– Баня, – засмеялся Иван. – Понятно.
– Сенькью, – поблагодарил его Прометей. – Как-нибудь разберёмся, как вы тут моетесь.
Сферическая каменная печь с каменным дымоходом стояла у противоположного от сеней конца. Видимо, топилась она недавно, потому что камень был очень горячим. У стены стояла кадка с холодной водой. Горячая была только в небольшом котелке, вставленном в отверстие в печи. Из всех помывочных аксессуаров имелся деревянный ковш и лыковая мочалка.
– Хоть и баней называют, но проект не наш, – Иван заметил отличия. – Без полков, не поваляться, только мыться.
– Хозяева ждут, надо бы поскорее.
Путешественники сбросили с себя одежду. От неё пахло грязным телом и мазутом. В жаре оказалось, что тело зудит и просит мочалки. Горячая вода оказалась заваренной пахучими травами с охлаждающим свойством, напугавшим Ивана.
– Я подумал, что у меня кожа слезает, – он потрогал руки, затем понюхал их. – Я понял, это для большего аромата.
– Наверное. Думаю, местные дамочки придумали. Вряд ли мужикам пришло бы на ум делать пахучую воду.
– Если только её можно было бы смешать со спиртом.
После бани стало легче и на душе. Первоначальное волнение ушло. Появилось чувство понимания, что они снова творят историю. Эдриан заглянул в баню и повесил на крючок два комплекта чистой одежды из некрашеной ткани простого покроя.
– Фух, а я уже боялся, что нам придётся натягивать свои вонючие тряпки, – обрадовался Иван.
Они вышли из бани в чистой, хорошо пахнущей одежде. Постучали в дверь, прежде чем войти. Когда раздался голос Эдриана, Прометей открыл её. Их ждал накрытый стол, жена Эдриана и дети, два мальчика и маленькая девочка с двумя косичками.
– Май фэмили. Лиз май уайф, май санз, Тэдд энд Малколм, энд доте, Санни.
– Очень приятно, – Прометей коротко кивнул. – Прометей и Иван.
На столе стояло большое блюдо с жареным мясом, по виду птичьим, овощи, некоторые из которых путешественники видели впервые. В центре стола стоял деревянный кувшин.
– Алкохол? – хозяин дома указал на неё.
– А, алкоголь, – обрадовался Иван тому, что понял значение слова.
– О`кей, – блеснул знанием языка Прометей, чем польстил хозяину дома.
Эдриан разлил коричневую жидкость по деревянным ёмкостям, размером побольше чем те, что были приняты для крепкого алкоголя в посёлке на Новой Земле.
– Как квас что ли? – предположил Иван.
– Глянем, как хозяин пьёт, и сами так будем.
Эдриан взял в руки свою ёмкость и протянул руку с ней через стол. Жест был интернациональным и не потерялся спустя сто лет. Иван, Прометей и Лиз соприкоснулись бокалами над столом. Эдриан сделал глоток и поставил свой бокал на стол. Прометей поступил точно так же. Напиток оказался неожиданно крепким и ароматным, настоянным на травах.
– Теперь можно не бояться за топливо, – Прометей произнёс фразу с улыбкой, чтобы хозяева дома посчитали, что он делает комплимент их настойке.
Вдруг, снаружи раздался шум и голоса. Эдриан поднялся и посмотрел в окно, затем выбежал из дома.
– Щип! Щип! – раздавались встревоженные голоса.
Лиз подозрительно посмотрела на гостей. Им сразу же стало неуютно. Эдриан вернулся в дом не один и требовательно спросил что-то. Видя, что гости не понимают его, показал на выход. Предчувствуя недоброе, пришлось послушаться его.
В плотном кольце из крепких мужчин они спустились по улице к окраине посёлка, откуда открывался вид на побережье. Где-то на полпути от горизонта до берега, играя красными отсветами вечернего солнца на белых парусах, приближался тот самый корабль, который путешественники видели с высоты полёта. Они не меньше местных жителей были удивлены тем, что корабль оказался неизвестным.
Глава 23
Глория заметалась. Её одновременно пугал и отчим, направивший винтовку в их сторону, и сестра, которая могла оказаться совсем не сестрой, а кем-то потусторонним из страшных историй Брайана. Кейт вцепилась в руку Матвея, совсем не замечая этого. Страх неизбежной смерти парализовал её. Даже стая койотов, напавшая на неё, не была так страшна, как отчим в гневе. Она знала, что он её уже приговорил.
По остановившемуся взгляду Кейт Матвей понял, что она не в себе от страха, и попытался что-нибудь придумать. Под дулом автомата голова совсем не работала. Адреналин стучал в виски и подбивал на слишком прямолинейные действия. Однако воспитанное после катастрофы хладнокровие позволило Матвею держать себя в руках, не показывая видом ответной агрессии.
У борта шлюпки стоял бесполезный «Калашников». Отчим Кейт не видел его.
– Кейт, сколько патронов осталось в оружии твоего отчима? – спросил Матвей.
Девушка ответила не сразу. Она рефлекторно ухватилась за сестру, пытавшуюся перелезть через борт.
– Дурочка, это я, твоя сестра. Не уходи, Брайан убьёт тебя. И меня.
– Выбирайтесь, живо! – скомандовал отчим.
Кажется, ему приглянулась шлюпка. Он даже опустил ствол, разглядывая спасательное плавсредство. Глория дёрнулась вперёд, Кейт подалась за ней. В этот момент Матвей, не вызывая подозрения тоже нагнулся, схватил автомат и направил его в грудь Брайану. Отчим не ожидал такого исхода. На его лице отразилась неуверенность. Это чувство требовалось дожимать и отплывать, пока он не пришёл в себя.
– Кейт, греби, – приказал Матвей, перебираясь к носовой части шлюпки, чтобы прикрыть собой сестёр. – Бросай оружие! – крикнул он Брайану.
Мужчина изменился в лице ещё сильнее, услышав русскую речь.
– Ты не американец? – спросил он.
– Нет! Сейчас нет американцев и нет русских, остались нормальные и идиоты. Ты выбрал не ту сторону, мужик. У тебя нет будущего, и у этих девушек с тобой его тоже нет. Иди домой, иначе…
Матвей приставил приклад к плечу, взяв под обрез прицела голову Брайана. Он сожалел, что в магазине не осталось патронов. Совесть его молчала при мысли открыть огонь. Он так прикипел к мысли, что Кейт – его семья и будущее, что не позволил бы никому покуситься на его мечту. Возможно, решительность во взгляде Матвея заставила Брайана потерять уверенность в себе.
Он точно не готов был жертвовать собой. Созданная им нездоровая ячейка общества, держащаяся на его диктате, была ему интересна, пока он был жив сам. Ему было плевать, что с ней станет без него. Погибать он не собирался, потому Матвею и удался его блеф. Брайан опустил оружие.
– Не будет вам покоя нигде, – пригрозил он в своей манере.
– Не твоё дело! – выкрикнула очухавшаяся за спиной Матвея Кейт. – Я бы и мать от тебя забрала, да поздно уже, сломал ты её.
Отчим ухмыльнулся. Глаза его выражали ярость. Он был близок к безумию. Матвей понял это и попросил сестёр налечь на вёсла, держа Брайана на прицеле.
– Ты мне ответила, сколько у него патронов в автомате? – переспросил Матвей.
– Я не знаю, – призналась Кейт.
– Один, – произнесла Глория. – Он потратил много на койотов, когда искал тебя. Оставил один и сказал, что это на крайний случай.
– Крайнее некуда, – подумал вслух Матвей.
Они отошли от берега метров на двести. Выбрались из спокойной бухты на большую волну. Брайан не уходил, чего-то ждал.
– Что ему нужно? – заволновалась Кейт.
– Ждёт, когда нас нечистые потопят, – пошутил Матвей, почувствовав себя в относительной безопасности.
Брайан прилёг за камни и выставил винтовку, будто собирался стрелять из положения лёжа.
– Он целится, – испугалась Кейт.
– На дно, живо! – Матвей поднял со дна шлюпки все вещи.
Кейт схватила сестру и упала с ней вниз. Осадка шлюпки позволяла находиться чуть ниже уровня воды и надеяться на то, что пуля, если шлёпнется в воду перед ней, потеряет часть энергии и не убьёт в случае попадания.
– Матвей, падай к нам! – взмолилась, испугавшись за его судьбу, Кейт.
Он не собирался этого делать, желая скорее удалиться на большое расстояние. Матвей мощно работал дюралевым веслом, отчего лодка вертелась, как юла. Над камнями сверкнула вспышка и в тот же миг в борт лодки ударила пуля. Матвей вскрикнул и схватился за ногу. Из штанины потекла кровь. Кейт кинулась к нему, но Матвей её остановил.
– Ерунда, смотри, он нам дыру в борту сделал.
Из маленькой дырки в левом борту тонкой струёй била вода.
– Глория, заткни её пальцем, а я пока придумаю из чего сострогать чопик.
Матвей погрозил автоматом в сторону берега. Брайан, не выпрямляясь, исчез за камнями, будто уполз.
– Больно? – Кейт уже резала на лоскуты первую попавшуюся под руку тряпку.
– Начинает болеть и жечь, онемение проходит.
Матвей аккуратно задрал штанину чуть выше раны. Дырка, сочившаяся кровью, была одна. Пуля застряла в мягких тканях голени.
– Перед тем, как мотать рану, надо вынуть пулю, – Матвей предположил, что инородный предмет может вызвать воспаление раны.
– Как это сделать? Рана маленькая и тебе будет очень больно, – глаза Кейт набрались влагой из-за сочувствия Матвею.
Она подтёрла сворачивающуюся кровь и сполоснула тряпку в воде, появившуюся на дне шлюпки.
– Ладно, давай замотаем, пока я не устраню течь. Отплывём подальше, чтобы ваш родственник не забросал нас камнями или не решил догнать на плоту.
– Он нам не родственник, – буркнула Глория.
– И у него нет плота. Он рыбачит с берега. У него водобоязнь.
– Ясно, симптомы, как у человека во время бешенства, – Матвей случайно вспомнил про это.
Сёстры не поняли его шутку, потому что никогда не слышали об этой болезни.
– Он всегда боится воды, даже когда бывает спокойным.
– Ладно, Бог с ним. Кейт, садись на одну сторону, я на другую и будем грести к моему острову.
Вдвоём лодка управлялась проще, и толку было намного больше. Спустя час они подошли к противоположному от материка берегу острова. Матвей чувствовал, что боль усиливается, пульсируя вокруг раны. Превозмогая её, он выбрался на берег, стараясь не мочить рану. Срезал ствол какого-то кустарника и вернулся назад. Обтесал от коры и отрезал чурку длиной с палец.