Иван застыл в одной позе, разглядывая природные чудеса. Прометей присоединился к его визуальному наслаждению. Он тоже видел это в первый раз и красоты производили на него не менее ошеломительное впечатление. Прометей перекрыл горелку. В корзине несколько минут царила полная тишина, нарушаемая свистом ветра. В какой-то миг прекратился и он, и наступила абсолютная тишина, наполненная торжественным ощущением грандиозности и причастности к миру. Красота и величие природы растворяли человека в себе, становясь одним целым с ним.
Шар медленно скользил над вершинами облаков. Он выглядел пылинкой, потерявшейся между бесконечным звёздным небом и белым покрывалом, укутывающим землю. Зрелище произвело такое сильное впечатление на Ивана, что мучившее его с момента посадки в шар чувство вины забылось напрочь. Прометей бросил любоваться раньше, заняв себя сверкой маршрута, а Иван, как заворожённый, всё не мог оторваться. Потому он и заметил, что граница облачности резко оборвалась.
– Прометей, глянь, там ветер как будто другой, – Иван обратил внимание более сведущего в этих делах друга.
Напарник оставил расчёты, поднялся и посмотрел в сторону, указываемую Иваном. Белые кучевые облака там, действительно, исчезали, но чуть выше виднелись перистые.
– Думаю, ты прав, ветер там будет другим, – согласился он.
– Смотри-ка, как течения в открытом океане, – удивился Иван.
– Так и есть, там океан воды, а здесь океан воздуха. Течения, как и ветра, неизбежны из-за распределения температуры.
– Он нам по пути? – Иван кивнул в сторону приближающегося открытого пространства.
– Нет. Придётся подниматься ещё выше.
– Прометей, прости, но я до сих пор не знаю, куда мы летим? – Иван до сего момента считал, что они летят наудачу. Вдруг им повезёт, и они с воздуха увидят ещё какое-нибудь человеческое поселение.
– Мы летим по самому короткому маршруту через Северный полюс в сторону Аляски. Было бы просто замечательно, если бы нам всё время дули попутные ветры. Тогда мы смогли бы добраться до её берегов всего за неделю. Так не будет, я знаю, зато смогу сделать карту ветров, которая может пригодиться в следующий раз. Ещё я решил записать координаты всех земель, над которыми мы будем пролетать. Это пригодится потом, если мы когда-нибудь решимся на водный маршрут.
– А что, если мы найдём ещё кого-нибудь? Парни с горы наверняка смогут смастерить флот для обмена между нашими посёлками, – Иван задумался. – Живут они, правда, далековато от берега, пупки надорвёшь тягать корабли из леса.
– А куда нам теперь спешить? Перед нами века, на протяжении которых мы ещё долго будем строить корабли из дерева. Вначале надо построить порт в устье реки, впадающей в океан, а лес сплавлять по ней к этому порту. Там же организовать доки для строительства и ремонта кораблей. Всё просто.
– Надо же, а я и не подумал, что деревья можно сплавлять по течению, – Иван свёл «мыслительные» складки на переносице. – Прометей, ты умнее капраза, ты, как капраз над нашим посёлком и посёлком на горе вместе взятым.
– Не, Иван, капраз из меня плохой, я руководить не умею. Сам видел, все мои приготовления вызывали у людей недовольство. Я слишком оригинальный для их понимания, а капраз должен быть одним из них, чуть умнее, чуть настойчивее, но в пределах их мировоззрения.
– Точно сказал, Прометей. Как в стаде, если ты неправильный олень, то тебе никогда не стать вожаком, каким бы ты сильным не был.
– Да, я неправильный олень, потому мне и хорошо вне стада, а стаду спокойнее без меня.
– Тогда и я неправильный олень.
– Нет, Иван, прости, но ты обыкновенный олень, просто у тебя проблемы в семье.
– Возможно и так, но я с детства ощущал себя немного не таким, как все. Глаза светлые, волосы светлые, кожа белая.
– Девчонки же западали на тебя?
– Да, западали, но это усиливало моё чувство отличия от остальных.
– Ладно, мы с тобой оба необыкновенные олени, один внешне, другой внутренне, потому и сидим в этой корзине на высоте… – Прометей взял свой альтиметр и сверился с часами и положением солнца, через прорези в бумажном листе, – почти двух километров.
Он отвлёкся от разговора, разглядывая приближающуюся границу края облаков. Иван встал рядом и тоже смотрел на природное явление, которое обычно видел с земли, не придавая ему значения и не задумываясь о нём.
Перед самым краем дохнуло прохладой. Влажные верёвки, удерживающие корзину, сразу же покрылись инеем. Иван поёжился, укутываясь в мех плотнее.
– Это хорошо, что ты догадался о том, что на высоте может быть холодно, – похвалил он друга.
– Не догадался, а знал. Книги надо читать.
– Да когда мне этим заниматься?
– Дело не во времени, а в желании.
Поднимающееся утреннее солнце позолотило появившуюся из-под покрывала облаков поверхность океана. Вода обнажилась неожиданно и сразу заняла всё пространство под корзиной. Иван и Прометей на время забыли о холоде, любуясь видами.
С высоты, на которой летел шар, видны были одновременно несколько островов, окружённые пенным прибоем и короткими хвостами теней, отброшенных в противоположную от низкого солнца сторону. У самой границы горизонта на востоке виднелись гряды Северного острова архипелага Новая Земля, почти неисследованной в глубине территории, отданной на откуп природе.
Прометей полез в вещи и вынул бинокль. Под удивлённый взгляд Ивана он приложил окуляры к глазам, разглядывая океан через приближающую оптику.
– Это же музейный экспонат? – напарник засомневался, что прибор появился у Прометея легально.
– Капраз разрешил. Глянь, – он протянул бинокль Ивану, оставив для безопасности ремешок на своей шее.
Друг неловко пытался воспользоваться им. Несколько раз прикладывал и убирал его от глаз, чтобы приспособиться. Наконец он понял, и после этого спокойно водил им по сторонам, разглядывая всё, что пролетало внизу.
– Ух ты! Прометей, смотри! – Иван убрал бинокль в сторону и, тыча пальцем вниз, привлёк внимание друга. – Там киты с выводком.
Прометей взял бинокль назад и, прицелившись взглядом туда, куда показывал Иван, посмотрел через прибор. Он почти сразу заметил скользящие у поверхности вытянутые серые туши китов по фонтанчикам выбрасываемой воды. Это была семья из двух взрослых особей и одного детёныша. Малыш плыл в центре, окружённый заботливыми родителями.
– Дай ещё посмотреть, – нетерпеливо попросил Иван.
Прометей передал ему бинокль. Иван полюбовался китами ещё раз и переключился на остров. С высоты шара невооружённым глазом казалось, что он покрыт снегом. В действительности выяснилось, что он заселён птицами, облепившими его берега. Причина выбора территории открывалась именно с высоты – мелководье. Дно океана просвечивало сквозь толщу воды, что помогало птицам выслеживать добычу.
Ещё Иван разглядел морские течения, отличающиеся цветом, но их было видно и без бинокля. Прометей нанёс их на бумагу, обозначив только ему понятными символами. В целом, мир с высоты казался другим, непривычным и более загадочным. В особенности для Ивана. Прометей из всего пытался извлечь знания.
Холодало. С каждой минутой становилось морознее, да и ветер, как показали расчёты, сменился. Теперь шар несло на восток, к Северному острову. Пока Прометей пытался понять, какие ветра дуют на какой высоте, пейзаж сменился, земля закрыла весь обзор. Под шаром в нескольких сотнях метров проползали невысокие вершины гор архипелага.
– Надо подниматься, – решил Прометей. – Ниже нельзя, врежемся в гору.
– А там ещё холоднее? – спросил Иван, надеясь на отрицательный ответ.
– Да, холоднее. Накинь на себя ещё что-нибудь, – посоветовал напарник, будто не замечавший холода.
Ручным насосом он поднял давление в баллоне с горючим, открыл вентиль и поджёг засвистевшую струю спиртово-мазутного аэрозоля. Иван поднёс озябшие ладони к пламени.
– Чайку́ бы разогреть, – предложил он.
– Разогревай, мне некогда, – Прометей снова окунулся в замеры и вычисления.
Иван набрал из бурдюка в котелок воду. Подвесил его на рогатину их походного комплекта и прислонил к бьющему из горелки пламени. Неожиданный порыв ветра сбил пламя, направив его прямо в лицо Ивану, опалив волосы и ресницы. Запахло горелой шерстью. Иван чуть не выронил котелок и громко выругался.
– Вот зараза! – он одной рукой провёл по лицу, будто хотел стереть с него обгоревшие остатки.
– Прости, не учёл, – извинился Прометей. – Мы резко попали в другой поток, по инерции шар ещё несло в сторону от его направления. Сейчас выровняемся, и ветер утихнет.
Пламя гуляло, готовое сорваться совсем, корзину раскачивало, канаты кряхтели под её тяжестью. Ивану стало не по себе, когда он представил, с какой высоты придётся падать, если они перетрутся. Он забыл и про чай, и про опалённые ресницы, сел на дно и укрылся шкурой с головой. Так ему было немного спокойнее.
Ветер стих через несколько минут. Пламя горелки било ровно в центр входного отверстия шара. Прометей смотрел в бинокль. По его напряжённой позе и сведённым у глаз морщинам Иван понял, что друга что-то беспокоит.
– Не туда летим? – предположил он.
– Не туда, – согласился Прометей, и это были явно не все причины его беспокойства.
Иван поднялся и посмотрел в ту же сторону, что и напарник. Ничего отличающегося от других сторон света он не заметил, кроме большей облачности. Опасной она совсем не выглядела.
– Я ничего не вижу, Прометей. По мне, так ветер очень опасен. У этих верёвок свой срок годности. Они или сами перетрутся, или шар перетрут. Знал бы заранее, пропитал бы их жиром на стыках.
– Посмотри туда, – Прометей не стал комментировать опасения Ивана. – Вон, то облако, похожее на дом, прямо под ним.
Иван взял в руки бинокль, нашёл в небе ориентир и опустил взгляд чуть ниже. Медленные вальяжные облака приходили там в движение. Двигались с ускорением по кругу, засасывались в воронку, как шерстяная нить на сучильном станке, вытягивались в извивающуюся тонкую линию, заканчивающуюся почти у самой водной поверхности. Такое природное явление он видел впервые.