиву.
— Кстати, герр Бенингсен! — сделав один глоток, Крамм поставил кружку на место. — Я наслышан о вашем кружке здравомыслящих людей на базе стадшуле. Может быть, вы пригласите нас как-нибудь на одно из заседаний?
— Что? — толстяк выглядел удивленным. Очевидно, Вишеринг не обсуждал с ним этот вопрос. Взгляд его стал подозрительным. Он молча смотрел то на Крамма, то на Шпатца.
— Право, герр Бенинингсен, не стоит быть таким подозрительным! — вступил в разговор Шпатц. — Признаться, я не понимаю, почему наше желание познакомиться с умными людьми вас тревожит. Я уверен, вы сумели собрать вокруг себя исключительно ярких личностей. Ведь так?
— Все равно ваша просьба кажется мне несколько... — голос толстяка был полон сомнений. Но было заметно, что неприкрытая лесть Шпатца достигла своей цели — на лице толстяка появилось некоторое самодовольство.
— Ну же, решайтесь, герр Бенингсен! — Шпатц подался вперед и преданно заглянул толстяку в глаза. — Я уверен, что ваш кружок окажется глотком свежего воздуха в этом невыносимо скучном городе!
— Я все еще сомневаюсь, герр Шпатц... — Бенингсен посмотрел на Вишеринга. — Но если Отто не против, то я согласен.
— Мне это кажется отличной идеей, Гем, — с энтузиазмом сказал доктор. Впрочем, лицо его при этом сохранило напряженное выражение. Похоже, теперь этот предмет беседы волновал Вишеринга в наименьшей степени. — Среди наших единомышленников много молодежи, для них такое знакомство будет чрезвычайно познавательным. Например, послезавтра?
Крамм молча шагал по улице и по лицу его блуждала довольная улыбка. Шпатц тоже молчал, погруженный в собственные мысли. Правда, думал он совсем не о только что случившейся беседе. Он вспоминал Лелль, ее нечеловеческие глаза, пшеничное поле и ее гибкое тонкое тело в своих объятиях. Вспоминал запах воды, мягкие локоны, ее жаркий шепот... Когда они повернули в сторону небоскребов Миллельпункта, он встряхнул головой, отгоняя пленительное видение.
— Вы думали, что я собираюсь сказать Вишерингу про доппель Готтесанбитерсдорфа, герр Крамм? — спросил он, чтобы как-то вернуть себя к реальности.
— А ты не собирался?
— Сейчас уже не знаю... — Шпатц задумался. Собирался ли? — Для того, чтобы устроить рандеву с кайзером, доктор выглядит самой подходящей персоной.
— Я тоже подумал именно так, поэтому поспешил тебя прервать, — казал Крамм. — На самом деле мы понятия не имеем, что он на самом деле задумал, так что я решил не спешить раскрывать все наши карты.
— Но возможно, его информация и правда чрезвычайно важная, — Шпатц понял, что пленительное видение наконец-то покинуло его разум.
— В этом случае Кальтенкорбл справится ничуть не хуже, — Крамм пожал плечами.
— Между прочим, вы и правда думаете, что встречаться с последователями Бенингсена — это что-то нужное и стоящее? — Шпатц остановился рядом с домом из серого камня, первый этаж которого занимал еще один книжный магазин. — И вообще, какой у нас план?
— Я еще не уверен, герр Шпатц, — Крамм задумчиво проследил за взглядом напарника. — Просто интуиция. Обычно в таких кружках собираются всякие радикально настроенные элементы, на которых будет легко списать похищение или что-то в этом роде. Правда, я пока не знаю, как именно мы с вами окажемся не у дел...
— Значит надо отложить обсуждение этого вопроса на послезавтра, — Шпатц пожал плечами. — Возможно, когда мы познакомимся с ними поближе, идея придет сама собой.
Маргрет догнала их на лестнице, между вторым и третьим этажом. Она все еще была одета в халат Крамма, который тот отдал ей утром.
— Честно говоря, я надеялся вас не застать, фройляйн Маргрет, — Крамм разочарованно вздохнул.
— Я приготовила обед, — не обращая внимания на его слова заявила Маргрет. — Манфред оказался столь любезен, что предоставил в мое распоряжение ресторанную кухню и продукты. Я могу попросить подать еду в номер, или вы хотите поесть в ресторане?
— Какая трогательная забота, — Крамм вставил ключ в замок.
— Не обращайте внимание на моего анвальта, фройляйн Маргрет, — Шпатц подмигнул. — Прикажите подать нам еду в номер, думаю, он станет добрее, когда на его столе появится что-то отличное от стряпни местной кухни.
Миловидное личико Маргрет просияло, она чмокнула Шпатца в щеку и сбежала вниз по ступенькам.
Крамм скинул плащ на спинку кресла сел на диван и укоризненно посмотрел на Шпатца.
— Не нужно так на меня смотреть, герр Крамм, — Шпатц повесил шляпу на вешалку. — Ваша интуиция подсказывает вам одни решения, а моя — другие.
— То есть, твоя неожиданная приязнь к нашей маленькой развратной разбойнице — это не просто запоздалая благодарность за проведенную ночь? — Крамм засмеялся. — Не переживай, мои подначки скорее раззадорят милейшую фройляйн. Впрочем, многое зависит от ее кулинарных способностей.
Дверь распахнулась, разрумянившаяся Маргрет втолкнула в комнату сервировочную тележку. На ней стояла большая фарфоровая супница, несколько тарелок, накрытых серебристыми колпаками и кувшин с рубиново-красной жидкостью.
— Ммм, пахнет невероятно аппетитно, — Шпатц придвинул кресло поближе к столу. — Кажется, со времени нашего приезда в Аренберги ни одно блюдо не казалось мне таким аппетитным.
— Мне пришлось немного импровизировать, — Маргрет расставляла на стол тарелки. — Набор продуктов в местных холодильниках несколько неожиданный... Так что... — она сняла крышку с супницы, полной густого рагу из овощей с кусочками мяса. Похлебка пахла острым и пряным, набор этих специй был Шпатцу незнаком. — Получилась некоторая фантазия на тему одного чандорского блюда. Мой дедушка со стороны отца долгое время жил в Чандоре, он называл это гариб-адми-касту, похлебка бедняков. Знаете, это когда нужно взять просто множество остатков разных продуктов и сварить с большим количеством специй. Получается сытно и...