Глинн проигнорировал его комментарий и поинтересовался:
— Доктор Протеро, расскажите, что вы обнаружили.
Протеро застучал по клавиатуре.
— Одним словом, нам удалось. Мы перевели послание Баобаба. Эй, Вонг? Запускай.
Она включила запись, и спустя несколько секунд послышалась песня голубого кита, вслед за которой последовала звуковая дорожка изданная Баобабом. Видимо, оказавшись в своей любимой стихии, Протеро долго рассказывал о природе языка голубого кита. Не выдерживая этого монолога и чувствуя растущее раздражение, Гидеон спросил:
— Так что оно значит?
— Хочу вас заранее предупредить — сообщение странное, — Протеро драматично закатил глаза. — Дело в том, что он сказал… — он заколебался — убейте меня. Убейте меня.
— Насколько вы уверены в этой гипотезе? — спросил Глинн.
— Я уверен почти на сто процентов. Если бы вы только позволили мне объяснить…
Прежде, чем приступить к объяснениям, Протеро еще раз воспроизвел запись, а затем дал послушать другие вокализации синих китов, по ходу разъясняя с налетом самовосхваления, как они выделили отдельные звуки, присвоили им значения, подтвердив тем самым свои выводы. Гидеон, несмотря на свой скептицизм, был впечатлен — но не убежден. Когда же Протеро закончил, Гидеон спросил:
— Так почему же существо попросило нас убить его? Особенно после того, как уничтожило один из наших батискафов?
Протеро пожал плечами.
— Выяснять — это ваша работа, парни.
— Откуда ты знаешь, что это не простое подражание песням голубых китов?
— Речь голубого кита может распространяться в воде на сотню миль или даже больше. Получается, что это существо слышало всевозможные вокализации синих китов. Почему же оно повторило именно эту? Нет, мой друг, оно точно общается с нами.
Обращение «мой друг» очень сильно покоробило Гидеону нервы.
— Если это сообщение, то оно не имеет смысла.
— Может быть, он просто запутался, так сказать, сбит с толку, — предложил версию Протеро, пожимая плечами. — Может быть, он похож на парня, который отправился во Францию и выставляет себя лохом, пытаясь говорить на французском языке, — он громко хохотнул.
— Мы имеем дело с чужеродной формой жизни, — сказал Глинн. — Вероятно, инопланетным интеллектом. Меня не удивляет, что мы никак не можем растолковать его первую попытку общения.
Гидеон покачал головой и взглянул на Вонг. Она держала язык за зубами и ничем не выдавала своих эмоций.
— А ты как думаешь, Розмари?
Вонг негромко кашлянула.
— Я думаю, что Гидеон может быть прав. Существо, вероятно, просто воспроизводит звуки, как попугай.
Гидеон почувствовал удовлетворение. Его мнение о Вонг и ее интеллекте значительно улучшилось.
— Ну, если бы наука была демократией, тогда я оказался бы в меньшинстве и соответственно неправ, — фыркнул Протеро, но тут же добавил: — Но это не так, и что бы вы там ни говорили, я прав, — и он снова хрипло рассмеялся.
В этот момент у двери появился мичман, мистер Лунд.
— Доктор Глинн?
— Я же просил меня не беспокоить.
— У нас чрезвычайная ситуация. Баобаб… он подаёт признаки активности.
37
К тому времени как Глинн и Гидеон прибыли в Центр управления миссией, в помещении уже царила суетливая активность. Глинн занял свое место у центральной консоли, и Гидеон стал справа от него у вторичной панели. Старший офицер Леннарт тихо приблизилась к ним, держа в руке iPad.
— Докладывайте, — тихо попросил Глинн.
— Так точно, сэр. Примерно двадцать минут назад поверхностные радиогидроакустические буи начали регистрировать необычные звуковые колебания, доносящиеся из глубины. Они были очень похожи на Р-волны[33], исходящие от небольших толчков на океанском дне — примерно от полутора до двух баллов по шкале Рихтера. Когда мы нанесли на карту источники, то обнаружили, что они сосредоточены вокруг Баобаба, но исходят не от него.
— Данные уже в сети корабля? Покажите.
Офицер нажала несколько клавиш на клавиатуре консоли, и на экране отразилась карта сейсмической активности. Глинн нахмурился, рассматривая ее. Гидеон изучающе уставился в экран, не говоря ни слова.
— Похоже, что вокруг существа образуется какой-то круговой контур, — качнул головой Глинн.
— Так и есть, — подтвердила офицер.
— Можете сказать, насколько глубоко залегают очаги толчков?
— Мелко. По крайней мере, по сейсмическим стандартам: всего несколько сотен футов ниже уровня морского дна. Но по мере наблюдения мы заметили, что вибрация как бы уходит глубже и постепенно удаляется от существа — как будто кольцо расширяется и углубляется.
— Как будто оно расширяет свою корневую систему?
— Возможно. Но и это еще не все, сэр. Как вы знаете, мы опустили на морское дно камеру и наблюдали за Баобабом в зеленом спектре. Мы не заметили никакой необычной активности — до сих пор. Но сейчас существо, кажется, пришло в движение.
Глинн встрепенулся.
— Какое еще движение?
— Оно качает ветвями, сэр. Очень медленно. И его рот… или отверстие для всасывания — оно произвело несколько сокращений, втягивая и испуская большое количество морской воды. Амплитуда издаваемого шума составляет два герца, и, похоже, его частота возрастает.
— Мне нужен подробный анализ толчков, — сказал Глинн. — С трехмерным отображением в режиме реального времени.
— Есть, сэр.
Внезапно справа началась какая-то суматоха, и в Центре управления появился техник.
— Батискаф «Джордж»! — закричал он. — Он просто пропал без вести!
Глинн нахмурился.
— Пропал? Разве батискафы не были под замком?
— Похоже, вор — кем бы он ни был — сумел обойти электронную защиту.
— Кто это был?
Техник приложил руку к торчавшему из уха наушнику и прислушался.
— Они не уверены, но скорее всего это был лаборант по имени Фрейн.
— Фрейн? — переспросил Гидеон. — Разве он не на гауптвахте?
Техник еще несколько секунд слушал донесения в своем наушнике.
— Он так туда и не добрался. Похоже, ему удалось ускользнуть, пробраться к ангару с батискафами, обойти защиту и нырнуть на глубину. Сейчас сотрудники просматривают видео с камер безопасности… да! Это точно был он.
— Он все еще пьян?
— Об этом информации нет. Подождите… говорят, от него пахло алкоголем.
— Как Фрейну удалось спустить батискаф на воду? — покачал головой Гидеон. — Для запуска требуется целая команда.
— Похоже, ему помогли. По крайней мере, мы к этому склоняемся. Опять же, записи еще просматриваются. Мы пытаемся точно установить, что произошло.
— Куда он направил батискаф?
— Прямо на глубину. И очень быстро. На вызов по общему каналу связи не реагирует, на сообщения не отвечает.
— Подготовьте «Джона», — распорядился Глинн, и обратился к Гидеону: — Иди на ангарную палубу. Ты отправишься за ним.
38
Спустя двадцать минут Гидеон был уже в воде, глядя во фронтальный иллюминатор, пока его батискаф погружался в синюю темноту. Из-за срочности задания пришлось пренебречь проверкой безопасности, но «Джон» погружался совсем недавно, поэтому инженеры сочли — и Гидеон искренне надеялся, что они не ошиблись — что в проверке он не нуждается.
Это было просто невероятно! Фрейн — пьяный или обдолбанный — украл субмарину стоимостью в десять миллионов долларов. Ничего себе, гонка! Но Гидеон никак не мог взять в толк, какова была его цель. Месть? Какая-то самоубийственная миссия по нейтрализации этого существа?
Гидеон опускался на глубину с максимально возможной скоростью, а Центр управления контролировал его батискаф через проводное соединение. Гидеон понимал, что ему, возможно, придется порвать кабель и остаться без связи, если на морском дне придется совершать какие-то головокружительные маневры. Однако пока у него была хорошая связь с кораблем, и его немного утешало, что Глинн и остальные видят все происходящее в реальном времени, а также следят за его субмариной и системами жизнеобеспечения.
В иллюминаторе совсем почернело. Несколько пузырей вспыхнули белым, продрейфовали через лучи прожекторов батискафа и снова исчезли. Бортовой сонар, настроенный на «Джорджа», показывал, что угонщик находится на триста футов ниже него, но расстояние между ними быстро сокращалось. Фрейн, насколько Гидеон знал, был новичком в управлении ГОА, и маневрирование аппаратом, без сомнения, давалось ему с большим трудом. Гидеон прикинул, что сумеет догнать Фрейна на глубине в несколько тысяч футов над морским дном.
Глядя в иллюминатор, он напрягал зрение, стараясь разглядеть огни «Джорджа», хотя и понимал, что это бесполезно, пока расстояние между ними не сократится хотя бы до пятисот метров. А вот что, черт возьми, ему делать, когда он догонит Фрейна, все еще обсуждалось в Центре управления. Если Гидеону не удастся убедить Фрейна развернуться и возвратиться на борт «Батавии», оставалось еще несколько вариантов, но все они были сложными и опасными. Техперсонал наверху в приоритетном порядке занимался просчетами всевозможных комбинаций развития событий.
На такой случай не было предусмотрено плана действий.
Ограниченное пространство субмарины буквально провоцировало приступы клаустрофобии. У Гидеона не было времени, чтобы психологически подготовиться к спуску, он не успел даже переодеться, и сейчас чувствовал, как все его тело покрывается липким потом, а рубашка прилипает к коже. Стараясь сосредоточиться, он стал наблюдать за тем, как изменяются цифры на глубиномере. Он был в шестистах метрах от дна… в любой момент «Джордж» должен был оказаться в поле его зрения.
И вот это произошло. Размытое свечение огней показалось прямо под ним.
— Вижу его, — доложил Гидеон.
— Продолжай спуск, — проскрипел голос Глинна в его наушниках. — Постарайся достичь его глубины и остановиться рядом с ним.
— Принято.