Поинтересовавшись, всё ли у неё в порядке, и получив односложный утвердительный ответ, я решил не лезть к ней в душу. Подумав, что после короткого отдыха её высочеству просто трудно заставить себя удерживаться в седле.
Как оказалось, принцесса думала совсем не о тяготах предстоящего пути — через несколько часов, уже выехав за ворота Рожна, она вдруг слегка пришпорила коня и, поравнявшись со мной, спросила:
— Можно задать вам пару вопросов?
— Да, конечно…
— Что вы со мной сделали, граф? И… зачем?
— Не понял? — я удивлённо посмотрел на неё.
— Да всё вы поняли!!! — воскликнула принцесса и, сжав зубы, заставила себя прекратить начинающуюся истерику. — До того, как вы меня похитили, я… Нет, не так. Несколько дней назад я была уверена в своих силах! Я видела, слышала, чувствовала… и знала, как всем этим пользоваться… После той ночи… к-когда вы… В общем, все мои навыки пропали! Сегодня я полтора часа пыталась почувствовать фальшь в словах и действиях ваших родных, воинов и домочадцев, и поняла, что вижу совсем не то, что есть на самом деле! Получается, что мне лгут мои глаза! Меня обманывает мой слух! И я уже не могу доверять своему осязанию!!! Непонятно когда, но вы вывернули наизнанку мои чувства. И в результате я перестала понимать, кто мне лжёт, а кто говорит правду. Что означает тот или иной взгляд или движение… А ещё я перестала видеть, когда меня ненавидят или боятся…
— Не совсем понимаю, о чём вы говорите, но всё-таки попробую ответить на ваш вопрос… — немного подумав, буркнул я. — Скажите, а почему вы думаете, что вам обязательно должны лгать? Или что вас кто-то ненавидит или боится? Да, вы дочь Иаруса Рендарра, короля, который считает, что раз «одна личность способна изменить ход истории», то ему надо приложить все силы для того, чтобы завоевать весь Диенн. Но ведь на Элирею напал он, а не вы! Возлагать на вас вину за его решение? Мне кажется, это глупо. Кроме того, вы молоды, красивы, ведёте себя так, как полагается особе благородного происхождения. А ещё благодаря мне вы оказались в абсолютно невозможной ситуации. Выхода из которой мои домочадцы и вассалы не видят. Поэтому им остаётся вам искренне сочувствовать. Ну и заботиться о вас в меру своих сил. Стараясь как-то сгладить последствия моего поступка. Знаете, ни моя мама, ни Брюз… шевалье Рутис, ни воины, остающиеся в крепости, не понимают причин, побудивших меня пойти на такой шаг. Единственное, что всё ещё удерживает их от выражения недовольства вашим похищением — это надежда на то, что я придумал что-то такое, что позволит мне всё-таки вписаться в тот образ Утерса-мужчины, который создавали четырнадцать поколений моих предков…
— Так мне не показалось? И ваши воины действительно вами недовольны? — удивлённо поинтересовалась принцесса.
— Ещё как… — признался я.
— А как они смеют быть недовольными своим сюзереном? Ведь вы — граф Вэлш, наследник Утерса Неустрашимого! Они обязаны видеть в вас хозяина!
— Простите, ваше высочество, но у нас в роду несколько другие отношения со своими вассалами… — рассмеялся я, представив себе того же Кузнечика, глядящего на меня с бараньей преданностью и восхищением. — Знаете, о чём я больше всего мечтал в детстве? Заслужить уважение у воинов моего отца! Что я только для этого не делал…
— Уважение? — недоверчиво переспросила принцесса. — У обычных воинов?
— Угу… И когда мне показалось, что во мне увидели мужчину, я целую неделю носился по замку, как пёс, которого похвалил хозяин… Знаете, мне кажется, я начал понимать, что вас заставило в себе сомневаться. У нас в замке не всегда тишь, гладь да благодать. Всякое бывает. Но люди, которые нас окружают, за четырнадцать поколений жизни в нашем лене научились ценить уважение, дружбу и любовь. И все те чувства, упоминание о которых тут, за пределами нашей долины, вызывает презрительный смех…
— Значит, вы действительно любите свою сестру, а она — вас?
— А что, может быть иначе? — удивлённо спросил я и, остановив коня, посмотрел на мгновенно помрачневшую принцессу.
— Может… — опустив взгляд, ответила она. — Я… ненавижу своих сводных братьев и сестёр. И Коэлина я навещала только потому, что знала: если он умрёт, то будущего у меня не будет. ВООБЩЕ! А про любовь, дружбу и уважение я только читала. И ещё недавно искренне считала, что уважение — это одна из граней чувства страха перед тем, кто сильнее тебя…
— Ужас… — сглотнув подступивший к горлу комок, выдохнул я. И, увидев, что принцесса снова уходит в себя, пришпорил коня…
…До верхней точки перевала мы добрались за час до заката. И, не успев въехать в ущелье Кровинки, вынуждены были спешиться — вся дорога впереди оказалась запружена телегами с тёсаным камнем.
Поинтересовавшись у первого попавшегося возницы причинами, заставившими их вывезти с Городецкой каменоломни все имеющиеся там запасы, я получил сногсшибательный ответ:
— Ну так, ваша светлость, новую крепость повыше Запруды из чего-то же строить надо?
Мрачно посмотрев на удивлённого моей непонятливостью мужика, я спустился с края дороги и, ведя коня в поводу, медленно пошёл вдоль вереницы телег, еле ползущих к повороту ущелья.
— Значит, Запруду мой отец всё-таки взял? — поинтересовалась принцесса, когда мы снова смогли забраться в сёдла.
— Да, ваше высочество…
— Но тогда он давно должен был осадить Арнорд! Насколько я помню его рассказы, в этом ущелье нет других крепостей! И остановить его армию тут невозможно…
— Крепостей нет. А армию всё-таки остановили… — усмехнулся я. — Вы же видите — этот обоз сопровождают наши солдаты…
— Вижу. Но понимать — не понимаю… — вздохнула она. — У вас всё не так, как у людей…
— А может, наоборот? Может, не как у людей всё-таки у вас? Мы не пытаемся вторгнуться в земли своих соседей. Мы не захватываем чужих крепостей, мы…
— Зато принцесс из дворцов ваших врагов похищаете… — перебив меня, язвительно пробормотала её высочество и, увидев, что я помрачнел, покраснела: — Простите, граф! Я не должна была этого говорить…
— Да нет… Ничего… — с трудом удержавшись от желания пустить коня во весь опор, процедил я. — Похищаю. Я. Единственный из вассалов короля Вильфорда, который смог до этого додуматься… И так опуститься. Впрочем, а чего ещё можно ждать от человека, убившего сына своего сюзерена?
Глава 45Король Вильфорд Бервер
— Я готов выслушать ваши выводы и предложения… — пробормотал король и с удивлением уставился на графа де Брейля, возникшего на пороге его палатки.
Почувствовав взгляд своего сюзерена, придворный воинственно покрутил ус и, не дожидаясь, пока рассаживающиеся вокруг стола военачальники решат, кто из них начнёт озвучивать результаты военного совета, набрал в лёгкие воздух: — Ещё неделя, от силы две, и Запруда снова станет нашей! Армия Элиреи сильна духом, а воины готовы на всё…
— Простите, что перебиваю, граф, но то, что вы только что сказали — чушь… — де Лемойр, как обычно, не утруждал себя выбором выражений. — У Иаруса Рендарра — порядка восьми тысяч солдат. У нас — немногим более двух. В общем, атаковать Запруду мы не будем. Поэтому, раз вы решили посетить военный совет, то займите место где-нибудь подальше от его величества и не сотрясайте воздух зря. Итак, сир, сегодня утром из замка Красной Скалы доставили сообщение от разведчиков графа Утерса: по Зайдской дороге по направлению к Запруде движется обоз с осадными машинами…
— Все восемь тысяч делирийцев в крепости просто не поместятся… — пропустив мимо ушей слова командующего армией Элиреи, де Брейль снова попытался завладеть вниманием короля. — И если мы пойдём на приступ до того, как сюда прибудут метательные машины Иаруса, то…
— То потеряем как минимум половину армии… — раздражённо фыркнул король.
— Вы сомневаетесь в собственных солдатах, сир? — возмутился хозяин самого крупного лена королевства и обладатель наследственного права присутствовать и говорить на военном совете.
— Нет. Не сомневаюсь… — зарычал Вильфорд. — Я просто знаю про соотношение потерь между теми, кто осаждает крепость и теми, кто её защищает. Мои военачальники правы: пускать воинов на штурм Запруды нельзя. Для того чтобы перемолоть всю нашу армию под её стенами, Иарусу хватит и пяти сотен солдат. А у него их раз в пятнадцать больше…
— Слава Молниеносного сильно преувеличена, сир! Если бы он был действительно Молниеносным, то давно бы вымел нас из ущелья. А мы всё ещё удерживаем осыпь! Без каких-либо проблем. И я считаю, что это — заслуга наших солдат!
— Это заслуга графа Аурона Утерса и его воинов. Тех, кто обрушил стену ущелья, превратил эту осыпь в маленькую крепость и сумел удержать склон до прихода воинов Логирда Неустрашимого! — разозлился Бервер.
— Да, но мои воины…
— Граф! Не могли бы вы напомнить мне ваш статус в армии его величества? — негромко поинтересовался граф Утерс.
— Э-э-э… Ну, как такового статуса у меня нет, но есть наследственное право…
— Вы его уже использовали. А теперь я вынужден вам напомнить, что его величество поинтересовался результатами военного совета. О котором вам почему-то забыли сообщить. В общем, вы позволите нам выполнить приказ короля и озвучить наши решения?
— Вы считаете, что я не в состоянии понять, что вы там…
— Хватит!!! — рявкнул монарх. — Граф! Общие слова мне не нужны. Если вы готовы возглавить штурм Запруды, то завтра с утра я готов посмотреть, как вы побежите в атаку во главе своих телохранителей. А воинов вашего лена, которых вы привели с собой, я на смерть не пошлю. Моя позиция понятна? Отлично. Граф де Лемойр! Ваше мнение о сложившейся ситуации?
— Она мне не нравится, сир… — Старый воин посмотрел сквозь стенку палатки в сторону лагеря делирийцев и тяжело вздохнул. — Вы видели, как изменился полевой лагерь армии Иаруса за последние два дня?
— Вокруг него появились стены! Молниеносный испугался наших ночных набегов и решил спрятать своих перепуганных воинов за грудой камней! — презрительно посмотрев на старого вояку, усмехнулся де Брейль.